Следствие продолжается

-Именно! Я ищу ее всё утро, я обыскал весь корабль... нет, не весь, — поправился рыцарь, — я понял, что это безнадежно. Здесь справится только профессионал! И время, время так дорого!

-Давайте-ка по порядку, — велел Бессмертных. — Присядьте-ка, выпейте лимонаду... ах, его не осталось, какая жалость! Ничего, сейчас еще принесут. А теперь рассказывайте, каким образом вы обнаружили пропажу супруги?

-Очень просто, — ответил дю Бриндвиль. — Поутру ее не оказалось в кадке.

-Хм... Тогда вернемся во вчерашний вечер. Что-либо показалось вам странным? Необычным?

-О, решительно ничего! — покачал тот головой. — Мы с вами мило провели время в салоне, затем я вернулся в каюту к супруге. Всё шло совершенно, как обычно... эм-м...

-Считайте, что вы на приеме у врача, — строго сказал Бессмертных.

-Понимаете, это такой интимный момент... — смутился рыцарь. — Но раз так... Где-то около двух часов пополуночи я прикопал супругу в кадке, тщательно полил ее, поцеловал на ночь и лег спать. Сплю я, как бревно, по выражению моей матушки, и ровным счетом ничего не слышал, если вы это имеете в виду...

-Это, это, — задумчиво произнес следователь. — А дверь каюты поутру была заперта или нет?

-Заперта! — сказал дю Бриндвиль. — Это-то и поразило меня! Я точно помню, что закрывал ее на ключ перед тем, как перейти в спальню, и... и...

-А госпожа Ангелика не могла проснуться раньше вас, выйти и закрыть дверь? — очнулся Дэвид.

-Н-нет... — отчего-то снова смешался рыцарь. — Никак не могла. И... Господа, я уверен — ее похитили!

-Но отчего вы так решили? — приподнял бровь следователь.

-Вам лучше взглянуть своими глазами, тогда вы поймете, — уверил тот.

-Ну что ж, пойдемте, поглядим, раз вы настаиваете, — согласился Бессмертных. — Дэвид... Вы лучше оставайтесь тут. Нас и так много, а вы... хм... отдайтесь процессу пищеварения. У вас еще обед впереди.

Дэвид побледнел и явно собрался потерять сознание.

-Розен, ты с нами? — окликнул следователь.

Шляпа отрицательно качнулась. Комиссар страдал и дожевывал уже третью сигару.

Бессмертных покровительственно потрепал стажера по плечу и последовал за рыцарем...

Каюта у четы дю Бриндвилей оказалась роскошной, нарочно предназначенной для новобрачных.

Некоторый диссонанс в интерьер вносила большая кадка с землей, стоявшая в уголке спальни, куда не достиг бы сквозняк, даже если бы иллюминатор был настежь распахнут. Земля в кадке была разрыта, а некоторая ее часть просыпалась на ковер.

-Я попросил горничную пока не входить в каюту, — сказал Жоффре. — Сказал, что супруга еще спит...

-Это вы хорошо придумали, — одобрил Руперт. — Если ее действительно похитили, могли остаться какие-либо следы. Господа, займитесь, — кивнул он оперативникам.

Доктор и госпожа Кисленьких тем временем с интересом рассматривали кадку.

-Ничего, шеф, — сказал Ян очень скоро. — Иллюминатор закрыт изнутри, и его не трогали. Если в каюту кто и заходил через дверь, следов он не оставил, кроме разве что вот этой рассыпанной земли. Вы ведь, наверно, прикапывали супругу аккуратно, господин дю Бриндвиль?

-Разумеется, — вздохнул тот. — Вот... вот, видите, лопатка, леечка... Всё для моей Ангелики!..

-Так, стойте, — велел Бессмертных. — По порядку. Первое: почему вы так уверены, что ваша жена не могла никуда уйти сама?

-Вот поэтому, — негромко сказал Немертвых, указывая на землю в кадке. — Верно, господин дю Бриндвиль?

-Что там? — прищурился следователь. — Хм... это что, корни?

