Мы наш, мы новый

Второй, — он испугается и начнет резать заложников, требуя свободный проход... и ковер-самолет в страну без выдачи.

Значит, придется ждать. Обираемым все едино, а мне не привыкать. Когда С-5 по терормеханике пересдавать пришлось, неделю препода всем потоком ловили. Пока не загнали в угол и не дожали зачет.

Кстати, судя по тому, что я вижу, грабителю осталось всего троих ошмонать. Плевое дело, в общем-то. Карманов у людей нет, с фантазией тоже... не особенно. Всех захоронок — гайтан на шее, двойной пояс да сапоги. У мужчин, во всяком случае. Девок молодых да пригожих, способных задержать на некоторое время любителя чужого добра, нет... Так что выберем местечко поудобнее, присядем — в ногах правды нет, а я не в очереди, и подождем.

Угу... Хочешь рассмешить богов, расскажи о своих планах.

Вроде на ровном месте топтался, а ухитрился зацепиться за что-то, потерять равновесие, хлопнуться на западное полушарие и... в завершение конфуза, вместе с небольшим оползнем и парочкой междометий съехать аккурат в зону действия заклятия.

То ли я слишком культурно изъяснялся, то ли не все перлы обсценной словесности здесь известны, но на мужичонку моя тирада впечатления не произвела. Оглянулся мельком, через плечо и продолжил заниматься грабежом.

С другой стороны, а с чего ему беспокоится. Знает же, что любой кто захочет к нему приблизится, будет обездвижен. В чем я тотчас убедился на собственном примере. Странное ощущение... надо сказать. Не то что пошевелиться, моргнуть не получается. Словно в гляделки со всем миром играешь...

Спустя какое-то время грабитель закончил с обозниками и направился ко мне. Поглядел, довольно хмыкнул и принялся стаскивать сапоги. Не найдя ничего за голенищами, отбросил обувку в сторону и принялся за перевязь и пояс... Вытащил меч, но не оценил, положил его мне на грудь. А вот вес пояса привел мужичка в настоящий восторг. Опытный, судя по всему ворюга. Сразу сообразил, что к чему... А когда из потайного клапана ему на ладонь выпал первый империал, мужичонка чуть в присядку не пустился на радостях. Но, как настоящий профи, сдержался и продолжил шмон.

Привычно сунул руку за воротник, но наткнулся на кольчугу. Проворчал что-то недовольно... Кстати, за все это время грабитель не произнес ни одного внятного слова. Немой, или это побочный эффект заклятия? Впрочем, какая разница...

Мужичонка распахнул ворот рубахи пошире. Нет, не воин... В отличии от Сивого, достоинства кольчуги не оценил. Зато заметил шнур и потащил наружу мешочек с амулетами... Развязывать поленился, дернул с силой... Не получилось. Второй раз дернул. С прежним результатом. Попытался распустить узел на горловине мешочка — тот тоже не поддался.

Проворчал что-то недовольно и поглядел на меч. Не понравился мне этот взгляд. Такая гнида не только палец ради перстня отрубит, или, сдирая серьги, уши порвет — с него и голову срубить станется.

Нет... Только шнурок перерезать надумал. Взялся одной рукой за гайтан, в другую — меч. Наклонился и поскользнулся... да так неловко, что воткнул острие себе же под челюсть. Охнул и повалился ничком, прямо на меня.

В тот же миг все вокруг ожили, зашевелились... И уставились на меня. Вылезающего из-под трупа грабителя, с окровавленным мечом в руке.

— Держи, гада!

Сгоряча не разобравшись в ситуации, Сивый подскочил к нам и ухватил мертвеца за шиворот.

— Ага, попался! — с силой встряхнул безвольное тело и только после этого понял, что воюет с трупом. Хмыкнул сконфужено, отпустил покойника и произнес: — Молодец, Никола. Как же это ты его, а?

