Сага о чернокнижнике

Итак, у меня всего минута или даже меньше. К счастью, он посадил меня так, что мне видны все пять трупов.

Сосредотачиваюсь и черчу руны на самом дальнем трупе, те три, которые поднимают. Покойник садится и молча смотрит на меня.

— Стань в угол и напади на того, кто сюда войдет, — тихо говорю я.

Затем я поднял второго и поставил рядом с первым. Шкаф уже идет обратно, ведя под уздцы моего коня, остаются секунды. Третьего мне не поднять, скорей всего, но можно взять под контроль напрямую — получилось в темнице Нидаллы, значит, должно получиться и сейчас.

Пока дагаллонец привязывал коня к чему-то в соседнем зале, я успел пошевелить рукой трупа для проверки. Ну, пан или пропал.

Как только шкаф вошел в зал, на него сзади налетели два зомбака, причем один из них еще и оказался вооружен короткой дубинкой. Каким-то чудом он умудрился то ли услышать, то ли почуять шестым чувством, но от удара, гад, уклонился. Мои мертвецы вцепились в него, да только радоваться было рано.

Шкаф оказался не только большим и сильным, но и хорошо подготовленным бойцом. Дубинку он ловко вывернул из пальцев зомби круговым движением, второму сломал коленный сустав четким ударом ноги и уже почти стряхнул их обоих, когда я ввел в бой свой резерв, бросив третьего кадавра позади него под ноги и обхватив колени. Шкаф потерял равновесие, споткнулся о труп и свалился.

Как только он рванул из кобуры револьвер, я мертвецом вцепился в его руку и завопил тем двоим:

— Хватайте его! Держите!

Шкаф демонстрировал чудеса ловкости и силы, дважды он почти-почти вырывался, сбросив или отшвырнув двоих, но те набрасывались на него снова, стоило ему заняться третьим. К моему счастью, враг так и не понял, что я напрямую контролирую одного из трех, иначе мог бы и взять верх в этой борьбе, но я все-таки выбил у него все три револьвера и крепко висел на правой руке, несмотря на то, что и он не позволил мне воспользоваться оружием.

В конце шкаф титаническим усилием сумел перевернуться на живот, отжаться на одной левой, буквально подняв в воздух два повисших на нем тела, и умудрился проползти так целый метр, почти дотянувшись до одного из валявшихся револьверов. Однако эта ошибка позволила мне победить: рукой мертвеца я оттолкнул оружие еще дальше, а сам шкаф теперь уже находился в самом низу, не под двумя зомби, а под всеми тремя.

— Держите его! Не позволяйте шевельнуться!

Он, тяжело дыша, собирался с силами для еще одной попытки, но тут уже я почувствовал, что руки за спиной уже не так туго схвачены: крыса перегрызла веревку у самого узла. Я сумел высвободить вначале правую руку, а потом и с левой путы сбросил, на руках дополз до ближайшего револьвера и стал хозяином положения.

— Так ты еще и некромант, — прохрипел шкаф.

— Не 'еще и', а просто некромант, — поправил я, развязывая узел на ногах левой рукой и направив на врага оружие в правой. — Я же говорю, ты порой замечаешь мелкие детали, а выводы сделать не можешь. Инквизиторский мандат в руках держал, а внимания на то, что он старый и потрепанный, не обратил. Или ты думал, мне его в семилетнем возрасте выдали?

— Так а где ты его тогда взял?!

— А вот это уже совсем тупой вопрос. У инквизитора, ясно дело... мертвого.

— Нергал бы взял... Так ты не инквизитор, а такой же загнанный нелегал, как я?!

Я сбросил веревку и с ног и встал в полный рост.

— Как ты или не как ты — без понятия, ты ведь даже не представился, не говоря уже о том, чтобы объяснить, от кого тут прячешься и почему... Но перед тем, как ты это сделаешь, надо уравнять счет. Не люблю, знаешь ли, быть должен.

Рукой мертвеца я схватил его за волосы — благо, они у него заплетены в странную косичку — и потянул вверх, а затем с размаху врезал ногой в рожу.

— Ну вот, за удар мы квиты.

Он вперил в меня недобрый взгляд.

