Танец В Небесах

Они с Сель потихоньку-помаленьку обустраивали и старались сделать уютным совсем маленький, -Старый как и я! — выражалась Сель, — домик. Бабуля варила всякие отвары, которые охотно раскупали жители — Сель была лучшей из травниц.

А тем более в отварах была и трава мифра, они не бедствовали, как выражалась Леенка: -На бутерброд с маслом — хватало!

Частенько, если у Леенки — она так и осталась для всех Леенкой — выдавалось свободное время, неспешно ходили к своей пещере, там отдыхали, пили воду, Лена приучила себя на несколько минут опускаться, к ужасу Сель, в эту немыслимо холодную воду.

Она только посмеивалась, поясняя, что в её оставленном мире были вот такие же примерно источники с холодной, целебной водой, называемые Святыми источниками. Люди окунались в такую воду в любое время года — не заболевали, а наоборот, многие выздоравливали. Сель истово верила, что водичка ручья когда-нибудь да поможет её девочке, и станет её Леенка самой завидной самочкой.

Самочка посмеивалась, называла её наивной, а Сель печалилась, не зная, как помочь ей. Жизнь у них текла неспешно и размеренно. Ленка подружилась только с одной местной жительницей — швеей. Та поначалу никак не соглашалась сшить диковинные для этих мест — юбку чуть ниже колена и пиджак, но Ленка сумела убедить швею, и местным модницам захотелось тоже что-то подобное, иномирское. Вот Лена и нарисовала несколько наиболее простых моделей юбок, жакетов и пиджаков. Как она мечтала о джинсах, но увы. Зато свой спортивный костюм никак не могла выбросить, дома ходила только в нем, ещё она, как и все женщины, любила красивое белье, но тоже увы, даже близко похожих материалов для пошива кружевных штучек здесь не было.

-Это там, в центре страны можно найти что-то, нет, не такое, но близкое, а у нас ничего подходящего и нет! — вздыхала швея, увидев Ленкин бюстик.

Джас любовался своим сыном, ставшим таким сильным воином. За пол-оборота солнца Сайх многому научился, в воинских умениях он мог уже иногда достойно противостоять Джасу на равных, что вызывало у отца прилив гордости за сына, но как же ныло у него сердце — не суждено ему назвать этого сильного, жилистого, с мгновенной реакцией воина, самым главным теперь для него словом — сын. Джас по-прежнему старался не встречаться взглядом с Вильей, он боялся, что она его узнает, и тогда он потеряет все, над чем сейчас он до дрожи в руках трепетал, ему, жестокому и принесшему многим людям и нелюдям столько горя, выпало такое счастье — сын.

Сын, Сайх, зачатый в жестоком изнасиловании, выросший с ничего не помнящей и не учавствовашей в его воспитании мамочкой, его сын не стал копией его, того, мерзкого нелюдя, хуже дикого зверя обходившегося со своими пленниками, а вырос в настоящего мужчину и воина.

Юнчи много рассказывал ему про сына, Джас жадно слушал и печально опускал голову, не суждено ему назвать Сайха сыном. Он так надеялся стать ему нужным, и так боялся, поэтому и старался как можно реже общаться с Вильей, понимая, что так лучше. Нет, принять смерть от руки сына — это почетно и справедливо, но ему так хотелось быть с ними рядом подольше.

Сайх и Айн звали его наставник — Ас. Как-то незаметно у них выработался язык жестов, которые все трое быстро запомнили. По вечерам, отдышавшись и отмывшись от грязи и пота после утомительных тренировок, садились вместе с присоединявшимся к ним Юнчи возле расчищенного и засыпанного речным песком небольшого участка земли, писали на нем, рисовали, спорили, ребята — обсуждая вслух, а Джас кивком подтверждая, запоминали все новые жесты.

Юнчи сказал, что такой метод общения очень может пригодиться, особенно там, где нельзя будет высказаться, в опасных ситуациях или смертельной опасности, откуда знать врагам, что вот так оттопыренный палец означает: "приготовься!", а вот так — "опасно! Сзади!"