-Именно, — понуро ответил рыцарь. — Видите ли, вдали от материнской рощи нашим дамам требуется... ну... приникать к родной земле. Раз в сутки-другие они временно укореняются, вот зачем нужна эта кадка...

-Ага! Выходит, ваша супруга не могла уйти, потому что пустила корни?

-Точно так... и какой-то негодяй... — дю Бриндвиль отчетливо всхлипнул. — Какой-то негодяй выдернул ее из земли, оборвав эти нежные, тонкие корешочки... Вы представляете себе это варварство?!

-Нет, — честно сказал доктор Немертвых. — Но я полагаю, это примерно так же, как рвать зуб наживую. Только в роли зуба — вы сами.

-Чудовищно! — содрогнулась Каролина.

-И неужели же госпожа Ангелика не сопротивлялась? — задал резонный вопрос Бессмертных.

-Она не могла! — воскликнул рыцарь. — Равно как и не могла уйти сама. Понимаете, на время укоренения она несколько... гм... одревесневает. Вот когда я нежно бужу ее, временные корни быстро отмирают, и она вновь может присоединиться к человеческому обществу. О, моя милая Ангелика! Ведь ее нужно поливать, ухаживать за ней, ей необходимо хорошо и вовремя питаться, а тут такая катастрофа... Я даже не берусь представить, что может произойти!

-Подождите стенать, — сказал следователь. — Итак, если вкратце: вы легли спать. В это время кто-то пробрался в каюту... Ох уж эти универсальные ключи, одни беды от них! И где злоумышленник его взял, у горничной стянул, что ли? Впрочем, об этом потом... Да, так вот, он пробрался, вырвал вашу супругу из родной почвы, завернул, очевидно, в принесенную с собой материю, чтобы не насорить по дороге, и унес. Я подозреваю, госпожа Ангелика весила не так уж много?

-Совсем мало. Такой хрупкий стебелек! — дю Бриндвиль закрыл лицо руками.

-Ага. А в одревесневшем состоянии она еще и не могла оказать сопротивление или позвать на помощь, — кивнул тот. — И нести ее в таком виде было куда удобнее, нежели живое тело.

-Дружненько взяли бревнышко... — шепнул Ян Берту, тот в ответ показал ему кулак.

-Единственный вопрос — кому это могло понадобиться? — погладил бакенбарды Бессмертных. — То есть, разумеется, госпожа Ангелика — дама весьма привлекательная, но здесь явно что-то иное... Хм, в кои-то веки решил не брать с собой стажера, и тут же понадобились нетривиальные идеи! Хотя...

Он посмотрел на доктора Немертвых. Тот едва заметно пожал плечами: очевидно, тоже не представлял, кому понадобилась древоподобная дама.

-Демократ, — произнес вдруг Топорны, до сего момента высившийся в стороне памятником самому себе.

-Что?.. — обернулся к нему Бессмертных и тут же хлопнул себя по лбу. — Пол, вы молодчина, а я на старости лет совершенно выжил из ума! Конечно же, наш дорогой демократ!

-Но зачем? — коротко спросил доктор. — А впрочем...

-Он вчера всё толковал о правах женщин, — успел первым Ян. — И потом я краем уха слышал, как они с господином Крепеньких обсуждали пересадку молодой поросли! Помните? Они вместе отошли!

-Решил, значит, спасти даму, — вздохнул следователь.

-Господа, господа, но если это так... — дю Бриндвиль выпрямился. — Нужно как можно скорее разыскать их! Где они могут быть?! Если Ангелика придет в себя и увидит этого... этого...

-Я не думаю, что Цукерно способен причинить вред вашей супруге. Разве что моральный — если начнет разглагольствовать о правах и свободах, — хмыкнул Берт.

-Ах, да нет же, дело совсем не в этом! — вскричал рыцарь. — Говорю вам, нужно поспешить! Мы должны успеть до того, как очнется Ангелика!

-А вы полагаете, она еще не?.. — приподнял брови Бессмертных.

-Будь это так, я бы уже знал, — непонятно произнес дю Бриндвиль, и в этот самый миг душераздирающий вопль сотряс "Колоссаль". — Вот!! Вот о чем я говорил!

-Но это был не женский крик, — нахмурился Ян.

