После потопа Часть 1 - Выжившие

Сцепив зубы, Юрий потянул труп за комбинезон, освобождая доступ к люку. Затем он натянул еще влажный противогаз на лицо и, вскочив на броню, протиснулся в открытый люк. Стараясь не смотреть на тронутые тлением лица погибших, и сдерживая позывы рвоты, он расстегнул пояс на командире машины, — пистолет был на месте, — стащил с него планшет, затем повернулся к башенному стрелку. У того оружия не оказалось. Зато в десантном отделении обнаружилось шесть трупов, и все с оружием. Превозмогая тошноту, Юрий пополз прямо по ним к дверям десантного отделения.

Открутив запорное устройство, он распахнул обе толстенные выпуклые бронированные двери в корме.

"Принимайте!" — глухо бросил Юрий сквозь противогазную маску. Добыча составила четыре автомата АКМ-74, ручной пулемет, и противотанковый гранатомет РПГ-16 при четырех гранатах. При содействии одной из девчонок, оказавшейся самой не брезгливой из всех, Юрий снял с убитых ремни с подсумками, флягами, саперными лопатками, и вещмешки. По некотором размышлении саперные лопатки Юрий велел бросить. А вот вещмешки ему понравились — нести в руках канистры с водой было тяжело, да и противогазные сумки, набитые продуктами, резали плечи.

Мародеры, побывавшие на поле сражения, распотрошили немало вещмешков погибших — видимо, в поисках сухого пайка — и множество этих мешков валялось рядом с трупами. По приказу Юрия ребята собрали несколько десятков таких мешков и взяли с собой.

Когда Юрий привел свою семерку добровольцев, нагруженную оружием, боеприпасами и вещмешками, к месту привала, оказалось, что не только им пришла в голову мысль обследовать поле сражения. Среди толпы ребятишек стояла группа старшеклассников, самодовольно принимавшая то восторженное любопытство, которое было написано на лицах ребят, столпившихся вокруг. Рядом с ними стоял Виктор, держа автомат за пистолетную рукоять стволом вверх. Приблизившись, Юрий увидал, что трое ребят держат в руках оружие. У одного была винтовка G-3, у другого — пистолет-пулемет МР, у третьего, в котором Сухоцкий узнал шпанистого заводилу, запомнившегося после стычки из-за курения в убежище, — пистолет "Вальтер".

Между Виктором и шпаненком (Юрий вспомнил его имя — Леонид) шел диалог в довольно напряженных тонах:

"Мы не у тебя эти игрушки брали, значит, и отдавать тебе не будем" резко выкрикнул Ленька.

"Хочешь или не хочешь, а придется" — спокойно отозвался Виктор.

"Ты нас, что ли, заставишь?" — ехидно спросил Ленька, поигрывая "Вальтером".

"Если так не отдашь, придется заставить".

"Слышите, пацаны, какой базар катит!" — воскликнул Ленька, и, направив пистолет на Виктора, зло выдохнул:

"Брось ствол! А то мозги вышибу!"

Виктор замер в нерешительности. Ленька радостно ухмыльнулся:

"Что, в штаны наложил? Бросай автомат, а то отшлепаю!" — вокруг послышались смешки, приятели Леньки громко загоготали в пять глоток.

И только тут Леонид увидел подошедшего Сухоцкого. А мгновение спустя он заметил и глядящий прямо на него черный зрачок автоматного ствола.

"Базарите?" — со зловещим любопытством поинтересовался Юрий.

"Думаешь, стволом обзавелся, и стал сильнее всех?" — не собирался отступать Ленька. — "Стволы и у нас имеются. Так что лучше разойдемся мирно. Вы нас не трогаете, мы, так и быть, вас не тронем".

"А теперь послушайте, что скажу я. Область на военном положении. Взять в руки оружие вы можете на одном-единственном условии — с этой минуты вы считаетесь на действительной военной службе и принимаете на себя все обязательства, из этого вытекающие. В противном случае вы превращаетесь в бандитов. И по законам военного времени разговор с вами может быть только один: если сдадите оружие — под суд, не захотите — пуля в лоб".

