Академия магии танца. 1 курс

Господи, пусть у тебя и своеобразное чувство юмора, но ты есть, и за это спасибо.

— Нет, профессор Снейп, просто у меня что-то с глазами.

Глухие шаги, ощущение человека рядом и властный голос:

— Откройте глаза и несколько раз моргните.

Она выполнила все беспрекословно. Потихоньку тьма сменилась игрой теней, стало возможным различить пятна света — факелы.

— Вы принимаете лекарства?

— Да... но зелье закончилось, а примочки сказали делать только когда глаза болеть будут. А у меня все в порядке было.

— Именно поэтому вы сейчас ничего не видите? — она увидела размытое движение и услышала два щелчка. Видимо, профессор щелкнул пальцами у нее перед лицом.

— Я уже немного вижу, сэр. Но размыто.

— Хорошо, — он замолчал. — Возьмите меня под руку.

Он сам взял ладонь Гермионы и положил на свой локоть. Девушка замерла.

— Пойдемте. У меня еще есть иные дела, кроме того, чтобы работать вашим поводырем.

(Да говорите, что хотите, только до комнаты доведите!)

Тридцать шагов. Они пошли по коридору. Гермиона старалась держаться уверенно, тем более что такое передвижение было ей уже не в новинку, но все равно дрожала. Наполовину от волнения, наполовину от холода. И почему она не взяла с собой палочку?

Пятьдесят шагов. Северус внезапно остановился и отодвинулся от нее.

— Профессор? — обеспокоено спросила девушка, не зная, куда смотреть и куда двигаться.

Послышался шорох, неясные звуки, а потом ей на плечи опустилась тяжелая ткань — она еле успела подхватить ее, не давая упасть.

— Накиньте, мне не нужно, чтобы в праздничные дни лазарет был переполнен.

Она молча ощупала мантию, разобралась в крое и надела ее уже нормально, стянув на горле, а потом протянула руку туда, где должен был стоять профессор. Пальцы наткнулись на плотную ткань, а мужчина повернулся и заставил ее снова взять его под руку.

Семьдесят шагов. Они шли молча. Гермиона не смела говорить что-то от чувства неловкости, а Северус, видимо, просто был не расположен к разговорам. Оставался только смешанный звук шагов.

Сто шагов.

— Лестница, мисс Грейнджер.

Она привычно встала чуть боком, и почувствовала, как профессор перехватил ее руку так, чтобы получилась опора. Так спускаться было намного проще, и все двадцать ступенек были преодолены за несколько секунд.

Поворот, несколько пролетов — и вот они в коридоре общежития. Здесь так же пусто, как и во всем замке, только в некоторых комнатах слышен приглушенный шум, но оттуда люди не высунутся, даже на вспышки и шум заклинаний.

Профессор снова замер, а девушка не смогла сразу понять, почему. Потом устыдилась.

— Седьмая дверь по левой стороне.

Он ничего не ответил, но потянул ее за собой.

— Надеюсь, в комнате Вы сможете разобраться сами, мисс Грейнджер, я уже достаточно времени потратил на вас.

— Да, конечно... Спасибо, сэр... — она щелкнула ногтем по двери и та послушно открылась.

— Всего хорошего, мисс Грейнджер.

Она уже почти закрыла дверь и сосчитала пять его шагов, но вдруг окликнула.

— Сэр?

— Что?

— С Рождеством Вас, сэр.

— И Вас, мисс.

Глухо стукнула закрывшаяся дверь.

* * *

Идти затемно сквозь пустоши, чтобы провести эту ночь дома, Северус не хотел. При кабинете и лаборатории была небольшая комната, как раз для таких случаев, и он на самом деле планировал заночевать там. Только сначала решил спуститься на кухню и спросить чего-нибудь горячего. Бал еще не закончился, а значит, эльфы еще не заняты уборкой.

Он свернул из коридоров общежитий, спустился по лестнице и зашел в пустующую столовую. То есть — почти пустующую.

— Мистер Снейп.

— Ректор Харден. Не думал Вас здесь встретить.

