Рональд Уизли И Бремя Предков

— Да, послезавтра.

Ухмыляюсь и открыто заявляю:

— Мне нужно на него попасть.

На это Поттер почти не удивляется:

— Не выйдет, меня самого не пускают. Сириус извинился, но сказал, что это будет скорее деловой ужин.

Киваю:

— Я знаю, но, если ты сам хочешь туда попасть, то я знаю, что нужно делать.

Гриф заинтересовался:

— Допустим — хочу.

Мы прервались на секунду, когда принесли наш заказ. Отпив сока, я пояснил:

— Обратись к миссис Блэк, но не с просьбой попасть на ужин, а с желанием узнать, как вообще живут аристократы, как общаются между собой, чем занимаются.

Поттер попытался скрыть желание поморщиться, что у него даже почти получилось:

— Не для этого я хотел бы туда попасть. И врать я не хочу... Ну, Джейн мне нравится.

Киваю:

— Во-первых, врать и не придется. Потому что, во-вторых, тебе действительно стоит узнать этих людей получше. Ты строишь свое представление об аристократах на основе одних слизеринцев, но ведь аристократы есть на всех факультетах, и тебе будет полезно об этом узнать. А еще есть в-третьих, пригласи Невилла. Не думаю, что он часто бывает на таких мероприятиях, а теперь, когда у него будет друг...

Я сделал жест рукой, позволяя Поттеру додумать самому, все же парень не дурак, догадается. И, если я правильно понимаю ситуацию, Джейн Блэк будет от счастья до потолка прыгать, мысленно естественно, если ей представится возможность своими руками ввести Мальчика-Который-Выжил в свет, параллельно наладив с ним близкие доверительные отношения. Гарри же, осознав, что может помочь другу, кивнул, а затем резко прищурился, глядя на меня.

— Беру свои слова назад, ты — истинный слизеринец.

Ухмыляюсь:

— Десять баллов Гриффиндору за догадливость. И, как я уже сказал, мне самому нужно туда попасть.

— Хочешь, чтобы я тебя провел?

Отрицательно качаю головой:

— Нет, хочу, чтобы туда вообще приглашали детишек, вроде нас. А как пройти — я найду.

Не стоит светить связями с Поттером в этой ситуации, мне нужен другой пропуск. Гриф еще несколько секунд сверлил меня взглядом, после чего сказал:

— Я согласен, если ты расскажешь мне, зачем тебе это.

— Все просто — у меня дело к Малфою. Или точнее — пакость.

Гарри это воодушевило:

— А зачем такие сложности? Я, вроде, видел Малфоя в косом.

Отрицательно качаю головой:

— Я про Малфоя-старшего.

Шрамоносец удивился, и весь его вид показывал, что ему очень любопытно. И это хорошо, я смогу сыграть на его любопытстве, чтобы добавить мотивации уговорить Джейн допустить детишек до приема.

— Я слегка побил Драко, за дело, естественно, и это секрет. А теперь мне надо сделать так, чтобы его отец не прищемил мне хвост, и сделать это надо на публике. И ты сможешь потом спросить у крестного — что именно я сделал.

Гарри задумался:

— Вспоминая твой бой с тем шармбатонцем, я должен спросить, что в твоем понимании слегка побил?

— Сломал кости ладони, — пожимаю плечами.

Поттер шокированно вздрогнул, едва не клюнув носом в свое мороженое.

— Что тогда, по-твоему, сильно побить?

Оставил риторический вопрос без ответа.

— Как видишь, я с тобой честен и открыт, так что не такой уж я и слизеринец, — подмигнул я ему. — Да еще и дерусь.

Шрамоносец хмыкнул:

— Да, конечно, я так и поверил, — затем отвернулся в сторону и задумчиво произнес: — Гермиону пригласить не удастся.

Тут я был с ним полностью согласен:

— Пока — нет. Но, через несколько лет, сможешь уговорить крестного устраивать приемы, самостоятельно составляя список гостей, а там и маглорожденных можешь спокойно приглашать. А, пообщавшись с аристократами, даже узнаешь, как это делать, не вредя репутации мистера и миссис Блэк.

