Охотник

Сказки о ходячих мертвяках, что еле передвигаются и гниют, прямо на глазах теряя пальцы и конечности, были не более чем сказками. На самом деле процесс создания даже одного боевого зомби или гомункула был крайне долгим, трудным и затратным. Для этого мастера смерти использовали специальные коконы из живой плоти в которых выращивали будущих солдат своей армии, вскармливая их питательным бульоном также полученным из живых людей и используя при этом черную магию. Так они получали невероятно быстрых и живучих существ с потрясающими способностями к регенерации и чудовищной силой и свирепостью.

Боевые зомби в считанные секунды вскарабкались наверх. Один из них оказался прямо перед Фэстером, нанизав на свой клинок какого-то бедолагу тиварца из числа защитников города. Наемник разрядил мушкет прямо в голову твари, и она, кувыркаясь, рухнула вниз. Однако в других местах все было далеко не столь радужно. Невероятно проворные высшие воины тьмы ловко уворачивались от пуль и сабель имперцев, нанося ответные удары с такой чудовищной силой и скоростью, что практически каждый из них становился смертельным.

Зомби сильно потеснили копсцев, не им давая вести огонь по вакрасцам, и те сполна воспользовались этим подарком судьбы. Все новые и новые солдаты темных земель взбирались на стены и присоединялись к атакующим. Длинные боевые косы вакрасцев на первый взгляд казались довольно громоздким и неудобным оружием, однако воины темных земель с удивительной ловкостью пользовались ими даже здесь в тесноте и сутолоке настенных укреплений. Боевые зомби хоть и не были разумными в истинном смысле этого слова, но превосходно понимали, с кем именно им следует сражаться, и яростно атакуя тиварцев, не трогали союзников.

Осознав что еще немного, и некроманты добьются успеха, на помощь защитникам города поспешили чародеи. С сапфирового перстня местного главы Братства сорвалась тонкая ледяная стрела и вонзилась в одного из зомби. Тот мгновенно заледенел, застыв на месте, и один из солдат империи походя одним ударом разбил его тело на куски. Хрустальный перстень Магды Рэй выпустил облако вихря, которое сбросило со стены еще двоих боевых зомби. Следом и прочие чародеи поспешили активировать свои перстни, выпуская на волю могучие смертоносные заклятья.

Нынешние маги Шаррона не могли подобно своим легендарным пращурам трясти горами и вызывать океаны пламени одной лишь силой мысли, но зато они научились при помощи определенных заклинаний заключать силу первородных стихий в предметах наподобие перстней или кулонов и таким образом увеличивать собственные чародейские возможности.

Это давало им и некоторые преимущества, ибо в отличие от древних, чьи способности, как правило, были привязаны лишь к одной первостихии, новые волшебники без особого труда черпали силу из любых источников. Лишь магия Смерти была в империи под строжайшим запретом, хотя она и давала исповедующему ее огромные преимущества. Например невероятно долгую жизнь...

Первозданная магия стихий сказала свое могучее слово, уничтожив большую часть зомби, которых к счастью было совсем немного, и в итоге при активной поддержке чародеев копсцам удалось, наконец, собраться с силами и отбросить врагов от стен. Вакрасцы спешно отступали, во множестве теряя людей. Ворота тоже в итоге удалось отстоять. Правда он были довольно сильно повреждены пушечными выстрелами и ударами гомункулов, но оставались все еще достаточно крепкими, чтобы продолжать держать оборону.

Лэнс Фэстер устал переводил дух, тяжело привалившись к ставшему уже практически родным мраморному выступу, который сегодня столько раз спасал его от метких вражеских пуль. Первый штурм оказался отбит. Некроманты потерпели сокрушительное поражение и теперь наверняка будут готовить новый план по захвату города.

* * *

Этой ночью в городе почти не спали. Все без исключения жители Копса вплоть до самых малых детей подспудно ожидали беды. Каждый из них хорошо знал, что некроманты Вакраса не из тех, кто вот так вот просто отказывается от своих планов. И, значит, вскоре что-то должно было случиться.

Лэнсу тоже никак не шел сон, хотя он как опытный бывалый наемник мог засыпать практически в любом месте и положении. Жизнь научила. Но сегодня даже у него отчего-то было тяжко на душе. За свою долгую нелегкую карьеру воина он успел поучаствовать в сотнях больших и малых стычек. Много раз был ранен, однажды даже едва не отдал небу душу, но опытные целители, храни их свет, сумели не только спасти его, но и поставить на ноги, за что Фэстер испытывал к ним отдельную благодарность, благо жизни калеки он бы не вынес точно.

Однако ни разу на своем веку он не видал по настоящему крупных войн. Войн, которые захлестнут весь мир, не оставив даже самым миролюбивым его обитателям ни малейшей возможности остаться в стороне и переждать лихое время. Обладая от природы довольно острым и пытливым умом, Лэнс не раз задавал себе вопрос, что же случиться, если Вакрас и Тивар перейдут от тайного и явного соперничества к прямому противостоянию. Теперь, похоже, все его вопросы разрешатся сами собой.

