Танец В Небесах

-Лена, может, тебе не стоит волноваться? — встревожилась Вилья, — малыши, они все наши эмоции впитывают.

-Не переживай, я сейчас, в эту минуту такую волну любви получила, три рыцаря, плюс папочка их, я такая богатая. А там, на Земле? Как-то, наверное, суждено было такому случиться.

Родители мои оба были, что называется, видными, на внешность. Отец, правда, верностью не отличался-прижил на стороне сестричку. Да... — она помолчала, — сестричка.

-Так случилось отец и мать сводной сестрички разбились на машине, повозка такая металлическая с мотором — и мы с мамулей пожалели её, взяли к себе, она на пять лет меня помладше.

Надо сказать, я уродилась видной, а она обычная — проигрывала против меня во всем: в росте, во внешности, да и фигура — обычная. Кто же знал, что зависти и хитрости в ней... Мы с мамулей и не догадывались — ласковый благодарный ребенок вроде — оказалось, до поры, до времени.

-Мама влюбилась, мужчина достойный, вдовец, взрослый сын в другой стране, мы подросли, она и решилась на переезд к нему, мы остались в небольшой двушке. Был у меня ещё со времен учебы молодой человек. Видный внешне, мы с ним, как мне тогда казалось — идеально подоходим друг другу. Я уже универ закончила, карьеру делала, у него что-то там не ладилось с работой, то в одном месте трудился, то в другом, все кто-то да был виноват, только не он.

Меня же как-то сразу стали приглашать серьезные люди для поездок в качестве личной помощницы, я сумела настоять на безинтимных отношениях. Платили мне прилично, купила новую квартиру. Естественно, сестричка перебралась ко мне, на время.

Сестра училась на четвертом курсе института, я замуж собиралась, любовь вроде была, огромная, сейчас я эту "любовь" с брезгливостью вспоминаю, куда ему до Людига?! Тогда — свет в окошке был. Ездила много по командировкам, он встречал — цветы, подарки, великолепные ночи, забеременела, подали заявление, это у нас такая процедура есть там. Я привезла из Италии — другой страны, безумно дорогое и необыкновенно красивое платье, этому... жениху — костюм. Сестричка? Как-то погрустнела, мало ли...

-Я встретила случайно друга бывшего моего почти мужа-они как-то резко разошлись с год назад, перестали общаться. Он сильно удивился, узнав про свадьбу:

-Лен, но как же..? -и замолчал.

-Что,Виталик, как же — договаривай??

Он мялся,но потом решился:

-Ленка, не хочу,чтобы ты жизнь свою сломала. Прости меня, девочка, но без тебя он же не вылезает из койки твоей сестры, да ещё и бахвалится, что имеет сразу двоих, типа "женюсь — одна, которая мотается по командировкам — для денег и выхода в свет, вторая для секса, когда официальной жены дома нет". Гарем, ха-ха.

Я удар держать уже умела — клиенты научили, спасибо им. Проверить всю информацию оказалось плевым делом, через день все и увидела.

А сестричка от всей души и постаралась, рассказала все:

Как сама легла под него в пятнадцать, как он сходит с ума от неё, как она делает для него все в постели, как он жалуется, когда я прилетаю, что ему очень тяжело изображать любовь, как он кривится при слове "ребенок" — и прочую всякую дрянь.

Квартиру, недавно купленную мной, превращенную в их гнездышко, быстро поменяла, как-то враз обмен подвернулся — и просто прекратила всё общение с ними. Сразу же улетела во внеочередную командировку, там попала в больницу с кровотечением, что-то пошло не так, обрадовали, что детей, скорее всего, может больше не быть.

Пережила, стала жесткой, ледяной стервой. Но меня ценили-те господа, с кем я ездила, уважали, была востребована.

-И что, ваш Великий кто там, оставил эту подлость просто так, безнаказанной?

-Лет через пять — на выставке художника знаменитого, попытался было подойти ко мне бывший кавалер, да кто же его подпустит к очень серьезному человеку?? Я в помощницах очень сильных мира сего уже ходила. Охранник только и спросил:

-Елена Васильевна, Вам это человек знаком?

