Бочка порядка, ложка хаоса

Максим попытался вскочить и почувствовал, что зависает. Не как заглючивший компьютер, а как космонавт в невесомости. Только космонавты могут как-то двигаться, а у него почему-то не получалось.

— Сейчас же вставай! Немедленно!

Голос, похоже, паниковал. Максим дернулся, мотнул головой, изогнулся всем телом, и что-то с громовым грохотом лопнуло, освобождая его. Вокруг мелодично застучали друг об друга невидимые осколки. Точно как монетки, которые ворошила ладонью очень честная девушка Дила. Захотелось накрыть голову руками, сжаться и попытаться куда-то уползти. Вместо этого он сел и резко вдохнул. Кажется, до этого он некоторое время не дышал.

Осколки сыпались и сыпались. Окружающую темноту прорезали трещины, разрослись, как невиданные деревья, а потом слились в единое целое. В знакомый пейзаж, со звездами-воспоминаниями на темно-синем небе, с каменной светлой стеной, в которой теперь зияло довольно много дыр. Правда, эти дыры находились далековато друг от друга, и до того момента, как стена рухнет, было еще далеко.

Сам Максим сидел на травке, а перед ним стоял бледноватый резерв опять успевший повзрослеть, хоть и не так заметно, как в прошлую встречу.

— Проснулся, — выдохнул резерв и тоже присел на травку. — Ты хоть что-то помнишь? — спросил, подозрительно внимательно глядя в глаза.

— В смысле? — заинтересовался Максим.

Что-то он помнил. Как ушел из кафешки помнил. Как захотелось после сладкой выпечки чего-то острого и мясного. Потом он вышел к какому-то пруду и ловил рыбу одолженной у вихрастого мальчишки удочкой. Правда, ни одну так и не поймал. И с мечтой про уху пришлось проститься. Потом он опять куда-то шел. Точно не домой. Домой ему не хотелось. Брел, сам не зная куда, ждал пока солнце сядет, словно после этого что-то изменится.

А еще сидел на скамейке под деревом. Долго сидел, пока кто-то не позвал. После этого воспоминания куда-то делись.

— Что случилось? — спросил Максим.

— Не знаю. Я не могу знать то, чего не знаешь ты. Точнее, я помню то, что ты пока вспомнить не можешь, но если среди воспоминаний чего-то нет...

— Я понял. Давай разберемся сначала. Меня кто-то позвал, кто-то знакомый, потому что я пошел. Только я не вижу кто.

— Тот мальчишка. Птица. Который врагом хотел быть, — резерв, похоже, это прекрасно видел. А значит, кто-то, на этот раз точно не мама, попытался куда-то упрятать эти воспоминания. Или упрятал. От Максима.

— Значит Птица. А дальше? — спросил парень.

— Дальше тебя ударили и ты заснул. Еле добудился, — устало сказал резерв.

— Отлично, — кивнул Максим, хотя ничего отличного в этой ситуации не было. — Меня, похоже, вырубили. Причем так, что я не провалился сюда, а оказался в какой-то тьме.

— Тебя попытались отрезать от энергии. Временно.

— Такое возможно?

— Да, — уверенно произнес резерв. — Только тебя отрезать нельзя. У тебя разум разделен, часть твоего разума сейчас я. Если бы ты не проснулся, ты бы этого не пережил.

— Еще лучше, — сказал Максим.

Похоже, память придется возвращать как можно быстрее. А то убьют нечаянно и сами не поймут, как это получилось. Не носить же с собой табличку с предупреждением.

— Они что-то посадили. И оно растет, — сказал резерв, кивнув в сторону стены.

— Где растет? — не понял Максим. Никакой незнакомой растительности он не видел.

— За стеной. Я туда не могу пока попасть, но оно там есть. Я чувствую его сквозь дыры.

— Здорово, — выдохнул Максим.