-В том то и дело! — ответил Жоффре, выбегая в коридор. — Где? Где живет этот демократ? Господа, скорее же!..

-Крик доносился оттуда, — указал Ян, и все устремились к дальней каюте по левому борту.

Вопль повторился, переходя в ультразвуковой визг и невнятные поскуливания.

-Скорее! — умолял рыцарь.

-Вот когда поручик нужен, его нет... — крякнул Ян, когда они с Бертом с разбегу попытались вышибить массивную дверь каюты.

-Расступитесь-ка, — велел доктор, снял пенсне, пристально посмотрел на замок и легонько пнул дверь. Та отворилась.

Глазам вновь прибывших открылось душераздирающее зрелище. На массивной люстре, каковыми были оборудованы гостиные в каютах "Колоссаля", жалобно подвывая, раскачивался действительный член ложи Усердных каменщиков. Каким образом он умудрился допрыгнуть до этого осветительного прибора при своём невеликом росте и явном отсутствии вспомогательных средств, осталось загадкой.

Внизу, угрожающе шелестя распущенными волосами, кружила Ангелика дю Бриндвиль в роскошном грогроновом пеньюаре винного цвета. В движениях ее еще наблюдалась некоторая скованность, и только это, судя по всему, позволило господину Цукерно избежать страшной участи...

Цветок в волосах прекрасной Ангелики угрожающе покачивался, сжимая и разжимая лепестки, а пряди ее волос — впрочем, нет, это были не пряди, а плети хищной лианы! — уверенно тянулись к демократу. Тот повизгивал и пытался подобрать филейную часть. Люстра угрожающе раскачивалась.

Каролина с превеликим интересом наблюдала за эволюциями растения, остальные тоже стояли, завороженные редкостным зрелищем.

И вот одна плеть обвила рожок люстры, другая почти схватила добычу за щиколотку, но тут рыцарь дю Бриндвиль опамятовался и ринулся к жене, чтобы заключить ее в крепкие, очень крепкие объятия.

-Успокойся, дорогая, — говорил он ей ласково, отцепляя плети хищного растения от предметов обстановки. — Я понимаю, ты рассержена, любой на твоем месте был бы вне себя от негодования! Идем скорее в нашу каюту, а с этим... хм... мерзавцем, я полагаю, разберутся и без нашего участия, верно, господа?

-Непременно, — коротко сказал Топорны.

Виннипольд Цукерно с грохотом свалился на пол в глубоком обмороке, оборвав с люстры пару подвесок.

-Идем, идем, милая, — ворковал Жоффре, увлекая Ангелику прочь. Цветок в ее волосах уже успокоился и лишь время от времени подрагивал лепестками. Обернувшись, рыцарь произнес: — Господа, я у вас в долгу!

-Ах, пустяки, — махнул рукой Бессмертных.

-Вот что бывает, если вовремя не накормить женщину, — хмыкнул доктор Немертвых и вдруг, будто вспомнив о чем-то, заторопился прочь.

-Как это интересно! — вздохнула Каролина. — Всё правильно, ведь дю Бринквиль говорил, что этот цветок — паразит... Да, точно! Ангелика получает питательные вещества из почвы, а цветок живет с ней в симбиозе. А сегодня их ужин прервали столь возмутительным образом! Немудрено, что они рассердились!

-По-моему, они хотели съесть вот этого, — потыкал Ян демократа носком ботинка.

-Ну разумеется, — пожала плечиками госпожа Кисленьких. — А что им оставалось?.. Да, господа, а что вы намерены делать с этим... Цукерно?

-Хм... — следователь взглянул на офицера суда.

-Попытка убийства путем принудительного лишения пищи, — предложил тот.

-Сойдет, — решил Бессмертных и усмехнулся в усы. — Кажется, кое-кому другому сегодня голодать не придется. Ян, голубчик, не сочтите за труд, передайте поручику...

-Сию минуту, шеф, — ответил тот и испарился...

...С грузовой палубы тянуло вкусным дымком, кажется, там что-то коптили, но Дэвид даже думать не мог о еде. Тем не менее, следовало появиться в ресторане, и что сделают с ним тетушки, если он так и будет казаться недостаточно упитанным, даже думать не хотелось. Нужно было срочно искать выход!..