Джаса умиляло, что Вилья тоже запоминала жесты — самые простые, пыталась как-то поговорить с ним, Джас старался смотреть только на её руки в такие моменты. А издали с такой тоской смотрел на мамочку и сына, таких красивых и таких недоступных для него, и хотелось завыть от безысходности, а винить в этом кроме самого себя — некого.

ГЛАВА 4.

Остро вставала проблема оружия, безоружными идти в страну грургов не имело никакого смысла. При всех умениях Джаса, ставшего неплохим воином — Сайха, клыков и когтей Сима, у них были беззащитные Юнчи и Вилья, да и Айн недолго бы выдержал, случись какое-то нападение.

Джас решил попробовать мысленно пообщаться с Симом.

-Зверь, — присев неподалеку на камень, — ты слышишь меня? — спросил он Сима.

-Чего тебе, убогий? — как-то лениво процедил лабис.

-Убогому надо оружие, меч и, если ещё что-то другое найдется, буду рад. Мальчик мечтает увидеть своих, мечтает взлететь, здесь его никто этому не научит, поскольку мы бескрылые.

-А что, — ехидненько так зазвучало в голове у Джаса, — и тебя не цепляет, что мальчик пошел в мать?

-Нет! — коротко ответил Джас.

-Ой, лукавишь, степняк??

-Нет, наоборот, я продолжаю свою никчемную жизнь только из-за Сайха, пока нужен ему — живу.

-А потом?

Джас вздохнул:

-Хочу верить, что потом не скоро настанет, и я ему пригожусь, как хотя бы... вон, охранять кого.

-Не Вилью ли?

-Нет, я о таком даже не мечтаю, да и зачем ты, зверь мифический, мучаешь меня, ковыряешься в ране, как...

-Как?

-Ну... как я бы вот раньше, до всего этого, поступил.

-А сейчас — верни тебе чудо язык и силу??

-Так не будет, это нереально!

-Ну, а если бы??

-Тем более, стал бы сы... Саю нужным.

Лабис хмыкнул:

-Мальчику нужные и верные люди необходимы, могу ли я тебе верить до конца, степняк, запятнавший свое имя очень жестокими деяниями??

Джас не стал клясться и доказывать, а просто спросил:

-Если бы тебе после пятнадцатилетнего рабства и нежелания жить совсем, если бы тебе выпал шанс увидеть... иметь возможность дотрагиваться до сына, о котором даже и не мечтал, что бы ты выбрал? Он для меня все, вся моя жизнь теперь в нем, я их учу быть сильными, у него синяки на теле, каждый день, а у меня в душе. Прошу тебя, зверь мифический, лучший друг сына, помоги с мечами!! Я больше всего на свете хочу, чтобы он жил, умел постоять за себя и своих друзей, а в стране грургов у него их будет немало, уверен.

-А Вилья? — спросил Сим.

-Вилья? Эта девочка — живое напоминание о том диком звере — моя боль, не мучай, Сим, самый жестокий судия мне — я сам.

Сим внимательно посмотрел в черные печальные глаза.

-Ладно, посмотрим-поищем, что где завалялось в горах.

С утра Сим потерся о руки своего Сайха и, муркнув, куда-то убежал, его не было весь день, а к вечеру Сай заволновался:

-Деда, где может быть Сим??

-Мальчик, не переживай, твой мифический лабис не пропадет, скорее всего, что-то сильно его заинтересовало...

Сима не было и утром, у Сая все валилось из рук, он был рассеянным и расстроенным.

А Сим явился к обеду с какой-то длинной палкой в пасти. Весь уставший, но чем-то довольный, его друг, муркнув, проскочил к Асу и положил у его ног какую-то, оказалось, ржавую железяку. Все с удивлением увидели необычное — как всегда сдержанный, безэмоциональный учитель вскочил, осторожно повертел эту железяку и низко-низко поклонился Симу. Такой радостной улыбки у Аса ещё не видел никто.

Он поманил всех к песку и написал:

-Сим нашел оружие! Настоящее!!

-Эта ржавая железяка — оружие? — скептически удивился сын.

-Посмотришь!

