Тиэль: изгнанная и невыносимая

— Взамен? — уточнила Тиэль мирно и просто, даже не спросила, а попросила поделиться друга своими желаниями.

— Покажешь мне его, когда подрастет? — робко улыбнулся Криспин, будто выпрашивал у строгой матушки разрешения на свидание с ее дочкой.

— Договорились, — взяла кувшинчик эльфийка и поклонилась дракону в пояс: — Спасибо за ценный дар. Я расскажу ему о тебе и обязательно приглашу осмотреть мою оранжерею.

— Вы такие пафосные сейчас, что кого почерствей душой и стошнить может, — буркнул от дверей Адрис, которому надоело слоняться вокруг дома.

Почему-то ему совсем не нравилось бывать в драконьей лавке, как человеку, под рубашку которому насыпали опилок. Вроде и не болит, а неприятно и колется.

— Призрак с тобой, лейдин, или его следует изгнать? — уточнил Ераш, глядя прямо на ворчуна.

— Со мной, не следует, — вступилась за Адриса девушка, не зная всех возможностей ушриес. Они никогда не стремились их демонстрировать при большом скоплении народа и вообще своими секретами делиться не спешили. Эксперимент мог бы получиться интересным, но если бы его итогом стало развоплощение Проклятого Графа, Тиэль разом лишалась соседа, помощника, собеседника и, наверное, даже друга.

Резко развернувшись в сторону обнаруженной цели, Криспин прищурил как-то по-особому глаза. При этом дракон резко изменил форму зрачка с чуть вытянутой до узкой вертикальной щели и осторожно уточнил:

— Ты уверена?

Пальцы мужчины, в ожидании ответа, скользнули в потайной карман жакета то ли за артефактом, то ли за какой-нибудь неприятной для незваных призраков смесью трав. Почему-то у Адриса от одного взгляда на этот карман начинало покалывать все призрачное, но от того не переставшее быть менее дорогим, тело. Когда приходилось терять, начинаешь ценить крохи уцелевшего.

— Совершенно уверенна. Граф Адрис сопровождает меня и оказывает неоценимые услуги, — тонкая улыбка скользнула по губам Тиэль, от которой не укрылось нервозное состояние порой весьма заносчивого, а порой и просто невыносимого спутника. Не будь сама эльфийка тем, кем она являлась, вряд ли смогла не только выносить общество графа долго, а и получать от компании и общения удовольствие.

— Хм, так слухи на сей раз не соврали! Ты действительно нашла общий язык с Проклятым? — удивился Криспин, прежде не обсуждавший Адриса в беседах с Тиэль. Как-то на язык не подворачивалось, когда находилась масса других, куда более интересных двоим тем. Дракон беззастенчиво разглядывал Проклятого Графа. Тому подобная фамильярность и косвенный намек на подчиненное положение не пришлись по вкусу. Адрис плюнул на неприятное покалывание, уплотнился, приобретая пусть призрачный, но объем, и задиристо поправил:

— Мы все оговорили, лишенный крыльев, и пришли с лейдин Тиэль к соглашению.

Коль мерить годами, Криспин был старше графа, как рожденного и прожившего свою жизнь во плоти, так и его призрака. Если Адрис застал лишь слухи о последней Великой Войне Народов, то для Криспина она была не байкой у костра, не страницей книги, а частью собственной горькой истории. Пусть старым драконом калека не был, но уж всяко был опытнее графа. Потому сейчас он не вздернулся от оскорбления — давняя рана, которой и касаться-то было больно, уже успела затянуться крепкой коркой. Травник обставил месть по-иному, он просто убрал пальцы от кармана с опасным содержимым, повернулся спиной к дерзкому призраку, демонстрируя абсолютную уверенность в собственных силах, и обратился к эльфийке:

— Интересные у тебя знакомства.

— Надо же было где-то жить, — коротко объяснила Тиэль, педантично упаковывая ценные травы в холщовый мешок, извлеченный из поясной сумочки. — Особняк оказался единственным домом в хорошем районе Примта, подходящим мне по средствам. Призрак в нагрузку выглядел не более неприятным условием, чем сквозняки из щелей и дыры в крыше.