— Ногой в лицо лежащего и беспомощного... Браво. Вполне ожидаемый от беглого преступника уровень порядочности. — Сказав это, шкаф сплюнул кровь.

Я пожал плечами и сел на лавку перед ним.

— Ты ударил человека, который вдвое легче тебя и вообще не умеет драться. Подкравшись со спины. А еще тут стоит заметить, что я не имел против тебя никаких агрессивных намерений, и в тот момент, когда ты на меня напал, как раз думал, как бы мне незаметно выбраться и уехать. И ты еще заикаешься о порядочности?

— А я откуда знал?! — возмутился он. — Ты зашел сюда с оружием, ты выглядел, как инквизитор, ты...

Я фыркнул.

— Эти руины — твоя собственность? По-моему, ты такой же беглый нелегал, как и я, и у меня такое же право зайти сюда с оружием, как и у тебя. И то, что я выглядел, как инквизитор, ровным счетом никак тебя не оправдывает. Как мне угодно, так и выгляжу. Всего этого можно было бы избежать, если бы ты начал переговоры, а не конфликт. Говорят, посеешь ветер — пожнешь бурю. Ты получил, что заслужил. Еще претензии есть?

Он молча сверлит меня злым взглядом. Должно быть, думает, что надо было меня убить сразу. Впрочем, теперь и я думаю, не убить ли мне его. Впрочем, пока рано.

Я подобрал с земли все три револьвера и внимательно осмотрел трофейный. С первого взгляда видно, что вещь куда более технологичная и совершенная, нежели мои, к тому же еще и ударно-спусковой механизм — двойного действия.

— Итак, дагаллонец, — я забросил ногу за ногу. — Давай по порядку. Кто ты такой, чего тут забыл и кто за тобой должен прилететь.

— Иди к Нергалу. — Это сказано спокойно и решительно.

Я вздохнул.

— Жаль. Мало того, что ты испортил первое о себе впечатление, так еще и исправить не хочешь. А забавные у тебя уши, заостренные... Знаешь, пытки не в моем вкусе, и уж тем более я не желаю делать это лично, но у меня есть зомби... Есть такой вариант: один из них откусит тебе ухо. Кусочек. Своими гнилыми зубами в начинающем разлагаться рту. И тогда тебе понадобятся медицинские припасы, чтобы избежать заражения... А в обмен на спирт и бинт ты, конечно же, расскажешь мне о Дагаллоне, о криффах и всем таком прочем.

— Надо было тебя просто пристрелить, как это тут принято, — злобно выплюнул он, — а не корчить из себя высококультурного, забыв, что добро наказуемо...

— Нет, — покачал головой я. — Наказуемо не добро, наказуемо зло. Но если ты все еще считаешь, что ударить другого человека в лицо — это добро, то я вряд ли смогу до тебя достучаться.

— Это ты не хочешь понять, что у меня был выбор между ударом и выстрелом!

— Как раз очень хорошо это понимаю. У тебя был выбор между ударом и выстрелом, потому что третий вариант — поговорить — ты в упор не видел и не видишь. А вообще — полумеры обычно толком не работают. Либо стрелять, либо говорить. Но для выстрела ты оказался слишком слаб и не сумел побороть свою цивилизованность, а для разговора — слишком труслив, чтобы цивилизованность возобладала. Да, и еще одно. В природе не существует правильных и неправильных выборов. Есть только твой выбор и его последствия. Ты выбрал удар и получил закономерную реакцию. Все так просто.

— Ну-у, — протянул шкаф, — привычка выбирать силовые решения — издержка профессии, так сказать.

— Ну-у, — передразнил я, — привычка отвечать справедливостью на зло — издержка не самой сладкой жизни, так сказать. Мы закончили переливать из пустого в порожнее и ты готов отвечать на вопросы?

— Вот в таком положении? У меня на спине твои кадавры, мне дышать трудно, не то, что говорить!

— Уж постарайся как-нибудь, если не хочешь, чтобы на твоем лице стало меньше деталей. Итак, кто ты такой?

— Рикер тан Винг, из Дома Вингов, если тебе это о чем-то говорит.

