— Но там же рысь...
— Хвост оторву, и скажу, что так и было.
— Осторожнее,— только и остается сказать Эриде, прекрасно знающей, что если Софи что-либо в голову взбрело, то этого оттуда уже ничем не выбьешь.
Софи лезет в кусты. Слышен только хруст веток.
— Ты как там?
— Нормально. Нет тут никого.
Снова хруст веток. Потом какой-то победоносный вопль.
— Софи!
Но та уже вылезает из кустов, таща по снегу на длинной проволоке какое-то устройство, похожее на кофемолку.
— Нашла! Так я и думала!
— Что это?
Софи подтягивает находку, берет и резко крутит рукоятку. Раздается слегка осипший, но всё-таки вполне узнаваемый вой. Эрида чуть в снег не села от испуга.
— Не понимаешь?
— Нет.
— Я узнала вой. Только недавно вспомнила, что такие звуки издает ручная сирена. И с такой штукой раньше игралась Марина. Уверена, это её штучки. Поставила сирену, проволокой к веткам прикрепила. Когда ветки гнулись — сирена выла. Подозреваю, Марина утащила сирены со школьного склада, ну, того, где противогазы хранятся. Натыкала по парку. Она же наверняка и скелет уволокла. А уж про живность она и так всё знает, разве не замечала, сколько книг по биологии она читала в последнее время?
— Она всегда много читает.
— Ладно, хватит мёрзнуть. Пошли. Покажу эту штуковину Хейс. Пусть сама с Мариной разбирается.
Когда уже к корпусу подходят, Эрида негромко просит.
— Не говори ничего Хейс, она Марину ругать будет.
— Будет. Непременно. Так ей и надо! А ты хоть думай, кого надо защищать, а кого — не надо. Сама же этой рыси боялась.
— Я же не знала... Марина ведь всегда так шутит.
— Угу. Только вот у меня с чувством юмора иногда проблемы.
Эрида снова хватает её за рукав.
— Ты чего?
— Вон Марина,— отвечает Эр, зачем-то отступая за спину Софи.
И точно, главный школьный кошмар вприпрыжку бежит на встречу. Раскрасневшаяся от мороза, вся какая-то сияющая. Не иначе, какую-то гадость сделала и не попалась. Софи загораживает дорогу. За проволоку, с видом кошки, поймавшей мышь демонстрирует сирену.
— Ты что, антикварную кофемолку на помойке нашла?— с милейшей улыбочкой интересуется Марина.
— Я думала, это ты обронила.
— Я кофе не пью, в моём возрасте оно детям не рекомендуется. Кстати, и тебе пить не советую.
— Вообще-то, это не кофемолка.
— Вообще-то, я знаю. Только вот понять не могу, где ты эту штуку раздобыла.
— Так ты не знаешь?
— Не знаю чего?
— Откуда это взялось в лесу.
— Думаю, оно там не росло.
— Просто напрочь сражена твоей проницательностью.
Марина делает вид, что стреляет из пальца, потом дует в "ствол".
— Мимо,— машинально отвечает Софи.
— А я думала, попала...
— Снайпер из тебя ещё тот...
— Да уж всяко получше, чем из тебя. Ты у половины пистолетов спусковой крючок спустить не можешь. Бе-е-е.— Марина проворно показывает язык.
Софи только презрительно поджимает губы в ответ.
— Кто-то тут любит о своей взрослости рассуждать.
— А кто-то, словно пятилетняя, ломаную кофемолку за собой на верёвочке таскает.
Софи опускает сирену на снег, не зная, куда бы её деть подальше с глаз.
— Это не кофемолка...
— Как уже говорилось, я это знаю. Так что, если у тебя нет ничего срочного, то я пошла. У меня как-то есть другие дела, кроме изучения содержимого окрестных помоек. Пока!— помахав рукой, убегает совсем не в ту сторону, откуда прибежала.
Софи и Эрида переглядываются. Эр почему-то смотрит виновато, хотя Софи обескураженной вовсе не выглядит.
