Жжение прекратилось, но шум в ушах становился всё громче. Кто-то встал над телом сармата, закрыв его от света прожекторов. Гедимин хотел посмотреть на него, но не смог шевельнуть даже пальцем. "Реактор," — всплыло в голове, и сармат глухо застонал — под лопатку вошёл ледяной зазубренный осколок и проткнул тело насквозь. "Не достроил. Теперь — всё."

Он ещё успел услышать треск последнего разряда — а потом перед глазами взорвался ослепительно яркий световой сгусток, и за ним пришла темнота.

03 января 48 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Тонкая игла воткнулась под кожу и немного глубже, в грудную мышцу. Боли не было; слабое жжение быстро ушло. По коже провели холодным и мокрым. Запахло спиртом.

— Дышит, — констатировал незнакомый голос, отсоединяя от запястья Гедимина что-то жёсткое и прохладное. — Скоро очнётся. Следите за ним. Если спазм повторится, поднимайте тревогу.

Невидимая дверь приоткрылась и закрылась с негромким, но давящим на уши гулом, — скорее всего, это был массивный люк. Гедимин вдохнул поглубже — рёбра ещё ныли, но на них уже ничего не давило. Мышцы по всему телу мелко подёргивались, но неприятные ощущения быстро уходили. Гедимин попытался согнуть руку, но что-то потянуло её вбок — запястье было зафиксировано и плотно притянуто к другой руке. Сармат стиснул зубы и рванулся, переворачиваясь набок. У него почти получилось, но судорога отбросила его обратно на матрас. Кто-то подставил тёплую ладонь под его затылок и осторожно опустил его голову на мягкую поверхность.

— Гедимин, ты меня слышишь? Помнишь, кто я?

Тёплая рука прикоснулась к лицу. Сармат судорожно вздохнул и открыл глаза. Тусклый свет пары лампочек над дверью показался ему ослепительно ярким.

— Хольгер, — прохрипел он. — Живой?

Сармат склонился над ним, положил ладони на грудь. Его пальцы дрожали.

— Мы оба живы, — прошептал он. — Дыши, Гедимин. Не надо умирать.

— Дай сесть, — попросил Гедимин, пытаясь опереться на локоть. Скованные в запястьях руки не были соединены никакой цепочкой или тросом, но сармат при всём желании не мог развести их дальше, чем на десяток сантиметров друг от друга. "Магнитные наручники," — всплыло в памяти. "Значит, плен. Почему не убили сразу?"

Хольгер помог ему подняться, придерживая за плечо, — почему-то только с одной стороны. Гедимин скосил глаз и увидел на его руках такие же браслеты.

— Тридцать сантиметров, — криво усмехнулся Хольгер, перехватив его взгляд. — А твои настроены на десять. Я пытался их выломать...

— Так не выйдет, — качнул головой сармат. Перед глазами ещё вспыхивали искры — разряд в затылок не прошёл даром — но память постепенно поддавалась. "Прекратятся судороги — сниму," — мысленно пообещал он, неприязненно сощурившись на браслеты.

Света двух тусклых лампочек, прикрытых толстым стеклом, было достаточно, чтобы рассмотреть себя и комнату вокруг. Кроме браслетов и подштанников, на сарматах не было ничего. На коже Гедимина — на груди и на животе — виднелись слегка припухшие, но быстро светлеющие розовые полосы недавних ожогов. Он сузил глаза и почувствовал неприятное ощущение в левом виске — что-то прилипло к коже и теперь оттягивало её. Кое-как он дотянулся до виска и нащупал небольшую нашлёпку пластыря. Резко выдохнув, он развернулся к Хольгеру. Сармат молча кивнул и провёл пальцем по наклейке на своём виске.

— Сканер? — сузил глаза Гедимин. — Что с тобой делали?

Хольгер мотнул головой. Его веки дрожали.

— Меня взяли утром. Они уже с утра знали... Спрашивали. Угрожали. Потом надели сканер. Сканировали. Долго. Прочитали всё. Они всё знали, Гедимин. Я... Я ничего не мог сделать. Хотел вырваться...

