Эра героев. Антимаг

— Я сегодня уже порядком подустала от всяких историй. Тебя уже заложили с потрохами, так что выкладывай всю правду. Или доверим вести допрос брату инквизитору? — предложила девушка. Мидас, как по команде, плотоядно улыбнулся. — Включая особые методы, — добавила Эллис, заставив мастера вздрогнуть.

— Эй, да я в жизни к нечистой волшбе ни притрагивался, — попятился кузнец. — Спроси кого угодно, все подтвердят: я честный малый.

— А знаешь, вот нацепим на тебя кандалы, так они все такого порасскажут, лишь бы самим на твоем месте не оказаться, — покивал Сол. — Что и скот ты изводил, и урожай губил, и молоко по твоей вине скисало.

Участвовать в этой сцене Александр не стал, благо желающих заставить кузнеца признаться хватало. На миг он представил их в роли настоящей инквизиции: толстяка Мидаса — в одеяниях монаха, скелета — в шапке палача, — и с трудом сдержал улыбку.

— Или устроим проверку тебе, как колдуну. Свяжем да бросим в воду, коли выплывешь, значит, нечист на руку, — поведала мастеру Эллис. — Ну, а утонешь — все обвинения снимем, да. Мы же не звери какие, букве закона следуем!

— Ну, хорошо, взял я немного бумажек этих треклятых, — сдался кузнец. — Так они уже ничьи были и пропадали в той дыре. Ничего я не колдовал, поверьте мне!

Месяц назад мастер решил расширить свой участок, дабы еще сарайчик поставить. Но землицу со всех сторон прижали зловредные соседи, не желавшие делиться владениями. И тогда кузнец обратил взор на уже год как пустующий дом. Жившего там старика прошлым летом во время жестокой грозы убило поваленным деревом.

Под покровом безлунной ночи, мастер передвинул ограду на чужой участок. Днем позже кузнец начал копать на своей новообретенной земле яму. Внезапно плотный слой почвы просел, и мастер свалился в глубокую дыру. Обрушивая несколько раз земляные лавины, кузнец кое-как выбрался на поверхность и побежал домой за лампой. Подземную полость следовало засыпать, не привлекая внимания докучливых соседей.

Придя со светильником, кузнец обнаружил большой погреб, укрепленный бревнами. Центральную часть занимал круглый стол, на котором были расставлены свечи. Вдоль стен шли полки со старыми книгами, непонятными сосудами и стопками бумаг.

Свет лампы начал тускнеть, и мастер зажег свечи, сразу осветившие погреб странным багровым заревом. Подивившись, кузнец быстро осмотрел полки, но ничего ценного или хотя бы полезного не нашел. Сомнения вызывали лишь непонятные сосуды, порождавшие образы иноземной выпивки, но попробовать их содержимое кузнец так и не решился. Задув пламя, мастер выбрался на поверхность и притащил из дома пару досок. Закрепив их поверх погреба, кузнец до утра бросал лопатой землю и утрамбовывал почву, загладив все следы.

— Ты ничего не брал оттуда кроме бумаг? — раздумывая, спросила Эллис.

— Нет, госпожа, я не вор ведь, а бумага там все равно погнила бы, — вздохнул мастер.

— А не мог кто-то видеть тебя? — вмешался Александр.

— Нет, иначе бы уже вся деревня знала, — покачал головой кузнец. — Да и землица с тех пор не потревожена.

Кузнец привел их на пустырь позади своего дома и вынес несколько лопат и лампу. Дождавшись разрешения, сельчанин с видимым облегчением убрался куда подальше.

Александр тут же подхватил лопату. С этим инструментом, в отличие от сабли, он обращался на порядок ловчее.

После недолгих раскопок в рыхлом грунте, лопаты застучали по дереву, и взору открылись укрепленные кузнецом доски. Под ними, как и говорил сельчанин, оказались бревенчатые стена погреба и чернеющая дыра.

— Дамы вперед, — и Александр преувеличено галантно уступил Эллис честь спрыгнуть первой.