— Ха, да ты, небось, от любопытства изнывала, пока меня не сыскала, — буркнул себе под нос Адрис, вызывающе скрестив руки на груди и вдернув голову.

— Надо же было увидеть, за что уплачены деньги, — уже почти смеялась Тиэль, в зеленых глазах золотыми всполохами играло откровенное веселье.

— Все девицы, как девицы, а эта ни орать, ни драться не стала, сразу с вопросами пристала! И нет бы о каких кладах-сокровищах! Так о том, где оранжерею можно сделать, — пожаловался любопытствующим зрителям граф, как-то разом переставая обижаться и начиная откровенно играть на публику.

Наверное, призрак сообразил: болтать и ходить по гостям Тиэль может сколько угодно, но живет-то она у него в особняке и именно он, Адрис, сопровождает ее и защищает!

— В тот момент вопрос об оранжерее являлся самым важным, — пожала плечами девушка, вспоминая набор живых редкостей, утянутых из Дивнолесья и требующих срочной посадки. Каждое из растений было ценно по-своему, а уж росток мэллорна...

Великие деревья эти свободно произрастали лишь в лесу эльфов, а полной силы достигали лишь в его сердце — Роще Златых Крон. Мало кто из живущих в мире Семи Богов мог похвастаться тем, что видел мэллорн воочию, а не на дивном гобелене или картине. К лицезрению рощи чужаков не допускали вовсе, разве только важных высокородных особ, прибывших на еще более важные и сулящие выгоды переговоры. Да и тем в качестве демонстрации красы и величия эльфийского края рощу демонстрировали издалека. Мэллорны — воплощенная сила и чудо Дивнолесья, воспетое в тысячах стихов и песен, остались загадкой, мечтой, сродни радуге, увидеть которую вблизи и коснуться невозможно.

— Теперь вижу, он для тебя подходящий спутник, — согласился Криспин, и принялся помогать клиентке с упаковкой. — Потому и смог к тебе прикипеть настолько, чтоб от места последнего упокоения отдалиться.

— Это ты о чем, травник? — сделал стойку граф. Кажется, в кои веки он получил возможность уточнить информацию у сколько-нибудь сведущего в призрачных делах без неотвратимой угрозы немедленной отправки к Последним Пределам.

— Связь ушедших и живущих, из тех, кто не был знаком при жизни, не был связан духовными нитями и наделен одной кровью, возникает не часто. А уж настолько крепкая, чтобы дух использовал ее как якорь для перемещения, и подавно, — задумчиво поделился соображениями Криспин, разглядывая не Тиэль и Адриса, а что-то между ними. Возможно, ту самую гипотетическую связь, незримую для прочих, но такую явную для истинного зрения дракона. Дар этот бескрылый использовал нечасто, слишком ярким виделся мир, потому и хотелось смотреть на него бесконечно и в то же время сил это зрение требовало изрядно, и глаза потом побаливали.

— Странная связь, — помолчав, подвел итог травник. — Призрак не черпает твоей жизненной силы Тиэль, поскольку достаточно стар, чтобы не испытывать нужды в постоянной подпитке, но какие-то переливы тончайших нитей меж вами просверкивают. Нити договора? Нет, не могу сказать точно...

Адрис лишь многозначительно фыркнул. Он предпочел бы считать, будто освоил перемещение по Примту сам по себе, а вовсе не благодаря Тиэль. Но против правды не попрешь. Раньше-то он до той же улицы Пяти Платков без спутницы переместиться не мог, обратно к особняку откидывало, как на пружине. Впадать в зависимость от эльфийки не хотелось, с другой стороны, быть привязанным к дому с четким радиусом-поводком для призрачного тела проклятому графу тоже не улыбалось. Он пока не выбрал, что лучше, но мало-помалу склонялся к тому, что пинок мужскому самолюбию придется вытерпеть, потому как бродить по городу с эльфийкой не самое скверное из занятий. Можно встрять в кучу интересных дел и побывать в таких интересных местечках, в какие он и при жизни вряд ли смог или рискнул бы сунуться. Взять хоть катакомбы для примера. Правда, обсуждать столь личные чувства с посторонним драконом Адрис, понятно, не стал, предпочтя исчезнуть, не прощаясь.

