Сноходец

Мужики, а вы берите топоры, вилы, или чего там у вас есть, и сюда. Будем думать как защищаться.

Народ начал понемногу расходиться, обсуждая свалившуюся на них напасть.

— А ты, воин, что делать собираешься? — староста, наконец, обернулся ко мне, и начал тот самый важный, ожидаемый мной разговор.

-Дальше пойду. Еды куплю, отдохну, может, часок. — ответил я смотря в сторону дороги, как бы продолжая свой путь и демонстрируя безразличие к проблемам деревни.

-А то, что гоблины в лесу — не боишься? — староста калач тертый, и показывать свой интерес первым не собирается.

-Чего их бояться? Гоблины они гоблины и есть. Ни оружия, ни брони. У меня меч острый железный, и самострел, и щит с кольчугой. Отобьюсь. А не отобьюсь — пожимаю выразительно плечами и смотрю в небо: — то такая судьба воина, в бою погибнуть. От нее не уйдешь.

-Может, поможешь? — староста сдается первым.

-А зачем? — дожимаю ситуацию.

-Мы заплатим. — все, он мой!!

-Сколько?

Тут староста замялся, и что то долго считал в голове, смешно при этом перебирая губами.

-Золотой

-Не серьезно — на выдохе начинаю разворот в сторону дороги.

-Два!

Я разворачиваюсь обратно.

— Ты это сейчас с кем сейчас разговариваешь? — староста примерно одного со мной роста, но стараюсь смотреть на него сверху вниз, для чего даже чуть на носки приподнялся: -Что мне твои золотой или два? У меня меч в 15 раз дороже, а вся амуниция, так вообще, в 100. И ты мне предлагаешь рисковать жизнью ради этих грошей? Да я на ремонт только брони потом больше потрачу! — начинаю заводиться уже по настоящему.

Староста как то быстро сник:

-Нету у нас больше. Бедные мы. И детей пожалей. — начал давить на жалость.

-Детей говоришь? — а я уже завелся, и тема жалости не прошла. — А чего вы тут сами живете в лесу? Барон, которому вы за защиту платите, где?

-Нету барона больше. Погиб год назад, когда из леса нечисть полезла. Земля сейчас ничейная.

Опа, а это я удачно зашел. Теперь главное не спугнуть.

-И что, совсем у барона никого не осталось? Да не в жизнь не поверю что земля без хозяина остаться может! — я стал сбавлять обороты, переходя от раздражения в скептическому тону.

-Дочка у него. Только править она не может, защищать не может, потому, если по закону, прав на землю у нее нет. Она живет в замке барона с парой-тройкой слуг, что не ушли от нее, а дружина разбежалась, когда барона не стало. Никто на себя обузу брать не захотел.

— И что, любой может прийти и сказать — я барон?

— Сказать то может — со вздохом ответил староста, а вот доказать, не каждый — нужно эту землю защищать. Сначала 10 дней, чтобы владетелем признали, а потом год. Тогда звание закрепится. Сделать такое сможет не каждый. Баронство пограничное: набеги, войны, нечисть, разбойники. Это в империи сейчас тишина. А у нас хлопоты сплошные. Легче за себя только отвечать. Потому и хозяина уже почти год как нету, и деревни потихоньку вымирают. Где гоблины, где из леса нечисть лезет, где еще какая напасть. От всего барон защищать должен.

Тема была явно больная, потому староста ее развивал со вкусом, с дрожью в голосе.

— Так, не торопись — останавливаю старосту. Есть у меня ощущение, что это не я в бароны хочу, а тут чуть ли ни силком в бароны тянут, ибо собачья должность. Потому, тему с баронством решил пока не развивать, а посмотреть, что можно со старосты отжать здесь и сейчас.

-Денег у вас нет. За 'так' я не сражаюсь. Может у вас чего другое взамен имеется?

Староста опять задумался. Потом просветлел лицом, и потянул меня за собой:

-Есть, есть у нас взамен. Пойдем, покажу. Ты только не оставь. Не делай детей сиротами.

