— Барраган пока молчит, — спокойно ответил Архитектор.
Моя ссылка, похоже, затянется.
Было у меня желание тайно наведаться туда, но есть у меня подозрения, что за мной кто-то незримо следит и если попробую двинуться туда, то ничем это хорошим не кончится. Да и я не особо хочу возвращаться, мне и тут неплохо, а опять бегать и собирать дань с пустых мне не охота.
Мы потому и поселились на самом краю японского региона. Тут никто из Лас Ночес не ходит, а еду добыть проще. В китайском регионе последние годы чаще ходят шоувей, а контактировать с ними у меня нет никакого желания.
— Может, стоит сходить в Мир Живых? — предположил я.
— А это не опасно? — заволновалась Лия.
— Для него точно не опасно. Он может просто скрыть свою силу, и никто его даже не заметит. Жаль, я так толком не освоила 'покров муравья', — вздохнула Эспи.
— Все впереди. А сходить туда думаю, стоит... мне все равно нечего делать.
— Когда отправишься?
— Ну, отдохну немного и можно пойти...
— Братец, а сыграй нам! — подскочили ко мне котята. — Играй! Играй!
— Я бы тоже послушала, — кивнула Эсперанса.
— Я не против, — буркнула Лия.
— С радостью послушаю.
— Ну, вы меня смущаете, — почесал я затылок. — Ну, раз так хотите...
Онигумо!
Выпускаю свои нити, а затем раскидываю их по всей комнате, создавая сеть из паутины. Эту паутину я и использую для игры.
Не так давно я обнаружил у себя такую способность.
Не знаю, была ли она у меня изначально, или это появилось под воздействием моей пустоты.
Но я научился воздействовать на эмоции окружающих, играя на своих нитях. Натягивая их сильнее или ослабляя, я могу регулировать звуки и играть мелодии. Уроки Хисаны мне пригодились.
Глубокий вдох...
Выдох...
Концентрация...
Кукё но Кинсен!
Защипнул первую струну и по всей комнате прокатился яркий звук, коснувшийся каждого из нас. Затем еще один и еще, вскоре звуки начали сплетаться в мелодию.
Мелодия, играемая на Струнах Пустоты...
Сказку не пропустишь,
Глазки закрывай.
И средь волн танцуя,
Глубже ты ныряй.
Звезды нам в окно,
С ветром шепчут вновь,
Колыбельной зов потерянный давно.
Песня вплеталась в музыку и воздействовала на глубинные чувства всех, кто вокруг. Не грустную мелодии пою, а что-то приятное и теплое, веселое и радостное, чтобы оно отражалось в душах окружающих.
Разве не хочешь ты,
К золотым лучам луны.
В утреннем солнце мы,
Плавать будем.
Разве не хочешь ты,
Видеть с небом океан.
Там где растет туман,
Мы песню моря споем
'Song Of The Sea — Lullaby'.
Музыка уносила нас и пробуждала глубоко внутри самые теплые и приятные воспоминания...
Хебико... я вижу ее каждый раз... Так скучаю по ней...
Отбрасываю мысли о ней, так как это слишком больно...
Лучше сосредоточиться на текущих вещах.
Музыка продолжилась, а я погрузился вглубь своего Внутреннего мира...
Мой мир довольно сильно изменился за все эти годы.
Черной паутины почти не осталось среди черных столбов, сами колонны стали выше. Мрачные изваяния нависали над головой и терялись в черном небе. Только мертвая луна все также следит за мной как символ моей пустоты.
Паутины уже практически нет, я всю ее поглотил. Остается совсем чуть-чуть и ее не останется. Не скажу, что это было легко. Я узнал слишком много неприятного о темной стороне Готея. Увидел немало мразей и ужасов среди тех, кого считал товарищами. Нет, я не разочаровался в Готее. Мои друзья и те, кого я знал никогда не фигурировали в этих видениях и ничего плохого они не делали, но все равно было неприятно.
Я изменился... непоправимо изменился...
