Описание торгового путешествия на Восток, а так же стран и людей, в них живущих, сделанное Евой Айтерзенталь

— И в Хадзин не пойдём?

— А для чего? — пожал плечами Бела. — Не посольство ведь, так что нам делать в столице?

— Разузнать что-нибудь? — предположила Арья.

— Да зачем? — фыркнул Вышата. — Что нам нужно, мы и так узнаем... А что не нужно, о том и спрашивать не станем.

На том и уговорились. А затем, поскольку для торга было уже поздно, а для сна — рано, отправились изучать город.

Несмотря на столь необычную манеру строить, Йуве оказался самым обыкновенным торговым городом, в котором имелось всё потребное утомлённым путникам — правда, вид оно имело непривычный... Особенно это касалось — к вящему веселью Флёр и наёмниц и смущению остальных — публичных домов.

А вот башня у западных ворот оказалась храмом, и её устройство, по вере минъя, представляло устройство мироздания. Каждый ярус башни, украшенный карнизом, символизировал одно из небес, где обитали боги и святые — чем выше, тем более совершенные. На полу кольцом вдоль стен изображались страдания грешников в аду, а в центре стоял реликварий — вытянутый купол высотой в человеческий рост. Там, по словам жрецов, хранился прах какого-то подвижника — подробности Флёр не интересовали. Гораздо больше её волновало, как эта вера относится к торговле и торговцам — как оказалось, совершенно равнодушно. Грехом считался только обман, но обманывать в торговле она и сама считала ниже своего достоинства.

Такая вера Флёр вполне устраивала — её устраивала любая вера, которая не требовала убивать на месте любого иноверца... Чем, по правде говоря, страдали многие её единоверцы.

Всё остальное значения не имело — сама Флёр не была набожной и божественным не интересовалась — разве что прямо с ним столкнувшись... А она надеялась без этого обойтись — чудес в её жизни за последний год набралось многовато.

Пока, впрочем, чудес не предвиделось, и Флёр изучала город и знакомилась с жизнью минъя — ведь, не узнав народ, не узнаешь, чем с ним можно торговать... А торговать с ними Флёр собиралась и дальше — и не только с ними, уж если на то пошло. Сколоты, торки, руты — все они могли предложить немало ценного и золото в Мараканде ценилось ничуть не меньше, чем в Леносе...

Заглянула Флёр в аптеки и к алхимикам, расспрашивая о разных зельях и лекарствах, которые могут пригодиться в пути, а больше разнюхивая про огненное зелье.

Толку от этого было немного, однако кое-что разузнать удалось — знать бы ещё, справедливы ли её подозрения... Фрайгер фон Айтерзенталь, конечно, познакомил дочь с началами натуральной философии, но всё же её познания в алхимии были невелики. Тем не менее, уголь у алхимиков здесь ценился больше обычного, и это наводило на вполне конкретные мысли... Вот только проверить их она не могла — пока, по крайней мере. Что будет дальше — бог знает, возможно, ей и удастся добыть рецепт. А возможно, и нет — но это уже не столь важно...

На постоялом дворе её ждал подозрительно довольный Вышата, развалившийся на куче мешков во дворе.

— Что и где ты украл? — хмыкнула Флёр — очень уж подозрительно выглядел гусляр.

— Немногого того, немного сего... — в тон ей ответил Вышата, — а ежели не шутить, то подрядился я одному алхимику запасов кое-каких привезти в соседний город. Серы два мешка, угля столько же, да ещё земляная соль, да купоросного масла две бутыли...

— Земляной соли, говоришь, всего больше? — насторожились Флёр. — Давай не будем юлить — ты ведь тоже искал зелье от разбойников?..

— Даже если и так...

— Часть серы, часть угля, две части земляной соли, — произнесла Флёр. — Надежда, первой принимая Слово, воспламеняет в душе веру и наполняет её любовью, что питает в нас веру и надежду...

— Хорошо сказано, — на миг из-под маски весёлого музыканта выглянул лазутчик, — но, верно, не просто так?..

