Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Роза, — постарался сказать твердым голосом, — ты это чего?
— Давно вот о таком мечтала, — протянула Роза, показывая в улыбке все свои ровные зубы. — Жорик Волынский в полной моей власти. Но торопиться не будем...
С этими словами она присела на стульчик около кровати, и сквозь простынь сгребла в горсть мою мошонку. Впрочем, не сильно, скорее ласково. Второй рукой стала расстегивать на себе медицинский халатик.
— Роза! — грозно прикрикнул я на неею — Отставить садо-мазо. Вырвем с корнем половую распущенность!
— Как скажешь, милый, — Роза слегка сжала свой кулачек. — Корень у меня в руке. Рвать будем или ласкать?
Ее рука переместилась с мошонки на ствол возбужденного приапа, который независимо от моей воли приподнял простынь.
— Роза, что ты сейчас делаешь с раненым человеком, у которого шея сломана?
— А мне твоя шея не нужна, не бойся. Ты, главное, соблюдай данные местной медициной предписания — не дергайся, — с этими словами Роза стала сдвигать простынь с моих ног мне же на грудь.
— Во-во. Ты еще лицо мне тряпкой закрой, — возмутился я.
Больше всего меня раздражало, что я тут привязанный на манер Андрея Первозванного. Пассивная роль мне вообще не по характеру.
— А что, это мысль, — засмеялась Роза и действительно накрыла меня простыней с головой, оголив снизу.
— Сейчас будет так вкусно, — услышал я сквозь ткань как тихо прошептала Шицгал, перебегая ласковыми пальчиками по нетерпеливо взбычившемуся и настырно требующего продолжения органу, который уже жил собственной жизнью отдельно от моей головы.
Новая земля. Европейский союз. Город Виго.
22 год, 2 число 6 месяца, воскресенье, 9:26
Роза уже закончила кормить меня тощим госпитальным завтраком, когда в кубрик ввалился на предмет обхода страждущих целый медицинский магистр. Тот самый, с лицом Мастроянни. Согнав от меня Шицгал, он, походя, воткнул мне в анус термометр, заставил показать язык, оттянул веко, будто собрался натянуть его на ягодицу и прочими врачебными действиями мучил минуты полторы. Внимания на меня обращалось не больше, чем на манекен для учебных манипуляций.
— Неплохо, неплохо, неплохо...— промурлыкал Купер себе под нос, занося показания моей температуры на пришпандоренный к кровати лист. — Кто бы мог подумать, что будет такой эффект. Однако рентген не помешает для фиксации результата.
— Что вы там бормочете, магистр, — подал я сигнал о том, что я, между прочим, тоже здесь нахожусь.
Роза — что удивительно, стояла, молчала и никак не комментировала то, что происходит. Потом все же вмешалась, пытаясь вытянуть из Лусиано Купера информацию.
— Люська, давай колись, что происходит? — приступила девушка к допросу, несколько панибратским тоном.
— Мне это тоже любопытно, глядя на ваш таинственный вид, — поддакнул я ей.
А сам слегка задумался о причине таких амикошонских отношений Шицгал с Купером, который как заявила доктор Балестерос тут ''весь госпиталь перетоптал''.
Но магистр медицины оказался крепким орешком.
— Будет обход, там все и узнаете, — и подмигнул при этом Розе.
С намеком так подмигнул, дон Жуан местечковый. И я тут же успокоился. Так подмигивают женщине, которою добиваются, а не той, которою уже поимели.
— Кстати ваше дежурство уже кончилось, — добавил врач уже персонально Розе.
Я понял, что при ней Лусеано ничего говорить не намерен, и тоже поддакнул.
— Да, Роза, не мешает тебе отдохнуть после вчерашнего.
Роза собрала свою сумку и примирительно сказала.
— Ладно. Покантуйся тут немного один. Я тебе Антоненкову пришлю сразу, как до дома доберусь.
Наклонившись, поцеловала меня в губы и вышла в коридор, сказав на пороге нам обоим.
— Чао.
— Так, доктор, колись, что на самом деле произошло, — наехал я на Купера, льстиво повысив его в научном звании.
