Шаг в аномалию (Зерно жизни)

— Но есть и нехорошие новости — продолжается усиление разведывательной деятельности иностранных разведок в регионе. Мы уже продумываем варианты приостановки работы скандинавских консульств в Мурманске. Доходит до того, что шпионы уже по головам друг дружке ходят. Идёт очень активный поиск информации по нашей работе.

После своего короткого выступления Павел предложил выступить остальным. Профессор Радек рассказал о стабильном поддержании аномалии в рабочем состоянии. Соколов представил план застройки Лагеря сборными тёплыми домами и развитие промплощадки по цехам. Кроме того, он продемонстрировал найденный отрядом Новикова кусок белой глины и пояснил, что эта глина — отличный материал для производства прочного и крепкого строительного кирпича. А по верховью Ангары расположены очень жирные месторождения этой глины для карьерной добычи материала.

— Это преждевременно, Вячеслав, — пояснил Павел, — но на будущее будем иметь в виду. Ну а пока у нас исполняется пробный контракт на поставку трёх десятков сборных домов для экспедиции. И по вашему плану, коллега, мы и будем застраивать наше поселение.

Соколов согласно кивнул, будем, мол, строить. Но добавил, что параллельно будем и обрабатывать дерево для строительства, а до холодов необходимо найти глину.

— Хорошо, но не в ущерб строительству городка, Вячеслав, — не стал спорить куратор и указал на Сорокина. — Согласуете разведку с Андреем Валентиновичем. Кстати, товарищ полковник, вы должны будете взять под контроль поселение найденных лейтенантов — что вы сейчас предпринимаете по нашим соседям?

Сорокин рассказал об устроенном постоянном посту на склоне горы, получившем название 'Застава Васильева', где постоянно присутствует отделение бойцов и о наблюдательном пункте у камня Черского. С него отлично просматривался не только весь посёлок, именуемый Листвянкой, а также исток Ангары, являющийся местом поклонения местного населения у Шаман-камня.

— Согласно словам наших лейтенантов, воинов у вождя Данула не более шести десятков, ещё с дюжину подростков, которые могут поддержать их в бою. Основное оружие — стрелы и копья с металлическими и костяными наконечниками. Из защитных средств — плотная одежда с металлическим пластинами у лучших воинов, — коротко доложил Сорокин.

Павел задумался, побарабанив пальцами по столу.

— А лейтенанты смогут убедить этого Данула к сотрудничеству? Он как вообще — договороспособен? Не хотелось бы начинать с конфликта. Очень не хотелось бы.

— Над вождём довлеет местный старший шаман, а ещё совет старейшин, — пояснил Ермаков. — Как показали оба офицера, если Уяткан не станет противится нам, а старики согласятся не враждовать, то и вождь, скорее всего не будет идти на конфликт, если увидит, что за нами сила.

— Да подарите им красивую одежду и каких-нибудь безделушек! — воскликнул Радек, потом немного задумался и добавил:

— Зеркало, ножи, табак и трубку, бижутерия! Алкоголь для связи с космосом!

Павел усмехнулся и покивал, записав идеи профессора, а зачем снова кивнул полковнику.

— Я возглавлю переговорную группу и проведу операцию, — проговорил Сорокин, с неудовольствием посмотрев на профессора. — План действий у меня готов. Его суть состоит..

— Нет, — покачал головой куратор, прервав полковника по полуслове.

— Что нет? — опешил тот, словно налетев с разбегу на невидимую стену.

— Вы останетесь в лагере, за вами общее руководство колонией. Отправите начальника вашего штаба.

Воцарилась неудобная для всех присутствующих тишина и Павел попытался объяснить, что ни он, ни полковник не имеют права подвергать себя опасности в самом начале общей работы. Сорокин, внешне оставаясь спокойным, молча проглотил этот укол, невозмутимо продолжив:

— Майор Петренко возглавит переговорную группу и выполнит задачу.