Он поморщился:

— Неужели нельзя без всего этого... — и, прежде чем я успел ему ответить, продолжил: — Но крестный говорил, что всю жизнь пытался бегать от фамилии Блэк, и все равно стал главой рода.

Что я могу на это ответить:

— Так живет магическое сообщество. Прежде, чем его менять, тебе нужно окунуться в него, понять, какое оно, и почему оно именно такое.

— Золотые слова, мистер Уизли, — неожиданно донеслось от входа.

Мы с Гарри резко обернулись, увидев подходившего к нам Дамблдора, на которого, несмотря на эпатажный наряд, никто не обращал внимания. И я даже догадываюсь, кого старик искал.

— Здравствуйте, господин директор, — кивнул я.

— Здравствуйте, профессор, — улыбнулся Гарри, который был вполне рад видеть Альбуса.

Директор тепло улыбнулся нам обоим.

— Простите, что прерываю вашу беседу, но, мистер Уизли, вы помните о нашем небольшом деле?

Да уж, совсем небольшом. Эх, и как же не вовремя. Нет, разговор с Гарри-то я уже закончил, но теперь еще нужно придумать, как я попаду в список гостей.

— Конечно, господин директор, — киваю.

Альбус повернулся к шрамоносцу:

— Я провожу вас обоих до Косого, а затем нас с мистером Уизли ждут дела. Но я обязательно загляну к вам на чай, хорошо, Гарри?

Поттер обрадовался:

— Конечно, профессор, мы будем рады.

Хм, а ведь та огненная курица изъявляла желание помочь, чем я, узнав, наконец, в чем подоплека ситуации, смогу и воспользоваться, так что не так уж Альбус и не вовремя.

— Тогда, Гарри, заканчивай со своим мороженным, — директор присел на свободное место.

Я залпом допил остаток сока и выложил на стол деньги, откинувшись на спинку сидения. Что же, птичка, узнаем, чем ты живешь.

АРКА 3

Глава 18

На то, как директор прощается с героическим шрамоносцем, я смотрел со стороны. Во-первых — это личное, а во-вторых — как только мы вернулись в Косой, у меня на плече появился феникс. Причем если я и Дамблдор птичку видели, и оба сделали вид, что ее нет, то Гарри, как и прочие случайные прохожие, ее не замечал. Феникс, кстати, на мое плечо практически не давил, так что дискомфорта не доставлял.

— Что будешь делать, если у него не получится? — спросила птичка.

— Ничего, придумаю что-нибудь еще. В конце концов, прием Блэка не последний, будут и другие, — негромко ответил я.

— Прием будет проходить не у Блэков, а у Фоули.

Не удивлен, в общем-то.

— Могу предположить, что Блэки еще не закончили приведение своего дома в порядок, или по другим причинам не готовы приглашать туда посторонних, — я не имел в виду наведение внешнего лоска, это, для опытного мага, дело нескольких дней работы палочкой. — Старые заклинания, о которых они сами могут не знать, или что-то в этом роде.

Молчание птички расценил, как согласие с моим предположением. Наконец, Гарри, помахав ручкой на прощание, смылся по своим делам, которые, надеюсь, будут плодотворными, а Альбус посмотрел на меня, причем доброжелательность сменилась нейтральным выражением лица.

— О чем вы говорили с Гарри? — спросил он, когда подошел к нам.

— О том, чтобы он уговорил свою новую семью расширить список приглашенных на послезавтрашний ужин детьми.

И, судя по тому, что директор продолжал вопросительно смотреть на меня, ответ ему показался не полным.

— У меня есть одно дело к Люциусу Малфою, — все равно это послезавтра станет достоянием общественности, так что скрывать от Дамблдора, которого сложно назвать другом Малфоев, нет смысла. — Ничего особенного, обменяемся парой слов, не более.