— Немного терпения, доктор Волынски, — невозмутимо ответил врач. — Скоро тут будет доктор Балестерос, посмотрит результаты, тогда она вас и просветит о том, что именно произошло. А пока пошли на рентген, — сказал врач, деловито расстегивая захваты на моих лодыжках.
— Как пошли? — удивился я.
— Ножками.
Новая земля. Европейский союз. Город Виго.
22 год, 2 число 6 месяца, воскресенье, 10:30
Доктор Балестерос явилась не одна, а с высокой красивой девушкой лет двадцати пяти — двадцати семи карибской внешности, но без примеси индейской или негритянской крови. Креолка. С темно-каштановыми крупно вьющимися локонами чуть ниже плеч на макушке прихваченными серо-зеленой шапочкой-таблеткой. Туго подпоясанный дежурный халат с чужого плеча не скрывал ни отличной фигуры, ни стройных ног. Большой лоб, высокие скулы, узкий подбородок, чувственные губы, немного длиннее, чем нужно нос и глаза цвета спелой маслины под соболиными бровями. На ее руках не было маникюра, а на лице косметики. Куда еще краситься, имея такие шикарные черные как смоль длинные ресницы и такой прекрасный цвет лица.
— Доброе утро, — сказала Мария Балестерос по-английски, входя в кубрик. — Познакомьтесь: это наш пациент доктор Волынски, а это наш прикомандированный ординатор доктор Вероника де Охеда Лопес из Нью-Рино. Она фармаколог-исследователь. Именно ее новый препарат мы и применили вам, Георги.
— Так я еще до кучи подопытная морская свинка у вас, доктор Мария, — но поднимающееся раздражение разбилось об очаровательную улыбку нового доктора Вероники.
— Вы не правы, — заявила она по-английски. — Период испытаний на животных я закончила еще во время последнего мокрого сезона.
— Что это за препарат? — поинтересовался я. — И какие побочные эффекты у него? К чему мне готовиться? Уши мхом не обрастут?
Доктор де Охеда ответила, не отрываясь от рассматривания моих снимков на просвет, которые ей услужливо подал Купер.
— Это вытяжка из местного эндемика. Довольно редкого здесь вьющегося растения, типа земной омелы. Собирать его можно только на северных склонах Сьерра-Гранде и только в мокрый сезон. В остальное время те вещества, которые оно вырабатывает, не так активны, как бы нам того хотелось.
— Как хоть называется этот препарат? — полюбопытствовал я.
— Охедин, — скромно просветила меня Вероника де Охеда.
Доктор Балестерос, водя пальчиком по рентгеновским снимкам, что-то затарахтела по-испански. Видимо для того, чтобы я ничего не понял. Но я догадался, что другие рентгеновские снимки мне делали, когда я был ''овощем'' и общался со Львом Мехлисом.
— Да, вы правы, — покивала ей доктор де Охеда, переходя на английский. — Это просто феноменально. Я никак не ожидала такого быстрого результата.
— А уж как мы не ожидали, — вставил свои пять копеек магистр Купер, поедая доктора де Охеда масляными глазками. — Кстати сегодня до рентгена доктор Волынски дошел сам, без каких либо трудностей. Можно сказать, что он уже здоров, но я бы подержал его в госпитале еще пару недель под наблюдением до полного выздоровления. Мало ли что?
— Вы меня просто обескуражили своими результатами, — сказала доктор де Охеда. — Придется мне поставить еще серию опытов на животных, уже совмещая с охедином яд амазонского паука, чтобы точно знать что эффект такого быстрого заращивания косной ткани связан именно с ним. Заодно и дозировку точнее просчитать.
— Значит, я все же был морской свинкой, — проговорил я в потолок, но достаточно громко, чтобы меня слышали врачи.
— Что вы сказали, — повернулась ко мне Мария Балестерос.
— Просто я хотел бы узнать: я вам тут не мешаю, — ехидству моему не было предела.
Слава Богу, магистр Купер, прежде чем тащить меня на рентген выдал мне госпитальную пижаму и тапочки фасона ''ни шагу назад''. Веселенькую такую пижамку: желтенькую всю в коричневых мишках Тедди. Для девочки-подростка самое то. Вот в этой пижаме я и вылез из-под простыни и пошел в коридор.
