— Повернись, — приказала Лена, чуть хрипловатым голосом.
Паша повернулся к ней лицом, глаза их встретились и тогда он понял, наконец, что это было за электричество. Девушка испытывала желание невероятной силы. Непонятно было, как она еще сдерживается, чтобы не броситься на него. Облизав пересохшие губы, Лена стала торопливо расстегивать свои джинсы, поедая молодого человека глазами. Отбросив брюки в сторону, она повалила его на постель, рывком стянула с него штаны до колен и легла сверху, просто дрожа от нетерпения. В момент слияния оба вскрикнули от наслаждения. Паша ощутил себя словно под напряжением этакого сексуального тока потрясшего его серией мышечных сокращений. Ощущение нарастающего блаженства распространилось по всему телу, и молодой человек будто бы провалился куда-то в пустоту, канув на какой-то миг в небытие. А потом он оказался в совершенно другом месте, хотя и в том же самом положении.
Парень лежал на мягком сооружении, очень напоминающем алтарь, в необычном храме, судя по многочисленным фрескам и скульптурам вокруг, воздвигнутом в честь какой-то богини. Его окружали женщины в хитонах, подобных древнегреческим. А одна из них, самозабвенно им наслаждалась в позе наездницы, крепко прижав к алтарю и вскрикивая при каждом движении.
Женщина отбросила за спину растрепанные волосы, и Паша узнал Лену. Цвет волос только у нее был посветлее и сама она была заметно выше и массивнее. Необыкновенной силой какой-то колдовской природы так и веяло от девушки. Она была облачена в такой же хитон, как и у других, с той лишь разницей, что выглядел он значительно наряднее и богаче. Украшенное золотистыми и цветными перевязями, одеяние было задрано до пояса по случаю столь знаменательного события, в котором Паша принимал действенное участие. Возбужденные взгляды окружающих женщин вызывали серьезное беспокойство на тот счет, не ждут ли они своей очереди.
Лишь несколько мгновений было у молодого человека, чтобы оглядеться и, так сказать, войти в курс дела, а затем тело и душа, что называется, полностью воссоединились и парень испытал просто какое-то запредельное наслаждение, напрочь вырубившее всякий мыслительный процесс. Судя по тому, как содрогалось его тело, как молило оно о пощаде это длилось уже какое-то время, и возможно не малое. Просто Паше только сейчас предоставили возможность вкусить все плоды древнеамазонского искусства употребления мужчин.
"Боже! Если они все за мной, я умру! — потрясенно думал молодой человек. — Если она не остановится через минуту или две, я тоже умру!"
— Прекрати сопротивляться, — послышался рядом чей-то мелодичный и очень знакомый голос.
Молодой человек повернул голову и увидел ее, женщину из автобуса. Только прическа у той была совсем другая, под стать всему, что их окружало. Одеяние, судя по покрою той же фабрики, что и хитоны, только несколько иного фасона и расцветки. Темные волосы охватывал обруч, украшенный огроменным изумрудом в золотой оправе, сделанной в форме человеческого глаза. Более того, изящные линии украшения свидетельствовали, что глаз был не абстрактно человеческим, а именно женским.
"Око Богини. Она жрица", — понял молодой человек.
— Чему я тебя учила, Павиус? Ты хочешь, принять смерть от принцессы? — женщина говорила взволновано на совершенно чужом языке, но Паша все прекрасно понимал, словно они общались по-русски. — Расслабься полностью. Ты должен стать податлив, как вода и течь-течь повинуясь силе. Дыши, как я учила тебя.
"Как дышать?!" — мысленно возопил молодой человек, но голос ему не повиновался.
— Да, Найли, — ответил вдруг он и не он одновременно. Ответил хозяин тела, а Паша, наконец, понял, что лишь наблюдатель в этой сцене, которому представилась возможность все увидеть и почувствовать, но вмешиваться он не мог.
"И слава богу! — обрадовался молодой человек. — Я бы им тут напортачил".
