Мы наш, мы новый

— В общем, платят, сколько скажу.

Речь его произвела впечатление на всех. Особенно на меня... Не знал, что удар разрешено придержать. Вроде, как дуэльный выстрел. Можно, благородно в воздух пульнуть, а можно — коварно прийти через много лет, когда соперник уже и позабыл о ссоре, и потребовать сатисфакции. Или откупного заломить...

Этот вариант мне нравится. Во-первых, — похоже, вряд ли удастся вырубить соперника, и это значит, что придется получить от него еще разок. А организм уже и так во всю 'СОС' семафорит. Во избежание... Во-вторых, — у меня появляется отличная возможность на продолжение знакомства с охранниками.

Зато Сивому, похоже, перспектива ходить в должниках не улыбалась.

— Твой резон понятен, — проворчал охранник. — Всем известно, что если бы не ученые, корчма давно бы разорилась. А нам какой прибыток ждать, пока они чрево набьют? Волы, хоть и медленно идут, а все ж не стоят. Я же дал слово купцам, еще засветло нагнать обоз. Так что извини, недосуг... Давай, воин. Бей... Нечего попусту лясы точить. Задарма даже кум к куме заглянуть ленится.

— Согласен... — я поторопился перехватить инициативу и стать для охранников, если не своим пацаном, то хотя бы 'неплохим парнем'. — Задарма не пойдет. А вот если нальешь всем по кружке, да не разбавленного... Тогда и обождать можно. Верно говорю, хлопцы?

Бесплатная кружка, еще и неразбавленного пива — приманка, мимо которой не пройдет никто. В здравом уме и, особенно, не совсем трезвом рассудке. Так что ответом стало столь дружное и одобрительное мычание, против которого даже Сивый не рискнул напомнить о обещании, данном купцам.

— Хорошо, хорошо... — взмахнул руками Карл. — Налью. Только, чур, в баклагу. Пейте на здоровье... Только, уходите сразу. А то, как бы у проезжих аппетит не испортился только от одного вашего бравого вида. Они же не знают, что вы доблестные охранники, а не совсем наоборот...

— Уговорил... — упускать инициативу нельзя. Как говорится, взялся за гуж — бразды не бросай. — Пошли, хлопцы... Не будем мешать расцвету торговли. А ты... — ткнул пальцем в самого младшего. — Задержись, пиво возьмешь и нас нагонишь. И тарани пару штук прихватить не забудь.

— Эй, эй! — возмутился было Карл, — какая тарань? О тарани не было уговора.

Потом вспомнил, с кем разговаривает, кто в здешних местах настоящий хозяин, вздохнул и махнул рукой.

— Ладно... Будет вам и тарань. Только проваливайте побыстрее. И леском, леском... Вона, уже пыль клубится.

* * *

Сперва донеслось громкое тарахтение, звонкий цокот подков о булыжники мостовой и, лишь следом за этим фоном, на дороге показался большой тарантас. А может, дилижанс, рыдван или карета, — не разбираюсь я в типах и марках средневекового транспорта... В общем, большая, крытая повозка. Тащила ее шестерка запряженных цугом лошадей, погоняемых кнутом и криком возницы. Громоздкое сооружение довольно резво тряслось по хоть и небольшим, но обязательным ухабам, — издавая при этом неприятный, ноющий скрип. Больше похожий на жалобные всхлипы и вздохи. Словно, это рыдали и молили о пощаде, запертые внутри пассажиры.

Честно говоря, я бы не сильно удивился... Столь важное достижение цивилизации, как рессоры, явно еще не было изобретены и, если лозунг 'Дадим каждому клиенту по мягкому месту' не стал девизом перевозчика, то даже представить страшно, какие адские муки должны испытывать люди, вынужденные по несколько часов кряду сидеть на твердых деревянных скамьях...

— И-й-й-я! — проорал дюжий возница, привстал на козлах и, красуясь перед нами, оглушительно щелкнул длинным кнутом. Мог не стараться. Мокрые от пота кони и так тянули изо всех сил. Видимо, не первый раз шли по маршруту и знали, что отдых близко.