— Вы куда? — требовательно спросил меня магистр Купер.
— В сортир, — ответил я всему консилиуму. — Раз я практически здоров, то и похезать сам смогу на унитазе, как человек. А не как привязанный к кровати трупик, из которого дерьмецо санитарки выковыривают.
И не обращая больше никакого внимания на докторов, вышел в госпитальный коридор. Как помню по походу в рентгеновский кабинет там по правую сторону от кубрика третья дверь как раз и был докторский индивидуальный гальюн.
Ибо не фиг.
Новая земля. Европейский союз. Город Виго.
22 год, 2 число 6 месяца, воскресенье, 10:55
Под громкий шум переглатывания воды в глубинах унитаза, выйдя облегченным из кабинки санузла, у раскрытого окна умывальни застал парочку небритых хомбре в веселеньких больничных пижамах, розовеньких таких, которые о чем-то увлеченно друг другу трындели, не забывая при этом вкусно курить.
Вдруг почувствовал, что у меня уши опухли от долгого отсутствия никотина в организме. Странно. То вообще не замечал ничего такого, а тут как плотину прорвало. Пришлось идти клянчить у мужиков чинарик. Жестами, естественно, потому как местные ранбольные ни английского, ни русского языков не знали. А я так совсем не разбирал их мовы.
Но ничего, поняли друг друга. Угостили они меня моей любимой новоземельной ''Конкистой''. Даже с фильтром. Беленьким таким, бумажным, как на французском ''Житане''. Не видел еще таких здесь.
От первой затяжки даже закружилась голова...
Нееее... Это я сюда удачно зашел.
Докторский гальюн, куда я поначалу намылился, по закону подлости оказался заперт на ключ. Впрочем, это не расходилось с моими ожиданиями. Это я так из вредности туда ломился. А так все понятно. Все сделано для того чтобы такие как я в нем не шарились. Не писали мимо унитаза и не писали разную похабень на стенах.
Пришлось срочно все бросить и искать общественный гальюн, тот, что для больных.
Ворвался в искомый кабинет, найденный в конце коридора по запаху застарелого сигаретного дыма, уже на пределе давления в клапанах.
В помещении с крашеными масляной краской стенами и тривиально беленым потолком были в наличии умывальники из нержавейки и кабинки с унитазами закрывающиеся легкими пластиковыми дверками как в Макдональдсе. Все свободные на мое счастье. И чистые, в смысле — мытые, так как стены ожидаемо оказались все в надписях и рисунках сортирного содержания, единого для всего мира стиля. Теперь уже двух миров.
Даже бумага туалетная тут была в наличии. Плохонькая, похожая на серый советский рулон, но все же это признак цивилизации, когда бумагу из сортира не тырят.
Вот и сейчас после облегчения кайфую с сигаретой. Только во вкус вошел, как меня обломала медсестра, нагло ввалившись в мужской туалет и, выделив меня из группы курильщиков, погнала в кубрик, даже не дав докурить. Стерва такая. Видать диктатура медсестер в лечебных учреждениях общечеловеческая ценность во всех мирах, вне зависимости от политического строя.
В кубрике медсестра быстро перевела кровать в положение 'сидя'.
Заставила меня туда взгромоздиться и приказала ждать.
— Чего ждать? — не выдержал я этих торопливых непоняток.
— Просто ждать, — ответили мне сурово.
— Ждать, так ждать, — сдался я.
Кто ее маму знает, возьмут и опять к кровати привяжут, а мне уже до смерти надоело изображать из себя Прометея.
Ждать пришлось недолго. В сопровождении доктора Балестерос в кубрик вошла весьма занимательная троица, напомнившая мне Никулина, Моргунова и Вицина из ''Кавказкой пленницы''.
Доктор Просто Мария представила мне посетителей по очереди.