Он почувствовал, как дышит в необычном ритме. Долгий с перерывами вдох и столь же медленный колеблющийся выдох. Тело стало расслабляться, и по его меридианам потекла энергия, быстро сбрасывая потенциалы скопившегося напряжения. Паша испытал необыкновенную легкость, ему показалось, что он взлетает и парит. Девушка, слившаяся с ним воедино, застонала и распахнула свои огромные изумрудные как у богини этого храма глаза, в которых плавилось сумасшедшее наслаждение и любовь к нему, Паше, или как его тут звали, к Павиусу. Да и сам молодой человек сгорал от такой же беззаветной любви. Он вдруг стал раскрываться как какой-то гигантский цветок, изливая свои чувства наружу. Невероятное счастье единения с любимой женщиной охватило его, и в ту же секунду он оказался на своей кухне.
Паша сидел за столом, на котором стояло изумительной красоты огромное блюдо. Казалось самые лучшие изысканные продукты, собранны в нем. Необыкновенно аппетитные запахи распространялись во все стороны и вкус его должен был быть просто божественным. Над блюдом с вилкой и ножом склонилась Лена. Она стояла с широко открытыми от удивления глазами, в замешательстве глядя на эту красоту, не зная, что ей с ней делать.
— Это тебе, — сказал Паша, улыбаясь. — Я сделал для тебя!
Лена перевела на него смущенный взгляд, виновато улыбнулась в ответ, покачала головой и провела над блюдом рукой. Большая часть его замерцала и, подкараулив вдох молодого человека, втянулась с воздухом в его тело, мгновенно распространяясь по внутренним каналам, возвращаясь на место. Это была его собственная энергия. При этом молодой человек испытал легкое сожаление и облегчение одновременно. Понимание сути происходящего находилось где-то глубоко в подсознании. Что здесь было огорчительным, а что радующим парень не знал. Просто так чувствовал и все тут.
На столе осталась небольшая порция этого самого лакомства. Лена протянула к нему руки, и кулинарное произведение искусства, превратившись на секунду в сияющее облачко, разрядилось в нее сверкнувшей радужными красками молнией. В следующее мгновение Паша почувствовал себя в собственной постели, в объятиях стиснувшей его девушки, стонущей от сотрясающего ее наслаждения. Оно было настолько сильно, что парень и сам едва с ума не сходил, разделяя ощущения со своей подругой.
"А что было бы, если б она взяла все", — потрясенно вспоминал он сцену на кухне, чувствуя импульсы, пронзающие девушку.
Минуту спустя Лена расслабленно вытянулась рядом, все еще изредка подрагивая, переживая видимо отголоски затихающей стихии.
— Что это было? — спросила она потрясенно. — Никогда ничего подобного не испытывала.
— Я сам ничего не понимаю, — ответил Паша. — У тебя были... какие-нибудь видения?
— Нет. У нас возникло с тобой одно из тех стабильных состояний, которые появлялись в процессе "причесывания", помнишь? В этот раз я испытала потрясающе сильное желание, а в последствие и огромное удовольствие от его удовлетворения. Я собиралась лишь со вкусом насладиться, попутно опустошив тебя и урвав порцию нужной мне энергии, но тут ты вдруг стал творить совершенно невозможные вещи.
— Какие?
— Ты непонятным образом предоставил мне всего себя. Передо мной открылась такая прорва энергии, в которой можно было утонуть. Я... я не могла этого взять, я просто не готова к такому. В общем, я оставила совсем чуть-чуть и едва с ума не сошла от того, что попробовала. Словно вместо привычного "бензина" заправилась ядерным топливом! Что... что это было такое, объясни?!
— Лахти... — произнес вдруг Паша совершенно непонятное для себя слово. На секунду ему показалось, что ртом его управлял не он, а тот самый Павиус, в чьем теле он недавно находился.