М-да... Вот так и приходит слава земная. Согласен, незаслуженно, но поди докажи обратное, если дюжина свидетелей готова поклясться, что они собственными глазами видели, как ты супостата победил. Да и зачем людей расстраивать? Так ведь добрую половину легенд опровергать придется. Хотят верить в чудо и подвиг, пусть верят. Разве ценность подарка изменится от того, кто именно его под подушку положил — мама с папой или Снегурочка с дедушкой? Важно, что он там таки нашелся...

— Оберег у меня... — сымпровизировал я на ходу. И, на всякий случай, торопливо добавил. — Был. Одноразовый... От любой магии. Вот и пригодился. Пять золотых отдал... Как считаешь, не переплатил?

— Клянусь всеми богами, нет!.. — воскликнул один из купцов, мужчина впечатляющих габаритов, весьма похожий на Карла-шинкаря. — Ты сказал 'пять'? Получишь в два раза больше! И еще столько же... Если подождешь до нашего возвращения в Зонненберг. Слово Гордея!

— Соглашайся... — толкнул меня в бок Сивый. — Это хорошая цена. Я и сам хотел тебе место в отряде предложить. Но так даже лучше получилось.

Лучше или хуже, жизнь покажет. И если для наследного принца, вернее — уже одной ногой короля, подобное предложение смешно, то для безработного воина, вынужденного покинуть насиженное место, отличный кус пирога. Самый цимес... Отказаться от которого, значит напрочь погубить свое инкогнито, дать повод для пересудов и след тем силам, что не оставили попытки извести династию Солнечного Пика.

Так что предложение купца Гордея я принял. Не забыв, поддерживая легенду о крестьянском происхождении, оговорить, что оплата и содержание в вознаграждение не входят. Старший гость* (*купеческое звание) сперва поморщился... Ну, не любит торговый люд лишних трат. Даже за спасение собственной мошны и жизни. Потом махнул рукой и согласился. В конце концов, не такие уж и большие деньги. Тем более, Гордей тут же воспользовался подобием торга и отсрочил выплату до возвращения.

На что уже поморщился я. Поскольку, подобный уговор сводил все к формуле: уйду раньше — не получу ни гроша. Но упираться не стал, ведь не на заработки ж отправился, и по рукам мы ударили.

Потом обоз перебрался в более подходящее для ночлега место и суматошный день закончился неторопливым поеданием варенной гороховой каши, щедро задобренный большими кусками копченного мяса. Правда, столь неожиданная щедрость очень быстро нашла объяснение. Горох упарился быстро, а мясу, для съедобности надо было млеть еще пару-тройку часов. Поэтому, прежде чем хлебать кашу, его старательно выловили из казана и оставили на завтра. А вместо него всем выдали по краюхе хлеба и ломтю нежного, розового сала. Так что в целом, приправленный свежим воздухом, ужин удался на славу. Уплетали так, что за ушами трещало и только ложки иной раз глухо сталкивались, словно тренировочные мечи. Пока дружно не заскребли по дну пятиведерного казана...

* * *

Истома... Как много в этом слове для сердца...

Казалось бы, ну что хорошего может быть в усталости? Умаялся, пока от офиса до метро дочапал... взопрел, пока в битком набитом вагоне ехал да лифтом на четвертый этаж поднимался... ввалился в квартиру, упал на диван... можно поперек — и лежишь полуживой, не в состоянии не только до холодильника доползти, чтобы пивком или сидром освежиться, а даже до пульта от кондюка дотянуться. Ужас... Как вспомню ужасы городской жизни, так дрожь по телу табуном мурашек...

Другое дело здесь. Не спорю, день выдался суматошный. Зато как здорово сейчас. Лежишь вверх чревом... к слову, набитым до отвала... смотришь на звезды, наслаждаешься отдаленным звоном комариного пения... благодаря брошенным на угли каким-то травкам, не знаю как к животным, а к людям ночные певуньи не лезут. Лепота...

И разговоры струятся такие же неспешные и вялые, как дымок над угасшим костром. Как обычно, ни о чем... Хотя, если уметь слушать, то в коротких историях, — о жене мельника или о том, как цыгане давеча лошадей свести хотели, да дед Аким вовремя до ветру выйти сподобился, — можно кое-какие сведения почерпнуть.