Ас написал, что сегодня тренировки не будет — он займется железякой.

Пошел к воде, там весь день, не отвлекаясь даже на перекус, чистил железяку сначала толченым камнем, потом песком, потом поднялся повыше в горы, приволок какие-то ветки, наладил костерок, подвесил небольшой котелок, побросал туда нарубленные ветки и травки, взятые у удивленного Юнчи, сварил какой-то резко пахнущий отвар, поставил остывать и знаками показал, что останется на ночь там, возле костерка.

Юнчи сказал мальчишкам, чтобы не мешали ему, и они только издали любопытно поглядывали на суету Аса возле костерка.

Утром, усталый, с ещё больше запавшими глазами, но довольный Джас осторожно дотронулся до плеча сына. Тот мгновенно вскочил, увидев прижатый к губам палец, кивнул и тихонько пошел за ним.

И вот там Сай не сдержался — восторженно завопив при виде странного клинка, изогнутого, с острым лезвием, отливающим в голубизну, и у самого навершия, как бы расходящегося надвое.

-Это что?

-Это меч такой, старинный, такие были когда-то у моих предков — турычей, воинственных и жестоких племен, про такие мечи мы только слышали, и видел я изображение их самого легендарного меча всего в одном старинном фолианте.

-Можно я его возьму в руки?

-Конечно.

Сайх с волнением поклонился мечу — он сам потом не смог пояснить, откуда взялся этот поклон и слова -и произнес:

-Дозволь с тобой подружиться, о, меч мечей!

Взял его в руки и ласково провел рукой по рукоятке, а потом пальцем дотронулся до лезвия. На пальце тут же выступила кровь из небольшого пореза.

Джас, интуитивно догадавшись, жестом велел ему не стирать эту каплю, а наоборот, оставить на лезвии. И увидели оба необычное — капля как-то вмиг разбухла, вздулась шариком, и он лопнул, разбрызгивая мельчайшие капельки по лезвию. Меч сверкнул, а Сай изумленно сказал:

-Ас, он нагрелся. Ас, ты чего?

А Джас уже склонился в глубочайшем поклоне, мысленно благодаря этот, действительно легендарный Меч Мечей. У него в голове раздался смешок:

-Узнал меня, дальний и не самый лучший потомок? В мальчишке есть же наша кровь, хоть и мало, но достоин он моего внимания, да и надоело быть ржавой железякой, валяться столько веков без дела!!

А из хижины выбегали разбуженные воплем Сая — деда, мамочка и Айн, только Сим, дернув ухом, продолжал спать. Деда, увидев очищенный от ржавчины и сверкающий на солнце меч, рухнул на колени. -Деда, ты чего??

Юнчи молчал, только катились по сморщенному лицу радостные слезы, потом, тяжело поднявшись, кивнул Джасу и пошел с ним поговорить, на песке написал:

-Меч Мечей признал нашего мальчика — значит, не выродится степной народ!

Сим опять удивил всех — после отсутствия да обеда, прибежал и тут же начал тянуть Сая за штанину, явно куда-то приглашая.

Мальчишки было собрались рвануть за ним, но их знаками остановил Джас. Взяли с собой запас воды и еды, огниво и ушли. А Вилья вздохнула:

-Не успела осознать, что вот этот такой заботливый и славный мальчик — мой сын, как уже он становится взрослым мужчиной!

-Не печалься, девочка — твой сын из породы мужчин, которые никогда не оставят своих родителей.

-Я чувствую себя такой виноватой — мальчик рос без моей заботы и любви.

-Не скажи, он инстинктивно чувствовал, что ты у него настоящая мать, посмотри, как он купается в твоей обретенной любви, сердце замирает, глядя на вас. Ведь с двухлетнего возраста заботился о тебе-мало того, что за руку тебя везде водил — первый цветок, первая ягодка — всегда были тебе, вторая — мне, а только потом — себе. И ведь я этому не учил!! Сколько раз я прятал слезы от его внимания.

-Я очень рада, что ребенок пошел не... — она содрогнулась, — не в того степняка.