— Имею слабость к хорошему сбитню в холодную погоду, — мужчина указал на чашку, стоявшую на столе. — Но я тоже думал, что Вы ушли. Вы удалились с Бала слишком рано, я подумал, что у Вас дела или просто хотите попасть домой до полуночи.

— Я планирую заночевать в Академии, — коротко сказал Северус, подзывая домовика. — Чего-нибудь горячего.

— Сбитня, сэр?

— Да, подойдет.

Эльф удалился, и Северус повернулся к ректору.

— Но Вы тоже не веселитесь на празднике.

— Помилуйте! Все, что происходит часа через два после начала — полностью праздник студентов. Я остаюсь только в начале, на момент постоянного "сюрприза" и где-то на полчаса после него, но не больше. В конце концов, я не железный, чтобы в первые дни полноценного отдыха пропадать на бале.

— На студентов Ваше мнение не распространяется, как я понимаю.

— Они как раз железные. Я бы даже сказал — кремниевые.

Северус обернулся. И долго этот эльф возиться будет?

— Вы упомянули о "постоянном сюрпризе"? Он так постоянен?

— Уже несколько лет — да. Своеобразная "точка передышки" для меня. Все контролировать скучно, а здесь я никогда не могу предугадать ничего заранее, хотя в свое время пытался...

— Как я слышал, на Вашем "пытались" Вы выиграли несколько пари? — с усмешкой спросил профессор.

— Только из-за своей внимательности, сэр, только из-за нее.

Вернулся эльф, держа в руках дымящуюся чашку. Северус поблагодарил его и кивнул ректору.

— Уже уходите?

— Да. Я, к сожалению, не студент и не железный.

— Тогда счастливого Рождества, профессор.

— До свидания, сэр.

— Постойте, Северус, а где же Ваша мантия? На празднике Вы были в ней...

— Я ее оставил.

Северус вернулся в свои комнаты, расправил постель, поставил на стол чашку, после чего некоторое время перебирал пузырьки в лаборатории, выудил из общей кучи два, несколько минут раздумывал над тем, заворачивать ли их, но все же решил ничего не делать. Только установил пузырьки в специальный держатель, рассчитанный как раз на две штуки, и вызвал эльфа. Чтобы забрал пустую чашку из-под сбитня и отнес своеобразный подарок получателю.

Глава 17.

Подарки

"Три вещи непостижимы для меня, и четырех из них я не понимаю: пути орла на небе, пути змея на скале, пути корабля среди моря и пути мужчины к девице". Царь Соломон — Притчи, 30,18-19.

Хорошо просыпаться от нежного поцелуя, от урчания кота, от аромата свежеприготовленных оладий, от шума дождя, от красивой музыки... От стучания совы в окно тоже сойдет, если учесть, что она несет подарки.

Гермиона открыла окно, даже не успев проснуться, и тут же посторонилась, так как пронесшаяся мимо нее сова явно не желала сбавлять скорость. Птица сделала круг почета по комнате и важно уселась на стол, насмешливо косясь на Гермиону. Девушка зевнула и уже хотела закрыть окно, когда увиденное заставило ее молниеносно проснуться. У стен Академии в несметном количестве кружили совы. Точнее, количество их было вполне сметное, но с непривычки казалось, что их там тысячи. К студентам Академии прилетели подарки на Рождество.

Мимо Гермионы в комнату влетело еще несколько сов. Некоторые были хорошо знакомы, других она видела впервые — видимо, ни она одна заранее отнесла все подарки на совиную почту, попросив отправить их утром Рождества.

Сообразив, что закрыть окно ей еще придется не скоро, девушка наложила на комнату согревающие чары (как бы они пригодились ей вчера!) и отправилась умываться. Глаза немного болели, но видели уже хорошо, так что и умывание, и одевание прошло быстро и спокойно. Поток сов в ее комнату, тем временем, вроде закончился. Некоторые бросали подарки на пол или стол и сразу улетали, другие оставались, ожидая, когда подарки у них возьмут да и угостят чем-нибудь вкусным.