— Что? — встрепенулась Лена, моментально теряя свою расслабленность. — Что ты сказал?! — воскликнула она, стиснув его запястье с такой силой, что парень поморщился от боли. — Прости, — опомнилась девушка и отпустила руку. — Где ты слышал это слово?
— Ну и силище? — поразился молодой человек, потирая кисть. — Ничего себе ты даешь! Впрочем, та другая, кажется, была еще сильнее. Лен, если ты дойдешь до такого же уровня как у нее, тебе в пору телохранителем к кому-нибудь наниматься.
— Я уже сейчас могу работать телохранителем, — пожала плечами девушка. — Ты мне лучше скажи, кого имел в виду? Кто она, другая?
— Да ты же... Только... не знаю... Толи из параллельного мира, толи из прошлого. У меня было видение?
— Расскажи.
— Ну, я помню все очень сумбурно. Какой-то храм, женщины в хитонах, алтарь и мы с тобой на нем занимаемся сексом. Ты немного другая, но это все равно ты.
— Храм Афродиты, — потрясенно сказала девушка. — Ты присутствовал на церемонии Лахти. Бог мой! — засмеялась она смущенно. — Мы с тобой на Лахти! Обалдеть!
— Что это?
— Ну... Что-то типа бракосочетания, только гораздо серьезнее.
— Это они так вступают в брак?! Сексом?! При всех гостях?! Ну и нравы!
Лена весело рассмеялась.
— Погоди, — сказала она. — придет время и в нашем мире такое будет нормой.
— Упаси господи! — шутливо ужаснулся Павел, выпучив глаза, чем еще более рассмешил девушку.
— Неужели тебе не понравилось? — игриво поинтересовалась она. — Это должно быть очень приятно. Гораздо лучше, чем напиваться на свадьбе... Ну ладно. Расскажи мне, что там было еще.
— Эта женщина из автобуса в церемонии тоже участвовала?
— Вот как? — насторожилась Лена. — В качестве кого?
— Жрица, вроде бы. Вот только звали ее странно... Найли... кажется.
— Что?! — снова вскинулась девушка и едва второй раз не цапнула Пашу за запястье, но тот вовремя руку отдернул.
— Лен, ты меня сегодня пугаешь, — признался он. — Что не скажу — ты вскрикиваешь!
— Ты не понимаешь! — взволновано сказала она. — Найли — это не имя, а назначение. Она наставницей твоей была, готовила тебя для меня.
— Готовила? Зачем?
— Затем, что Лахти — это не хухры мухры. Не каждый мужчина способен такое вынести. И даже не каждая женщина. Но главное даже не в этом. Мы трое: я, ты и она — связаны судьбой. Мы из одной истории. В прошлой ли жизни мы встречались, или это были наши предки, но сейчас мы сошлись вновь: в одной стране, даже в одном городе — таких совпадений не бывает! Если кто-то и может овладеть Даром Афродиты, кроме меня, то в первую очередь это она.
— Так может она уже, ну после встречи со мной?
— Нет. Мимо. Слишком быстро все произошло. И она пока не готова. Она самодостаточна, ее в жизни все устраивает. Дар приходит лишь к ищущим.
— А по-моему она очень даже ищет... И находит, блин!
— Это не то. У нее совсем другие цели, — возразила Лена. — Я теперь многое про нее знаю.
— Откуда?
— От тебя. Ты же мой сканер, следящее устройство.
— И что ты знаешь?
— Ну, во-первых, она... — девушка на секунду замялась, — вроде бы массажист. Работает в каком-то престижном салоне. Прилично зарабатывает. Жизнь у нее вполне сложилась, но мужчины своего нет. Не то что бы она не может никого найти, просто не хочет. Есть у нее одно хобби...
— Охотиться мужчин, — вставил Паша.