Может, пока сам не понимаю, что именно во мне не так как раньше, но это уже не исправить.
Я безумен и опасен, это явно как день. Но я перестал быть одиноким, и это спасло меня от деградации, это спасло меня от того, чтобы превратиться в монстра.
Подхожу к огромному кристаллу в центре, где до сих пор заточена Куроцубаса... Моя сила синигами, моя дорогая сущность. Как же скучаю по ней, но я знаю, она всегда рядом и только это давало мне держаться, пока я был один.
Прислоняюсь лбом к кристаллу.
— Потерпи еще немного, — прошептал я. — Скоро я освобожу тебя...
Глава 4. Возвращение в мир цветов.
Чтобы переместиться в Мир Живых, нужно четко представить себе место, куда хочешь попасть. Это не так просто, как может показаться, именно поэтому большая часть пустых перемещается в первый раз так, как получится, ведь они не могут представить точного места выхода. Благо, мы призраки, можем не опасаться врезаться во что-то или застрять в стенах.
Я, будучи синигами, бывал в Мире Живых, потому знаю, куда можно перемещаться.
Увы, взять с собой я никого не могу. Без 'покрова муравья' туда лучше не соваться, иначе сенсоры Готея могут засечь, а с нашей силой на нас или омницукидо отрядят или сами капитаны прийти могут. Я бы не хотел пока контактировать с Готеем.
Это пробный выход.
Хочу посмотреть, как я буду реагировать на окружающих, на синигами и прочее, а уже потом планировать поход в Общество душ и месть предателям. Время всегда есть, так что торопиться мне некуда.
Сконцентрировавшись, я начал искривлять пространство!
Дискоррер!
Реальность разверзлась и передо мной открылась Гарганта.
— Ну, я пошел, — говорю остальным.
— Удачи.
— Возвращайся скорее, братец!
— Ага, пакеда.
— Будем ждать твоего возвращения.
Попрощавшись, я отправился в путь.
Странно немного покидать этот мир. Я так сильно к нему привык, что даже немного грустно уходить. Но я скоро вернусь, потому ничего страшного. Я бросать своих друзей не собираюсь и обязательно вернусь.
Путь до выхода из Гарганты протекал в полной тьме, где ничего не видно. Только мои чувства указывали мне путь, и дорога их духовных частиц простилалась под ногами. Я легко создавал ее, даже особо не задумываясь. Все же мой контроль над духовной силой за эти годы стал только лучше, и такие манипуляции для меня даже незаметны.
Вскоре я достиг выхода...
Яркий луч ударил в глаза!
Закрываюсь руками от слепящего света!
Звуки...
Много звуков обрушилось на меня!
Чириканье... я раньше слышал его...
Птицы?
Ласковый теплый ветерок растрепал волосы и забрался даже под маску.
Много звуков...
Постепенно я привык и открыл глаза...
Небо...
Синее небо!
От увиденного я просто растерялся и чуть не потерял концентрацию.
Цветы... столько цветов! Цвета, о которых я забыл за столько лет серой пустыни!
Бесконечное синее небо с проплывающими пушистыми облаками, деревья и цветы... Яркое солнце, такое теплое и приятное, оно согревает мое уставшее сердце и наполняет меня энергией.
Как же о многом я забыл...
Шум листвы ласкает слух, птицы поют, свист ветра... и... люди...
Подо мной, на земле ходят люди, много людей, машины которых раньше было не так много сейчас повсюду, дома и линии электропередач!
Как много всего!
Гарганта закрылась за моей спиной, а я двинулся по небу...
Вот склон и дорога, наверху небольшой заброшенный храм.
— Утамару! — узнал я это место.
Это же Утамару! Тот город, в котором я встретил Ран.
— Ран...
Как давно это было...
Я все еще помню ту хромую девочку, у которой были проблемы с родителями и превратившимся в пустого дедушки. Я помню ее уже подросшей девушкой, которая поступила в университет. Она любила играть на пианино и мечтала стать музыкантом.