К примеру, из тех побасенок я узнал, что после развала Империи не все населенные пункты захапала себе новая знать. Несколько больших городов, имеющих права на самоуправление, так и остались независимыми. У общества хватило ума не идти под чью-то руку и денег — на ополчение. Так что шустрые и воинственные соседи, возложившие на себя баронские короны да графские венцы, пообломав клыки, вынуждены были подписать с ними пакты о ненападении и содружестве.

Веры тем пергаментам особой не было. Но сотня хорошо вооруженных стражников скрепляла договора не хуже, а то и лучше, подписей и печатей.

В один из таких городов, с привычным уху названием — Семипалатинск, и направлялся купеческий обоз. Судя по названию и описанию — город был и в самом деле большим. Примерно, как областной центр. Поскольку, имелись в нем не только торговые лавки, мастерские, пекарни и прочие, важные для жизни заведения, но так же — театр и цирк. А это свидетельствовало не столько о наличии у горожан лишних денег и досуге, как о количестве населения. Желающих поглазеть на представление.

И это обнадеживало. Ибо мудрый прячет лист на дереве, дерево — в лесу, а человека в толпе ему подобных.

А еще, я не переспрашивал, просто прикинул, что название 'цирк' здесь вряд ли относится к привычному цивилизованной публике аттракциону с гимнастами, клоунами и дрессированными собачками, а имеет первичное значение. Где люди и звери выходят на арену для куда более кровавой потехи. И именно там я смогу успешно спрятаться, а заодно, попытаться возродить славу династии. Пусть Рудиан Первый и не кровная родня мне, но кого это волнует? Зато потомкам будет что рассказывать... эээ, следующим потомкам.

М-да... Хорошая перспектива. Особенно, если учесть, что я еще ничего не предпринял для появления хотя бы одного наследника.

Ну, да то дело не хитрое. Как только вернусь в замок, надо будет заняться этим вплотную. А если Лия еще не готова сменить меч и копье на пяльцы, то парочка бастардов тоже сойдет. Для начала...

Кто о чем, а вшивый о бане. Ну, а чего? О чем еще думать, когда сыт и... К тому же, мне все равно придется оставить обоз. Не хочется ломать голову и чувствовать себя параноиком, но очень уж вовремя на его пути оказался не обычный головорез, а снабженный чародейским заклинанием. Чего раньше, как клялись все до единого мои попутчики, такого отродясь не водилось. Да и заклинание не из дешевых. Использовать его для грабежа случайного каравана, все равно, что расколотить нить жемчуга на присыпку в сапоги от пота.

От избытка адреналина в крови или привыкли так, но поднялись... да что там поднялись — вскочили мои новые знакомцы и наниматели ни свет, ни заря. И тут же двинулись дальше. Даже огня не развели. Так что никакого кофе или хотя бы чайку в постель не случилось. Ополоснул лицо, собрав ладонями росу с травы, и ладно.

Зато и цель путешествия нарисовалась на горизонте, когда солнце еще и в зенит не вскарабкалось.

М-да... Никак не привыкну, что люди здесь еще только приступили к выполнению божьего напутствие по заселению планеты. В третьем тысячелетии этот град даже на звание ПГТ не вытянул бы. По площади километра полтора в поперечнике, не больше. Дома, при желании, пересчитать можно. В основном, одноэтажные. Правда, крытые черепицей. А еще город окопан рвом и обнесен валом. Если по высоте вала судить о глубине рва, то метра два максимум... По гребню — стена. Двухслойная. На Гуцульщине так дома строят. Высокий, почти в рост, фундамент из тесаного дикого камня. Часто и весь первый этаж. А второй — сложен из толстых бревен. Плавно переходящий в островерхую крышу. Так себе укрепление... В моем времени вокруг какой-нибудь дачи депутата средней руки и то забор мощнее.

О том что это защитные стены, а не простая ограда указывают восемь башен. Опять-таки деревянных. Больше похожих на деревенские звонницы, чем крепостные сооружения.