-Нет!

Крутился весь вечер неподалеку, видел, какие люди мне руки целуют, похоже — умирал от зависти.

-А эта, которую сестрой назвать нельзя?

-Доходили разные обрывки слухов: любовь прошла, разводились с большим скандалом, делили всякую мелочь, спилась вроде.

-Ужас, Лена!! — Вилья испуганно смотрела на неё.

-Вилечка, это осталось там, в другом мире, я живу здесь и сейчас, а те... Кто знает, как их судьба или Боженька наказал?? Я когда этого потасканого мерзавца увидела, как кто подтолкнул — все свое имущество завещала соседке-однокласснице, по старой квартире — у неё пятеро деток и душа добрая и красивая. Вот как удачно, может, и в живых уже нету, не дано нам знать — сколько времени там прошло. А я? Сама видишь, опять востребована, любима, многодетная мама, что мне ещё надо?

-Ленуша, ты не переживай о родах — Фейх, Юнчи, я, Айн будет рядом. Если что-то не так пойдет, сказал — зажмурившись, будет тебе помогать.

-Да, после первых родов, когда Людиг принимал, уже не так и страшно, народу рядом много, родим!Вилечка, а ведь вам тоже деточку надо родить, и побыстрее!

-Да, Джас каждый день про девочку говорит, — засмеялась Вилья. — Непременно на меня похожую, а я поддразниваю, говорю, что степнячку рожу.

-А что, все кроме глаз — Джасово, а глазки твои, ух и девица получится!! Моим трем богатырям... -Лена зависла. — Во, я дурища — имена придумывали, а ведь и впрямь, Алеша Попович, Добрыня Никитич и Илья Муромец?? Йес! Завтра дочке расскажу про них: Лешка, Илюшка и Добрынюшка... Ммм, как тебе такие имена, Виль?

-Необычные, но какие-то, — Вилья помолчала, — а, вот — ласковые!

-Ох, мальчишки, как ваша мамочка устала баржей тихоходной быть! — поглаживая большущий живот, вздохнула Лена.

Голуба внимательно выслушала историю о трех русских былинных богатырях. Долго молчала, что-то решая про себя, опять дотошно выспросила про богатырей. Восхитилась их силой и отвагой, потом положила ручку на живот Лены и строго так сказала:

-Братики мои маленькие, я вот спрошу у вас про имена ваши. Если согласны — ножкой или ручкой мне в ладошку стукните, но не сильно, чтобы маме не было больно. Вот первого братика самого старшего из вас спрашиваю?? Лука??Молчишь? Илюша?? Да!! — радостно закричала она. — Согласен. Значит, я тебя жду — Илья, Илюшка! Второй братик — Елизар?? Нет? Значит — Добрыня?? Да!!! А самый младшенький — Глебушка или Лешка? И младшенький захотел имя былинного богатыря.

Голуба двумя руками обняла живот Лены:

-Мои братики, я вас сильно жду и сильно люблю — вот как маму, папу и Сая!

Папа, прилетевший через день был оглушен дочкой с первой минуты:

-Папа, я братиков спросила, они сами себе имена выбрали.

-Это как?? — не понял Людиг.

-Ну, папа, чего ты такой недогадливый?

Дочка обстоятельно рассказала ему про трех богатырей:

-Там у мамочки, на её Земле, такие были, богатыри сильные-пресильные!! Скажи скорее, ты — согласен?

-Раз дети сами выбрали имена, могу ли я быть против?? — расхохотался Людиг.

-Вот, братики, рождайтесь уже! — сердито приказала дочка.

И братики поспешили — схватки начались глубокой ночью. Людиг торопливо натянув какие-то штаны, в незастегнутой рубахе, разбудил Сель, подхватил охающую Лену на руки и понесся в лечебницу, бормоча что-то бессвязное, успокаивающее. Вилья побежала вперед, и едва Людиг ввалился в лечебницу, Лену тут же увезли рожать.