Гостомысл развернулся, и, махнув мне рукой, направился вглубь деревни. Мы пошли к одному из домов, обнесенному невысоким плетеным из лозы забором. Зашли во двор.

Погоди, сейчас принесу. — Гостомысл пошел на задний двор, и долго гремел железками. В руках вынес тряпицу с завернутым в нее небольшим продолговатым предметом.

-Ты воин, и маг — руки старосты чуть тряслись, видно было что расстается он с предметом неохотно — я видел, молниями швырялся. Тебе должно подойти.

Из тряпицы был вытащен продолговатый жезл, сделанный из темного дерева с навершием из меди или какого-то другого желтоватого металла. Жезл был густо покрыт рунами и завитками инкрустации. Видно, что предметом хорошо попользовались, и жизнь его не щадила.

-Гляну? — после одобряющего кивка, я осторожно взял жезл в руки, и запустил опознание. Не знаю что сработало: то ли удача, то ли свойства жезла Гостомыслу были известны, но опознание сработало и высветило сообщение:

Жезл ученика мага

Дальность каста +25%

Вдох.. выдох.. удивление спрятать, голос равнодушный.

-Ну, ученический жезл. Старый к тому же. — не пережать бы.

-У старосты задрожали губы.

-Это последнее... отдаю. — просипел он. И я почувствовал, что это предел. Почти предел. Вернее, староста думал что это предел.

-Еда с вас, и амуницию потом почините бесплатно — добиваю сделку, пряча жезл в дорожную сумку гоблина. Не показывать же пространственный карман.

Староста облегченно вздыхает и кивает головой

-Это сделаем!

Я протягиваю ему руку для закрепления сделки. Но тут так не принято, и он смотрит удивленно на мою руку. Я на половине пути уже понял что так делать не надо, потому просто почесал этой рукой начинающую отрастать щетину, и понял, что надо побриться и хотя бы помыться перед боем.

-Значит так. Сейчас мне теплой воды ведро. Нож острый, побриться хочу. Полотенце. Хлеба с яичницей. И чтобы через час все мужики тут у ворот стояли с оружием. Смотр буду делать.

-Чего делать? — не понял староста.

-Смотр. Смотреть буду, кто чего умеет, и чем защищаться будет.

-Ээээ. А разве не ты нас защищать будешь? — Опа! А это интересный заход! Надо срочно прикрывать эту лавочку.

-Буду, но вместе с вами. И это последнее условие. В этом бою вы мне подчиняетесь без пререканий. Иначе вот тебе твой жезл.. — лезу в котомку.

Староста торопливо положил свою руку поверх моей, останавливая вытягивающее движение.

-Понял! Понял! Будет Смотр. Сейчас все будет! Ты сядь тут, на прилавочке. Вот тут, в теньке. Мы мигом Смотр сделаем.

Я кивнул головой, сел, а староста на полусогнутых побежал в дом, что-то там кому-то втолковал, потом понесся за ворота развивать активность по подготовке деревни к защите.

Уже через полчаса паренек лет 12 приволок бадью с водой, потом вынес из дома нож и полотенце. Я впервые за три дня умылся теплой водой. Снял верхнюю одежду до штанов, и осмотрел шрамы. Их у меня за всю жизнь накопилось меньше, чем за последние три дня. Но, кажется, они должны постепенно рассосаться. Видно, что первые шрамы уже почти не видны. Да и что там, не барышня я, ровной кожей щеголять.

С бритьем возникли проблемы. Я раньше никогда не брился ни опасной бритвой, ни ножом с сомнительной остротой. Кстати, нож оказался действительно острым. Я еще раз намочил щетину, и начал осторожно скоблить щеки. Порезался, потом еще раз. Так и оставил это занятие. Буду дома — возьму с собой шильно-мыльные. А то тут даже мыла нет, не говоря о туалетной бумаге. И да, в туалет тут тоже хотелось...

Из за забора послышалось смущенное покашливание. Я оглянулся. Там стоял тощий дед, в залатанной, но чистой одежде.

-Подойди, скажи чего хочешь. Я не кусаюсь.