— Ну, посмотрим, что тут у нас.

Девушка азартно потерла руки, быстро отвязала подарки от лап сов, угостила их печеньем и, наконец, смогла закрыть окно. Стопка подарков впечатляла. На первый взгляд она насчитала десять коробок и примерно столько же конвертов и свертков. Наступало самое любимое ее время — время сесть на пол и начать распаковывать подарки.

Книги, книги, книги, как будто ее кроме этого ничего не интересует. Нет, подборка хорошая и интересная, но не книгами едиными... Ну хоть что-то — по размеру явно не книга...

Гермиона вскрыла красивую белую упаковку с нарисованными бабочками, которые порхали по упаковочной бумаге. Внутри оказалась деревянная резная шкатулка, не слишком большая, с простым замочком.

Девушка с интересом открыла крышку и чуть не упала на спину, так как из шкатулки прямо ей в лицо вылетело несколько мерцающих бабочек. Девушка вскинула голову, разглядывая неведомых красавиц. Крылья бабочек переливались разными цветами, от белого до фиолетового, а за собой они оставляли короткий мерцающий шлейф. Девушка восторженно замерла, и поэтому не сразу обратила внимание на музыку. Сначала тихая и еле слышная, она стала громче. Кельтские мотивы и быстрый, но нежный ритм — такого Гермиона раньше не слышала. (Примечание автора: Ronan Hardiman — Stolen Kiss)

Девушка осторожно прикрыла шкатулку, потом снова открыла. Музыка замолкла и зазвучала вновь, чуть изменив мелодию. Музыкальная шкатулка с сюрпризом. Стоило ей полностью опустить крышку, как бабочки исчезали, чтобы появиться вновь, когда она шкатулку откроет.

— Ричард, я тебя обожаю...

Оставив бабочек свободно летать по комнате, Гермиона продолжила распаковывать подарки. Следующей оказалась плоская коробочка, красноречиво обернутая зеленой бумагой. Вскрыв упаковку, Гермиона с настороженностью взвесила в руке бархатный зеленый футляр, в каких обычно преподносятся украшения типа ожерелий. Неужели Малфой вчера был серьезен?

Она открыла футляр. Он был серьезен. Но их с Ричардом она все равно убьет. После того как примерит.

В футляре лежало ожерелье и серьги из невесомых радужных бабочек, таких же, какие летали по комнате. Бабочки будто сидели на серебряной цепочке и иногда медленно шевелили крылышками. Девушка осторожно взяла в руки ожерелье. Бабочки заработали крыльями быстрее, но не разлетелись, как она боялась.

Такое маленькое чудо мира волшебников оказало на нее большее впечатление, чем самые сильные заклинания. Подойдя к зеркалу, девушка приложила ожерелье к шее. Очень красиво...

Поборов желание сейчас же надеть подаренные украшения, она сложила их обратно в футляр и закрыла крышку. Потом.

Оставалось еще несколько свертков. Гермиона потерла глаза, которые уже начали неприятно "гореть". Не миновать ей похода в лазарет за новыми зельями и примочками. Но сначала она досмотрит подарки.

Джинни подарила ей новую мантию ярко красного цвета с золотым львом на спине — Гермиона тут же отложила подарок, решив покрасоваться сегодня в гриффиндорской одежде.

В неприметном свертке девушка нашла синий палантин, расшитый серебряными нитями. Простой и добрый подарок, вполне в стиле Даниила, а, проверив его, она нашла еще и скрытые чары — согревающие, — то есть в таком палантине легко выти на улицу поздней осенью и даже не думать о холоде, — и "хамелеон" — палантин менял цвет в зависимости от того, на какую одежду поверх был накинут. Гермиона попробовала синий джемпер — палантин стал белым, на красной мантии — золотым, ради интереса приложив его к вчерашнему блестящему платью, она несколько минут потрясенно смотрела на полупрозрачную сияющую ткань. В такой бы она вчера точно не замерзла...

Вариант гриффиндорской одежды подвергся сомнению.