Глава 15. Приют для изгнанницы

Тиэль на миг прикрыла глаза, мысленно переносясь почти на год назад.

Она тогда сознательно желала перебраться из Дивнолесья именно в Кавилан. Не бежала загнанной ланью, как отчаявшаяся изгнанница, а планировала обосноваться в Примте. Он был ближайшим многорасовым городом королевства, вечно кипящим деятельным котлом. Тут некогда было бы погружаться в бесконечное болото тоски не по родным, которые всегда в сердце, а по самому Великому Лесу, в котором Тиэль, как любому эльфу, хотелось быть непрестанно. Мать и отец давно покоились под корнями семейного древа-хранителя, успев дать жизнь лишь дочери, дед и бабушка, погруженные каждый в свои исследования, внучку не только любили, но и понимали. Приняли ее решение отказать Владыке, помогли снарядиться в путь, благословили и почему-то были совершенно уверены, что разлука не окажется долгой. По эльфийскому веку, понятное дело. Потому простились с легким сердцем и затворились в своих владениях от всего Дивнолесья, наглухо перекрыв все заповедные тропы. Мстить открыто Диндалиону не стали, да и не в силах любой из эльфов пойти против того, в чьих дланях жезл Владык, а его воля и слово не пустой звук. Но этот почти невинный внешне демарш лучшего артефактора и травницы, бывшей фрейлины матери нынешнего Владыки, стоил тысяч ядовитых речей и протестов.

Тиэль, попросила Длинногривого, своего друга-скакуна из Золотого Табуна, об услуге и домчалась до людских земель быстрее ветра. Шумный город встретил изгнанницу попыткой кражи еще за городской стеной. Несчастный вор фатально ошибся. Он запустил руку вместо кошеля, брошенного эльфийкой куда-то на дно походной торбы, в поясную сумочку, где запасливая девушка разместила ростки забористого шипоцвета — лучшего растения для заборов и изгородей, ну и входящего не менее чем в пятьдесят важных лекарственных составов заодно.

Крики и распухающая на глазах ладонь привлекли внимание всей очереди желающих поутру попасть в город и воротной стражи. Тиэль спокойно объяснила причину воплей, даже лично извлекла из ладони вора длинный шип. Все равно никто, кроме владельца не смог бы избавить вора от него, не отрубая руки.

Такова была одна из уникальных особенностей редкого растения. Оно не только услаждало взор владельца изгороди насыщенным изумрудным оттенком мелких листьев и нежным колером голубых и фиолетовых соцветий. Сформировавшись в быстрорастущую изгородь, шипоцвет охранял имущество получше иного сторожевого пса. Скрытые в густой листве и совершенно неопасные хозяину шипы вонзались в любого, осмелившегося перебраться через забор без дозволения. Непутевый вор либо оставался висеть и покорно ждать своей участи, насаженный на шипы разной длины, либо бежал. Тогда шипы, оставшиеся в ранах, рано или поздно все равно приводили его на поклон к владельцу шипоцвета. Ни магическими, ни физическими методами извлечь растение из раны не представлялось возможным, если конечно не вырезать его вместе с изрядным шматком живого мяса.

Невезучего преступника, опробовавшего эльфийскую охранную редкость на себе, повязали и обыскали. При нем обнаружилась еще пара чужих кошелей, опознанных владельцами. Пока ворюгу не забили камнями и ногами разгневанные собственники, его утащили в тюрьму, дожидаться приговора и отбывания трудовой повинности в каменоломнях. А Тиэль, заодно с благодарностью стражи, получила право беспошлинного прохода в город и несколько советов от изрядно повеселившихся мужчин. О травах ей рекомендовали поспрашивать в лавках, среди которых в первую голову назвали 'Травосбор' лейдаса Криспина, а о жилье, коль речь о покупке дома зашла, в Гильдии Посредников.