— Так говоришь, Никола, ты из Снопов? — переспросил Сивый, выходя обратно на дорогу и возобновляя разговор, прерванный рейсовым дилижансом.

— Из нее... Аккурат на берегу Сватьи хата наша стоит. С порога брод видать... Выйдешь ночью во двор... а зори так и плещутся.

— Гм... — поскреб тот задумчиво подбородок. — Складно говоришь... Бывал я в тех местах. И через брод хаживал. Одно только не сходится... кольчужка у тебя чересчур добрая... мил человек. Да и меч... не крестьянский тесак. Что скажешь?

— Вот те раз... — развел я руками. — Ты спросил, откуда родом буду... Я ответил. В чем подвох? Я же не божился, что еще вчера за сохой ходил...

— Верно... — покрутил охранник головой. — И все равно. Странный ты... Как угорь скользкий. Вроде и не противишься, а не ухватить.

— А ты не шибко руки-то распускай. Девка я тебе, что ли... чтоб лапать? — пожал плечами и сплюнул. — Я ведь и сам могу ухватить... кого хош... да так, что не обрадуется. С чего такая подозрительность, старшой? Как спрашиваешь — так и отвечаю. Не нравится — переживу... Хоть прямо сейчас расстаться можем. Заряжу те в лоб на прощание, и пойдем каждый своей дорогой.

— Не ершись, Никола... не ершись... — осадил слегка Сивый. В том числе и интонацией. — Я ведь не просто так расспрашиваю. Интерес имею... Дело. А как предложить, если человека впервые видишь? Да и знакомство наше не назовешь теплым...

— Это точно, — согласился я со смешком. — Скорее уж жарким.

Сивый кивнул, но шутки не поддержал.

— Теперь суди сам... Одет ты небогато, а доспех и меч знатные. Весьма. Уж в чем, в чем, а в этом понимание имею. Повадки воина, говоришь складно, а по родству — крестьянским сыном сказываешь...

— Вот упертый... — развел я руками, и словно невзначай отобрал у идущего рядом парня тыкву с пивом. Сделал большой глоток и вернул.

Карл не пожадничал. Хорошего пива налил. С горчинкой...

— Ох, и напутал. Ну, не так же все... Родом я и в самом деле из Снопов. Но уже давно ушел из дома. Много нас у отца... Только братьев пятеро. Я — девятый в семье. На всех землицы не хватило. Вот меня, как младшего, и отправили к хозяину тамошних мест, барону Ренделю в услужение. Сперва посыльным был... Ноги длинные, память хорошая. Потом он меня в оруженосцы взял. Так я при его светлости и состоял все отрочество... А чего? Дело не пыльное... Не пашешь, не сеешь... Только гляди в оба, чтобы чужой кто не лез через межу. А владений у барона немного — три деревеньки. Замок тоже — со стены на стену разбегу перепрыгнуть. Так что на службе не потел, а стол всегда накрыт. Жалование опять таки... Пусть не жирное и не каждый месяц, но хватало. Еще и родне помогал. А как в года вышел — взял барон меня в воинскую науку. Правда, не столько учил, как на мне тренировался... но я сметливый. Запомнил многое. Потом, с другими ратниками закрепил.

— Чего ж ушел с такого хлебного места? — удивился Сивый.

— А вы что же, ничего не знаете? — пришла моя очередь изображать недоумение. — А корчмарь говорил, вы здешние. В том смысле, что обоз купцов из ближайших к Солнечному Пику мест. Или нет? О, точно! Я же сам мимо шел, а следов обоза не видел. Так, откуда вы будете? Откровенность за откровенность... Думаю, это справедливо? А то ты обо мне выпытываешь, а сам молчком. Да, Сивый?

— Из Серебряного Луча мы... — без запинки ответил тот. — Не доводилось бывать?

— А-а...

Я в Луче не только не был, но даже и не слышал. Но говорить об этом не стал. Вдруг, он не захудалый городишко, а достопримечательность местная? В общем, как заведено у нас, у нелегалов: молчание — золото. В смысле, главное, не ляпнуть лишнего, а люди сами себе нужные ответы придумают.