— Я же, говорила, не надо.
— Нет уж, она у меня точно получит.
В лесу снова взвыло. Вроде, даже на два голоса.
Хейс сидит у себя. Похоже, опять уволокла к себе большую часть школьной библиотеки. Софи торопливо излагает суть дела с "рысью". Хейс выслушивает без особого энтузиазма. Проделки Марины крепко поднадоели, но и бесконечные попытки Софи валить все происшествия, вплоть до лунного затмения, на Марину, надоели не меньше. Тем более, от "рыси" никто, считай, и не пострадал. А календарь лунных и солнечных затмений на широте школы Хейс знает наизусть.
— Софи, презумпцию невиновности никто не отменял.
— Но это она. Некому больше.
— Софи, не пойман — не вор. Я тоже не в восторге от штучек Марины. Но одна сирена — всё-таки не доказательство.
— А давай её в полицию отнесём. Пусть отпечатки снимут.
— Софи, по-моему, это уже чересчур. К тому же,— Хейс усмехнулась,— даже если это и Марина, я на сто процентов уверена, что, ставя эти штуки, она была в перчатках.
— Точно! Она в перчатках! А раньше зимой всегда в рукавицах ходила! Я точно помню! Перчатки! Это же улика!
— Софи, детективы надо меньше читать.
— Но это же Марина!
— И что я, по-твоему, должна сделать?
— Наказать её...
— Так, по-новой пошло. Как ты выражаешься, улик недостаточно.
— Я найду!
— Вот когда найдёшь, тогда и приходи. Марина — не подарок, но и не чудовище.
— Она гораздо хуже!
Хейс только пожимает плечами. Она вполне доверяет справочникам по биологии, где сказано, что за пределами заповедников в столичном регионе рыси не встречаются. Да и в заповедниках они немногочисленны.
Среди учеников достаточно читателей "Военно-инженерного журнала", а так же аналогичных довоенных мирренских изданий.
Традиционное сооружение Ледяной крепости решено дополнить постройкой Ледяного укрепрайона.
Решили разыграть одно из последних сражений прошлой войны — прорыв мирренского фронта за два месяца до конца войны. Операция, послужившая одним из поводов к началу переговоров о перемирии.
Мирренами быть никто не хотел, но директор нашел выход: в мирренскую армию назначили всех, имевших большое количество "отвр" по поведению. Так что из Марины получилась самая мирренистая мирренка. Узнав о назначении, она весьма цветисто выругалась. По-мирренски. Добровольно в миррены записалась только Эрида. Все же учащиеся в школе настоящие миррены записались в "Грэдскую Императорскую Армию", и их всех приняли без разговоров — в учебе и спорте они не из последних.
Марина выглядит, как классический мирренский офицер с карикатуры. До блеска начищенные сапоги, галифе мышиного цвета, такой же мундир с серебряными пуговицами в два ряда, фуражка с красным околышем. Белые перчатки. Стек. Шнурок со свистком. Сперва даже жестяной рупор для отдачи команд носила. Уже на следующий день перестала. Голос у Марины такой — без рупора какой угодно шум перекроет. Гаркнет так — любой по стойке "смирно" вытенется. Даже непременный атрибут карикатурного офицера — монокль на цепочке присутствует. Только завитых шильцем усиков не хватает.
Монокль одолжен у Эриды, и в наряде это единственная настоящая мирренская вещь. Всё остальное — качественный карнавальный костюм.
На ехидные вопросики, как ей в таком наряде будет на морозе, Марина незамедлительно процитировала пункт мирренского устава, гласивший "в местностях с холодным климатом офицеры должны одеваться исходя из местных условий".
Софи зовут во все дивизии, она, по обыкновению, не говорит ни "да" ни "нет". На первое построение пришла в форме без знаков различия, пилотской куртке на меху, кожаном шоферском шлеме, с фотоаппаратом на груди, и заявила, что будет военным корреспондентом "Вестника"— главной правительственной газеты того времени, корреспонденты которой единственные имели право вести съемки на передовой. Такой статус автоматически давал Софи право появляться в любом дивизионном лагере и полную независимость от командиров.