Оставалось еще несколько свертков, но в них были привычные для взгляда книги.

Убрав при помощи палочки пакеты и пустые свертки, девушка принялась раскладывать подарки. Книги на полки, одежду — в шкаф, шкатулку на стол. Повернувшись к столу, девушка замерла — свободное место, не занятое записями, оказалось занято. Поверх столешницы, на которую она вчера скинула мантию, в специальной подставке стояли два флакона. Не узнать зелье для улучшения зрения, которое выписала ей София, было очень сложно.

В холле было по-рождественски пусто и светло. Большинство студентов оставались в своих комнатах — отсыпались или же разбирали подарки. В гостиной сидело лишь несколько человек — болтавшие две девушки курсом старше Гермионы и Драко Малфой, читающий какую-то книгу.

— Доброе утро, — Гермиона чуть смущенно улыбнулась, заметив на его манжетах новые зеленые запонки.

Драко поднял голову. Одобрительно улыбнулся серьгам-бабочкам, сиреневому свитеру с открытыми плечами, палантину молочного оттенка и светлым брюкам — Гермиона умудрялась одновременно выглядеть и элегантно, и по-домашнему.

— Доброе. Понравился наш подарок?

— Иначе бы не надела, — она потеребила сережку, и бабочка тут же зашевелила крыльями, будто собираясь улететь. — Тот же вопрос.

— Тот же ответ, — он усмехнулся и пододвинулся на диване, освобождая для нее место.

Гермиона уселась рядом с ним, потом подумала, скинула туфли и забралась на диван с ногами, обхватив руками колени.

— Ты чего так рано подскочила? Все порядочные студенты до сих пор спят и ругают шумящих сов.

— Я вчера и не поздно легла, — Гермиона потянулась потереть глаза, но на полпути ее рука замерла и опустилась. От Драко ее жест не укрылся.

— Что, глаза опять?

— Ага. Вчера приступ был, еле до комнаты дошла.

— Демон, и почему мы тебя не проводили! — парень ударил кулаком по креслу.

— Спокойно, Драко, ничего же не случилось.

— Но могло, — хмуро ответил он.

Его хмурый вид так не понравился девушке, что она, вспомнив свои разговоры с Гарри и Роном, протянула руку и дернула парня за прядь волос, тут же сделав невинное лицо. Ответ последовал немедленно — ее так же дернули за волосы. Немного подумав, девушка дернула парня за рукав — ее потянули за палантин. Рубашка — рукав свитера.

Они бы развлекались так еще долго, если бы у Драко не кончилось терпение и он, притянув Гермиону ближе, не начал бы ее щекотать.

— Эй, так нечестно! — смеялась Гермиона, стараясь увернуться.

— Нечестно, — согласился Драко, продолжая щекотку.

— Ах так!

Минуты через три, взъерошенные, запыхавшиеся, но веселые, они развалились на разных концах дивана, с улыбками глядя друг на друга. Как ни странно, Гермиона не чувствовала ничего похожего на романтические чувства — это были скорее чувства привязанности к другу или брату. Странно, когда они вот так общались, то часто подначивали друг друга, смеялись, шутили, или наоборот сидели, читали книги, обсуждали спорные вопросы и готовились вместе к парам, но ничего романтического в их отношениях не наблюдалось. Но стоило заиграть музыке, как друзья тут же превращались в...

— Ты чего задумалась?

— Да так, пытаюсь все расставить по полочкам. Вы меня вчера так запутали, что все пытаюсь разобраться.

— Ну и как? — Драко с довольным видом потянулся.

— Вроде что-то проясняется.

Парень задумчиво посмотрел на нее. Гермиона ему нравилась, это было понятно сразу, но... он не видел их как пару. Они могли общаться, смеяться, спорить, дурачиться и обижаться друг на друга, но какая-то романтика им была доступна только в танце...

— И что за загадочное молчание?

Ричард появился как всегда неожиданно. В новой, еще даже не глаженой рубашке белого цвета с позолоченными запонками на манжетах. Они переглянулись с Малфоем и одинаково усмехнулись.