Академия магии танца. 1 курс

И он привык, что все об этом знают.

А Гермиона не знала. Ну и да, была не в том настроении, чтобы разбираться в его действиях и делать вывод.

Мерлин, он всего лишь пригласил ее погулять. Из-за этой учебы они почти перестали видеться.

"Ну да, а из-за чьей-то гордости перестали видеться вообще".

Вопрос только из-за чьей. Ричард на самом деле считал себя невиновным, он не сделал ничего предосудительного, не обидел ее ни словом, ни делом, так что ей самой следовало подойти первой...

Его рассуждения были вполне рациональны, если бы при этом, он сам бы позволил ей подойти. Холодное выражение лица и явное нежелание находится с ней в одной комнате связывали девушке руки получше специального заклинания.

Ну, вроде все, остыл. Подождал. Вроде что-то понял. Просчитал, что она обязательно выйдет в гостиную. Так нет, она сидит и с Дрейком обнимается. Он сам ей, значит, не нужен. Ну и пусть. И так неплохо. Вот только экзамен сдаст и вообще все хорошо будет. И сам он больше первым и не подумает подойти. Пусть сама подходит.

— Ну и до чего ты додумался, мавр ты гриффиндорский?

Второе имя Ричарда часто находило такое отклик в устах Драко, но мавром его еще никто не называл.

— Слушай, Яго, не до тебя сейчас.

— А надо до меня... Разговор есть.

— Ну и какой? — А как же хочется, как следует его стукнуть, просто руками, без магии, чтобы выплеснуть все эти эмоции...

— Выключи придурка и вспомни о разуме. — Спокойно ответил Драко, скрестив руки на груди.

— Да что ты...

— Силенцио!

Третьекурсник, третьекурсник, а реакция, как у школьника...

— Значится так... Экспеллиармус. Поясняю ситуацию. Остолбеней! Ну да, не ковер, потерпишь. Гермиона устала, замучалась и... очень нервничает из-за экзаменов — сложно, трудно, непонятно. Она отличница — ей опозориться нельзя. Кричит на всех и на всех наезжает. У нее опять болят глаза — врач сказала, что возможен рецидив, особенно на нервной почве. Ей даже читать сейчас нельзя, а она так не может. С тобой поссорилась — переживает. Сидит там одна. Плачет. Я подошел. Поддержал. Ты пришел — увидел. Я ушел за тобой. Она там сидит одна, переживает, плачет, у нее до сих пор болят глаза. Дальнейшее описывать надо? Отлично. Фините. Держи палочку. Бегом. И еще раз ее расстроишь — Остолбенеем не отделаешься...

Дрейк все-таки не угадал.

Гермиона не плакала, не переживала и не чувствовала боль в глазах. Она спала. Завернувшись в свой плед, прямо на диване, спала, чуть вздрагивая во сне.

— И если ты скажешь, что сонные чары — это бесчестно и не верно, то успокаивать ее будешь сам.

Ричард ничего не сказал. Даже не улыбнулся. Просто взял девушка на руки, прошел по коридору, вошел в ее комнату, осторожно положил Гермиону на кровать, укутал в одеяло и вышел. Драко следил за ним настороженным взглядом.

Во время экзаменов каждый сходит с ума по-своему. Ричард явно становился слишком серьезным.

Драко никогда не думал, что в какой-то момент ему станет не хватать близнецов Уизли.

Глава 23

Примирения и танцы.

"Спор — это когда сразу двое пытаются сказать последнее слово первым". NN

Ранним утром следующего дня Драко сидел на подоконнике напротив двери, на которой висела лаконичная надпись: "Тихо, идет экзамен". Дверная ручка в виде головы льва то и дело зевала и неодобрительно косилась на одинокого парня, который несколько минут до этого провел, подслушивая под дверью. Нахал, что и говорить. Жаль не удалось за нос тяпнуть.

Драко, в принципе, было все равно, что думает о нем дубовая зачарованная дверь. Час назад за ней скрылись Поттер и Гермиона, и до сих пор еще никто не выходил. Малфой специально подскочил в такую рань, чтобы поддержать друзей, но не думал, что все это затянется так на долго.