А что, просто прелестно. Тайрин же говорила, что этот придурок, не состоявшийся официальный враг, может попытаться отомстить. И вот вам, пожалуйста, кушайте не обляпайтесь. Понять бы еще, что он сделал. Или не он? Наверняка кого-то попросил, кому-то заплатил. Да мало ли. Сам он по идее все еще должен чистить конюшни. Следовательно, его там быть вообще не могло, если ему кто-то не помог отлучиться, пообещав прикрыть перед работодателем. Или он отпросился на пару часов?

— И что нам теперь делать? — спросил парень.

— Не знаю. Я не могу понять что там, пока не увижу. Ты не сможешь увидеть, пока мы с тобой не станем целым. А ломать эту стену нельзя. И оставить его расти нельзя, слишком сильное и разрушительное.

— Угу. Придется просить помощи, — понял Максим.

Даже понял, у кого и это ему очень не понравилось. Идти к тете Айре, объяснять, что вляпался непонятно во что? Просто из-за того, что отказался считаться чьим-то там врагом? Глупо.

Или, наоборот, разумно?

Если нечто растет, то лучше не ждать пока оно вырастет. Значит, особого выбора нет. Очень логично. Настолько, что, кажется, будто кто-то подталкивает к такому решению.

— Не буду я просить, — упрямо сказал Максим.

— Почему? — забеспокоился резерв.

— По двум причинам. Первое, я попытаюсь сам разобраться. Кто бы, что там не посадил, он наверняка не учитывал мое течение-хаос, мамино наследство.

Резерв кивнул.

— А второе, — парень глубоко вдохнул и выдал: — Никому я на самом деле не нужен, понимаешь? И этот придурок мог попытаться мстить самостоятельно в силу своего ума и предпочтений. Это же дело чести — не распространяться о том, что кто-то посмел отказаться быть врагом. Я в этом почти уверен. А значит, если кто-то ему помог посадить нечто, что тебя напугало то...

— То ему нужен не ты, — уныло сказал резерв.

— Ага. Не знаю откуда некто узнал, что этот придурок желает отомстить... Хотя мы там почти орали, услышать мог кто угодно. Не важно, в общем. Но просить помощи я могу только у Серой Кошки, остальные родственники, похоже, сами не знают, как себя со мной вести. Понимаешь? У меня нет выбора. И если кто-то об этом знает...

— То идти к твоей тетке можно в последнюю очередь, крича при этом, что для нее это может быть опасно.

— Именно, — подтвердил Максим. — Давай лучше подумаем, как побыстрее разобрать стену и чтобы я при этом умом не тронулся.

— Думай, — разрешил резерв. — Я этого не знаю и ничему новому я научиться не способен, в отличие от тебя.

Проблемы по одной не ходят, в одиночестве им скучно.

Очнулся Максим под деревом. Сквозь крону просвечивало солнце. Блики шевелились на траве, бегали по лицу, норовили заслепить глаза. Парень перевернулся на бок и попытался понять, где находится. Быстро убедился, что кроме кустарников ничего не рассмотрит и сел. Наверное, излишне резко, потому что замутило, перед глазами заплясали черные точки, и тело попыталось лечь обратно. Пришлось устроиться поудобнее, ткнуться лбом в колени и дышать, размерено и спокойно, пережидая головокружение.

На ноги Максим встал не скоро, доковылял до ствола дерева, оперся об него и еще немного подышал. Вообще ощущение было такое, что его кто-то побил. Точнее каким-то невообразимым способом умудрился ударить сразу и по всей поверхности тела. Болело не сильно, но зато все, если верить ощущениям, даже волосы, которые по идее болеть не могут. Еще было похоже на банальное сотрясение.

Людей, которых можно было бы позвать на помощь, вокруг не наблюдалось. Или их заслоняли все те же кусты. Высокие. Переплетение гибких ветвей, с тоненькими листиками и невзрачными серо-розовыми цветочками.

— Эй! — на всякий случай позвал парень.

Как он и думал, никто откликаться на его призывы не стал. Пришлось идти самостоятельно. Сначала до тоненького деревца похожего на рябину, росшего у края своеобразной полянки. Потом протискиваться сквозь просвет в кустарнике, радуясь двум вещам — кусты оказались не колючими и отлично выдерживали вес падавшего на них время от времени тела.