Вот и сейчас так же.

— Погодь фыркать... — с обидой вскинул подбородок старшой обозной охраны. — Да... После того, как серебряный рудник иссяк, многие жители разбрелись и разъехались лучшей доли искать. Но все ж, дарованную Императором грамоту на самоуправление и печать у бургомистра не отняли. Так что Луч, хоть и маленький, а город. Да и купечество наше... из тех, что остались... ни умения торгового, ни связей не растеряли. Вот и сообразили раньше других, как на счастье соседей свою бедность подправить. Бургомистр откопал припрятанную на самый черный день городскую казну, остальные тоже, кто что смог принес и снарядили обоз... Двенадцать возов... А ты фыркаешь.

— И в мыслях не было, — поторопился я успокоить Сивого. Патриотизм, особенно местечковый, штука взрывоопасная. И при неосторожном поведении может много беды натворить. — Наоборот, хотел сказать, что хоть и не доводилось в Луче побывать, но о городе вашем знаю. Покойный барон Рендель часто о нем говорил. Мол...

— Покойный?! — переспросил Сивый.

— Ну, да... Намедни схлестнулся с принцем Николаисом за межевой столб, и фортуна оказалась на стороне Солнечного Пика. Так что теперь все владения барона присоединились к королевским землям.

— Ах, вот оно что, — кивнул с пониманием Сивый. И от понимания этого, ему вроде, как камень с души спал. Облегчение случилось, потому как понятным я стал. — Новый хозяин — новые порядки. И те, кому при старом, лучше других жилось — враз лишними становятся. Угадал?

— Наверно... — пожал плечами. — Я проверять не стал. Собрал манатки и ушел. Пока никто не хватился.

— Что? — усмехнулся Сивый. — Много недругов нажил... за годы верной службы?

— Не без этого... Сам знаешь, как оно бывает. Новая метла... В общем, мне сейчас лучше подальше от родных мест держаться. А там видно будет. К слову, о недругах... — я решил, что для первого знакомства обо мне достаточно говорено, пора менять тему. — Что же вы обоз без охраны оставили? Или думаете — перевелись разбойники?

— Как же... — хмыкнул кто-то позади меня. — Дождешься... Когда рак на горе свиснет.

— Верно... — согласился с товарищем Сивый. — Лихого народа завсегда хватало. Особенно, в неурожайные годы. Но, беспокоится не о чем. Засветло не нападут, а до темноты мы обоз нагоним. Волы вдвое, против нашего, медленнее шагают.

— Не понял? Места глухие, междугорье... Лишних глаз нет. Помощи ждать неоткуда. С чего бы разбойникам дневного света бояться? Оборотни они, что ли? Или совы?

— Совы... Ой, насмешил... — расхохотались все. — Ага... Волколаки... Еще скажи вампиры.

Я бы сказал, но не был уверен, что здесь о кровососах тоже знают. Это в моем мире вампиры столь популярны, что сумели вытеснить принцев из фантазий юных барышень. Причем, вместе с белыми лошадками.

— Тем более, не понимаю.

— Да просто все... — махнул рукой Сивый, когда отсмеялся всласть. — Днем видно, что телеги пустые и грабить нечего. Их даже рогожами не прикрыли, так 'ребрами' полудрабков и светят. Мы же не продавать едем, а покупать. Понимаешь разницу? А вот ночью другое дело. Не жечь же факелы, и не орать, что налегке идем. Поэтому, надо успеть к вечере.

— Понимаю... — потер я подбородок задумчиво. — А товар брать под честное купеческое будете? Или деньги купцы с собой везут?

— Де-нь-ги... — повторил Сивый, запинаясь. — О, Господи! Пресвятая Богородица и все апостолы! Какой же я дурак! Бегом! За мной! Матерь Божья, не выдай! Оборони!..

Драться охранники умели так себе, зато бегали отменно. Нет, с амазонками им, конечно же, не тягаться, совсем другой уровень, но припустили знатно. Особенно, если вспомнить, что вся пятерка только-только из-за стола. И, рассчитывая на неторопливую прогулку, ни в яствах, ни в питье себе не отказывали...