Согласно плану разработанному Сорокиным, отряд колонистов должен будет появиться у Листвянки со стороны Ангары, миновав Шаман-камень и высадившись на берег близ поселения. После чего разбить там лагерь с оборудованием огневых точек. Далее отправить в поселок лейтенантов с тем, чтобы вызвать старейшин, Данула и Уяткана на переговоры. Вручить им подарки, как-нибудь задобрить и склонить на свою сторону. Тут главные надежды были опять же на Васильева с Сафаровым. А отправить в поход Сорокин решил сборный отряд опытного прапорщика Новикова, усилив его ещё двумя отделениями морпехов.

— Что же, весьма добротно и без излишней возни, — согласился с планом Павел. — И надеюсь, что местные впечатлятся нашей шумной флотилией.

На этом куратор откланялся и отправился к аномалии, посетовав, что ему предстоит на той стороне много работы, а выспаться совершенно некогда. Сорокин проводил его в спину долгим и недобрым взглядом.

На следующий день

Подарки вождю и шаману уже были доставлены в Лагерь — добротные зимние и летние комплекты одежды рабочих Базы — куртки и штаны сочно оранжевого цвета с чёрными вкладками, рукавицы и тёплые шапки и даже защитные каски из крепкого пластика. Так же принесли и обувь — всю номенклатуру: крепкие летние и тёплые зимние ботинки, высокие резиновые сапоги для каждого. Кроме того, доставили несколько больших коробов с разной мелочёвкой, коей Павел набрал на архипелаге с запасом. Те самые зеркальца, бусы и прочее для простых жителей поселения, но исключая алкоголь. Нехорошие у этого блага цивилизации последствия для одаряемых им народов. Складировали это добро пока что под навесом у штабной палатки. Туда же постепенно подходили начальники служб экспедиции. Заинтересовался содержимым даров и профессор Радек.

— Отлично, — резюмировал Николай Валентинович, расправив куртку с надписью 'Спецпроект' на всю спину. — Я думаю, им точно понравится.

Сорокин недоверчиво хмыкнул, полагая, что можно было бы подарить армейские комплекты — в этих ярких робах попробуй в зимней тайге походи — за версту увидят, словно новогоднюю ёлку с подсветкой. Но Павел сослался на лейтенантов, мол, те одобрили подарок — якобы Уяткан любит всё яркое, он к своему одеянию велит подшивать красные лоскутки материи да всякие бисеринки. А вождь подстроится под выбор шамана без колебаний.

Встреча начальников экспедиции плавно перетекла в очередное собрание в штабной палатке. Заводилой, как всегда, стал профессор, переживающий за стабильную работу перехода. Радек пожаловался Павлу на довольно ощутимое повышение расхода электричества в связи с частыми переходами людей и грузов, намекая на изыскание новых источников энергии.

— Для стабильной работы перехода сегодня пришлось вдвое увеличить мощности, — сетовал Николай, с сожалением разводя руками. — Боюсь, рост потребляемой энергии будет постоянно расти, вместе с учащением нарушения контура, прежде чем мы сумеем выработать новые идеи для более экономной, а главное — стабильной работы аномалии.

Павел ненадолго задумался и внимательно посмотрел свои записи.

— Я уже обдумывал этот вопрос, Николай Валентинович, — проговорил он, — мне предварительно дали добро на использование плавучей мини-АЭС. При нашем запросе самое позднее через полторы недели её доставят из Нижнего Новгорода в Рогачёво. Проблем с электричеством на объекте не будет.

— Вы меня поражаете! Вы просто молодец, Павел! — ошеломлённый Радек протянул ладонь для рукопожатия.

— А технология отработана? — чуть позже профессор вдруг спохватился, с подозрением взглянув на Павла.

— Вот вы и отработаете! — рассмеялся куратор, а потом, посерьёзнев лицом, добавил:

— Да не переживайте, Николай, испытания пройдены. Это рабочий проект.

Собеседник лишь тяжко вздохнул да деланно махнул рукой.