— Не много ли слов от того, кому трудно дышать? Откуда?

— Из Дагаллона. Аркадианская империя.

— Погоди-ка, так Дагаллон — это не страна?

— Нет, конечно, это соседний материк, и об этом знают даже тут...

— Профессия, звание?

— Летун. Курсант-майор.

— Курсант-майор?

— Стану майором, когда закончу обучение в академии.

— Недоучка, значит. А тут как оказался?

— Разбился... пытался перевалить через хребет, но недооценил высоту и потерял сознание. Там и разбился.

— Как называется твой летательный аппарат?

Тут он загнул странное, неизвестное мне слово.

— За счет чего он держится в воздухе?

— Он наполнен газом, который легче воздуха, и потому может держать груз, уравнивающий его в весе с воздухом его объема... Если, конечно, ты понял, что я сказал.

А он бесит, однако. Зато теперь я знаю, как тут называют дирижабли.

— Аппарат двигается за счет вращающихся винтов и управляется поворотными плоскостями?

Вот тут у него глаза стали как блюдца.

— Нергал побери, откуда ты все это знаешь?! Ты понятия не имеешь, что такое Дагаллон, но знаешь, как устроен дирижабль?! Да тут вообще принципы газа не открыты еще!!

Я вздохнул. Безусловно, я выдал свою осведомленность, но отмазка давно придумана.

— Если иметь мудрых учителей, а точнее — длинную их вереницу, то отчего бы и нет? Ты же не думал, что я одну только некромантию изучал? Итак, зачем ты сюда прилетел?

Ответа не последовало, но на лице тан Винга появилось выражение усиленной работы мысли.

— Вижу, думаешь, что бы такое приврать... Меняем правила. Я задаю вопрос, если через одну секунду не следует четкого и ясного ответа — начинаю отгрызать тебе уши. Поймаю на лжи — то же самое. Итак, зачем прилетел?

— На рекогносцировку. На разведку, в смысле.

— Курсанта послали на разведку? Ну-ну. Ты, откуси...

— Стой-стой! Я лучший летун своего Дома на малых дирижаблях, хоть и курсант, и подчиняюсь своему Дому, а не командованию имперской армии, у нас не так, как тут!

— Твой дом планирует войсковые операции самостоятельно?

— Нет, просто...

— Зачем тебя прислали?!

— За товаром, — сдался он.

— За каким?

— Наша агентура вышла на продавца запрещенных здесь книг. Послали меня.

Я приподнял бровь:

— Так твой дом тоже не чужд чернокнижия?

— У нас нет чернокнижия или запрещенной магии. У магии нет цвета, она всего лишь орудие. Чернокнижие — такой же бессмысленный набор звуков, как черномечие, чернокопие, чернопистолетие... ну ты понял, да?

— И у вас невозбранно практикуется некромантия, скажем?

— Возбраняются не школы и течения, а незаконное применение магии, безотносительно ее типа. Применение мертвых слуг и солдат, в рамках закона, разумеется — обычная практика.

— Вот это уже интересно... А кто такие криффы?

— Люди той же крови, что и ты. Народ древний и относительно малочисленный, тысяч сто всего или двести. Раньше, говорят, они жили везде и обладали развитой цивилизацией, но пришли в упадок. Считается, что руины типа вот этих тоже построены древними криффами.

— И в Дагаллоне они — обычное дело?

— Ну да.

Вот тут уже я призадумался. Здесь я — белая ворона, но в Дагаллоне я не буду выделяться из толпы. Плюс, имея магический дар, я смогу подтянуть компетентность и, может быть, у меня получится устроиться как-то... Все, что мне для этого нужно — угнать дирижабль, который прилетит за тан Вингом... И мою задумчивость он, возможно, поймет правильно, надо срочно что-то спросить другое...

— А что за книга, ради которой надо посылать лучшего пилота в такую даль?

Он тяжело вздохнул.

— Есть тут один маг... Ну, как минимум, был, есть сведения, что его в конце концов схватили. Но часть книг, судя по всему, не была сожжена, а попала на черный рынок. У агента не хватило ресурсов, чтобы ее выкупить, потому меня и послали.