И с историей никаких расхождений. Снимок грэдского флага на гребне изрытой воронками высоты 89,6 — один из самых знаменитых снимков той войны, попавший во все учебники, как раз и сделан корреспондентом "Вестника", в недалеком будущем — весьма известной летчицей и автогонщицей. Кое-кто болтал, что она ещё и любовницей Саргона одно время была.
Среди запасов мирренского оружия обнаружился и один из первых огнемётов с огромным баком. В бою некогда агрегат таскало два человека. Огнеметы — одно из многих смертельных изобретений, порожденных Первой войной. Каждый, хоть немного интересующийся военной историей знает — огнемётчиков в плен не брали. Ни грэды, ни миррены.
Обнаружив огнемёт, Херктерент тут же предложила "генералу" изготовить для него топливо: "В подразделения штурмовиков всегда включали огнеметчиков. Я мирренский устав читала". "Генерал" посмотрел на плотоядный взгляд Марины, потом на бак с длинной трубой. Сложил в уме два и два. И по-мирренски приказал капитану оставить огнемёт в арсенале, и вообще ближе, чем на десять метров, к нему не приближаться.
В конце ещё сказал: "Повторите приказание!" Марину он отпустил только после того, как она трижды четко отбарабанила приказ.
Получив с Херктерент клятвенное обещание, что ничего представляющего реальную угрозу для жизни она изготавливать не будет, её назначили "Командиром саперного батальона" и поручили минирование подступов к "укрепрайону". В саперы, да ещё мирренские, не хотел никто, но "генерал", недолго думая, назначил пятерых наиболее слабых "солдат" в подчинение Херктерент, да ещё Эрида сама вызвалась. На следующий день Марина предстала перед "подчиненными" в мирренской шапке, к которой прицеплена самая настоящая мирренская кокарда. Попыталась командовать по-мирренски, но ничего не получилось — подчиненные, кроме Эриды, язык почти не понимают, знают только "Стоять!" и "Руки вверх!", а Эрида просто не умеет отвечать по-военному. Так что основное время Эрида проводит в лаборатории, изготавливая различные адские смеси по рецептам Марины.
Нескольких "военнослужащих", не приветствовавших её должным образом, Марина отправила стоять "под ружьем".
Сама же при виде "полковников" и "генерала" исправно берет под козырёк.
Форму сооружают, в основном, по карикатурам и детским книжкам, только старшие да Херктерент соорудили что-то похожее на настоящее мирренское обмундирование, у остальных из мирренской экипировки только знаменитая каска-тазик. "Бойцы штурмовых групп", по идее Марины, намалевали на своих касках черепа с костями. Подобные символы частенько можно увидеть на старых фотографиях.
Кажется, Херктерент нашла способ быть в нескольких местах одновременно.
Несмотря на наличие нескольких штатных командиров, у мирренов сложилось мнение, что всем командует Херктерент. То спорит до хрипоты, где пулемёты расположить, то сама по полю ползает, что-то устанавливая, причем солдаты за ней таскаются из числа самых крепких ребят.
Хоть доты из снега, а танки из фанеры, оружие почти настоящее. Да и двигатели на танках на бензине работают.
Даже отпечатана программа мероприятия с указанием, кто какую роль играет.
Зрителей много — не участвующие в игре ученики, родители учеников— уроженцев столицы, жители окрестных городков, плюс "коты" в полном составе. Почетный гость — Его Высочество Соправитель, отец принца Яроорта. Самого принца хотели назначить командующим, принц вежливо отказал. Как сын шефа Пятого полка Гвардейских стрелков, он имеет право носить форму этого полка. И даже в военных играх имеет право участвовать только в тех, где разыгрываются сражения с участиемПятого полка. Ну, или хотя бы частей Второго Гвардейского корпуса. А в боях на этом участке фронта частей корпуса не было.