— Я раньше слугой был. Брить умею... — сообщил дед, войдя во двор.

Вы думаете что жезлы и достижения это рояли в кустах? Нет. Рояли — это вот этот самый дед! Я чуть не прослезился.

Да это же хорошо! Давай, брей! — я протянул деду нож, а полотенце он уже взял сам.

И тут мне открылась тайна! Безопасные бритвы многое отобрали у мужчин, убив высокое искусство цирюльника! Мы, друзья мои, не бреемся, мы уничтожаем щетину. Бритье у цирюльника это акт высшего постижения красоты и удовольствия. Именно при бритье этим странным дедом я понял, что пришел в этот мир не зря, и даже если здесь и сейчас закончится моя игра, мне есть что вынести в наш обделенный удовольствиями мир. И я понял, что обязательно стану бароном, чтобы иметь этого слугу у себя в свите.

Время я не считал. Просто в какой то момент почувствовал себя чистым законченным человеком, единым с миром и природой. Тогда открыл глаза и провел рукой по лицу. То было гладким и даже каким то бархатистым.

Я посмотрел на деда. У того в глазах тоже было что то от музыканта, получающего удовольствие от игры, и играющего даже если никого рядом нет. Просто для себя.

-Ох хорошо ты сделал! — Искренне похвалил я деда. — Как зовут тебя и где живешь?

-Младом зовут — ответил дед, — а живу в крайнем доме, что община выделила.

-Чем тебя за бритьё отблагодарить?

-Ничего не надо. Все есть — дед явно врал, потому как глаз его косил на принесенную яичницу и хлеб.

А, была не была. Достаю косулю из пространственного кармана. С нее уже поел я, но осталось серьезно, отрезаю заднюю ногу.

-Порадовал ты меня своей работой, потому прими благодарность, не обижай.

Деду слова понравились. Он приосанился, взял обеими руками отданную ногу косули и поклонился. Не низко, не высоко. С достоинством.

-И тебе всех благ, добрый человек. Буду всегда рад тебе помочь.

Дед развернулся, и пошел как поплыл в сторону калитки.

А у калитки стояли зеваки — уже собравшиеся на смотр мужики. Я им махнул рукой.

-Подождите чуток. Я поем и выйду, смотр делать будем.

Они закивали головами, и отошли от забора. А я смог насладиться яичницей из 6 яиц, куском серого, но свежего и ароматного хлеба и крынкой молока.

После чего одел одежду, уже замечая, что она местам порванная — рукава и штанины в лохмотьях, на спине дырка, все в пыли и потеках крови. В лесу это как бы и ничего было, а тут, когда побрит и умыт, уже видно несоответствие. Ничего, этот день переживу, уже и чистотой, и опрятностью озабочусь!

Мужики стояли у забора в количестве 16 голов, включая деда Млада, плюгавого пасечника и самого старосты.

Большинство держало в руках четырехзубые вилы для уборки сена, а за пояс были заткнуты топоры для колки дров. Оружие хоть и не воинское, но в данной обстановке это было лучшее что можно придумать. Отличались от других четверо: кузнец держал молот и был одет в нагрудник и шишак, один из мужиков вместо вил в руках держал лук, через плечо был накинут колчан со стрелами, у старосты была потертая кожаная броня, вместо топора был меч, а плюгавый принес несерьезный для текущих задач тесачок.

-Ты — я ткнул в плюгавого — идешь куда тебя староста послал. Только вилы возьми. Твой тесак против гоблинов не оружие.

Мужичок живенько снялся с места, и, пока я не передумал, засеменил в сторону одного из домов.

-Ты и ты — я ткнул на мужика с луком и на кузнеца — вот сюда отойдите. Сейчас говорить будем.

-А вы все — я обратился к оставшимся 13 мужикам — должны сделать щиты. Где вы доски под то найдете, не знаю и знать не хочу. Хоть столы берите, хоть заборы разбирайте, но через полчаса должны тут стоять вот с таким — я нарисовал на земле размер ростового щита — щитом.

-Вперед! Бегом! Время пошло!