— Мы друг другу не враги, — пожала плечами Флёр. — А халга до вас всяко раньше, чем до нас доберутся...

— Не скажу, что по нраву мне слова твои, — протянул Вышата, — но слова те — князя, а не девицы. Князьям же их и оставим, покуда крамолы не сказано...

— Оставим, — согласилась Флёр. — Прибыль делим по старому уговору?

— А иначе-то как?..

Задёрнув занавес, Флёр растянулась на лежанке, заложив руки за голову. Само собой, такую прибыль делить не слишком-то хотелось, но... Состав огненного зелья теперь ясен, угадала ли она пропорции — не столь важно, и известен не ей одной. Рано или поздно о нём узнают все — но кто-то раньше, а кто-то позже, и за обладателями этого секрета начнётся охота... В которой ей пришлось бы участвовать в качестве дичи. Да и о халга не стоило забывать — если то, что о них говорили в степи, верно хотя бы на четверть — нового Потопа не избежать. И тогда это зелье ой как пригодится...

А на следующее утро Флёр — совершенно неожиданно и впервые за много лет — оказалась втянута в драку на торгу.

Началось всё, впрочем, совершенно безобидно — с визита к меняле. Самой ходовой монетой здесь был шох — сересская медная монета с дыркой — и запас их следовало пополнить, да и обменять тренни и золотые на местное серебро тоже было полезно.

Палатку менялы нашли быстро, Флёр отдала монеты, меняла взвесил их, достал слиток серебра, похожий на чашку, и несколько связок монет — и в этот момент шедший мимо мальчишка схватил связку и бросился бежать...

Безуспешно.

— Держи вора! — завопил меняла, Арья подставила воришке подножку и придавила коленом, а какой-то на редкость потрёпанный монах попытался ударить её миской по голове. Миску выбила Флёр, сдёрнув с пояса меч в ножнах и ударив фальшивого монаха по руке, отчего тот завопил дурным голосом и потянулся за палкой. Кто-то бросился на помощь, кто-то закричал, в отдалении застучали дубинками по щитам стражники...

Ещё один мелкий оборванец попытался проскочить в палатку, замахнувшись кувшином, но подвернулся Таис, получил пинок по срамному месту и теперь тихо завывал в углу, пока меняла спешно сгребал всё с прилавка в сундук.

Откуда ни возьмись выскочил толстый мужик в красном кафтане, попытался ударить Флёр кулаком в лицо — та увернулась, а на шапку ему опустился завёрнутый в тряпицу камень — Волмант, даром, что не молод, в стороне не остался.

— Волмант, Ора, прикройте менялу! — рявкнула Таис, вытянув из-за пояса плеть. — Никого не калечить или, упаси Небо, не убивать!

— Стоять! Всем стоять! — стражники наконец-то прорвались к месту происшествия и растолкали всех щитами, пока их дарга — старший — наседал с расспросами на менялу. Меняла то воздевал руки к небу, то кланялся, то гневно потрясал кулаком, то указывал на Флёр, а под конец и вовсе вытащил толстый свёрток алого шелка и протянул его ей.

— Почтенный Еше благодарит нас, — перевела Арья, так и не отпустившая воришку, пока его не забрала стража, — и просит принять этот дар в знак благодарности. Он очень сожалеет, что у него нет более достойного дара и надеется, что мы не в обиде на него.

— Скажи ему, что мы очень благодарны за этот дар, — ответила Флёр, — но мы всего лишь следовали долгу всякого честного человека и просим прощения за причинённые неудобства.

Свёрток, пожалуй, тянул на стоимость богатого хутора где-нибудь в Бойриге...

— Вы помогли почтенному Еше, — заявил дарга. — Это хорошо. Вы сделали беспорядок — это не хорошо. Долго оставаться — нехорошо, торгуйте скоро.

— Мне кажется, или нас вежливо выгоняют из города? — пробормотал Вышата на родном языке.