Наконец, дверь открылась, выпуская двоих малознакомых Драко студентов и Гермиону. Девушка выглядела одновременно ужасно и прекрасно. Пожалуй, такое сочетание известно каждому студенту: бледное, усталое лицо, синяки под глазами, растрепанные волосы и мятая одежда, в которой то ли спали, то ли занимались чем-то более активным. И вместе с этим огромные счастливые глаза, одно выражение которых говорит: "Сдал!".

Драко торопливо спрыгнул с подоконник и распахнул объятия, в которые тут же влетела Гермиона Грейнджер.

— Я сдала! Драко представляешь, я сдала! Там вопросы были вообще легкие. Ну, то есть один был очень сложный, я нам ним почти час билась, пока все перевела и правила вспомнила. Но остальные. Легко, кто угодно бы справился. Даже Гарри достались такие вопросы. Ну, такие... Несложные. По нему видно было. А я то хочу сдать быстрее. И в последний момент втесалась в первую тройку. И у меня все проверили, и правильно оказалось. Только я одну руку... то есть руну неправильно перевела, но профессор оценку не снизила. Драко, я такая счастливая!

Весь этот монолог, который девушка протараторила ему на ухо был наполнен таким счастьем, что он не посмел даже вставить никакую из заранее заготовленных шуточек.

— Рад видеть возвращение прежней Гермионы Грейнджер. — Он, наконец, отпустил ее и шутливо щелкнул по носу. — Как я понимаю, следующие экзамены такого мандража у тебя не вызовут?

— Нет. — Отмахнулась она. — Меня всегда перед первым так трясет, а потом все по накатанной. — Но тут ее лицо приняло виноватое выражение. — Драко, а ты вчера с Ричардом говорил? Я его так обидела...

— Говорил, говорил. Ты думаешь, кто тебя в комнату перенес.

— Да? — Девушка снова улыбнулась. — Ты думаешь, он меня простил? А то я ему столько глупостей наговорила, сейчас так стыдно... На мальчишек я в школе привыкла срываться, да и они приучены были, а тут так получилось... вообще... ну я не знаю.

— На тебя невозможно долго обижаться. — Драко улыбнулся. — Думаю, сегодня уже помиритесь. Ты же пойдешь на милонгу?

— Ой, а она сегодня? — Гермиона удивленно распахнула глаза.

— Понятно... Так, запомнить на будущее, все что говорится Гермионе Грейнджер во время ее подготовки к экзаменам и не относится к экзаменам, ей не запоминается.

— Драко!

— Повторяю: во время контрольной десятидневки Даниил с первого дня и через день устраивает вечеринки, чтобы все смогли расслабиться и отдохнуть. Место проведения меняется произвольно. Время — семь вечера. Еще вопросы?

— Да. Ты всегда такой вредный или только под настроение?

— Обижаете, миледи. Неужели я позволю своей вредности зависеть от моего настроения?

Он поцеловал ей руку, она наградила его подзатыльником.

Мир был заключен.

Гермиона вернулась в свою комнату в прекрасном настроении. Все напряжение контрольной десятидневки куда-то делось, и хотя впереди еще оставались шесть экзаменов, они больше не страшили девушку. Труднее всего начать, а потом уже втягиваешь и сдаешь сложные предметы, даже не замечая того, ведь помнишь, что один рубеж ты уже преодолел. Неужели остальные не осилишь?

Следующий экзамен стоял на завтрашний вечер, но к зельеварению Гермионы была готова заочно — дополнительные занятия с Драко даром не прошли, да и материал своего курса она знала прекрасно.

Беспокойство вызывала только периодическая боль в глаза, которая заставляла девушку в последнее время все время капать капли и делать примочки. Вот и сейчас, она уже привычно отмерила себе нужного зелья, смочила две полоски ткани и легла на кровать, опустив на веки прохладный компресс.

Прохлада настоя тут же сняла ощущения усталых глаз, а успокаивающий компонент помог молодой девушки забыться сном. В последнее время она плохо спала. Так хоть теперь может немного подремать.

