Проект "Крысы Апокалипсиса". Иван

— Эй, не спи! — обеспокоенно толкнула парня в плечо Виктория после безуспешных попыток добиться от него ответа на очередной глупый вопрос, — Ты же за рулем!

— Я не сплю. Просто задумался.

— О чем это ты так глубоко задумался? — заинтересовалась спутница.

— Ну, например, о том, что неплохо было бы узнать последние мировые новости.

— Так включи радио, — хмыкнула девушка, заставив Ивана обалдеть от простоты решения проблемы. Точно говорят, что Интернет заменил людям мозги. Вот где настоящий-то зомбоящик — компьютер, а вовсе не телевизор.

Георгиев включил приемник и пару минут давил на сенсор переключения каналов, пытаясь среди музыкальной какофонии, арабской и различной африканской скороговорки найти новости на английском. Нашел. И последующие три часа дороги прошли в немом осознавании того, что мир действительно сошел с ума. И он, Георгиев Иван, уже больше года принимает участие в этом сумасшествии, неосознанно воспринимая работу в компании "Терра Некст" как увлекательную, но обыденность. Ну строят себе толстосумы подземные апартаменты, поддавшись модным веяниям, ну и что? Фараоны вон себе пирамиды строили. Почему бы и не строить, если есть возможность. А тут неожиданно оказалось, что сознательно ограждая себя от, скажем так, мирской суеты, он, да и не только он, оказался совершенно не готов к вдруг рухнувшей на голову реальности.

— Я правильно поняла, что правительства ведущих стран уже сбежали с Земли? — подала голос необычайно долго молчавшая Виктория.

— Похоже на то, — ответил Столяров. Похоже, он уже давно не спал и тоже слушал новости. — Только наше правительство еще на Земле. Но, если верить диктору, так же активно смазывает лыжи.

— Но как они так могут? — возмущенно воскликнула девушка. — Они не имеют права бросить людей, доверивших им свои судьбы!

— не нам их упрекать, — окоротил разошедшуюся Корабельникову Сергей.

— Это почему это не нам? — вздернулась та.

— А потому что мы ничем не лучше их. Вот как мы тут оказались, скажи?

— Как? — не поняла вопроса Виктория.

— А так. Вместо того, чтобы налаживать жизнь в своей стране, уплыли туда, где глубже, где большие зарплаты, где кто-то все давно наладил. Вот твои родители, Викусь, с какого перепуга перебрались на ПМЖ в Чехию, а?

— Папе там работу хорошую предложили, — не задумываясь ответила девушка.

— Во-от, — поднял указательный палец Столяров, — говоря по-простому, продал Отчизну за более хорошие условия существования.

— А почему человек не может выбирать, где ему лучше жить? — возмутилась девушка. — Почему он должен что-то там создавать, если есть уже готовые условия для приличной жизни?

— Не должен, — спокойно согласился Сергей. — Но пойми, Викусь, правители тоже такие же люди, как и мы. Поруководили страной, пока условия их устраивали, а как жареным запахло, сели в ковчеги и вперед, туда, где лучше...

— Сереж, не надо сравнивать ответственность!

— Ответственность перед кем? Перед нами? Но мы же сами кинули и свою страну, и своих правителей, уехав трудиться на благо забугорных корпораций.

— Но не все же уехали...

— А ты считаешь себя вправе говорить от лица тех, кто остался?

— Ой, да ладно, — Иван не выдержал и решил вступиться за Корабельникову, — можно подумать, у меня на родине была возможность заниматься любимым делом. Почему я должен был отказываться от выгодного предложения?

— Так я ж не говорю, что ты кому-то что-то должен. И Вика никому не должна. И я такой же, как вы. Я лишь хочу донести до ваших либерально извращенных голов, что если вы никому не должны, то и сами не вправе с кого-то что-то требовать. Уяснили?

Виктория сосредоточенно промолчала, не найдя, что ответить. Иван бросил короткое:

— Я и не требую.

— А у меня вроде, как и нет своей настоящей родины, к которой можно испытывать чувство долга, — заговорила, молчавшая во время полемики Марта. — Родилась в Англии. Родители приехали туда из Бразилии. Когда мне исполнился год, мы переехали во Францию. В восемь лет меня увезли в США. В двенадцать снова в Европу. Сперва в Португалию, потом в Германию. С семнадцати лет я сама мотаюсь по всему свету. Последние четыре года торчу здесь, на этой чертовой исторической родине кого-то из моих далеких предков.

— А в России была? — повернулся к мулатке Сергей.

— Не довелось, — покрутила головой та.

— Ну вот. Говоришь моталась по всему свету, а сама в самой главной части света и не бывала. Но, мы восполним сей пробел, — Столяров поднял руку в успокаивающем жесте ладонью вперед, — я покажу тебе самую главную часть России — Сибирь!

— Я не хочу в Сибирь, — испуганно округлила глаза Вудман.

— Хочешь, — с железобетонной уверенностью заверил Столяров, — просто пока этого не понимаешь. Ты полюбишь Сибирь, я гарантирую!

— Мир вот-вот рухнет, а они строят туристические планы! — вмешалась Корабельникова.

— Да-а, — соглашаясь с ней, протянул Иван, — в такой компании всерьез думать об Апокалипсисе не получится.

Они уже какое-то время ехали вдоль пригородов Вантауна. Здесь движение на дороге было оживленным. Встречались и пешеходы. Никаких признаков хаоса и беспорядков в глаза не бросалось. И оттого в душе Георгиева воцарилось относительное спокойствие. До аэропорта осталось километров десять. Там наверняка работают банковские терминалы. Они купят билеты куда-нибудь в Европу, откуда можно будет продолжить путь каждому к своему дому. Если уж действительно грядет что-то страшное, то лучше встретить это на родной земле с родными людьми.

— Тормозни вон у той рощи, — скомандовал Столяров.

— Я тоже хочу пописать, — сообщила непосредственная Виктория.

— Не могли потерпеть до аэропорта, — пробурчал Георгиев, сбавляя скорость.

— Пусть девочка пописает, — подмигнул ему Столяров, — а мы пока избавимся от лишнего груза. Не стоит являться в аэропорт с тем арсеналом, что лежит у нас в багажнике. Оно конечно вряд ли будут проверять машины на стоянке, но кто его знает, что там сейчас творится.

Сергей как в воду глядел.