Он замолчал и дотянулся до широкого розового рубца на плече. Гедимин молча кивнул. Теперь он вспомнил всё — разряд, отключивший мозг, и эксперименты со сканером ничуть не затронули недавние воспоминания. Он снова видел прожектора над лесом, магнитные захваты на обшивке "Ската" и чужие силуэты на палубе. "Реактор," — он сжал пальцы в кулак и крепко прижал к груди. "Не успел достроить. Двух сборок не хватило..."

Он неловко поднял скреплённые руки и положил ладони на плечо Хольгера.

— Ничего, — коротко сказал он и попытался усмехнуться. — Где нас держат?

Если бы не лампы над круглой дверью и матрасы на полу, эту комнату было бы не отличить от строгого карцера. Снаружи не проникало ни звука. Гедимин невольно покосился на стену справа от себя и сам же себя одёрнул. "Это была галлюцинация. Сегодня обойдёмся без неё."

— Где-то на территории "Вестингауза", — ответил Хольгер, напряжённо щурясь. — Одно из помещений внутри их завода.

"На территории "Вестингауза"? Не в форте и не в карцере? Странно," — подумал Гедимин. За разговором он пытался вывернуть руку так, чтобы дотянуться пальцами до соседнего браслета, но добился только розовой полосы на лучезапястном суставе, — край браслета неприятно надавил на кожу.

— Где остальные? — спросил он и слегка сощурился — в груди снова зашевелился холодный стержень. "Теперь ясно, почему мы никого не нашли. Забрали даже глайдер... Линкен, наверное, уже мёртв. Живым он не дался бы."

— Не знаю, — качнул головой Хольгер. — Я никого не видел. Возможно, их взяли позднее. Если Линкен ещё не пытается взорвать завод... или он пока ничего не знает, или уже расстрелян.

Гедимин кивнул.

— Иджес был жив. Когда мы с Кененом... — он поморщился. — Интересно, Кенен знал?

— Думаешь, он? — взгляд Хольгера вмиг прояснился и стал острым и цепким. — Он мог?

Сармат пожал плечами.

— Я не вижу смысла. Но... — он криво усмехнулся. — Это со мной бывает. Дай руку.

Хольгер растерянно мигнул.

— Нет, запястья, — Гедимин на долю секунды прикоснулся к дрожащей ладони сармата и крепко взялся за браслет. — Делай, как я скажу. Второй рукой нажми здесь и здесь. Зафиксируй, чтобы не проворачивался. Вот так...

Что-то внутри браслета захрустело. Гедимин крепко сдавил его двумя пальцами и выкрутил, как не слишком толстую жесть. Металл лопнул, напоследок выпустив несколько искр из оборванного провода. Второй браслет открылся сам, и Хольгер бросил его на пол и брезгливо потёр запястье.

— Великолепно, — прошептал он, разминая пальцы. — Давай руки, Гедимин. Теперь моя очередь.

— Держи очень крепко, — предупредил сармат, прижимая запястье к стене и пытаясь подпереть его коленом. — Провернётся — закроется ещё плотнее.

Полминуты спустя ещё два браслета упали на пол. Гедимин потёр запястья и довольно усмехнулся.

— Лучшего и желать нельзя.

Он подобрал металлические обломки и повертел их в руках, сплющивая и сминая, а потом протянул один из них Хольгеру.

— Усилит удар. А теперь приступим к исследованиям.

Он поднялся на ноги. Потолок в "карцере" почти задевал его макушку, и Гедимину даже не пришлось высоко поднимать руку, чтобы прощупать стыки вдоль стен. Вентиляционные щели были замаскированы выступами покрытия, но воздух рядом с ними был ощутимо прохладнее. Гедимин тщательно простучал стену вокруг выступов и слегка сузил глаза.

— Нужна помощь, — он повернулся к Хольгеру, закрепляя на правой руке обломки браслетов. Они полукругом обхватили костяшки. "Добыть металл," — он задумчиво сощурился, вспоминая устройство промышленной вентиляции. "Если повезёт, протиснемся в подвал. Если нет — вернёмся к люку."