-Кое что в нем есть от него, как ни удивительно. Именно хорошее! Он вырос сильным, ловким, отважным! — заметил Юнчи. — Доведись Джасу расти с матерью, он, глядишь, и не стал бы таким жестоким. Посуди сама — месячного, его забрали от матери — не пристало рабыне воспитывать хоть и полукровку, но сына повелителя. Джаймис пять жен взял, надеясь, что хоть одна из них родит ему наследника. Жены беременели, исправно рожали, но все время девочек, Джас так и оставался единственным сыном. И отравить, или подстроить несчастный случай нельзя было — Джаймис предупредил всех о том, что уничтожит весь род, кто осмелится.

Вот и гадили по-тихому, рос-то в общей детской среде. А как ненавидели его и жены, и все сестры, можешь себе представить. Мальчишка едва научился ходить — получал тычки и тумаки, к трем его годам это был уже дикий лихв, дальше — больше, когда стал совсем неуправляемым и жестоко наказывал за обиды — начались повальные жалобы на него. Джай вечно занятый — степняки народ дикий, а он мечтал оставить сыновьям крепкую страну, вот и мотался по степи, то уговаривая, то принуждая к объединению — думал недолго — отдал его в ученики мне. Я кой чему сумел-таки научить Джаса, но дикая степняцкая кровь...

-А ты где был, Юнчи, почему мальчишку не забрал к себе ещё тогда, совсем маленького?

-А я, милая, был учителем для всех этих злобных сестер, не волен был выбирать. Когда его мне отдали, это был жестокий, озлобившийся ребенок. Я с ним был строг, но справедлив, пожалуй, единственным — к кому он мог прислушаться, если хотел. Скорее всего, все хорошее, что было изначально в нем — просто задавили злобой и завистью. А Сай, он вырос в мире и любви — моей, Сима, сейчас купается в твоей! И есть у него, пусть не такой ловкий и умелый, но рассудительный и толковый друг — Айн, и очень замечательный, преданный, что очень замечательно — наставник. Наставник за него в огонь и воду пойдет, он же после рабства заново родился. Идти ему некуда, кому он нужен изуродованный такой?? А Саю крепкая защита за спиной ох как нужна!! Подозреваю я, что именно нашему мальчику суждено стать тем, кто сделает много хорошего и для степняков, а уж если грурги взлетят... Сай, он больше грург, поистине смелая сильная могучая птица из него получится.Я,дожив до таких лет, прошу у небес только одного, доскрипеть до этого момента — увидеть нашего мальчика в небе!!

Вилья долго молчала:

-Юнчи, а кто такой Людиг? Откуда я помню это имя? Из того, прошлого, я помню только дикие черные глаза и это имя?

-Глаза, девочка, почти у всех степняков черные, а Людиг? Людиг как раз и сумел остановить жестокого Джасима, который, опьянев от вседозволенности, начал постоянно устраивать налеты и на соседей. Вот и выловил его Людиг, там после его лучников в живых оставался только Джас и его главный пакостник, остальные все так и сдохли от отравленных стрел.

-А этому, Джасиму, что?

-Ох, девочка, он сполна получил за все, никто точно не знает... поговаривали, что его продали куда-то в каменоломни, да и вряд ли он выжил после того, что получил заслуженно.

-Это получается — мальчик мой этому правителю степняков родной внук?

Юнчи кивнул:

-И подозреваю, что единственный! Но не волнуйся — Сай никогда не поведется на власть и богатство. Нашего ребенка ещё и Сим воспитывал. Да-да! Сим — не просто друг Сая, подобранный им совсем крошечным. Поверь, а я за свою ох какую долгую жизнь много чего видел и знаю — лабисы так просто не появляются. Тем более, столько веков считается, что этого зверя не существует, он только в легендах. Сама же видела, каким он был, когда мы Аса и Айна нашли, как он сумел перенестись и перенести всех нас. Я уверен, случись ваша встреча с Джасом не в такой жуткой ситуации, он бы, наоборот, тебя оберегал от всего и всех. А то, что именно от смешивания двух разных рас должен появиться достойный потомок — это ещё Инчи, мой многомудрый учитель предсказывал.