Павел снова углубился в свой ежедневник, сделал пометки карандашом и, что-то видимо найдя, обратился к профессору:

— Кстати, а вы найденное группой Новикова железо исследовали?

— Да дерьмовое железо, сказать по правде, — сморщился Радек, кивнув на Соколова. — Вон, Андреевич его неплохо изучил.

— Мягкое кричное железо, но на наконечники стрел сгодится, — заговорил Вячеслав. — У наших офицеров выходило примерно такое же — сыродутное, но разве что чуть получше — а вот если бы парни ещё по нескольку раз проковывали и прокаливали изделия! Да ещё бы хороший берёзовый уголь в кирпичной печи! И кстати..

Вячеслав хотел снова продолжить свою мысль о преимуществах разработки прекрасных ангарских глин, но куратор снова заинтересовался железом.

— Получается, у нас тут железный век? — обвёл глазами присутствующих Павел. — Это какой период, не слишком далёкий? Судя по опросам найденных офицеров, прежде европейцев тут не видали. Стало быть..

— Наши пришли к Байкалу к середине 17 века! — перебивая и извиняясь, ответил Радек. — Стало быть, сейчас любая дата перед этим временем. Мы не узнаем, пока нас не поставят перед каким-нибудь фактом. Ну, событие, которое бы мы знали, например.

— Николай, ты же сам рассказывал про этого, как его, американца то, — заговорил, нахмурившись, Сорокин. — Что, мол, этот мир — лишь один из великого множества вариантов развития истории Земли.

— Вот именно, а согласно Эверетту, здесь всё может пойти совершенно в ином варианте, — проговорил Соколов. — Ну, например, пойдут сюда не русские, а китайцы. Да и когда пойдут?

— Может через пятьсот лет, — буркнул нахохлившийся профессор. — А может и завтра.

— Да, параллельщина какая-то, господа, — вздохнул Соколов. — Иномирье.

— А что тут такого? — жестикулируя, словно итальянец, Радек. — Ну другая Земля, ну и что — изучать её мы будем со всей ответственностью и строить свои базы. Это же великая миссия науки и прогресса!

Вскоре Павел объявил, что ему пора покинуть Лагерь и под общие улыбки успокоил раздухарившегося профессора. Куратор пожелал Сорокину успеха в завтрашнем походе и напомнил о необходимости съёмки переговоров для отчёта перед посвящёнными членами правительства.

Утро следующего дня

Пропищал будильник, Карпинский открыл глаза, помотав головой, будто сбрасывая наваждение. Рядом уже собирались его товарищи.

— Карп, доброе утро! Присоединяйся, — весело пробасил Зайцев, уже стоящий у выхода с броником в руке.

Дежавю. Снова выход затемно. Сборы были вчера, теперь берёшь свой рюкзак, проверка оружия. Пара дополнительных магазинов, броня.

— Вышли на завтрак, — негромко командует Новиков, выходя из палатки с зажженным фонарём.

Впереди как всегда пара Васин и Зайцев, за ними Новиков, Саляев, Лопахин с рацией, Ким с камерой. Замыкающий Карпинский теперь тащил ещё сумку с аккумуляторами для рации. В Лагере тихо и умиротворяюще спокойно, а не спят, как обычно, только столовские работники и занятые на постах бойцы. Ботинки шумно стучат по деревянным настилам, положенным после недавних обильных дождей. Дежурное освещение едва разгоняет сумрак, царящий в поселении колонистов.

— Можно на запах идти, — принюхавшись, довольным тоном проговорил Лопахин, оборачиваясь к Петру. — Булочки с изюмом!

Приглушённый свет горит над пологом огромной шатровой палатки столовой, внутри уже сидят группа переговорщиков и два десятка морпехов. Новиков доложился Петренко о готовности отряда к выполнению задачи.

Парни расхватали подносы и принялись набирать завтрак. Пётр наложил из котла овсяной каши, сыпанул туда орехов и изюма, большую ложку мёда махнул туда же, взял два стакана кофе и пару ароматных булочек. Новиков, присоединившись к бойцам, ещё раз повторил план выполнения поставленной задачи, когда все собрались за общим столом.