И откуда у меня командный голос? Фильмов насмотрелся? Я даже когда в армии служил так не говорил, а тут... Может, малая практика сказалась, но мужички разбегаться не торопились, и, собравшись в кучку что то заобсуждали. Но они мне уже были не интересны.

Я подошел к кузнецу и мужику с луком — Смеян и Бор, так их звали. Бор оказался местным охотником.

На Бора у меня тут же возникли планы, а вот что делать с кузнецом я не представлял. Молот— оружие грозное, но против гоблинов явно излишнее и слишком медленное. Немного подумав, решил что кузнец будет на подхвате— типа оперативный резерв.

-Смеян, ты самый сильный, значит, сможешь всех выручать, когда прижмет. Тебе задача — сделать щит, как я показал, только больше. Чтобы по высоте тебе по подбородок был. Поднимешь такой? — Он презрительно усмехнулся.

-Как сделаешь щит, всегда ходи за мной. И не морщься. Там где я всегда будет опаснее всего. А ты должен будешь мне спину прикрывать. А еще смени молот. Коса у тебя есть? — он кивнул — вот и приспособь ее на копье или что то вроде того, и топор для ближнего боя возьми. Молот для гоблинов это слишком. Не достойны они своими мозгами честный инструмент пачкать — недовольный сначала кузнец на последних словах закивал головой и заулыбался. После чего уверенно пошел в сторону своего дома.

-Бор, пошли. Чуток времени у нас есть. Покажу тебе откуда гоблины пойдут. Может подскажешь чего.

Вдвоем с Бором мы пошли в сторону леса, туда, где была лежка разведчика гоблинов. Бор ее заметил метров с четырех. Вот что значит опыт! Также, он заметил мои и волчьи следы и с вопросом посмотрел на меня. Я отвечать не стал.

-Видна ловушка. Найдут ее гоблины и не полезут — вздохнул он.

-Ну так расскажи как сделать. Для того и взял тебя. — ответил я.

И он рассказал. Про то, что вот эта ветка должна лежать по другому, а вон та травинка загнулась сильно, а вот здесь наоборот, видно что торчит неестественно, что следы на тропе и у иллюзии отличаются... Да как же мне это все в голове удержать?

Я выслушал бора, постаравшись все запомнить. Это было невозможно, но решил все же попробовать. Начал создавать новые элементы и править старые. Бор показывал пальцем, а я накладывал изменения. Минут через 10, все было готово. На мой взгляд, ничего не изменилось, но Бор уже не выглядел недовольным.

-Теперь не заметят. Наверное — сказал он. — Хотя, я все равно бы заметил. Но так тож я!

Еще я рассказал о такой же ловушке у ручья. Бор оценил идею с монетами, и предложил устроить Гоблинам живую засаду. А чтобы не гнались за нами, вырыть еще одну яму. Я ему рассказал сколько на то времени надо, он подумал, и ответил, что не надо, не успеем.

Удивительно, но в деревне уже все были готовы. Относительно готовы. Можно ли считать щитом сбитый из досок кусок забора без ручек? Такое сооружение не все принесли, но уникумы нашлись.

Я взял в руки один шедевр, повертел его, и, сунув в руки крестьянину, спросил:

-Ты как его нести собрался? — он взял его двумя руками с двух сторон и понес. Кое кто шутку юмора понял, раздались смешки.

-Хорошо — не поддался я — а теперь неси щит, и одновременно тыкай вилами!

-Никак не возможно! — Насупился крестьянин. — Или вилы, или щит!

Не безнадежен, решил я. Снял со спины свой щит, и показал как он должен крепиться к руке кожаными ремешками.

-У кого не так, бегом исправлять! — мужички засобирались, и почти все разошлись. Остались четверо, в том числе дед Млад и староста. Это хороший знак. Буду знать кого командиром троек назначить. Не хватает одного, но назначу того, кто первый вернется. Минут через 10 все были снова в сборе. Все же мастера из крестьян хорошие. Все привыкли делать своими руками, потому и не возились долго. Воины из них так себе, но это и не их работа, а моя. Только сегодня им придется и повоевать...