Торопливо прошел Фейх, за ним Юнчи, а возле Людига остались Айн и Сайх. Людиг с каменным лицом ходил по этому коридору, пересчитал все плитки на полу, развернувшись начинал считать снова — никак не мог запомнить, сколько этих лихвовых плиток здесь. Он не замечал, что рубаха на спине давно мокрая -время тянулось вечностью. Внутри у Людига все дрожало, как его любимый кисель, который мастерски варила Лена, Ленуша, Леночка — его лучшая на всем белом свете женщина.

Сколько прошло времени, он так и не вспомнил, в очередной раз поворачиваясь из дальнего конца коридора, увидел выходящего усталого Юнчи. Как он рванулся к нему...

-Все хорошо, Людиг, все твои три богатыря — здоровенькие,крепенькие.

-А я, а мне... — растерялся Людиг и так жалобно попросил: — Посмотреть бы на них всех, а?

-Давай утром, сейчас они все уже...

Фейх, вышедший вслед за Юнчи, улыбнулся:

-Пустим на немного, иди переоденься.

Людиг на цыпочках, зашел в комнату, где спала его такая большая теперь семья. Бледная, уставшая Ленуша — Людиг с нежностью смотрел на неё, а потом перевел взгляд на три аккуратных свертка, спящих возле Лены. Маленькие, меньше половины его кулака личики... один из спящих забавно сморщился...

Людиг, не замечая ничего, смотрел и не мог насмотреться на своих сыновей. Не было ничего прекраснее на свете, чем вот эти спящие его дорогие Лена и сыновья. Фейх тронул его за рукав:

-Пошли!

С огромной неохотой новоиспеченный многодетный отец вышел в коридор. Его обнимали все подряд, а он ошеломленно повторял:

-Маленькие, крошечные, но такие дорогие!

Влетел взъерошенный со сна Айхо, крепко обнял его и спросил Фейха:

-Что?

-Все три с крылышками, все летучие.

-Людиг, дружище!

А Людиг вдруг захохотал:

-Лена у самца шамбая спрашивала: "В следующий раз, наверное, пять детенышей будет?" Вот и мне Великий Путник такую шутку бы не приготовил!!

Айхо тоже засмеялся:

-Скорее всего, Великий сейчас для Джаса каверзу готовит!

И повторился через два дня увиденный когда-то Людигом сон, в точности. Вынесли поочередно его малышей, он, хотя и видел их уже, подрастерялся. Илюша и Добрынюшка уместились у него в руках, а Джас с волнением принимал Лешеньку. Голуба, успевшая внимательно рассмотреть братиков, шумно радовалась, всхлипывала Сель осторожно обнимал Лену Сайх — все радовались.

А дома Лена замерла в изумлении, вся большая прихожая в их доме был завалена какими-то свертками, коробками, пакетами.

-Это что?

-Это, милая, подарки от грургов, никогда ещё не рождалось сразу три крылатых.

-Но зачем?

-Я пытался говорить, меня никто слушать не стал, признали народным достоянием тройняшек наших. Там, в спальне аж две кроватки — одна для совсем маленьких, вторая когда подрастут. Лет до трех, наверное, вещичек хватит, про игрушки и не говорю, Голуба их сортирует — разбирает.

В спальне оробевший папа внимательно разглядывал своих сыночков.

-Как же их различать-то??

Лена улыбнулась:

-Проснутся — увидишь. Илья-у него бровки прямые, Добрыня-самый щекастый, а младшенький... у него глазки другого цвета, мои, похоже.

Сразу же стала различать братиков, даже спящих — Голуба, серьезно поясняя всем, что они очень разные, даже плачут различно. И надо сказать — ни разу не ошиблась.

Через пару недель и Людиг точно знал кто из сыновей пищит.

Заметил он, что первым просыпается младшенький, а старшие братья ждут своей очереди на кормежку, уступая ему. Лена удивлялась — ей хватало молока на всех троих, опять же подозревая, что это очередной финт Великого Путника, и оказалась права.