Хотя, если вспомнить, что монгольские тьмы тут не ходят, то от баронских дружин вполне годится. Даже объединенных.

Крепости хорошо штурмовать, когда мобресурс нескончаем. А если у тебя полсотни воинов под знаменем, на стенах арбалетчики... самый тупоголовый сеньор мгновенно соображает, что торговать с вольным городом лучше чем воевать. Максимум, взимать с купцов мостовой и дорожный налог.

Обоз из дюжины пустых телег поверг стражу у моста в ступор. Старшой даже зачем-то постучал древком алебарды по днищам. Контрабанду искал, что ли? Так списка запрещенных к ввозу и вывозу товаров никто не предъявлял. А могли... Во всяком случае на стене у ворот висела малеванная от руки афиша, зазывающая жителей и гостей Семипалатинска почтить своим вниманием трехдневные игры.

Интересный штрих. Подразумевающий если не поголовную грамотность населения, то хотя бы достаточное для рекламы наличие в городе образованных людей. Иначе, к чему писать плакаты, если прочесть некому?

Поторопился с выводом. Завопивший дурным голосом глашатай гипотезу о школьной реформе опроверг.

— Спешите видеть! Только сегодня! Свирепый Бык и Скала! Чемпион Сорбона против последнего из Безликих! Два лучших гладиатора империи на песке Семипалатинска! Не упустите возможность! В живых останется только один!

— Здорово! — восхитился Сивый. — Вот это повезло! Черт... Входные билеты, наверно, целое состояние стоят... А, плевать. Годового жалования не пожалею, только б увидеть в деле последнего бойца из личной охраны императора. Это же не человек — зверь. Быстрый и ловкий, как горный лев! И смертоносный, как черная мамбона.

Гм... Или у меня с математикой нелады, или публику разводят, как президенты пчел. Сколько же ему лет, если Империи уже, как минимум, несколько поколений не существует? Черт... Ну, почему у меня всегда так? Важные факты мимо ушей пролетают, а ерунда всякая, как планктон в китовом усе застревает. Не мог точнее запомнить, когда мэтр Игнациус историю Ковыра излагал? И переспросить нельзя...

Ладно. Поживем — побачим. Не стоит забывать о том, что я в мире магии. А значит, возможно, все что угодно.

— Думаешь, ланисты* (*Lanista, лат., — хозяин гладиаторской школы) так дорого за своих бойцов попросят?

Сивый поглядел на меня, как на умалишенного или святотатца, позволившего себе усомниться в существовании бога.

— Я к тому... — пришлось объяснить, — что вряд ли в городе отыщется слишком много народу, готовых, как ты, выложить целое состояние за один бой. А нет ничего хуже для репутации цирка, чем полупустые трибуны. И устроители боя это отлично знают. Так что, готов спорить на билет, что цена за вход не превысит... стоимости хорошего ужина.

Во завернул. Даже Гордей, вполуха прислушивавшийся к разговору, поглядел уважительно. Ну, так высшее образование не только в умении логарифмической линейкой пользоваться состоит. Ловушка трехуровневая. Первое — что значит 'хороший ужин'? Второе — в каком заведении? А в виде заключительного аккорда — кто ужинать будет? В смысле, аппетита.

Но, на слух звучало вполне невинно, и Сивый задорно плюнул в ладонь, и мы скрепили спор звонким хлопком.

* * *

— Две серебренные монеты... — объявил стоящий на проходе в цирк верзила.

Сивый вздохнул и молча достал из мешочка на поясе четыре монеты. Чтобы старшой не так сильно переживал проигрыш, я по собственной инициативе купил, у стоявших неподалеку разносчиков, кувшин вина и парочку больших пирогов с мясом. Мимолетно подумав, что если золотой запас королевства начнет иссякать, надо будет заняться выращиванием подсолнуха. Если подобные развлечения здесь не редкость, то пара-тройка торговок жаренными семечками быстро бюджет залатают. Это ж неиссякаемый источник дохода.