Глава четвертая

Как водится, накаркал... Мы не видели нападавших, да и слишком тихо было... разбойники ж не бестелесные духи, да и купцы... ни с деньгами, ни с жизнью, просто так не расстанутся. Хоть какое-то сопротивление оказать должны. Но, это в теории. А на деле — обоз стоял. Причем, в таком узком месте, где лагерь при всем желании не разбить. То есть, к гадалке не ходить — остановка вынужденная... или, как раньше писали на маршрутках, по требованию.

Обоз из дюжины упряжек довольно длинная конструкция, а тут еще и дорога гору огибая, повернула в бок. Так что кроме нескольких пустых телег и равнодушных ко всему волов, ничего и никого. Даже птицы затаились.

— Щур, Третьяк... заходите слева... — Сивый, похоже, так же как и я оценил увиденное без оптимизма. — Лука, бери правее. Остальные — за мной.

Ну, правильно. Весьма здравый и рациональный подход. Все кто не наши — все чужие. Поэтому, сперва руби-стреляй, потом расспрашивай. А если что не так и ошибочка вышла — Господь разберется и отделит агнцев от козлищ. Вот только ничего из этого у охранников обоза не получилось. Совсем... И десяти шагов пробежать не успели. Сперва движения замедлились, словно они в прозрачную патоку влетели, а потом и вовсе замерли.

Я не то чтоб замешкался, но поскольку в ряды доблестной охраны не входил, приказ старшого выполнять не торопился. Не люблю бежать сломя голову, неведомо куда, не зная броду. Поэтому успел остановиться раньше, чем попал в ту же ловушку.

Ну, а что еще? Просто так люди не превращаются в живые статуи... Всему должна быть веская причина. Кто-то мужа ослушался, а кого-то банально заколдовали... с целью грабежа и разбоя.

Кстати, были бы охранники повнимательнее, то же не вляпались бы. Судя по шевелящейся и неподвижной листве, зона поражения не такая уж и большая. Что значит, либо волшебник так себе, средненький, либо вообще имеет место использования амулета или свитка. Второе предпочтительнее...

Но ждать и гадать некогда. Как знать, насколько вредна для человеческого организма такая 'заморозка'? Надо искать источник и рубильник... которым оно отключается.

Аккуратно держась вне зоны действия колдовства, неподвижными листьями и травой граница определялась четко. Даже несколько зависших будто в паутине мух попалось. Паука одного тоже видел, но там непонятно — влип или сам в засаде сидит.

Стараясь не шуметь, в общей тишине любой треск, как пистолетный выстрел прозвучит, обошел опасный участок по дуге и оказался на пригорке. Чуть выше головы обоза.

Увиденная картина вне всяких сомнений подтвердила догадку. По дороге, между телегами бродил один единственный человек и неторопливо, методично обыскивал десяток купцов и возниц, что замерли в живописных позах, словно экземпляры коллекции мадам Тюссо или участники игры 'Море волнуется'.

Грабитель впечатления не производил. Что называется 'от горшка два вершка'. Хлипковат для лесного татя, разбойника и душегуба. Видимо, поэтому и прибег к колдовству, что ни с мечом, ни даже с ручной пищалью добиться повиновения и заставить хозяев распроститься с наличностью, ему бы не удалось. А так — мечта любого экспроприатора. Никакого сопротивления. Падальщик, одним словом. Гиена... Именно такие по полям сражения ползают, обдирая трупы. Не разделяя павших на своих и чужих.

М-да... И ведь ничего паршивцу не сделаешь. Как говорится, видит око да зуб неймет. Можно, конечно, окликнуть и объяснить, что когда он закончит мародерствовать и попытается унести добычу, то поимеет неприятности. Так что пусть сваливает, пока цел. Но рисковать не хочется. Поскольку сам вижу как минимум два варианта развития событий не в мою пользу.

Первый, — этот недоразбойник спокойно закончит сбор ценностей и удалится в диаметральном направлении. Фора по времени, пока я оббегу зону по периметру, зачетная. Лови ветра в чаще... Особенно, если у него в кустах вместо рояля лошадка припрятана.