Через месяц после их рождения на каждого из ниоткуда прилетели маленькие красивые перышки, все разного цвета, а эти мелкие радостно загукали, когда перышки коснулись их порозовевших личиков. Лена засмеялась:

-Вот и Крестный объявился у сыночков!

Папа Людиг с первых дней полюбил лежать со своими богатырями, младшенького, Лешика, клал посерединке себе на грудь, а старшенького и среднего по бокам, так и засыпали четыре мужика вместе.

Маленькие четко знали свою сестричку, даже заслышав её шаги, начинали ерзать и издавать какие-то звуки, а Голуба ворковала над ними, тормошила их, гладила-ножки ручки, все детки наслаждались общением друг с другом. Сель забыла, что она когда-то еле ходила — некогда было вспоминать про свои болячки. Лена частенько уезжала-уходила на всякие Советы, ненадолго, малыши оставались на бабушку. Местные умельцы расстарались — смастерили для малышей коляску, и возила их важная Сель на недальние прогулки.

И не догадывался никто из ныне живущих, что были у Великого Путника далеко идущие планы на этих трех мальчишек-богатырей.

Айн отправился к степнякам, поскольку не сидел на месте — мотался по всей степи. Уже где-то через месяц доктора Айна — прозванного Доктором опять же с легкой руки Лены — знала вся степь. Земля полнилась слухом, и стали приезжать не только степняки, но и айны.

Вилья начала постоянно заниматься детишками, ей пришлось несладко, очень трудно было убедить некоторых родителей в пользе профилактических осмотров, заболевшего ребенка жители дальних поселений иной раз привозили очень поздно. Если бы не жесткие меры и приказы Джаса, были бы и летальные исходы. Но Вилья училась быть требовательной, а после того, как она улетела с бессознательным ребенком, который едва дышал, до лечебницы его бы просто не успели довезти, и мальчик остался жив, вся степь полностью и беспрекословно приняла маленькую лекарку.

Её доброжелательность и внимание ко всем без исключения степнякам через пару месяцев сделали жену Джаса уважаемой и почитаемой. Да и как не уважать эту маленькую, хрупкую женщину, которая, по словам старейшин, смогла своими маленькими ручками усмирить дикого, неподдающегося Жеребца.

А Джас печалился, деток все не получалось. Он не говорил Вилье, но сильно переживал.

Фатма родила девочку, а у них... неужели не будет у него такого всепоглощающего счастья — держать на руках свое крошечное дитя. Сын у них — да, самый лучший, но не держал он его, едва родившегося, не носил на руках, не видел его первых шажочков.

Когда взял на руки третьего сыночка Людига и Лены, что-то у него в душе заныло. И через полгода случилось-таки чудо, Вилью стало сильно тошнить по утрам, Джас, первым поняв, что это такое, прослезился:

-Маленькая моя, мы станем родителями во второй раз!!

А про себя подумал, что он не прочь бы тоже тройню заиметь, только вот чтобы девочки были... две, а мальчика и одного хватит! Бывая в столице грургов — приходилось ездить частенько — не упускал возможности посмотреть, подержать подрастающих трех богатырей. Но самой большой его слабостью был тот самый, третий малышок, которого он взял тогда на руки — Лешик.

Мальчишки уже имели по нескольку зубиков, шустро ползали, в доме всегда было шумно, малыши ползали друг за другом и вместе дружно хулиганили, и так же дружно рыдали, когда их уносили от понравившегося занятия. Что-то расковырять, попробовать на вкус какое-то несъедобное, попадалось и горькое, потом сильно обижаться. Басовитее всех рыдал Илья.

-Ну, на самом деле — Муромец растет! — умилялся счастливый папа, знавший подробно об этих самых защитниках земли Русской.

Мальчишки обожали Голубу и выревели-таки возможность спать на кровати сестрички. Как можно выдержать тройной, непрекращающийся рев до тех пор, пока они не оказывались возле Голубы. Людиг и Лена решили эту проблему просто — добавили в комнату дочки кровать побольше. Мелкие засыпали, Голубу перекладывали к себе, а мужики посапывали на большой.