"Ах, пуля!?" — вскричал Ленька с внезапно исказившимся лицом и вскинул "Вальтер".

Сухоцкий не мог заставить себя выстрелить в мальчишку. Он упал на одно колено и, прижав к телу автомат, бросился на землю и перекатился в сторону, стремясь избежать пули, если Ленька по глупости слишком сильно надавит на спусковой крючок. Это его и спасло.

Первая пуля прошипела у него над головой, вторая взметнула пыль и комочки сухой земли в примятой траве, там, откуда он только что перекатился.

Кто-то из мальчишек, пришедших с ним, сорвав автомат с плеча, тщетно пытался передернуть затвор, в то время как автомат стоял на предохранителе. Другой, подогадливее, возился с переводчиком, пытаясь поставить его на автоматический огонь. Виктор оказался проворнее всех. Он сделал резкий выпад своим автоматом, как будто наносил колющий удар штыком, и концом ствола с силой двинул Леньку в голову. Тот пошатнулся, выронил пистолет, ноги его подогнулись, и он рухнул на колени, схватившись за голову обеими руками. Между пальцев его показалась кровь.

"Что это... Что это..." — громким шепотом повторял он, едва заметно покачиваясь.

Юрий поднялся и вместе с Виктором подскочил к мальчишке. Тот замер, слова перестали срываться с его языка. Медленно-медленно, с усилием, Ленька встал, пошатнулся, выпрямился, еще раз пошатнулся, и упал навзничь.

"Пульса нет..." — растерянно произнес Виктор, безуспешно пытаясь нащупать биение жилки на шее, над ключичной ямкой, и на запястье. Вдруг Виктор вскочил, и, отбежав на несколько шагов в сторону, согнулся в три погибели. Его безудержно рвало.

Сухоцкий подошел к двум парням, еще сжимавшим в руках автоматическую винтовку и пистолет-пулемет, и, ни слова не говоря, резко вырвал оружие у них из рук. Приблизившись к одному из старых деревьев, обрамлявших шоссе, он с размаху несколько раз саданул винтовку, а затем и МР о ствол. Затем повернулся к притихшим школьникам и громко произнес:

"То, что я сказал о действительной военной службе, касается всех". — Он посмотрел в сторону семерки, принесшей оружие, и скомандовал:

"Отделение, стройся! Положить вещмешки!"...

Дорога шла по слегка всхолмленной равнине, среди полей и лесов, рощ и перелесков. Однако усталость и подавленное настроение (что было не удивительно при зрелище стольких смертей и страха за жизнь близких, да и за собственную жизнь) не давали возможности наслаждаться окружающими пейзажами. В нескольких поселках, которые миновали за день, не было видно ни души. Люди или бежали, или погибли, или попрятались. А скорее всего — и то, и другое, и третье. Но разыскивать уцелевших было пока не ко времени.

К Зеленодольску подошли уже в сумерках, пройдя за день больше 25 км. Юрий задумался — где разместить столько людей на ночевку? Виктор ломал голову над той же проблемой. Лиза, узнав об их раздумьях, промолвила:

"Тут же пансионатов полно, и летних лагерей..."

"А вот туда идти не следует. Вообще в город лучше не соваться без разведки. Кто знает, на кого там можно нарваться" — охладил ее Виктор.

"Да, нам бы пристроиться где-нибудь на окраине, где меньше вероятность быть обнаруженными", — поддержал его Сухоцкий.

"Впрочем", — заметил Виктор, — "если на окраине найдется какой-нибудь подходящий пансионат, то почему бы его и не использовать?".

"Ага!" — обрадовался Юрий. — "Вот у шоссе, что идет вдоль моря на запад, как раз есть парочка таких пансионатов на отшибе. Надо будет туда заглянуть".

Поскольку выйти на западное шоссе можно было только через город, а туда углубляться не хотелось, Юрий повернул колонну с шоссе на проселочек, ведший к железной дороге. Рельсы также тянулись к Зеленодольску, где магистраль оканчивалась тупиком у железнодорожной станции, стоящей всего метрах в трехстах от берега моря. Но не доходя городка, пути разветвлялись, и налево сворачивала ветка, которая шла вдоль моря, ко множеству прибрежных городков и поселков. По этой ветке и направилась колонна, выйдя на западную окраину города по железнодорожному полотну.