Дверь загудела, медленно приоткрываясь. Гедимин развернулся к ней лицом и швырнул металлический обломок туда, где у "Шермана" или "Маршалла" должен был находиться лицевой щит. Но в комнату тяжело ввалился "Рузвельт", и обломок с лязгом отскочил от поворотной станины. Она загудела и мотнулась в сторону, с грохотом врезаясь в край люка. "Броненосец" резко развернулся правым боком вперёд, и Гедимина отшвырнуло к стене. Между ним и "Рузвельтом" растянулась матовая плёнка уплотнившегося защитного поля. Она не окружала экзоскелет — пузырь, заполнивший почти всю комнату, ни к чему не крепился. Сквозь белесую плёнку Гедимин увидел, как на "руке" "Рузвельта" что-то шевелится — два выступа, похожих на короткие патрубки, втягивались под броню. Хольгер резко, с присвистом, выдохнул и ударил ладонью по защитному полю.

— Hasu!

"Умные макаки," — сузил глаза Гедимин. "Ладно..."

Он с силой провёл ладонью по жёсткой шерсти на макушке и резко, не прерывая движения, воткнул пальцы в белесую плёнку. Поле затрещало, разрываясь надвое, как по непрочному шву. Прореха была невелика, но очень быстро увеличивалась, и Гедимин подобрался, готовясь к прыжку. Мыслей в голове не осталось — только сухие щелчки, отсчитывающие время до удара.

— Стоп! — крикнул кто-то, и Гедимин изумлённо мигнул — из-под "клешни" экзоскелета неторопливо вышел человек. Он был одет в меховой комбинезон, и по очертаниям нельзя было понять, есть под одеждой бронежилет или нет, — но вот оружия при нём не было. Он смотрел прямо на сармата и слегка улыбался.

— Сразу видно выпускника Лос-Аламоса, — усмехнулся он, встретившись взглядом с Гедимином. Тот мигнул.

— Остановитесь, — человек развёл руками, показывая, что оружия у него нет. — Вам незачем сражаться. Вашей жизни ничего не угрожает. Уберите это!

Он указал на защитное поле. "Броненосец" медленно и неохотно поднял "руку". Из-под брони рядом с исчезнувшими патрубками-излучателями высунулись два длинных электрода. Искра проскочила между ними с громким треском, и защитное поле исчезло.

— Спасибо, — не оборачиваясь, сухо сказал человек. Он поддел носком сапога обломок магнитных наручников и выразительно хмыкнул.

— Это была не моя идея. Я никогда не нанёс бы вам такого оскорбления. Но... вы немного удивили меня. Вы очень быстро решаете проблемы. Межрёберные спазмы больше не беспокоят вас?

Гедимин недобро сощурился. Он уже рассмотрел комбинезон пришельца — нашивки с хищной птицей там не было, зато ярко выделялся значок "Вестингауза". "Он знает, кто я. Интересно, зачем ему это," — подумал сармат.

— Что тебе нужно? — хмуро спросил он. — Нас скоро расстреляют?

Человек спокойно выдержал его взгляд.

— Это исключено, — он с усмешкой покачал головой. — Глупо разбрасываться такими ценными кадрами. Я принёс вам новую одежду. Переодевайтесь, я не буду вас торопить.

Он повернулся к "Рузвельту" и молча протянул руку. Охранник отстегнул от брони два прозрачных пакета и бросил их на матрас. Человек резко поднял ладонь и снова указал на пакеты. "Броненосец" неуклюже протиснулся в комнату и переложил свёртки на соседний матрас, наклонившись почти до пола.

— Прошу, — человек кивнул на них и отошёл к люку, жестом отгоняя охранника с дороги.

"Гедимин Кет" — гласила надпись на крупной наклейке на середине пакета. Второй свёрток предназначался для Хольгера. Сарматы переглянулись. Гедимин, пожав плечами, вскрыл упаковку и вынул белый комбинезон.

Скорее всего, скирлин был светло-серым, — в тусклом свете было тяжело различать оттенки, но сармат сравнил его с цветом обшивки "Рузвельта" и не нашёл отличий. По груди, рукам и икрам тянулись двойные ярко-красные полосы. К одной из них крепился нагрудный знак "Вестингауза", к другой — нашивка с номером: "Нова-11-1".