О том, что проведет меня туда не Гарри, даже упоминать не стал. Это сам Гарри не понимает, почему я не могу пройти туда прямо с ним, как это может сделать тот же Невилл, а Альбусу такие банальности объяснять не надо. Директор делает из героя лидера, сначала неформального, а со временем, я уверен, и вполне формального, и Лонгботтому незазорно быть в компании Гарри. А вот я пусть и не претендую на лидерство, но демонстрирую разумную независимость. Если говорить совсем просто, то, явись я на ужин в компании Поттера с целью выбить извинение из Малфоя, это будет признание в том, что я пользуюсь покровительством Поттера, а через него и Дамблдора. На мой личный взгляд, это уже перебор и откровенная глупость, граничащая с тупостью. Какая разница — как я попал на ужин, главное — я туда попал. Но в туалетной кабинке, которой является магическая аристократия Британии, формализовали даже такие нюансы. Зачем? От скуки. Если развернуто — убивать друг друга недальновидно, но, чтобы интриговать было интереснее, напридумывали формальных правил. Интрига ради интриги, но в небольших замкнутых сообществах это неизбежно. Самое забавное, что у уличной шпаны есть точно такое же правило — если собирается компания, и ты в ней до этого не состоял, важно — кто тебя в эту компанию привел, потому что тебя подсознательно, да и сознательно, будут относить к другу, или точнее "корешу" того, кто тебя "явил в свет". Что поделать, такова человеческая природа, что у уличной шпаны, что у аристократии, что, на мой взгляд, иронично. Но если я озвучу такую мысль, то эти самые аристократы покривят губами и тут же объяснят такому непонятливому мне, что это не они поддаются низменной человеческой природе, а та самая шпана просто пытается повторять, в меру возможностей, поведение высшего общества, которое и должно служить примером для простолюдинов.

Впрочем, я преувеличиваю. Современная аристократия, несмотря на все недостатки, не демонстрирует признаков стагнации, и не будет клеймить здравый смысл только ради слепого следования старым консервативным порядкам. Скорее уж любой современный аристократ, услышав такую трактовку, либо пожмет плечами, признавая то, что ничто человеческое им не чуждо, либо посмеется над ироничным совпадением.

— Надеюсь, что так. Идемте, мистер Уизли.

Далее был общественный камин, рядом с которым Альбус назвал "Кабанью Голову". Хм, а почему не трансгрессировали? Неважно — его дело, камин, так камин.

Пламя выпустило меня в небольшой сумеречный зал, в котором с некоторым трудом угадывался кабак. Все вокруг какое-то старое, не старомодное, хотя и это тоже, но потрепанное и сильно побитое жизнью. И пусть в кабаке чисто и убрано, атмосфера все равно своеобразная.

— Кого там принесло? — недовольно проворчал вошедший в зал мужчина.

Высокий и широкоплечий, чем-то напоминает директора. Практически такие же борода и волосы, но это не показатель. А вот общие черты лица, не скрытого бородой, особенно форма бровей и скул, посадка глаз и прочие мелочи уже кое о чем говорят. Добавляем сюда тот факт, что мы пришли говорить о семейном деле Дамблдоров, а куда мы по такому поводу могли прийти? Правильно, к родственникам. Но, поскольку каминная сеть работает только в Британии, а, по словам Снейпа, всех родственников на острове у Альбуса только младший брат — Аберфорт, вывод:

— Мистер Аберфорт Дамблдор? Здравствуйте. Рональд Биллиус Уизли, к вашим услугам.

Аберфорт хмуро посмотрел на меня, затем на феникса, а потом и на вошедшего за мной директора.

— Ал... — констатировал он, снова переведя взгляд на меня. — Уизли?

Его неверие понятно, волосы перекрашены, а в сумраке кабака веснушки на загорелом лице почти незаметны.

— Привет. Будь добр, мне — как обычно, а мистеру Уизли сливочное пиво.

Его брат так изогнул бровь, что Северус бы обзавидовался такой выразительности. Тут и вопрос, и издевка, и укор, и чего только нет.

— А ему не рано?

— Поверь — совсем нет. Мистер Уизли вполне взрослый.