Призывы соблюдать тишину, чтобы не нарваться на возможные неприятности, несколько умерили шум, производимый школьниками, но все же и Юрий, и Виктор испытывали серьезное беспокойство. Удача, однако, сопутствовала им. Железнодорожные пути вскоре отделились от города довольно плотной полосой деревьев и кустарников. Виктор даже не сразу заметил, что они уже вышли за пределы города, и по правую руку осталось лишь поле, пересеченное лентой шоссе, обрывающегося здесь, и переходящего в грунтовку.

Скомандовав остановку, Сухоцкий указал новое направление, и колонна покинула насыпь железной дороги, прямо через поле выйдя на грунтовку, шедшую совсем невдалеке от невысоких приморских дюн. На окраину городка вошли с запада. Здесь, у самого моря, расположились низенькие корпуса летнего детского лагеря, который иногда по старой привычке называли "пионерским". Через дорогу от него виднелся и какой-то пансионат.

Юрий выбирал недолго. Хотя пансионат был, конечно, комфортабельнее, но явно мог предоставить ночлег самое большее половине нуждающихся, а в лагере можно было разместить всех. С шоссе свернули налево, в калитку детского лагеря, поскольку ворота были заперты. Лагерь, по весеннему времени, оказался еще не подготовлен к летнему сезону. Окна и двери были заколочены. Пришлось отдирать доски штыками — отделению автоматчиков досталось как следует поработать, не только отдирая доски от дверей, но и взламывая запертые двери. Большинство кроватей было сложено в штабеля в разобранном виде. Матрацев и вовсе не было видно. Правда, вскоре их удалось обнаружить в одном из бараков, использовавшихся под склад. Они было малость отсыревшими, но выбирать не приходилось.

Сборка кроватей, растаскивание матрацев по корпусам, распределение помещений между классами и между мальчишками и девчонками заняли немало времени и сопровождались весьма сильным шумом и гамом. Образовалась большая очередь к туалетам, тоже производившая немалый шум. Юрий надеялся лишь на одно — шум, производимый большой толпой, должен скорее отпугнуть, чем привлечь любопытных. И действительно, вокруг по-прежнему было совершенно пустынно.

Юрий, Виктор и Лиза прилагали немалые усилия, чтобы, наконец, закончить размещение ребят и дать всем возможность отдохнуть. Вооруженное отделение они расставили по периметру лагеря, что привело к непредвиденному конфликту. Группка старшеклассников, несмотря на категорический запрет покидать территорию лагеря, решила пройти к берегу моря. За общим шумом Виктор не сразу различил возбужденные голоса, доносившиеся со стороны берега. Когда же он обратил внимание на перебранку и направился в ту сторону, все уже произошло. Буквально в десятке шагов впереди него громыхнул выстрел, сумерки разрезала яркая вспышка, и срывающийся мальчишеский голос закричал:

"Ложись, суки! Лицом вниз, руки за голову! Кто шевельнется, схлопочет пулю!".

Приблизившись, Виктор увидел лежащих на песке троих ребят и двух девчонок. Над ними стоял парнишка с автоматом, направленным на лежащих. Один из лежавших, заслышав шаги, приподнял голову.

"Не шевелиться, я сказал!" — С этим выкриком автоматчик подскочил к поднявшему голову и пнул его ногой в бок...

Когда все обитатели лагеря собрались на линейке, где было построено и все отделение с оружием, Виктор заговорил:

"У нас случилось ЧП. Столкнулись между собой наши товарищи. Одни, наделенные оружием и властью, которое это оружие дает, другие — безоружные. И обе стороны повели себя глупо. Я хочу, чтобы вы все затвердили урок, который следует извлечь из этой стычки обеим ее сторонам ", — Виктор повернулся в сторону отделения.