Высокий толстяк, которого я олицетворил с Моргуновым, оказался городским алькальдом##. Звали его Эдуардо Рамос Месонера. Шестидесятилетний седой представительный старик, одетый в чесучовый костюм терракотового цвета, белую рубашку и полосатый галстук — и это в такую-то жару! На манжетах его рубашки отсверкивали золотом вычурные запонки. На указательном пальце левой руки пускал солнечные зайчики большой красный камень золотого перстня. А запястье правой оттягивали массивные золотые часы. Лицо его было полностью выбрито, из растительности остались лишь густые седые брови над желтыми глазами и короткий седой ежик на черепе. Вопреки жесткому взгляду лицо главы городской власти имело вид весьма добродушный и даже участливый. Просто Санчо Панса — переросток валуевских кондиций. Хотя если вспомнить классика, то Санчо Панса всю жизнь мечтал стать губернатором на острове. Этот — дорвался. И еще от него настолько сильно разило дорогим парфюмом, что даже медсестра морщилась украдкой.
## Алькальд — в современной Испании и ряде государств Латинской Америки выборный глава муниципальной администрации; выполняет административные и некоторые судебные функции.
Персонаж, похожий на Вицина — Мануэль Гутьеррес Мельядо, исправлял должность городского коррехидора## и был полной противоположностью алькальду. Небольшого роста худой жгучий брюнет — живчик с маленькими черными глазками. С длинными волосами, забранными на затылке в косу и щегольской эспаньолкой, он смахивал бы скорее на мафиози, если бы не пренебрегал статусными для бандитов украшениями. Одет местный глава полиции был весьма легкомысленно: канареечного цвета расстегнутая рубашка-поло и хлопковые голубые шорты чуть ниже колена. На волосатых ногах веревочные сандалии на босу ногу. На впалом животе черная сумка-кенгуру.
## Коррехидор — исп. corregidor — букв. исправник, от соrregir — исправлять, корректировать) — административная и судебная должность в городах и провинциях феодальной Испании, а также в её колониях. Начальник полиции.
Третьего посетителя — Никулина по моей классификации, доктор Балестерос представила как ''капитан-генерала милисианос рэкете казадорес''## Паулино-Эрменхильдо Теодуло Баамонде. Генерал был одет по полной военной форме. Холщевый френч поверх майки подпоясанный широким ремнем, большая револьверная кобура на нем почти под левым локтем, бриджи — все цвета хаки, и коричневые ботинки с аккуратными обмотками. (Эти обмотки меня озадачили и чуть не рассмешили — вовремя спохватился, что смех в данной ситуации неуместен). На рукавах его френча чуть выше обшлагов были вышиты желтой нитью скрещенные шпаги и вокруг них пирамидой располагались три четырехугольные звезды сантиметрового размера. Жгучий брюнет лет тридцати пяти, высок, в меру сухощав, гладко выбрит, щеки вертикально прорезали две глубокие морщины от густых усов, и неожиданно на контрасте серые глаза. Левая рука была затянута в перчатку и не гнулась (потом просветили, что это у него протез). В правой руке он одновременно держал стек и широкополую шляпу одним полем прикрепленным к тулье желто-красной кокардой.
## милисианос рекете казадорес — иррегулярные части егерей, основанные на милицейском принципе.
Весьма представительная делегация. Для полного комплекта местной высшей власти не хватало только президента кортесов## города Виго. И это всё ко мне?
## Кортесы — здесь — городское законодательное собрание. (Подробнее см. — Глоссарий)
Как оказалось-таки да. И не просто так ко мне, но ко мне с извинениями.
Однако алькальд или по привычному для нас названию — мэр, начал свою речь не с извинений, а с той радости, которую он испытывает оттого, что печальный инцидент на границе обошелся без невозвратных потерь. Похвалил спасательные службы за оперативность. И только потом выразил свои извинения и сожаления о том, что такой инцидент имел место быть вообще на территории их анклава. Высказал пожелание мне и Наташе быстрее выздоравливать, особо отметив, что лечение наше будет в его городе бесплатным согласно решению властей. (Тонкий намек на себя любимого, чтобы мы не забыли, кого надо благодарить). И на собственно лечение, и на медикаменты, и на госпитальный уход, и — конечно же, на питание. (Отель ''все включено'', черт бы его побрал с такой кухней и анимацией).
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |