После потопа Часть 1 - Выжившие

Последний танк дал задний ход, и, увеличивая скорость, помчался обратно. За ним смогли последовать лишь две из шести бронемашин, но только одна успела достичь леса, а все остальные застыли там и сям посреди поля.

Однако радоваться еще было рано. Перестрелка вокруг старого пансионата продолжалась. Бандиты рассредоточились по кустам и по садам вокруг домиков, и выкурить их с этих позиций было сложно. Ожесточенная стрельба вдруг вспыхнула на западной окраине — два танка противника, и две БМП-2 прорвались в поселок со стороны шоссе. Одна из боевых машин была подожжена из гранатомета, но остальные расстреливали поселок и позиции коммунаров прямой наводкой.

Резервная бронегруппа Виктора Калашникова самостоятельно встретила огнем прорвавшихся бандитов. К резерву присоединился Сухоцкий на Т-95. Бандитская пехота откатилась на окраину, под защиту садов и кирпичных домов, откуда, однако, по ним били автоматы ополченцев. Вскоре и один из бандитских танков горел чадным костром, а его башня валялась рядом: выстрел мощной пушки Т-95 вызвал детонацию снарядов внутри корпуса. Другой танк бандитов успел подбить танк резервной бронегруппы, но сам получил в корму две противотанковые гранаты — одну из СПГ, другую из ручного гранатомета, — и тоже задымил. Последняя бандитская БМП была расстреляна в упор оставшимся танком резерва, которым командовал Виктор.

Бандиты начали общий отход.

Ополченцы не преследовали их. Сухоцкий решил не подвергать риску ночного боя в лесу своих бойцов, и так уже понесших чувствительные потери. Однако желание добить бандитов было очень сильным.

"Пойми!" — горячился Виктор. — "Если их не добить сейчас, они оправятся, и это обойдется нам гораздо большей кровью, чем преследование!"

После недолгого спора Сухоцкий разрешил, наконец, отправку двух лодок с подвесными моторами, на которых пошли группы, вооруженные РПГ и СПГ, чтобы устроить засаду на шоссе, перехватив бандитов. Юрий втайне надеялся, что бандиты рванут назад на максимальной скорости, опередят моторные лодки, и перехват — а значит, и новый бой, — не состоится.

Еще задолго до окончания спора, — и даже еще до его начала, — из поселка исчез Мильченко. Сережа осторожно пробирался с гранатометом в сторону моря, а потом побежал по просеке вдоль шоссе. Запыхаясь, он вбежал на невысокую длинную дюну у самой дороги. Вовремя. Уже показался последний уцелевший танк бандитов. Сергей целился очень тщательно.

Грохот и вспышка выстрела вызвали бешенную пальбу в направлении предполагаемого стрелка. Но Мильченко успел скатиться с гребня и пробрался к шоссе в другом месте — в болотистом распадке между двумя дюнами. Оттуда он успел разглядеть на шоссе горящий танк, лезущих на покинутую им дюну бандитов, и полоснул длинной очередью по кабине и кузову проезжавшего мимо грузовика. Результаты он не стал подсчитывать, проворно ретировавшись в чащу леса.

Возможно, именно эта небольшая заминка позволила ополченцам, высадившимся на берег залива в районе орнитологической станции, выйти к шоссе раньше бандитов. Впрочем, несколько их легковых автомобилей уже проскочили это место. Но бронемашина и грузовик попали под огонь гранатометов. Вместе с ними заговорили автоматы и четыре пулеметных ствола, на шоссе полетели ручные гранаты.

Через пятнадцать минут ополченцы побежали обратно к лодкам. Отход произошел без потерь.

Однако все это сражение за Рыбаково стоило коммуне дорого. Шестнадцать человек было убито, около четырех десятков ранено. Бандиты потеряли больше — вокруг поселка было собрано и зарыто двадцать восемь трупов. Еще одиннадцать трупов насчитали у шоссе ополченцы, прочесывавшие полуостров от Рыбаково до самого Зеленодольска. Сколько бандитов было серьезно ранено, оставалось неизвестным.

На какое-то время наступила передышка. Ополченцы не предпринимали экспедиций далеко за пределы Зеленодольска, бандиты не беспокоили его окрестности. Первая большая вылазка произошла по просьбе летчиков.

Через два дня после боя на связь с пограничниками вышел Аркадий Веленько. Он просил прислать за ним моторку. Через день его привезли в Рыбаково.

"Ребята согласны. Мы перебазируемся к вам, на вертолетную площадку у залива. Дело за керосином" — коротко доложил он.

Вместе с большой колонной — один наливник, БТР-80 и БМП-2 с группой охраны — Аркадий пошел на поиски моторного топлива в Ярославское. Однако поиски были безуспешны. В уцелевших емкостях авиационного керосина не было. Идти в Водопьяново Сухоцкий отказался наотрез.

"Там совсем рядом — бандиты. Не стоит нарываться, они сейчас злы, как черти, после того, как мы им наподдали".

Старший лейтенант Веленько помрачнел.

"Но ведь есть еще аэродромы!" — воскликнул он. — "И даже ближе, чем Водопьяновская авиабаза — Смеляково, Днепровка..."

"Мы точно не знаем, что там делается. Вслепую не поедем. Сначала надо послать разведку. Да и на первый взгляд — там все сожжено", — возразил Юрий.

Веленько еще больше помрачнел.

"Да не расстраивайся!" — пытался приободрить его Сухоцкий. "Разузнаем, что там и как, может и отыщем для вас горючее".

"Не хотел зря вас беспокоить", — тихо произнес Аркадий, качнув головой, — "но нам надо поторопиться. На днях к нам наведывалась шайка. Всего три человека, и мы их шуганули. Но у нас одни пистолеты! Да бандиты что, это еще не самое страшное. Погранцы с Большой Реки сообщили — литовские рейнджеры предпринимают рейды от Народного на юг группами до взвода".

Сухоцкий тоже помрачнел и задумался.

"Послушай, Юра" — тронула его за плечо Надя Бесланова, сидевшая на жесткой скамье бэтээра рядом с ним. — "А помнишь тот самолет, где мы костер разводили..."

"Ну и что?" — не очень ласково ответил Сухоцкий.

"Он ведь не сгорел..."

"Слушай, а ведь точно!" — с энтузиазмом воскликнул Юрий. — "Вполне может быть, что там что-то и осталось!"

...Колонна свернула на север. Недоезжая Ястребков, повернули на запад. Поблуждав полчаса по проселкам, кое-как отыскали памятные места. Но тяжелый наливник не смог преодолеть колдобины на сыром поле. Пришлось заводить трос, цеплять автоцистерну к БМП и таким способом вытаскивать ее.

Юрий, глядя на возню вокруг наливника, тихо сказал стоявшей рядом с ним Наде:

"Я ведь просил тебя... Я просил! Что это за обращение, ополченец Бесланова? "Послушай, Юра..." Наедине, да хоть даже и на людях, можешь называть меня как угодно, мне наплевать. Хоть пупсиком зови! Но когда мы на боевом задании, я для тебя "гражданин капитан". И только так. Запомни, пожалуйста!"

"Слушаюсь, гражданин капитан!" — с преувеличенной серьезностью ответила Надя. И добавила извиняющимся тоном — "Не обижайся... Я не нарочно, честное слово..." — она мимолетно прижалась к нему плечом и быстро отстранилась.

Только ближе к вечеру колонна достигла разбившегося транспортника. Аркадий, недолго полазив по обломкам, отыскал клапаны топливных емкостей. Но — новая проблема — рукав автоцистерны не стыковался с клапанами топливных баков иностранного самолета. Кое-как прижав рукав к клапану, замотав стык тряпками и проливая множество топлива на землю, все же удалось откачать немало авиационного керосина.

"На перелет вполне хватит" — констатировал старший лейтенант Веленько, — "а там посмотрим".

В дальний путь от Зеленодольска наливник ушел утром следующего дня, в сопровождении тех же двух бронемашин. А вечером, при свете закатного солнца, над заливом раздалось мерное гудение авиационных моторов и показалась мало кем виденная машина — разведывательно-противолодочный экраноплан морской авиации. Он приводнился у причалов поселка. Немного погодя над заливом расплылся стрекочущий звук летящих вертолетов. На вертолетную площадку у старого пансионата близ залива сел обтекаемый, подобный самолету, но угольно-черного цвета штурмовой Ка-52 "Аллигатор" и транспортно-боевой Ми-26М.

Это было последнее крупное событие осени. Наступала зимняя передышка. Закончилась уборка картошки и других корнеплодов. Сразу по ее окончании, в конце сентября, начались занятия в школе. Начались заботы по засыпке всего собранного на хранение, по заготовке дров на зиму, по инвентаризации сваленной на складе в кучу зимней одежды, по утеплению домов и водопровода, по ремонту котельной в поселке, по зимней консервации техники...

И в Рыбаково, и у пограничников были только остатки прошлогодних запасов угля. Некоторое количество угля отыскалось на железнодорожной станции в Зеленодольске, совсем чуть-чуть наскребли в Комсомольском курорте. Зеленодольский уголь подрастащили местные жители. Но грузовиков у них не было и уголь они возили к себе в дома в багажниках и прицепах легковушек. В коммуне не было самосвала, и для перевозки угля были приспособлены бортовые машины, в кузова которых автокраном ставили загруженные углем металлические емкости из-под строительного раствора.

Однако собранного угля не хватало. Поэтому заготовка дров шла полным ходом. В лесу, под руководством старенького лесника, собирали не вывезенные остатки прежних санитарных вырубок, и производили новые. Прямо на месте срубленные деревья распиливали на дрова и грузили на автомашины.

Юрий Сухоцкий с увлечением работал двуручной пилой. Октябрьская погода стояла уже довольно прохладная, но ясная и не дождливая. Работалось на свежем воздухе легко, тем более, что за другую ручку двуручной пилы держалась Надя Бесланова, с улыбкой на лице не сводившая глаз со своего командира.

Из поселка привезли горячий обед и Юрий скомандовал часовой перерыв. Поели быстро, с аппетитом. Оставшиеся полчаса Юра с Надей бродили по сосновому лесу, кое-где расцвеченному золотистыми листьями кленов и рябин, и слегка подернутыми желтизной дубовыми листьями. Они подошли к авандюне непрерывной гряде низких дюн, тянувшейся вдоль моря. Здесь явственно чувствовалась близость большой воды, — хотя ветра почти не было, тянуло сыроватой свежестью. Взобравшись на гребень дюны, они пошли вдоль берега, разглядывая волнующуюся серо-зеленоватую поверхность моря и слушая негромкое мерное шипение прибоя.

Гуляли молча. Лишь к концу перерыва, когда уже пора было возвращаться и вновь приступать к работе, Юрий вполголоса промолвил:

"А все-таки, несмотря ни на что, жизнь хороша..."

Надя подошла сзади, прижалась к его спине, и четко, раздельно произнесла:

"Я люблю тебя, Юра".

Сухоцкий обернулся и взял Надю обеими руками за плечи:

"Я же говорил: у меня пока нет ответа. Не торопи".

"Сколько же мне ждать?" — нетерпеливо воскликнула Надя. В голосе ее чувствовалась обида.

"Если ты хочешь получить ответ сейчас, — можешь услышать то, что тебе не понравится", — сказал Юрий.

"А потом будет другой ответ?" — резко спросила Надя, вскинув голову.

"Я просил — не торопи!" — тоже вскинулся Юрий. — "Ты же не хочешь, чтобы я тебе врал?"

"А может, и хочу..." — тихо пробормотала девушка.

"Ну, хорошо! Если ты хочешь знать правду, то соперниц здесь у тебя нет. Довольна? Но пойми ты — я слишком серьезно все это воспринимаю", — горячо говорил Сухоцкий, машинально вертя на пальце обручальное кольцо. — "Я старомодный человек, я так воспитан, я таким вырос, не могу ничего поделать! Меня уже не изменишь. Ну не в силах я переступить через это! И другого ответа у меня нет. Будет — я скажу. Когда будет — я не знаю".

Надя ничего не сказала в ответ, круто повернулась и заспешила к месту работы. Сухоцкий пошел за ней — надо было заканчивать распилку и погрузку дров.

В общем, забот хватало. Хлопоты шли не только в Рыбаково, но и в Зеленодольске. Помогали кое-чем и окрестным сельским обществам и отдельным крестьянам-фермерам. Некоторые из них провели сев озимых — им надо было помочь с горючим и с ремонтом техники. Бандиты почти не проявляли себя. Но редкие налеты небольших шаек все же случались, и тревожная группа в Зеленодольске не сидела совсем уж без работы. Наступала зима...

Глава 7.

Железная дорога.

Наступил март. Снег еще лежал повсюду, а временами начинались вьюги, подобные февральским. Заготовленные дрова были сожжены полностью, остатки угля догорали в печах. Где взять топливо? — этот вопрос не давал покоя многим, и в первую очередь — Виктору с Юрием.

"Я не хотел раньше говорить", — промолвил Калашников после очередного обсуждения на Совете коммуны, когда выяснилось, что топлива хватит едва на двое суток, — "но, похоже, у нас осталась только одна возможность поддержать отопление в поселке".

"Какая? Жечь солярку?" — раздраженно спросил Юрий. — "А что делать со всеми нашими грузовиками и бронетехникой? А движки?"

"Так что, лучше замерзнуть?" — возразила Лиза.

"Погоди, Лиза" — прервал ее Виктор. — "Я не о солярке говорил. Я имел в виду уголь".

"Какой уголь?" — нетерпеливо перебил Сухоцкий. — "Где его взять?"

"А взять его можно только в одном месте — в порту, в Городе".

Все замолчали.

"Да-а-а, в порту угля должно быть навалом. Сотни тонн!" — воскликнул Юрий. — "Но как его оттуда забрать? Два самосвала, положим, мы раздобыли. Но их еще нужно отремонтировать. И потом, идти в Город — значит нарваться на бандитов. Это что же, каждый рейс за углем превращать в сражение?"

"У меня другой план" — ответил Виктор. И он изложил свой план:

"Одну разведгруппу мы посылаем в порт. Безопаснее всего подкинуть группу на восточную окраину Города и затем пройти через район радиоактивного заражения — разумеется, соблюдая все меры предосторожности. Задача этой группы — найти уголь, найти угольные вагоны, разыскать в порту или у Центрального вокзала тепловозы, и проверить состояние железнодорожных путей от угольных складов и состояние моста через Реку. Кроме того — и это самая сложная часть задачи — надо проверить состояние пути от моста до поселка Суворовка включительно, не нарвавшись, желательно, на бандитов. Эту часть проверки поэтому лучше проводить в промежутке с трех до шести утра".

Калашников перевел дыхание и продолжил:

"Эта группа должна оценить состояние пути, необходимый объем ремонта и потребность в материалах и инструменте. Нужно также сообщить, есть ли погрузочные средства, исправны ли тепловозы и т.д. Для этого нужен специалист-железнодорожник. В Зеленодольске, как я выяснил, живет пенсионер Федор Лукьянович, бывший помощник машиниста. Нужно его убедить пойти с нами.

Вторая группа пойдет на ремонтной мотодрезине — а на станции в Зеленодольске есть одна исправная — и проверит состояние пути от Зеленодольска до Суворовки.

Отремонтировав путь и введя в строй тепловозы, мы сможем вывезти сотни тонн угля за один раз!"

Такая авантюра увлекла многих, но вызвала и осторожный скепсис.

В ответ на все возражения Калашников отвечал:

"Неужели такое количество угля вы оставите бандитам? Или вы предпочитаете валить здоровый лес на полуострове? Тогда через пару лет здесь придут в движение пески!"

Виктор сам пошел с первой разведгруппой. Бронемашина и небольшой автобус отправились в обход обычных дорог на Город, забирая далеко на восток. Вторая группа — всего три человека — пошла на ремонтной дрезине. Параллельно с ней по шоссе к Городу пошел БТР, чтобы по первому сигналу броситься на выручку.