Если "сордаровцы" обязаны носить форму только на уроках, то "коты" должны ходить в ней постоянно.
Прибытием "Коты" сорвали аплодисменты. Выйдя из автобусов, построились. Строевым шагом двинулись к отведенным им местам. Равнение на правофлангового. Маршируют немногим хуже гвардейцев.
Особый интерес сордаровцев вызвали две колонны "котов"— девиц. Маршировать — маршируют отменно. В остальном же, мальчишки с разочарованием, а девчонки с удовлетворением, отметили, что слухи о поголовной страхолюдности "кошечек" хотя и не являются стопроцентной правдой, всё-таки имеют под собой весьма обширные основания.
Взвились ракеты.
Бой начался!
Цепи под развернутыми знаменами двинулись. Впереди — несколько фанерных танков, ничем, кроме раскраски, не напоминающих настоящие.
Хлопок под колесом одной из машин. Облако белого дыма. Машина густо заляпана краской. Усиленный мегафоном голос посредника.
— Машина номер семнадцать — уничтожена. Подрыв на фугасе.
Через полминуты.
— Машина номер четырнадцать — уничтожена. Фугас. Номер тринадцать — подрыв на мине. Разрыв гусеницы.
— Да что творится?— возмущается директор
Приглашенный в качестве старшего посредника отставной полковник из соседнего городка даже с какой-то гордостью говорит:
— Обыкновенное минное поле. Прям по их уставу от 9.. года. Страсть, как миррены эти мины любили.
— Да посмотрите, сколько подрывов! Кто-то мирренам подыгрывает!
— Никак нет. Минные поля обозначены на переданной мне карте. Хороший у них командир. Толковый минер.
— Установкой мин занималась двенадцатилетняя девчонка — недовольно буркнул директор.
— Да ну?
— Более того, главная школьная хулиганка и одна из лучших учениц.
— Надумаете её выгонять — мне скажите. Я с начальником Императорского инженерного военного училища знаком, думаю, он её с радостью возьмёт.
— Всё обозначено на картах. Здесь позиция подвижных мин. Тоже творение этой несносной девчонки?
— У мирренов были такие мины?
— Да.
— Хм... — соправитель поворачивается к сыну,— Кто ты говорил у них командует на левом фланге?
— Марина Херктерент. Она...
— Я знаю, кто она... Жаль, что она столь юная... Хотя дети вырастают очень быстро.
Яроорт изобразил внимание.
— Очень перспективная девочка... Вот что бывает, если в дряхлеющий род влить свежую кровь. Внешность материнского рода, а характер отцовского. Ты её хорошо знаешь?
Яроорт замялся. Пару дней назад "солдаты" враждебных "армий" играли в снежки. Марина избрала своей главной мишенью Яроорта. От удачного попадания у принца чуть ли не искры из глаз посыпались. Он разозлился. Поразить цель по причине малых размеров и высокой маневренности было довольно затруднительно. Однако, получилось. Голова у Марины, наверное, до сих пор болит.
— Вижу, не слишком близко. Её сестра куда эффектнее смотрится.
Хорошо, что день морозный, и соправитель не заметил предательской красноты на щеках сына. Хотя, скорее, всё прекрасно заметил, но мудро промолчал.
— Внешняя эффективность — далеко не самое важное. Но весьма немаловажное. Ты весной заканчиваешь школу. Она тоже не вечно школьницей будет.
— Отец, я не собираюсь думать о семейной жизни до окончания войны, — сказал Яроорт со всем холодом, какой мог позволить в общении с отцом.
— Молодость... Я хоть слово о семье сказал? Но думать о будущем надо всегда. Её неплохо бы было видеть в друзьях Нашего Дома. Дети частенько обожают общаться с теми, кто не слишком нравится матерям.
Девочка — потенциальный лидер. Вожак. Это будет весьма талантливый управленец. Крайне желательно, что бы она осталась в дружественных отношениях с Нашим Домом. А возможно, в будущем и вошла в него.