— Да! — сказала Лена и хихикнула. — Но вреда она никому никакого пока что не сделала. Контингент для ее охоты по большей части составляют клиенты. Если кто-нибудь ей приглянется, она обработает его так же, как и тебя в автобусе. Он даже не заметит ничего, потому что сделает она это в процессе массажа. Несколько брошенных невинных фраз и жертва даже не почувствует скованности. Вот только отправится мужчина совсем не туда, куда планировал, а куда надо ей. В какое-нибудь укромное место. Там она его и прихватит.
— Ее же узнать могут.
— А она мужчинам глаза завязывает. Или себе одевает повязку на лицо, если нет возможности подойти со спины.
— Почему же мне не завязала?
— Потому что ты ее не знаешь, а она не планировала с тобой еще раз встречаться. Она вообще ни с кем не делает этого больше одного раза.
— Но я же могу ее случайно встретить на улице или в транспорте.
— Это вряд ли. И потом, что ты сделаешь, если вдруг снова увидишь ее?
— Дам деру, — не задумываясь, ответил Паша.
— Вот. То-то и оно, — сказала Лена. — Впрочем, спорить не буду, конечно же, она рискует. Просто удовольствие, которое она получает не идет ни в какое сравнение с обычным сексом. Поэтому-то она и подсела на столь экзотический вид сексуальной охоты. И до сих пор ей везло. Она не только не попалась ни разу, на нее ни кто и в милицию-то не заявлял.
— Ну а если она залетит?
— Маловероятно. Она предохраняется, кроме того в состоянии "Санти" женщина просто махом кончает, мужчине сложно за ней поспеть в особенности, если не будет продолжения.
— В каком ты сказала состоянии?
— Словом Санти амазонки обозначают этап, которым открывается церемония Лахти, представляющая собой очень серьезный и ответственный процесс. Поэтому существует много узловых точек, в которых можно Лахти прервать, если один из... скажем так, молодоженов оказывается не способен довести ее до конца. Но Санти как раз самый первый и самый безопасный выход. С латыни это слово переводится как одна сотая, но заимствовано оно из более древнего языка. Как раз те самые точки акупунктуры и позволяют Санти начать. После этого женщина по собственному выбору может либо испытать сексуальную разрядку, прервав тем самым Лахти раньше времени, или же довести церемонию до конца. Амазонки очень часто использовали Санти в качестве базового ритуала для выработки энергии. Вот только мужчина в этом случае тоже испытывал разрядку, чтобы женщина могла получить его сперму. В таком случае церемония называлась Санти-канто.
— А откуда наша новая знакомая знает обо всем этом.
— Не думаю, что она прямо знает. Может быть, какие-то отголоски генетической памяти дали о себе знать? Здесь гадать бессмысленно. Бог даст, она сама нам потом расскажет.
— Ты знаешь, где ее конкретно можно найти?
— В общем да.
— Тогда может сходить туда?
— Нет! Ни в коем случае! Нельзя, чтобы она начала от нас скрываться!
— Тогда как быть?
— Надо подождать, когда она сама тебя найдет.
— Ты же сказала, что эта Найли больше одного раза ни с кем не встречается.
— Для тебя, Паша, она сделает исключение. Ты не такой как все и она это почувствовала. Ей захочется еще. Может быть, она даже захочет заполучить тебя. Если она проникнется этим желанием и хорошенько в нем поварится, то считай дело сделано. Добравшись до тебя, она с высокой вероятностью инициируется.
— И ты так спокойно об этом говоришь? — поразился молодой человек. — "Захочет сделать своим". А если у нее это получится?
Лена улыбнулась и покачала головой.
— У вас с ней совместимость чуть больше тридцати процентов. Как только она инициируется, то сама увидит это. Тридцать процентов маловато. Нет, ей ты в спутники не годишься.
— Понятно. Значит, будет как у тебя с Игорем?
— Не совсем. С Игорем у меня совсем слабо. А тридцать процентов — это хорошая связь. Ей будет приятно с тобой общаться. Но и это не все. Она твоя Найли. Знаешь, что это такое?
— Что?
— Найли становятся женщины, которые обладают очень высокой совместимостью с невестой.