-Розен? — заглянул Руперт в каюту к приятелю. — Ты что, намерен пропустить обед?

-Нет, конечно, — пропыхтел тот откуда-то из-под кровати. — Такие обеды пропускать — себе ж потом не простишь! Но, Руппи, я же должен сделать контрольный замер...

Следователь только вздохнул. У комиссара (очевидно, вследствие явной сложности выбранной профессии) развилось несколько своеобразных маний, среди которых не первое место занимала следующая: Розену упорно казалось, что соседи пытаются сдвинуть стены и раздавить его, и это было чревато нехорошими последствиями... для соседей.

Выход нашел Руперт, предложивший комиссару фиксировать наблюдения не только визуально, но и с помощью точных измерений, а данные заносить в специальный журнал, чтобы иметь на руках доказательства. С этими словами он подарил Розену рулетку и толстую тетрадь, с которыми тот отныне не расставался ни на миг, трижды в день тщательно вымеряя занимаемое помещение.

Стены продолжали сдвигаться. Опасаясь за соседей комиссара, следователь подумал и предложил тому раздвигать коварные стены силой мысли. Розен потренировался, и у него получилось. Правда, соседи тоже не сдавались, и война шла с переменным успехом. Чувствовать себя спокойно комиссар мог только в недавно приобретенном уединенном домике в лесу, где на десяток миль в округе нельзя было сыскать хоть какого-нибудь завалященького соседа. Увы, по долгу службы Сидельских много приходилось путешествовать, а в поезде или на корабле окружающих — море! Он продолжал тренировать силу воли...

-Гляди, — сунул Розен Руперту под нос свой журнал наблюдений. — Я вот график отклонений начертил! Каково?

-Молодец, — одобрил тот, посмотрев на ломаную линию. — Я смотрю, разрыв всё меньше.

-Стараюсь! — ухмыльнулся комиссар. — Ну ничего, скоро я их самих... подвину! А то придумали тоже, туда-сюда, что это еще такое? Как жить?

-Простите, господа... — мимо них прошел какой-то незапоминающийся человек явно конструкторской наружности, но заинтересовался и вернулся. — Вы позволите?

От неожиданности Розен отдал журнал.

-Ну да, ну да, — сказал незнакомец, посмотрев на график. — Право, не стоит беспокойства! Это от тепла каюта расширяется, а от холода сжимается, вот и всё, элементарная физика... Просто обычно пассажиры не настолько наблюдательны, чтобы это заметить, да и микрометр с собой не возят.

-У меня рулетка, — буркнул комиссар, отбирая свою собственность.

-Тогда я восхищен точностью ваших измерений, — чуть поклонился тот и удалился.

-Вот видишь, на "Колоссале" тебе точно ничто не угрожает, — хмыкнул Руперт.

-Это не повод терять бдительность! — парировал Розен. — А что это был за хмырь?

-Наверно, тот самый конструктор, — предположил следователь. — Чувствуешь, как дымом от костра пропах? Наверно, пришел с грузовой палубы переодеться.

-А-а, — сказал комиссар и явно успокоился. Конструктору в таких вещах можно было доверять. — Ну, пошли, что стоишь!..

...Дэвиду было немного жарко, но он терпел, потому что теперь тетушки Конг и Вонг одаривали его уже немного более благосклонными взглядами. А всего-то — хорошая память, внимание к деталям, заимствование опыта доктора Немертвых и толстый шарф, намотанный вокруг талии!

"Смекалка — это сила!" — довольно подумал стажер и украдкой отставил в сторону очередную тарелку...

Глава 5. Туда без обратно или Экстремальная романтика

Осторожно озираясь по сторонам и шарахаясь от каждого звука, Дэвид Дубовны прокрался по коридору и юркнул в свою каюту, мгновенно заперев за собой дверь и привалившись к ней спиной для надежности.

Потом он отправился в ванную и взглянул на себя в зеркало. Взгляд у стажера был загнанный, а полы пиджака неаккуратно оттопыривались: видимо, он неудачно намотал шарф. Пришлось расстегиваться и перематываться заново.