А потом кусты закончились и Максим с размаху шлепнулся в воду. Тепленькую такую, пахнущую тиной и мокрыми щепками. Хорошо хоть было неглубоко и не особо грязно.

Выбирался из лужи парень долго. Ноги по чему-то скользили. Руки находили под водой травинки и старательно за них цеплялись. А когда, наконец, вылез на сушу о себе напомнило сотрясение, если оно, конечно, было и желудок благополучно распрощался со съеденным.

Как ни странно, после этого полегчало. Только руки тряслись.

Максим опять полюбовался пейзажем. Лужа оказалась вовсе не большой. Зато в нескольких шагах от нее лениво несла свои воды небольшая речушка. За спиной обнаружилось нечто подозрительно похожее на лес. А вот чего-то хотя бы отдаленно напоминающего город так и не нашлось.

— Куда это нас занесло? — спросил парень у резерва.

Тот в ответ промолчал. Видимо тоже не знал.

Сидеть возле лужи, размышляя о вечном было довольно глупо. Поэтому Максим встал, отряхнул мокрые штаны и побрел вдоль речки, вниз по течению. Идти ведь все равно куда.

Направление он выбрал, как оказалось, правильное. Где-то через двадцать минут на пути встретился деревянный мост и дорога. Хорошая дорога, не какая-то грунтовка. Парень присел, потрогал дорогу пальцем. Не асфальт, конечно, хотя цвет похож. Гладенькое такое покрытие, без трещин. По такой дороге просто обязано что-нибудь ездить. Иначе смысл с нее? А у едущих можно попытаться выяснить куда попал и попросить подвезти.

Максим вздохнул и дальше побрел вдоль дороги. Через мост переходить он не рискнул. Не доверял своему равновесию.

Шел парень долго, по ощущениям, больше часа. Никакого транспорта так и не встретил. Воображение стало подбрасывать странноватые версии происхождения дороги. Волшебный жук-плавильщик прополз. Маг побаловался. А может это вообще естественное образование, что-то вроде земного асфальтового озера. Во все эти версии маленько не вписывался мост, но мало ли кто и зачем его построил.

А потом парень заметил нечто движущееся ему навстречу. Остановился, присмотрелся и с удивлением убедился, что это бричка, высокая и ярко-красная. Кирпично-коричневая пятнистая лошадка на ее фоне терялась, зато мужик в белой рубахе смотрелся, как моль на лакированной мебели.

Максим остановился. Немного поморгал, чтобы убедиться — это не мираж и не глюк. Бричка неспешно подъехала и тоже остановилась. Лошадка перебрала на месте ногами, словно намекала хозяину, что остановок в их маршруте не запланировано. Мужик с интересом посмотрел на парня.

— Здрасти, — сказал Максим.

— И ты будь здоров, — прогудел возница. — Через поток ходил? — спросил с любопытством. — Наверное, раз в пятый, не больше. Мой сын, когда учился держать направление, тоже так выглядел. Лицо зеленое, а в глазах решимость. Чудные вы дети. Хоть бы говорили кому-то, что будете пробовать. А то пока кинутся вас искать, не один день пройти может.

— Ага, — зачем-то сказал Максим, не сразу сообразив про какой поток говорит мужчина. Потом до него дошло, что вероятно про тот, через который таскают всех желающих Тайрин и Дила, но что-либо добавлять к сказанному было поздно.

— И что мне с тобой делать? — спросил мужик.

— Подвезите, — подсказал Максим, стараясь улыбаться вежливо и обаятельно.

Вроде даже получалось.

— Подвезти? — дядька добродушно улыбался, а лошадь загадочно косила глазом.

Максим пожал плечами.

— Мне в Снежный Дол надо.

— Так ты идешь не в ту сторону, — сообщил возница и расхохотался. Лошадь поддержала его тихим ржанием. Наверное, начинающий маг казался обоим очень забавным.