— Как она там?
Хочу ее увидеть!
Вновь! Хоть кого-то знакомого!
Поговорить! И...
— Стоп!
Резко одернул себя.
Я сейчас переполнен эмоциями. Слишком много. Нужно успокоиться и сосредоточиться.
Я не могу сейчас пойти к Ран.
Я сейчас пустой! Она испугается, увидев меня. Да и как я сам на нее отреагирую, мне не понятно. Я бы не хотел ей навредить. Сначала надо понять, сколько вообще времени прошло. А потом уже решать, что и как.
Эмоции немного утихли.
Все же начал замечать многое иное.
Сейчас осень, деревья пожелтели, местами опала листва, которую с дорог убирали уборщики. Не так давно прошел дождь.
Так. Надо выяснить какой сейчас год.
Косоку!
Перемещаюсь к газетной лавке и смотрю новости.
Первая же полоса ответила на некоторые вопросы:
— 6 ноября 1994 года состоится Гранд-при Японии. Все зрители будут прикованы к схватке двух претендентов — Михаэля Шумахера и Деймона Хилла. Погода обещает быть не самой лучшей, но гонщики не собираются сдаваться и полны решимости все равно выйти на трассу.
Отошел от лотка.
Сейчас 1994 год...
— Меня не было 19 лет... — ошарашено произнес я.
В Хуэко Мундо время идет в четыре раза быстрее, а следить за его течением невозможно. Я лишь предполагал, сколько я там провел, но никогда точно не считал и не понимал...
А сейчас смотря на точную дату я...
Приваливаюсь спиной к стене и хватаюсь руками за голову...
— Девятнадцать лет... — только и мог я говорить.
Сколько всего могло произойти за такое количество времени.
Что те предатели могли сделать за все это время?
Стало трудно дышать, и голова просто раскалывалась от мыслей.
Паника и страх завладели мной, а я ничего не мог с этим поделать. Первым же порывом было устремиться в Общество душ и узнать как там все, но я заставил себя остановиться.
Некоторое время мне понадобилось, чтобы успокоиться.
— Спокойно! Вспомни, зачем ты здесь! Ты сейчас ничего не можешь сделать! — говорил я себе, но помогало слабо.
Пришлось некоторое время посидеть на лавочке и обдумать все. Надо успокоиться.
Слишком много всего произошло за короткое время. Я сейчас на эмоциях и у меня информационный шок. Надо прийти в себя и отринуть эмоции. Если это не сделаю, то совершу кучу глупостей.
Так. Спокойнее.
Для начала надо определиться, что делать.
Желательно бы сейчас найти какого-нибудь синигами и посмотреть, как я на него отреагирую. Но в Утамару вряд ли кто есть из Готея, место это бедно на духовную силу. Так что надо идти в крупный город, ну или в места, где сейчас находится Духовная миля. Это вроде город Каракура, насколько я помню.
Нет, туда лучше пока не стоит.
По словам Учителя, там обитает тот тип Урахара, а я пока не знаю, стоит ли доверять такому человеку. Как он на меня отреагирует и многое другое. Лучше пойду в другое место.
Но пока...
Думаю, все же стоит посмотреть как там Ран.
Показываться ей не стану, но хоть взгляну на нее. Хочется увидеть, что с ней все хорошо.
Пойду.
Косоку!
Перемещаюсь, но по пути остановился возле школы, в которой она когда-то училась.
На этой крыше мы толком и познакомились. У нее разболелось колено, когда одноклассница толкнула ее, и девочка плакала. Я помог ей, как сумел, и подбодрил, а затем стал приглядывать.
Она была милашкой в детстве, а когда выросла, стала настоящей красавицей.
Сейчас ей должно быть уже больше тридцати пяти лет. Она уже взрослая женщина, наверное, у нее уже и дети есть, может, они даже тут учатся. Но никого с духовной силой я тут не чувствую. У нее точно бы родился кто-то с духовной силой, такие силы как у нее просто так не пропадают, хотя это могло проявиться и у следующего поколения.