Едва девушка с саблей наготове протиснулась вниз, за ней с лампой юркнул Сол. Стоя на краю ямы, Александр призадумался, но любопытство все же победило, и он оставил обрадованного Мидаса дежурить на поверхности.

Внутри все было, как и описал кузнец. Бревенчатый пол и стол покрывал слой осыпавшейся земли, различные алхимические ингредиенты мирно доживали свой век на полках. На столе же оплывшие свечи были расставлены в виде пентаграммы. В тех местах, где начертанные черным мелом линии пересекались, лежали разнообразные, как Александр решил про себя, магические штуковины.

Закрепив лампу на специальном крюке под балками, Сол прошелся по погребу. Эллис осторожно подошла к столу и, сильно дунув на поверхность, подняла клубы пыли, обнажив идущие по краю символы. На взгляд Александра, эти закорючки походили на китайские иероглифы, соединенные с египетскими письменами-картинками.

— А вот это уже интересно, — прошептала наемница. — Выглядит как смесь гномских рун, эльфийской вязи и еще с полдюжины разных письменностей. Эй, народ, по законам приключений кто-то обязан знать древний, никому ненужный язык. Желающие есть? — ответом послужило молчание.

"Да, в детстве дедушка подозвал меня к себе, показал именно эти штучки и сказал: "Запоминай, внучок"", — покачал головой Александр.

— Я знаю только вот эти, — Эллис указала на пару витиеватых иероглифов. — "Предназначение" и "смерть".

— Это откуда же такие познания? — поинтересовался скелет.

— Ну... — девушка замялась и даже слегка покраснела. — Их часто наносят как татуировки. И не надо так на меня пялиться!

"Так, надо держать себя в руках и не думать о местах, где могут оказаться эти татушки".

— Языков я знаю всего пару, да и то матерных, но зато у меня хорошее зрение, — произнес Сол, подходя к шкафу.

— И чем это нам поможет, о зоркий?

— Тем, что я нашел пару словарей, — проворчал скелет, листая старинную книгу. — С чего вы решили, что этот маг знал иностранные? Куда проще взять умные книжки и срисовать значки. Ух, как я не люблю эти иероглифы, одна точка не в том месте, и смысл меняется на противоположный, — он указал на первую пару значков на столе. — Это или "курица плывет по реке" или "обряд жизни и смерти".

— Значит, старичок-то наш был некромантом, и готовил тут обряд по воскрешению, — девушка подняла один из лежащих на столе предметов. — Но в этих вещичках нет ни Эрна энергии.

— А не мог кузнец, воспламенив свечи, начать ритуал? Он же упоминал о странном свете, — напомнил Александр.

— Вполне возможно. Предположим, старик чувствовал близкую кончину и решил сам себя воскресить. Подготовил ритуал, артефакты и заклятие, оставил все в готовности к часу икс, — начала рассуждать Эллис. — Но тут в лесу на него падает дерево, бац — и нету больше мага. А через год сюда сваливается кузнец и нажимает кнопочку с надписью "не трогать!". Только остается вопрос...

— ... кто же ожил? — закончил Сол.

— А мы разве не про зомбяков говорим? — Александр припомнил атаку живых трупов прошлой ночью, его передернуло.

— Они не подходят. Кладбище далековато, — пояснил Сол. — Кто или что бы ни пробудилось, оно должно было присутствовать в погребе, а еще лучше в центре пентаграммы.

— Да ты прям эксперт, — протянула девушка.

— Для меня это тоже, что для вас — медицина и анатомия. Тут хочешь, не хочешь, а начнешь интересоваться, как ты появился на свет.

— Вы там долго еще? — крикнул с поверхности Мидас.

— Ищем, кого оживил старый некромант! — обрадовал его Сол. — Присоединяйся, если хочешь!

— О боги...

"Что может быть проще поисков предмета, которого здесь уже нет", — подумал Александр. Его товарищи разбрелись по погребу. Опустившись на колени, он заглянул под стол. Там тоже все покрывал слой осыпавшейся земли, кроме одного местечка. Похоже, нечто лежало под столом, когда кузнец обрушил крышу, и все вокруг засыпало землей, кроме этого прямоугольного участка пола.