— Великолепный план, надёжный, как швейцарские часы, — прокомментировал услышанное Карпинский. — А те, с луками, так и согласятся на всё за наши бусы.

— Будешь нудеть, Карп, оставлю в Лагере, — рассмеявшись, ответил Новиков. — Ты и так на птичьих правах в отряде. По просьбе Сорокина Давитян тебя придал нам.

— Да уж, права истинно птичьи! — заржал Васин, похлопав Петра по плечу.

На этом разговор сам собой утих и уже минут через двадцать отряд грузился в лодки на недавно устроенных причалах.

Начинало светать. Перед погрузкой Сорокин собрал на берегу отряд, уже готовый грузиться в лодки, дабы пожелать им успеха в первом походе. Чтобы не задерживать отплытие, он руководил погрузкой, находя нужные слова для каждой группы. Одна за другой лодки постепенно отходили от причала, выруливая на открытую воду. Причал кстати был сделан на совесть — винтовые сваи в грунте стояли крепко и даже не шелохнулись, пока бойцы производили погрузку. Последними вышли на мостки члены переговорной группы. Проводив Петренко, полковник обратил внимание на Сафарова.

— Игорь, нормально всё? — Сорокин приблизился к заметно волнующемуся Сафарову, который старался не подать виду, сосредоточенно кивнув.

— У тебя все карты на руках. Разложишь им все плюсы от нашего сотрудничества. Они не дураки, примут наши условия, верно? — начальник постарался его приободрить.

— Да, товарищ полковник, — уже более уверенно проговорил Игорь. — Я постараюсь.

Сорокин пожал ему руку и обратился ко всем:

— Так, парни! Время!

Отряд Новикова занимал широкий металлический катер со сдвоенным мотором и приваренным к бортам креплениями под пулемёты. Две штуки таких кое-как пропихнули в контур перехода. Остальные моторки были надувными.

Карпинский сразу подумал, что получит такая стрелу в борт и до свидания. На катере всё же как-то спокойнее. Его собрат аккуратно подруливал к общей группе — взрыкнули мощные моторы и умелыми действиями рулевого плавным поворотом он вышел на отрытую воду, поравнявшись со своей копией. Пётр, присмотревшись, узнал рулевого соседнего катера, кивнув на того Новикову.

— За штурвалом сам каплей Жарков! — воскликнув, помахал рукой соседней лодке Карпинский. — Здорово, Сергеевич! Ты когда прибыл?

— Часа три назад, — выкрикнул скалившийся Андрей. — Это просто обалдеть! Байкал!

В плавсредстве Карпинский увидал и торжествующего Сафарова, показав тому большой палец. Игорь, после нескольких дней, проведённых в Лагере, заметно ожил, несмотря на запрет, наложенный безопасником на его возвращение. Многое обдумав, он просто решил для себя пока что жить здесь, где он провёл свои годы становления и взросления. Благодаря работе пары психологов и врачей он словно снова почувствовал вкус жизни. По просьбе Сафарова Сорокин его официально ввёл в штат экспедиции, поставив на полное довольствие. И теперь Игорь с удовольствием носил новую для него полевую форму с лейтенантскими погонами. На днях он планировал собрать в новом поселении всю свою большую семью. Павел же пообещал дать весточку родителям Сафарова и его старшему брату в Харькове, а так же организовать их встречу после успешного выполнения задания.

Путь не занял долгого времени. После того, как лодки прошли вдоль берега Байкала, отряд вышел на Ангару, оставив справа Шаман-скалу. Виды были, конечно, закачаешься — Пётр поймал себя на мысли, что он находится словно на экскурсионном судне. Величественное всё же это место — исток Ангары. Вскоре показался и пляж, который Карпинский наблюдал с горы. Тут ничего не изменилось, разве что поубавилось лодок, вытащенных на берег. На пляже горел одинокий костёр.