Это была нижняя одежда; верхний комбинезон лежал рядом. Он был тяжелее и плотнее, но расцветка ничем не отличалась. К нему прилагались съёмные крепления на плечи и жёсткий пластинчатый пояс, — обычное снаряжение сармата, работающего с ручным инструментом. Оба комбинезона подходили Гедимину в точности, — скирлин не натягивался на плечи до полупрозрачности и не висел пузырями на животе. Сармат обулся и достал из пакета последний предмет — пару плотных рабочих перчаток. Он провёл по скирлину ногтем и довольно усмехнулся, наблюдая, как след быстро затягивается. "Эта спецодежда сделана хорошо," — отметил он про себя, проверяя наличие и глубину карманов. Все они были расстёгнуты и совершенно пусты — кроме одного, слева на груди. Там прощупывалась жёсткая стопка небольших предметов. Гедимин запустил туда пальцы и ошалело замигал, глядя на разноцветные карточки. Все его сертификаты были здесь. Он быстро перебрал стопку, нашёл свидетельство из Лос-Аламоса, несколько секунд смотрел на него, а затем сложил все карточки обратно в карман.

— Я вижу, вы готовы, — сказал человек, отступая к люку. — Продолжим разговор снаружи. Я бы хотел, чтобы вы приступили к работе как можно скорее.

Гедимин, изумлённо мигнув, оглянулся на Хольгера. Тот пожал плечами и растерянно усмехнулся.

— О чём ты говоришь? — спросил сармат, выбираясь из "карцера". В коридоре было пусто и тихо, и светильники горели вполсилы.

— Кто ты? Из федералов? — спросил, подозрительно сузив глаза, Хольгер. Человек молча поднёс руку к нагрудному знаку "Вестингауза". Охранник закрыл за ним люк, долго возился с затворами и кодами к замкам.

— Фюльбер Мартинес, — человек внимательно посмотрел на сарматов и слегка улыбнулся. — Можно сказать, рекрутёр... или менеджер по персоналу. Ваша деятельность привлекла общее внимание, мсьё Гедимин. И я бы не назвал его дружелюбным. Как вы понимаете, она незаконна более чем полностью. И, как вы, опять же, понимаете, служба безопасности Канадских территорий настаивает на вашей ликвидации. Я говорю о всех пятерых участниках этого гениального плана...

Гедимин стиснул зубы.

— Мы не сделали ничего опасного, — процедил он. Фюльбер кивнул и вежливо улыбнулся — немного шире, чем улыбнулся бы сармат, и совершенно не так, как это делал насмотревшийся фильмов Кенен.

— Разумеется, мсьё Гедимин. Губернатор Оркус потратил много времени, чтобы убедить в этом безопасников... а также федералов, которые тоже вами заинтересовались. Особенно их привлекли собранные вами торпеды... вы — химик, мсьё Хольгер?

Инженер едва заметно вздрогнул.

— Итак, федералы, — человек тихо вздохнул и осуждающе поджал губы. — Довольно ограниченные люди. Но с губернатором Оркусом нам повезло. Он согласился... скажем так, сдать вас пятерых в аренду корпорации "Вестингауз". Меня прислали уладить некоторые формальности и ввести вас в курс дела. Держите.

Он протянул сарматам два предмета, запакованных в плотные непрозрачные пакеты. Это были смарты — массивные кнопочные "рации", очень похожие на те, с которыми ходили сарматы-бригадиры, но Гедимин сразу понял, что эти аппараты внутри устроены гораздо сложнее. Он нажал круглую белую клавишу, подсвеченную изнутри — сканер отпечатков пальцев — и экран загорелся, расширяясь и выплывая из "рамки". Вскоре он растянулся на полметра в ширину. Гедимин нащупал кнопку отключения голограмм, но нажимать не стал — его внимание привлекли всплывшие надписи. "Гедимин Кет, главный инженер цеха сборки топливных кассет" — было написано на самом верху экрана. Дальше шли три короткие строки: "Распорядок дня", "Срочные поручения", "Библиотека". Гедимин изумлённо мигнул и повернулся к Хольгеру. Тот, не отрываясь, глядел на свой экран. "Инженер цеха сборки топливных кассет" — гласила его надпись.