— Эй, я кое-что обнаружил!

Рядом стукнулся костями Сол.

— Да, здесь определенно что-то лежало, — мертвяк всмотрелся в отпечаток. — И думаю, это книга. А, судя по отсутствию вокруг столь необходимых томов по некромантии, похоже, она была как раз об искусстве мертвых.

— Но кузнец клялся, что не брал ничего, кроме бумажек, — сказал Александр.

— А она могла и сама уйти, — хмыкнул Сол. — И я не шучу. В последнем номере "Мертвого вестника" доктор Жваг выдвинул интересную теорию, что при стихийных воскрешениях энергия эфира оживляет некую информацию, содержащуюся в частичках плоти, даже самых мелких. Так все разумные умертвия получают назад часть своей памяти и сознания. А книга наверняка была старая и вся перечитанная поколениями волшебников. Там на страницах не только крошки от еды должны быть, но и кусочки кожи и волос кучи чародеев.

Почему то при этом Александру вспомнился непотребный вид своей клавиатуры: "О да там уж было бы чему оживать!"

— То есть, упав под стол и очутившись в фокусе магического ритуала, книга обрела сознание за счет этих твоих кусочков померших магов? — скептически произнесла Эллис.

— Думаю, пробуждение у нее было не самое веселое. Полубезумное бумажное создание, окруженное пламенем горящих свечей, — хмыкнул Александр. — А эта книга не могла сама сотворить зомби?

— Тут уже все возможно, — пожал плечами скелет.

— Нам нужна эта книжонка, — решила Эллис. — Раз уж здесь нет больше волшебных вещичек, а чародей помер. И, судя по всему, придется топать на кладбище, раз уж там так неспокойно. Пойду, обрадую Мидаса.

— Стоит поторопиться, пока книга не вычитала в себе чего похуже мертвяков, — Александр увидел в этом мрачное предзнаменование новых приключений. — И почему вы вообще уверены, что она будет там?

— Если бы зомбяков подъяли для атаки деревни, они бы давно проломили ворота и всех тут порешили, — пояснила свою теорию Эллис.— А раз они тут уже давно копошатся на одном поле, значит, могут просто охранять книгу ночью, когда зажигают огни, которых она боится. В любом случае, проверив, мы ничего не потеряем.

"Ночью, в поле, посреди толпы мертвяков, можно легко потерять, например, свою жизнь!" — прикинул Александр кисло.

Они залегли на небольшом холмике возле кладбища, которым оказалось то самое холмистое поле между храмом и лесом. Земля кое-где уже начала вздрагивать, и Александр насчитал как минимум десяток вспучивающихся могилок. Центр кладбища скрывала пелена тумана.

"Сегодня главное выжить. И это будет последний раз, когда я рискую. Такое ведь не должно повториться! Иначе бы послали не вчерашнюю выпускницу местного военного техникума да пару любителей, а отряд пехоты с тяжелой техникой. Собраться и не терять головы как в прошлый раз!" — он взвесил короткий топор, одолженный у кузнеца, на который без сожаления променял легкую саблю. Клинок же ушел Солу. Костяк, на зависть, владел оружием просто шикарно. "Я уже не знаю, кто он на самом деле, но лучшего компаньона сыскать невозможно".

— Почему бы нам не подождать до утра, когда эти зомбяки отдыхают? — проворчал Мидас.

— Мы не знаем, куда потом денется книга, а сейчас она там, за работой, — отрезала девушка.

— И почему ожила не книжка детских сказок? — прошептал Александр.

— Не скажи, некоторые сказочки отличаются завидной кровожадностью, — усмехнулся Сол. — Ты бы хотел встретиться с чудовищной зубастой репой или армией разумных мышей?

— Зато в них не описываются способы приготовления зомби в домашних условиях.

— Все, хватит! — оборвала его Эллис. — Действуем, как договорились. Сол, выходи первым и постарайся шуршать поменьше. А если встретишь кого, притворись дальним родственником, — скелет шутливо отсалютовал девушке саблями и исчез в темноте оврага. — Ждем минут десять и вперед.