Прежде чем последовать советам, изгнанница решила побродить по городу. Да, находиться среди такого количества разумных было тяжело, но девушка должна была решить для себя: сможет ли вообще жить здесь, среди буйства чуждых сил, запахов, красок, или ей придется искать иное, более уединенное, пристанище.

Инстинктивно Тиэль выбирала самые малолюдные места, так и получилось, что в конце концов она оказалась на Закатной улице рядом с красивым, но несколько запущенным особняком. Тут было уютно. Никакие вопли не рвали слух, а тишина, словно нежная мелодия, касалась острых ушек.

Тиэль присела на пыльные ступеньки особняка и даже прислонила голову к перилам, давая себе роздых. Кажется, даже задремала.

— Любопытствуешь, лейдин, или на призрака поглядеть захотелось?

Голос раздался над ухом. Рядом, предусмотрительно не поднимаясь на ступеньку крыльца, стоял озадаченный гном в практичном наряде не мастерового, а какого-то служаки, из тех, которым, помимо просиживания штанов в комнатах, еще и по городу побегать частенько приходится.

— Ты владелец особняка, лейдас? — в свою очередь чуть-чуть смутилась эльфийка, не числя за собой большой вины от того, что отдохнула на ступеньках чужой собственности. В дом же не ломилась.

— Я-то? Нет, лейдин, я смотритель. Владельца у этой рухляди почитай что и нет. С тех пор, как последний разорился да оставил ее в управлении Гильдии Посредников в счет оплаты услуг, — огладил бороду, заплетенную в три косицы с тонкими золотыми цепочками, гном.

— Красивый дом, я бы хотела тут жить, — честно проинформировала гнома эльфийка.

— Тебе это... лейдин, жизнь совсем не мила, или ты так шутишь? — крякнул смотритель, запустив от неожиданности всю пятерню в ухоженную бороду и ожесточенно ее подергав.

— Я серьезна. Значит, дом продается? — заинтересовалась девушка.

— А то ж, и призрак Проклятого Графа к нему бесплатно прилагается, — первым делом припугнул гном девушку. — Уж каких только магов не нанимали, целые команды борцов с нечистью и нежитью подряжали, жрецов Инеаллы и Великой Матери, светом божественным осиянных, звали, чтоб развеять проклятого или изгнать. Ничего не берет гада! На своей земле он почитай что всесилен, в ловушку заманить, закрутить, запутать, страхом со свету сжить, силу выпить, кошмарными иллюзиями голову задурманить — все может. Прорву денег на контракты Гильдия Посредников спустила, пока в условиях оплаты не ввела пункт 'по доказанному факту изгнания'.

— Как интересно! — привстала и впилась в закрытую дверь жадным взглядом Тиэль.

Посредник — это работа, не требующая особой щепетильности, вернее, требующая порой ее прямой противоположности. Но лейдас Цвигран не был обманщиком или подонком. Он честно пытался донести до чокнутой эльфийки всю опасность задуманной авантюры. Тиэль стояла насмерть. Хочу дом Проклятого Графа и точка! Никакой другой не надобен! Тогда, понимая, что иного шанса сплавить некондиционный товар менее сумасшедшему клиенту не представится, сколько не жди, гном сдался.

Сделка века была заключена в Гильдии Посредников. Там на сумасшедшую остроухую особу тайком сбежался смотреть чуть ли не весь состав Гильдии, находящийся на тот момент в здании. Тиэль была невозмутимо-любезна и никакие доводы рассудка принимать не желала. Вообще-то, девушка, у которой с утра не было во рту и маковой росинки, а голова кружилась от усталости и обилия впечатлений, желала только одного — получить ключ от особняка, на покупку которого ушло четыре пятых всех прихваченных из Дивнолесья денег, добраться до нового дома и спать, спать, спать.