Так и не сомкнув глаз всю ночь, несмотря на недавний тяжелый бой, Фэстер наутро встал с ложа совершенно разбитым и опустошенным. Больше всего ему сейчас хотелось завалиться в кабак и залить нутро самым крепким и дешевым пойлом чтобы потом проспать мертвецким сном трое суток кряду. Однако ныне это было несбыточным желанием. Враг стоял у самого порога, и он, Лэнс Фэстер, был одним из тех, кто должен был остановить его. Или погибнуть пытаясь.

Потому что если он не сделает свою работу, все те миряне, женщины и дети, что теперь взирали на них с затаенной надеждой, будут лежать в земле или, что еще хуже, станут живым кормом для жутких созданий мастеров смерти и материалом для их противоестественных, противных самой человеческой природе экспериментов. А он скорее умрет нежели допустит подобное. Потому что несмотря на всю его внешнюю холодность и выдающийся даже для человека его профессии непроходимый цинизм, в самой глубине души наемника жил совершенно иной человек. И ему, этому человеку, было отнюдь не все равно, что станет с теми, кто жаждет его защиты...

* * *

Предчувствие не обмануло старого наемника. Ранние предрассветные сумерки принесли копсцам новую беду. Воинство мастеров смерти строилось для нового штурма, а высоко в небе над ними величественно парили два довольно вместительных дирижабля.

Фэстер при виде этого относительно недавнего изобретения гномов лишь грязно выругался. Похоже, у горожан назревали очень большие проблемы. А тем временем воины Вакраса безмолвно пошли в атаку, глядя перед собой застывшими остекленевшими глазами. Да преимущественно армия некромантов состояла из живых людей, но всех без исключения смердов проживавших на территории земель тьмы, а особенно армейских рекрутов сызмальства растили как рабов абсолютно покорных воле Круга.

К тому же перед битвой их порядки окуривали специальным зельем которое совершенно отбивало всякий страх. Правда его побочным эффектом становилось полное одурманивание людей, что давало и возможность понимать лишь самые простые и примитивные команды, и посему мастера смерти пользовались подобным приемом лишь в исключительных случаях.

Лэнс непроизвольно стиснул мушкет сильными ладонями, глядя на шеренги наступающих врагов. По всей видимости, сегодня был именно тот самый случай. Цеппелины также неспешно поплыли в сторону города, следуя за собственной армией. Грохнули артиллерийские залпы, и вокруг дирижаблей тотчас же соткалось полупрозрачное защитное поле отразившее пушечные снаряды. На борту летательных аппаратов явно находились маги смерти далеко не самого последнего ранжира.

Артиллерия не забывала вести огонь и по наземным силам противника, выкашивая вакрасцев целыми шеренгами, но на сей раз те, похоже, были намерены идти до конца. Оглушительная канонада с обеих сторон не прекращалась ни на миг. Фэстер уже успел пристрелить стольких, что давно сбился со счета, и тут, наконец, дирижабли достигли городских стен. Уже можно было хорошо различить фигуры толпившихся на гондолах некромантов и их жутких созданий.

Замелькали могучие лапищи гомункулов. Монстры деловито сбрасывали на город небольшие зажженные поровые бочки. Загрохотали оглушительные взрывы в основном пришедшиеся на настенные укрепления. Большая часть артиллерии города была практически моментально выведена из строя. Один из снарядов разорвался в непосредственной близости от наемника, напрочь разворотив мраморный выступ, за которым тот скрывался от пуль. Потом была дикая рвущая боль, и Фестер потерял сознание.

А тем временем штурм города не прекращался ни на миг. Огромный сплошь закованный в костяную броню монстр настоящий великан даже среди собственных собратьев гомункулов изо всех сил протаранил плечом деревянные врата Копса, и они не устояли. Поток солдат Вакраса облаченных в серые безликие одежды хлынул вовнутрь. К тому времени вся оборона защитников города была практически сломлена, и они уже не смогли помешать вражьему натиску.

Лишь чародеи во главе с Магдой Рэй продолжали держаться. Городской набольший Братства погиб. Прямо на его голову упал один из пороховых снарядов цеппелинов, буквально разорвав его тело на куски. Волшебники Копса образовали кольцо, стремясь достойно встретить своих противников и продать свои жизни как можно дороже.

Однако мастера смерти не стали ввязываться с ними в открытый бой. Донельзя ценя свои жизни, они послали против них гомункулов и боевых зомби. Кошмарные перерожденцы разом обрушились на воздвигнутый магами колдовской щит, и тот не устоял. Бестии тьмы радостно взвыли и принялись осатанело рвать беспомощных людей на части. Магда Рэй сражалась до последнего, до тех пор пока на ее затылок не обрушился тяжелый кулак гомункула, и свет померк в ее глазах.

Глава одиннадцатая. Предназначение.