Надо к ней домой сходить.
Косоку!
Переместился на знакомую улицу.
Тот самый дом...
Помню, когда появился тут в первый раз.
Ран играла на пианино, но сейчас тут тишина...
Заглядываю в дом...
Тут все изменилось. Пианино больше нет и тут какие-то старики живут. Я их не узнаю...
Это не ее родители, да и так постареть они не могли.
Возможно, они съехали отсюда.
Покинул этот дом...
— Ее тут нет... — хмыкнул я. — О! Точно! У нас же был тайник, где она могла мне письма оставлять. Надо туда сходить!
Точно! Она, может, оставила какую весточку...
Хотя...
Я же для всех погиб...
Скорее всего, она перестала писать...
— Но проверить стоит! — твердо решил я. — Другого выбора у меня все равно нет!
Косоку!...
Глава 5. С любовью, Ран.
Добрался до кладбища и быстро нашел нужную колону, где был скрыт наш тайник.
Стоило мне отодвинуть камень, как я увидел...
— Письма?!
В тайнике были письма! Много писем!
Достаю конверты и смотрю на них.
'Моему Другу Карасумару!'
На каждом письме! Оно написано на каждом письме!
Даты! Много дат!
'14 июня 1975 год'
Это самая ранняя дата.
Открываю конверт.
'Дорогой Карас. Я не знаю, прочтёшь ли ты когда-нибудь это письмо, но я хочу надеяться, что ты когда-нибудь вернешься.
Недавно ко мне приходила Хебико. Она рассказала, что ты погиб и больше не вернешься. Я не смела сомневаться в ее словах, так как она чуть сама не заплакала. Видно, как ей было тяжело.
Я ведь почувствовала что-то такое.
Почувствовала, что тебя не стало.
Мне было больно и тяжело, но со временем я сумела справиться с болью.
Я вспомнила твои слова, ты сказал тогда:'Те, кто был нам дорог, вернутся. Может, под другими именами и с другими лицами, может пройти много лет, но они вернутся... Вернутся к нам, и мы вновь будем вместе. Нужно лишь подождать их...'
Потому я верю! Ты вернешься.
Может, у тебя будет другое лицо или другая личность, может, ты уже будешь другим человеком, но ты вернешься. Я верю в это и не важно, что думают другие.
Так что я продолжу тебе писать. Я буду и дальше тебе писать. Каждый год я буду писать и сохранять здесь письма для тебя. В них я буду рассказывать о том, что со мной и как я. Я знаю, придет время, и ты прочтешь это.
Я все еще храню Каплю, и буду хранить ее всегда.
Возможно, меня уже не будет в живых, но я оставлю тебе весточку. Немного теплых слов, чтобы ты смог меня вспомнить.
Я верю в тебя.
С любовь, Ран'.
Ран...
Она продолжила писать мне...
Продолжила верить в то, что я вернусь. Продолжила верить, в те слова, сказанные мной на этом кладбище.
Она все еще хранит тот амулет, что я ей дал, который скрывал ее от пустых!
Сильные чувства нахлынули на меня.
Некоторое время мне понадобилось, чтобы успокоиться.
Приятно осознавать, что тебя не забыли, о тебе помнят, тебя все еще любят.
Беру второе письмо.
'Привет, Карас.
За этот год многое случилось. На учебе я сумела стать лучшей. Только Рюичи постоянно со мной соревнуется, но мы давно стали соперниками. Он довольно груб, но парень добрый и музыку он играет крутую.
А меня даже заметил один человек, которому понравились мои мелодии. Он захотел, чтобы я написала музыку к одному спектаклю и сыграла там. Я согласилась.
Это было волшебно.
Да, маленький вклад в большое дело, но я счастлива.
Еще много чего произошло, но все пересказать у меня не получится.
Надеюсь, эта маленькая волна позитива подбодрила тебя!