Отраженный от луны свет залил землю, делая тени еще темнее, а любую рытвину — гарантией разбитого носа. Приближаясь к кладбищу, Александр стиснул шершавую рукоять топора. Тяжелым колуном было сложно махать, но он придавал уверенности и, что куда лучше, давал шанс снести голову неупокоенному с одного удара.

Впереди уже слышалось приглушенное рычание ходячих мертвецов. Скоро они почуют живую добычу и ринутся на него. Нужно продержаться, привлечь внимание противника. Это легко звучало в теории, но сейчас он бы многое отдал, чтобы оттянуть момент, когда на него помчится давно умершая груда плоти, стремясь утолить жажду разорвать все живое.

"Теперь я знаю, как чувствует себя червяк на крючке, когда видит перед собой рыбу".

Рычание, шлепки и утробные звуки стали громче, и Александр скорее ощутил, чем увидел бросившихся мертвецов. В темноте рядом с ним зажглась искра, и он прикрыл глаза рукой. Вперед улетел горящий факел, и на земле вспыхнула огненная стена из облитых маслом деревяшек. Еще засветло они успели натаскать сюда дров и устроить последний рубеж. Глаза быстро привыкли, и он приподнял топор, глядя на пылающую преграду.

Рядом с ним Эллис подняла единственный найденный в деревне арбалет и замерла в ожидании. На болт был насажен острый полумесяц шириной в десяток сантиметров. Как только в пламени показалась первая прихрамывающая фигура, девушка нажала на спуск. Блеснув в пламени, болт буквально перерубил ногу мертвяка, и тот покатился, воя и разбрасывая руками пламя.

На перезарядку времени не было. Полыхая остатками одежды, сквозь костер на девушку выбежал следующий мертвяк. Александр шагнул вперед и со всей силы рубанул топором сверху, обрушив его на основание шеи. С другой стороны ударил тяжелым молотом Мидас, и жилистая плоть не выдержала, покрытый клочками кожи череп отделился и укатился прочь. Упавшее на колени тело Эллис ударом ноги отправила в огонь. С закрывших небо темных туч ударил первый раскат грома.

"О да! Ночь, мертвецы и проливной дождь. Спецэффекты на должном уровне. Осталось, чтобы кто-нибудь врубил брутальную музыку".

Из пламени выбежало сразу несколько разложившихся трупов, и работа нашлась всем. Набросившееся на Александра умертвие даже не пыталось увернуться. Полученные удары нисколько не отвлекали мертвяка от жажды разорвать на куски и вонзить остатки зубов в чужую плоть, чтобы потушить бесящий его огонек жизни. Сделать мертвым все вокруг. Это был не инстинкт охотника. Это была жажда убийства.

С каждым замахом топор врубался все глубже в мертвую плоть. С двух ударов он сумел перебить кость, и одна рука мертвяка отлетела прочь. Но бездумный напор нежити, мелькающие у самого лица скрюченные пальцы и челюсти, чуть не впившиеся в плечо, заставляли его отступать шаг за шагом. И вдруг Александр почувствовал, как топорище рванулось из рук, и он чуть не выпустил оружие. Лезвие застряло во лбу отшатнувшегося назад зомби.

Вцепившись двумя руками в топорище, он рванул его на себя, но тут мертвяк дернул головой в сторону. С замиранием сердца, Александр услышал треск дерева: у него в руках осталось обломанное топорище. Дергаясь, к нему подскочил отброшенный было мертвяк и, издав торжествующий вопль, кинулся на него, раскрыв пасть.

Вскинув обломок на манер копья, Александр вбил острый край в разинутый зев и, налегая со всей силы, всадил топорище дальше в череп, выламывая из челюсти пожелтевшие зубы. Не останавливаясь, он ударил умертвие плечом, вдохнув мерзкий тлетворный запах, и толкнул мертвеца назад, в огонь. Неупокоенный рухнул на колени, и пламя тут же жадно вцепилось в клочья в истлевшей одежды.