"Оружие дано вам только для того, чтобы защищать своих товарищей и мирных жителей вообще. Только для этого. И совершенно недопустимо пользоваться оружием, чтобы унижать безоружных, куражится над ними, демонстрируя свою власть. Еще один подобный случай — и виновник лишится права носить оружие навсегда. Сегодня же я ограничусь отстранением его от военной службы на две недели. Рядовой Сергей Мильченко, сдайте автомат, боеприпасы и амуницию".

Даже в сумерках было заметно, что лицо Сергея покрылось красными пятнами. Он молча отдал оружие подошедшему Сухоцкому. Виктор заговорил вновь:

"А теперь я обращаюсь к вам, к большинству, которое пока не имеет оружия. Запомните, наконец, то, что мы уже повторяли неоднократно — область на военном положении. Мои слова и слова Юрия Сухоцкого для вас не рекомендация, а приказ. Если дан приказ не покидать территории лагеря, значит, он должен быть выполнен. И я не осуждаю Сережу Мильченко за то, что следуя приказу, он применил оружие. Он не имел права издеваться над безоружными, и за это наказан. Но учтите — если ваша дурная голова толкнет кого-нибудь на выходки, влекущие опасность для остальных, то оружие может быть применено и на поражение. Вот так". — Виктор замолчал и оглядел притихших ребят. Теперь заговорил Сухоцкий:

"Десятиклассники! Назовите мне одного человека из вас, кто занимался бы стрельбой и имел хорошие результаты" — В ответ раздались нестройные голоса:

"Овечка! Санька Овечкин!.. У него разряд!..."

"Из чего стрелял?"

"Из пистолета" — ответил Овечкин.

"Рядовой Овечкин! Два шага вперед, шагом марш!" Юрий повернулся к Калашникову и негромко бросил:

"Виктор, передай ему свой "Макар"".

Когда ПМ вместе с ремнем, кобурой и запасным магазином перешел в руки Саши Овечкина, Юрий скомандовал:

"Рядовой Овечкин! Встаньте в строй отделения!" — И, обращаясь к остальным, снова задал вопрос:

"А из винтовки или автомата кто-нибудь из вас серьезно стрелял?"

"Пяльцин стрелял!" — выкрикнул кто-то.

"Чего — Пяльцин..." — недовольно буркнул невысокий вихрастый парнишка. — "Не стрелял я из винтовки".

"Сам же рассказывал!" — не унимались одноклассники.

"Так то ж не из винтовки..."

"А из чего?" — поинтересовался Сухоцкий.

"Из ружья. Дед на охоту брал".

"И какие результаты?"

"Так я ж не в тире стрелял. Сколько очков выбил бы, не знаю. Бывало, попадал, бывало, и мазал".

"А в кого стрелял?" — продолжал допытывать Юрий.

"Птицу брали. Корншнепа. Сам я только три штуки добыл" — честно объяснял Пяльцин.

"А много раз ходил с ружьем?"

"Один. Прошлым летом".

"И сразу три штуки добыл? Бери автомат" — вынес заключение Юрий.

Когда все разошлись спать, Юрий оставил под командой Виктора гранатометчика и девчонку с ручным пулеметом. Пулеметчицей стала Надя Бесланова, помогавшая Юрию добыть оружие из подбитой БМП, и не убоявшаяся трупов. Будучи не самой рослой для своего вида спорта — она занималась баскетболом, — Надя оказалась физически сильнее большинства своих сверстников.

Овечкин с пистолетом Макарова был выставлен в качестве наблюдателя, спрятавшись в кустах у шоссе близ ограды пансионата. Сам же Сухоцкий с четырьмя парнями, вооруженными автоматами, отправился на разведку.

Первые склады, которые почти в полной темноте обнаружили и исследовали разведчики, оказались вскрыты и пусты. Столь же пустынны были полки разграбленных магазинов. Впрочем, в одном из них обнаружились распотрошенные упаковки мыла, зубной пасты и каких-то чистящих средств; в другом — несколько десятков рулонов обоев. Но мыло и обои их сейчас не интересовали. Стараясь перемещаться по городским окраинам, разведчики натолкнулись еще на одну группу сарайчиков, используемых под склады. Они тоже были вскрыты, но в темноте за распахнутыми створками дверей смутно виднелись какие-то ящики.