— А зачем вам здешние книги? У вас же магия легальна, исследуй что хочешь, у вас нет никаких препон и предрассудков — логично, что у вас колдовское искусство более развито.

— Так и есть, но здешние школы магии местами ходят другими путями. Большинство этих путей неоптимальны, но иногда попадаются самородки, которые изобретают или открывают то, чего нет у нас. Думаю, ты слыхал про Рэйзеля Фаннарда? Он гений. Мы его искали лет десять, но не нашли, а теперь вот он попался, к сожалению. Но некоторые его книги уцелели, и две уже хранятся в библиотеке Дома. Наш человек видел третью и опознал почерк.

Вот тут уже я с трудом сохранил спокойствие. Итак, я знаменитость. Гений, которого знают на соседнем континенте, чьи книги на вес серебра или даже больше. Одна беда: я знаниями Рэйзеля не владею. Вот же черт, а?

— И где книга?

— На твоем месте я бы не стал ее брать. Книга мною помечена магическим маячком, сразу после покупки. А Дом Винг — не тот Дом, у которого можно украсть его собственность, особенно такую дорогую.

Я наклонился к нему ближе.

— Я не собираюсь воровать у твоего Дома его собственность, просто верну себе свою. Рэйзель лин Фаннард, Князь Мертвых, Владыка Хаоса — к твоим услугам.

— Не может быть! — выдохнул он. — Тебя же схватили!!

— Схватили — не значит убили. Что было схвачено — может быть отпущено, добром или как обычно. Да, я действительно провел в темнице два кошмарных года, но удержать меня там навечно не смогли.

— Охренеть!

— Ага, вроде того. Итак, где книга?

— Наверху, — вздохнул тан Винг и добавил: — слушай, раз ты тут изгой и пария — отчего бы тебе не перебраться в Дагаллон? В Аркадии тебе точно многие будут рады.

— После десятилетних поисков? Да уж догадываюсь...

— Тогда, может быть, ты наконец-то скажешь своим кадаврам слезть с меня?

— Ладно, — согласился я и приказал: — отпустите его. Если он попытается на меня напасть — отгрызите ему уши, нос и что еще сможете.

Рикер тан Винг поднялся с пола и сел на скамью, пошевелив для разминки шеей, вытер со скулы свернувшуюся кровь.

— Раз уж так, — сказал он, — чтобы окончательно закрыть возникший между нами инцидент, давай ты расскажешь, что это я тебя нашел во время твоего побега и попытался вывезти в Аркадию, но одноместный дирижабль не смог перебраться через хребет с лишним пассажиром и потому мы разбились. И будешь в дальнейшем придерживаться этой версии, само собой.

Я хмыкнул.

— А ты не очень-то лояльный член своего рода.

— Я-то как раз лояльный. Само собой, что глава узнает, как все было на самом деле. Но репутация Дома в империи вырастет немного, а я закончу академию с отличием...

— ...И скрою тот факт, что разбил дирижабль, ага.

— Ну, не без этого.

Интересный поворот, и довольно выгодный. Дом прибавит себе авторитета, значит, будет мне должен. К тому же, начинать новую жизнь стоит с чистого листа, зачем мне еще и в Дагаллоне враги?

— Ладно, Рикер тан Винг, — кивнул я, — договорились.

* * *

Ждать спасателей пришлось еще сутки, и за это время я многое узнал о Дагаллоне и Аркадианской империи, а заодно и о мире, куда меня занесло.

Дагаллон — материк, известная часть которого размером втрое больше Малого Света, как зовется материк, где я нахожусь. Насколько Дагаллон велик — точно не знает никто, потому что обжитая часть с юга и запада омывается Великим Океаном, а на севере и востоке высится Хребет Мира — самые высокие горы из известных. Наивысшие вершины достигают девяти верст, и, что важно, у Хребта Мира нет ни единого перевала или другой точки ниже пяти тысяч метров. Именно по этой причине для дагаллонцев Хребет Мира непреодолим: как я выяснил, здешние люди крайне чувствительны к перепадам давления. Рикер, подготовленный пилот, умудрился потерять сознание от нехватки кислорода уже на четырех с небольшим тысячах.