Подвезти Максима все-таки согласились, причем, ему показалось, что согласие лошади тоже имело важное значение. Он забрался в экипаж, втиснулся между пахнущим медом небольшим бочонком и корзиной, полной оранжевых абрикос. Выслушал рассказ о том, что едет дядька к сыну с невесткой, внуков повидать. Поэтому и так, потихоньку, с лошадью и по дороге, а не быстро через поток с проводником и летающим плотом для груза. Спешить некуда, погода хорошая и Ланьку, то есть лошадку, внуки любят. Кто их еще так покатает? Возле города лошадей немного и те либо уставшие тихоходы, на которых учатся ездить, либо гордые красавцы привыкшие вышагивать на парадах или носиться на бегах.

Максим немного покивал, посоглашался и незаметно для себя задремал, обняв бочонок.

Снился ему Атьян в васильковом венке, наигрывавший на дудочке веселую мелодию. Сам Максим в этом сне прятался в высоких бурьянах и понимал, что у бестолкового преподавателя тоже просить помощи не будет. Это он с виду безалаберный и бесполезный. А на самом деле, кто его знает? Может, охотятся как раз за ним, а вовсе не за Серой Кошкой. Надо бы аккуратно расспросить Тайрин о том, кому ее родственник мог помешать. А главное чем? Не ученики же мстят за плохие оценки.

— Где ты был? — сонно спросила Тайрин, сидевшая в кресле.

— Мау? — поддержала ее кошка с подоконника, пошевелив хвостом.

— Заблудился, — сказал Максим, решив не уточнять, где именно заблудился и каким образом. С Тайрин станется начать новое расследование. Ему с головой хватило и первого.

— Опять, — вздохнула девушка. — А тут твой родственник приходил. Равновесник.

— Кто? — спросил Максим. Кажется, с этим родственником он познакомиться еще не успел.

— Равновесник, — терпеливо объяснила Тайрин. — Почти как моя мама. Только моя мама сильная и ее голос имеет вес в совете. А он еще мальчик. Учится пока. Даже волосы еще не обрезал.

— Тайрин, я вообще не знаю кто такие равновесники. Мне никто не рассказывал, а я почему-то не спрашивал.

— О, — сказала блондинка. — Ну, это не сложно. Они те, кто умеет держать равновесие. Даже в сезон бурь. Они... Они умеют делать что-то меньше, чем оно есть, понимаешь?

Максим покачал головой. Ничего он из этих объяснений не понял.

Девушка опять вздохнула.

— Вот смотри... Знаешь почему Талиней сначала пытался присвоить Звезду твоего отца, а потом расшатать равновесие города в сезон бурь? Как думаешь, зачем ему такие сложности, почему он не попытался накопить энергии и разбить участок одной из стен, выбив из-под плоскостей опору?

— Не знаю, — признался парень.

— Потому что у него ничего бы не вышло, — улыбнулась блондинка. — Равновесников, конечно, не слишком много, но достаточно для того, чтобы плоскости не рухнули. Нет, не думай, они бы не смогли мгновенно отремонтировать стену, это никому не под силу, там ведь и энергопотоки придется восстанавливать. Они бы уменьшили толкающую силу энергии на других участках настолько, чтобы временная подпорка смогла продержаться, пока дыру не залатает кто-то другой. Это долгий процесс, но не сложный. Ну и людей бы попросили временно покинуть неустойчивые плоскости, чтобы равновесие не расшатывать. С равновесниками в таких случаях спорить не принято. История учит, что они не ошибаются в оценке опасности.

— Ага, — сказал Максим. МЧС местного разлива, похоже. — А длинные волосы причем? — спросил, сообразив, что приходил, вероятно, Матиль. Какому равновеснику он еще нужен?

— Равновесники лишнюю энергию сквозь себя проводят. И поначалу, чем больше поверхность тела, тем легче это делать. А волосы хоть и тоненькие, но их много.

— Понятно, площадь увеличивается, — хмыкнул Максим. Вот тебе и физика вместе с геометрией. — Тайрин, ты не спросила, зачем он приходил?