Аберфорт вздохнул:

— Вечно с тобой всякие непонятные... — остаток фразы владелец кабака пробормотал так тихо, что не разобрал даже я.

Никакого уважения к чужим секретам у господина директора. Вот Северус в этом отношении был честен, плюс ему в карму, а Альбусу разбалтывание тайн я еще припомню. Нет, могу предположить, что Аберфорт в плане хранения — могила, но что знают трое, то знает и свинья.

— Ты как всегда болтлив, Вульфрик, — укорила директора феникс, перелетевшая с моего плеча на стойку.

— Кто бы говорил, — вздохнул Альбус. — Знакомься, Рональд, Кассандра Виктория Гонория Дамблдор. Наглядный живой пример того, чем заканчиваются заигрывания с бессмертием.

— Я своей цели вполне достигла, между прочим, — не согласилась феникс. — И добилась я вовсе не бессмертия, так что будь, пожалуйста, честен.

Аберфорт вернулся, поставив на стол две кружки, и ушел к входной двери, чтобы ее, видимо, закрыть от нежданных посетителей. Одну забрал директор, вторая предназначалась мне. Попробовал сливочного пива... Так себе. Для пива слишком сладкое, даже этот вариант. Насколько я знаю, есть безалкогольный коктейль, продающийся в кафе, в которое мы с шрамоносцем не попали. Называют его так, в смысле "пиво", для крутости, не иначе. Здесь же подают именно пиво соответствующего рецепта, вполне алкогольное, но... Пф, сладкое, с остаточным вяжущим привкусом, фу. Я бы предпочел вина, вроде тех, которыми меня угощал Северус.

— Рональд, ты что-нибудь знаешь о ритуалистике? — спросил меня директор.

— Совсем немного, господин директор, — чуть пожимаю плечами. — Что она есть.

— Ты совсем издалека решил зайти? — тут же вставила вопрос Кассандра.

Альбус взглянул на нее:

— Хочешь рассказать сама?

Феникс отвернулась, промолчав.

— Итак. Кассандра, как и большинство ее современников, изучала ритуалистику в надежде сделать себя и свой род сильнее, — продолжил Альбус. — И ее исследования дали некоторый результат.

Феникс забавно фыркнула:

— Некоторый, как же.

— Все члены нашего рода статны, крепки и здоровы, — решил вставить свое слово Аберфорт, — да и в магии...

— Это уже дело семьи Дамблдоров, и напрямую мистера Уизли не касается, — оборвал его Альбус. — Ритуал действительно был совершен, и его можно считать успешным. А Кассандра стала фениксом, раз в двадцать пять лет превращающимся обратно в ведьму на короткий срок, точнее в простую женщину, почти лишенную магии, и потому беззащитную. Именно на этот срок ей нужен защитник, и в этот раз она выбрала тебя, Рональд.

Ситуация чуть-чуть прояснилась, но совсем чуть-чуть.

— Защитник от кого? — задал я интересующий меня вопрос.

— От семейства Клинковстрём, — ответила Кассандра.

Альбус покачал головой, выражая недовольство, но объяснил:

— Глава рода Дамблдоров, Вульфрик, был близко знаком с Акселем Клинковстрём, магловским аристократом из Бранденбурга. Он знал об исследованиях Кассандры и рассказал о них своему другу, Акселю. А тот, в свою очередь, предложил Вульфрику породниться родами, чтобы часть силы, которой Кассандра собиралась усилить род Дамблдоров, пошла и на усиление рода Клинковстрём.

Феникс недовольно зашипела:

— Тупая грязнокровка. Мало того, что он посмел предлагать такое, так этот идиот еще и додумался согласиться!

Альбус вместе с Аберфортом лишь вздохнули, не пытаясь заставить феникса молчать. Переждав вспышку негодования, Альбус продолжил:

— Кассанда, как ты понял, оказалась несогласной с таким решением.

— Оказалась несогласной!? — еще громче зашипела женщина в облике птицы. — Истинный потомок Вульфрика! Такой же идиот!

— Кассандра, — обратился к ней Аберфорт.