-Ты быстро растешь. — Верховный наставник одобрительно кивнул, оглядывая стройную фигуру подростка. Уже сейчас он был достаточно крупным чтобы померяться габаритами со взрослым мужчиной, хотя пока еще и был сложен как юноша. — У меня для тебя новое испытание. Познакомься с Ти-Моном. — Верховный кивнул на медленно приближающегося к парню гибкого мускулистого воина с темной бронзовой кожей. Воин был невероятно жилистым и обладал каким-то звериным полубезумным взглядом, что в сочетании с полуголым торсом и распущенными волосами торчавшими неопрятными черными космами выглядело весьма и весьма угрожающе.

Юноша тут же принял боевую стойку, настороженно приглядываясь к сопернику. Задания мастеров-наставников никогда не были легкими, а после испытаний верховного наставника он и вовсе порой по нескольку дней лежал пластом, несмотря даже на собственную невероятную природную силу и живучесть.

Ти-Мон не заставил ждать, грозно зарычав и неожиданно бросившись юноше в ноги. Тот не ожидал подобного и оказался на земле под худым, но притом и твердым как дерево телом. Противник оказался невероятно силен, ничуть не уступая своему сопернику. А ведь юноша привык, что даже взрослые мужчины, суровые воины в самом расцвете сил уже сейчас существенно уступают ему в физической мощи.

Южанин яростно рычал, ни на секунду не прекращая полосовать тело парня своими крепкими почти звериными когтями. Из его рта шла тягучая вязкая пена. Похоже, ко всему прочему он был еще и берсерком. Наконец, изловчившись, парень сумел отбросить от себя воина духа, но тот с невероятной скоростью вновь оказался перед ним и, не обращая внимания на чудовищный удар кулаком в лицо, саданул коленом в солнечное сплетение противника. Тот согнулся пополам не в силах вдохнуть, и его соперник, развивая успех, со страшной силой столкнул свое жилистое колено с головой юноши.

Парень рухнул на каменный пол подземной арены, смутно ощущая жестокие удары преимущественно локтями и коленями, которые раз за разом наносил ему берсерк.

-Хватит. — Наконец раздался негромкий холодный голос, и южанин нехотя прекратил избиение. — Пока с него достаточно. — Верховный наставник брезгливо оглядел едва дышащее окровавленное тело. — Бросьте его в яму. — Холодно велел он безмолвным стражам равнодушно наблюдавшим за происходящим. — Пусть там поразмышляет о цене поражения...

* * *

-Возникли неожиданные обстоятельства. — Эмс Травер пристально глядел в кошмарные глаза Охотника не отводя взора. К слову сказать, в Братстве он был единственным кто обладал подобным умением. Более взгляда Воина Погибели выдержать не мог никто. Даже самые матерые и опытные воины выживавшие в самых худших местах этого мира крепко опасались исполина и старались без нужды не попадаться ему на глаза.

-Какие именно. — Голос Охотника звучал абсолютно ровно.

-Вакрас объявил нам войну. — Невесело усмехнулся Травер, но в глазах его по прежнему был лед. — Не скажу что не ожидал подобного, но все случилось несколько раньше, чем я рассчитывал... Тебе придется отправиться в Торкур и уговорить наших союзников в Обре прислать подмогу. Без их помощи выстоять будет трудно.

-У них постоянные стычки со своими дикими собратьями и совсем мало воинов. — Покачал головой исполин. — Уговорить их будет непросто.

-Так постарайся найти нужные слова. — Жестко отрезал Травер. — Слишком многое стоит на кону, и твое задание должно быть выполнено в любом случае. Ты слышишь меня? В любом. Что бы для этого не потребовалось. Отправляйся немедля. И помни. У нас на счету каждый день...

* * *

Могучий черноволосый гигант бесстрастно глядел на проплывающие далеко внизу бескрайние равнины Торкура. Земли великанов были довольно обширны и притом мало заселены. Однако здесь практически ничего не росло, а почва была грубой и малопригодной для земледелия. Наверное именно поэтому, да еще из-за постоянных проблем с некромантами Вакраса империя так до сих пор и не прибрала к рукам эти суровые места. К тому же здешние обитатели, великаны-людоеды, хоть и были фактически примитивными дикарями едва освоившими секрет добывания огня, тем не менее обладали чудовищной силой и крайне свирепым нравом, что в сложившихся условиях делало войну с ними крайне нежелательной затеей.

Глава Братства был очень умным и дальновидным человеком. Он прекрасно понимал, что промедление ныне смерти подобно, и посему выделил своему лучшему агенту малый цеппелин рассчитанный на двух-трех человек. Помимо самого Охотника в гондоле находился лишь маленький услужливый человечек, который практически все время сосредоточенно возился в различными газовыми горелками и рычагами, управляя судном, и старался лишний раз не обращать на себя внимания грозного исполина.

Охотник прекрасно понимал его чувства. Он давно привык к тому, что его боятся. Нельзя сказать, что это сильно нравилось ему, но по крайней мере, с ним без нужды старались не ссориться даже сильные мира сего, предпочитая использовать колосса на различного рода щекотливых и не очень заданиях, что позволяло тому весьма неплохо жить и делать то, ради чего он и был рожден. А ведь даже подобной судьбой в этом мире мог похвастать далеко не всякий...