— Мне тоже так кажется, — ответила Флёр. — И давайте-ка и впрямь побыстрее расторгуемся да уйдём...

X

Одним из сокровищ страны Серес почитается кустарник, называемый та. Он растёт в местностях жарких и умеренно дождливых, и из его листьев, в особенности молодых, готовят напиток, также называемый та. Этот напиток обыкновенно имеет цвет выдержанной живой воды, вкус с лёгкой горечью и небольшой сладостью и прекрасно освежает и бодрит, не опьяняя — оттого хитой причисляют этот напиток к семи вещам, что нужны каждый день.

Существует множество сортов та, которые готовят, разными способами засушивая листья и настаивая их в кипятке различное время, которые пьют по различным случаям, иногда превращая это в священнодействие.

("Описание торгового путешествия на Восток, стран и людей, в них живущих, сделанное Евой Айтерзенталь")

Вышли, как обычно, с рассветом. Их никто не беспокоил, но стражники проводили караван подозрительными взглядами, так что решение не задерживаться представлялось разумным. Флёр вообще не хотела задерживаться в царстве минъя — но до первого города страны Серес было десять дней пути. Не так уж и много — особенно по меркам Степи... А ведь когда-то она мерила путь совсем иначе, и десять дней были немалым сроком. Всего полгода назад...

Гружёные хаптагаи неторопливо шли по тракту, Вышата снова перебирал струны и болтал с Арьей, Ора и Таис держались позади каравана, Алдан и сама Флёр — впереди, а Волмант и Бела смотрели по сторонам и приглядывали за хаптагаями. Может быть, опасаться было и нечего — да только у разбойников об этом наверняка своё мнение. И поведать его они случая не упустят...

Но пока что разбойников не было, чему Флёр была искренне рада. До Шангу был всего день пути, притом по обильно населённой местности, но вот дальше... До города Чэн на реке Хэ было четыре дня пути по местам, почти пустынным. Там было несколько деревень, а ещё кочевали ойхо — вассалы минъя и родственники торков. И больше там не было ничего и никого... Правда, там могли быть халга или другие разбойники — но это дело обычное, те края не опаснее любой другой дороги.

Караваны по этой дороге ходили нечасто, предпочитая зайти в столицу, так что до самого заката им не встретилось ни других караванщиов, ни кочевников — что совершенно устраивало Флёр.

— Может, до деревни дойдём? — предложил Волмант, вглядываясь в горизонт. — Два парасанга всего ведь...

— Не стоит, — покачала головой Таис. — Стрелами встретят почти наверняка, и не спросят ни о чём... Места здесь такие — чужаков, да ещё и ночью, привечать не стоит.

— Ну что ж, тогда давайте тому ставить, — вздохнул Волмант. — Эх, а ведь с одними конями засветло б дошли... Но товара тогда пришлось бы куда меньше взять.

— За всё на свете платить приходится, — пожал плечами Бела. — Уж кому сие и знать, как не купцам...

Да, за всё надо платить — и они променяли скорость на груз. Спешить всё равно некуда, да и в империю возвращаться не стоило, пока смута так или иначе не окончится.

Устроив на жаровне котёл, Флёр усмехнулась про себя — очень уж легко оказалось стать сколотом... Но иначе в Степи не выжить.

— Кто со стороны увидит, нас за сколотов примет, — вздохнул Волмант. — Вот уж чего никогда бы не подумал — так того, что сам степняком стану...

— По Степи иначе не пройти, — пожал плечами Алдан. — Что мы, что сколоты здесь который уж век живём — знаем, что здесь к чему.

— А всё ж чудно, — хмыкнул Волмант, — до того мы остепнячились, что я уж не вдруг и вспоминаю, как оно прежде было, и к сколотскому платью привык...

— А не хотел ведь носить, — заметила Флёр, ехидно прищурившись, — покуда сам не убедился...

— Самым глупым способом, — вздохнул Волмант, — оттого, однако же, особо убедительным...

Флёр, запрокинув голову, разглядывала ночное небо... Здесь, над степью, даже Луна была иной — скорее медово-золотистой, чем серебряной, как над горами Чернолесья.

С Луны мысли сами собой переключились на вещи более приземлённые, но с небом связанные — на способы найти путь. Звёзды могли указать дорогу лишь на сервер или юг, но как узнать, далеко ли ты ушёл на запад или восток? Логика подсказывала, что для этого нужно знать, какому часу в искомом месте соответствует полдень в месте, из которого началось путешествие... Но вот как это сделать — познаний Флёр уже не хватало. Да и не только её, если уж на то пошло — помнится, кто-то обещал тысячу фунтов чистого серебра за простой способ определения долготы, но до сих пор никто этой награды не получил...

Впрочем, по-настоящему важно это было для моряков — на земле всегда хватало примет. По крайней мере, ей хватало — но Великую Степь недаром зовут Морем Трав. Здесь, как и в море, звёзды нередко были единственными вехами... Но, как бы то ни было, они дошли. Они стоят на пороге страны Серес, о чём не мечтал ни один из обитателей Ойкумены...

Утром, собрав тому, караван снова двинулся в путь и вскоре достиг деревни, жители которой явно не ожидали увидеть чужаков и радостью не лучились... Да и на продажу у них ничего не имелось — во всяком случае, ничего, что стоило бы везти дальше города. Впрочем, еды в деревне Флёр прикупила — припасов, как известно, бывает или мало, или мало, но больше не утащить. Конечно, можно охотится по дороге — но охота сегодня удачная, а завтра нет, и тогда, положившись на неё одну, ты останешься с пустыми руками и пустым брюхом... И наверняка не дойдёшь, сдохнув где-нибудь по пути.

Закупившись припасами, караван двинулся дальше, и Флёр, привычно высматривая приметы, думала о будущем. Не только о стране Серес, но и возвращении домой... Да и был ли тот дом на самом деле? В самом деле, не в Айтерзенталь же ей возвращаться? Уж лучше поселиться в Степи... А почему бы и нет, собственно? Что мешает ей вернуться в сколотские степи? Разве кто-то ждёт её в империи? Нет... Тот, кто ждал её, остался в Шарракане — и она вернётся к нему.

Снова ложится под копыта дорога, шелестит под ветром редкая сухая трава... Каждый шаг здесь — шаг в неведомое, да только кого это волнует? Уж точно не её — она-то давно оставила за спиной Ойкумену. Да и не имело это никакого значения — как ни называй реку или гору, они от этого не поменяются. Один кусок мира назвали Ойкуменой, другой — Серединным Царством, а поменяй их местами — и совсем другие земли они бы называли точно также...

Встряхнув головой, Флёр прищурилась, вглядываясь в горизонт, и потянулась за зрительной трубой. Пыльное облако вдали мог поднять ветер, могли звери — а могли и всадники. Всадникам же Флёр не доверяла, даже если это оказались бы минъя... Особенно если бы это оказались они.

Но пыль поднимал табун диких лошадей — низкорослых, рыжих и черноногих. Людей они к себе не подпускали, поэтому вряд ли стоило опасаться врагов — а вот волков стоило. Волки здесь были наглыми и не боялись ни бога, ни чёрта, ни людей и вполне могли напасть на караван...

— Не нравятся мне это, — Ора придержала коня и достала лук. — Что там, табун?

— Дикий, — Флёр опустила трубу. — А за ним, похоже, волки, так что нам бы лучше подождать.

Впрочем, ждать не пришлось — табун скрылся из виду задолго до того, как они приблизились к тому месту, где увидели лошадей. Волки тоже не попались на глаза, что не могло не радовать...

Более же за день не случилось ничего — и это тоже не могло не радовать. Приключения — это, конечно, здорово, но их избыток исключительно вреден для здоровья... И даже до деревни успели дойти засветло — хотя приветливости это деревенским не добавило. Обычное дело — чужих деревенские нигде не любят. Пришла бы она в Пасро — её бы там не лучше встретили...