— Отличница! Подъем!

Девушка вздрогнула и смахнула с глаз уже высохшую ткань. Из окна на пол падали розоватые полоски света — закат. Она проспала около пяти часов — больше чем этой ночью.

— Грейнджер! Сейчас пойду без тебя!

Пойдет? Куда пойдет?... Так... Ах!

— Подожди, я сейчас!

Она торопливо вскочила и начала собираться. Быстро надела серое платье с запахом, завязала пояс, вытащила из шкафа туфли. Пытаясь ногами попасть в обувь, одновременно расчесывалась и просматривала завал на столе. Где-то там должна стоять шкатулка с теми сережками, подаренными ей на Рождество. Музыкальную шкатулку собой не возьмешь, но такое напоминание, наверное, будет Ричарду приятно. Хотя эта часть подарка все же принадлежала Драко... Но идея то общая... А вдруг он... Да, Мерлин с ними! Вдруг — не вдруг!

Схватив палочку, она толкнула дверь.

— Ну, тебя за смертью посылать. Кстати, отлично выглядишь.

— Ага, спасибо.

— Только волосы поправь.

— Мерлин!

Пока они идут по коридорам, она тщетно пытается пригладить то гнездо, что образовалось на ее голове. После расчесывания волосы стали напоминать больше какой-то взрыв, чем красивую прическу.

Сегодняшняя вечеринка проходит в старом классе заклинаний. Там светло распахнуты окна, под потолком кружатся пока тусклые шарики света, звучит музыка, и уже танцуют люди.

— Гермиона!

К ней с радостной улыбкой идет Даниил. Он как всегда хорошо выглядит, даже не смотря на то, что привычная синяя рубашка явно запачкалась в пыли — видимо снова сам приводил помещение в порядок. Он подходит к ним близко и загораживает своей фигурой часть комнаты, где уже танцуют.

— Здравствуй, Даниил.

— Так, подожди. — Он остановился в нескольких шагах и внимательно взглянул на нее. — С тобой уже можно разговаривать или лучше не подходить?

Она смеется, хоть и чувствует себя виноватой.

— Со мной можно даже танцевать.

— Тогда тут же воспользуюсь этой возможностью.

Что-то в его голосе ей не нравится и Гермиона настораживается, делает шаг в сторону и смотрит на танцоров. Там среди нескольких пар уже танцует Ричард. Танцует с Эмилией, своей однокурсницей, прижимает ее к себе и улыбается, касаясь щекой ее волос. Гермиона хмурится, но тут же старается придать лицу нейтральное выражение. Ну, танцует, ну и что. Они и раньше танцевали с другими партнерами, вот к ней половина старшекурсников клеиться пыталось, и что тут? Вот когда увидит что-то по-настоящему предосудительное, тогда и будет ревновать. Да, Гермиона?

Гермиона говорит себе да, считает до десяти, улыбается и принимает приглашение Даниила. Она умная, она не будет делать глупости, пока точно не удостовериться, что они нужны.

Даниил осторожно ведет ее в танце. Они танцевали и прежде, и Гермионе все кажется, что он осторожничает, будто боится напугать ее своим действием, сдерживает себя, не допуская полной искренности. И Гермиона, ловящая порой на себе странный взгляд этих синих глаз, не уверена, что хочет, чтобы он открылся.

Точнее была не уверена.

Чтобы ни говорили про себя женщины, как бы не старались рационально смотреть на вещи, даже малая толика ревности порой толкает их на странные действия.

Они танцуют щекой к щеке. Она не поднимает взгляда и поэтому необычайно смела, может позволить себе слегка повернуться, "украсить танец" легким движением, на мгновение приоткрыть глаза, но тут же снова опустить их, боясь снова поймать этот горящий взгляд.

Она не мстит. Она просто наслаждается танцем. Просто заполняет ту нишу пустоты, что образовалась за последнее время, заполняет этими движениями, прикосновениями, поворотами. Заполняет этим ощущением, что она явно нравится, что это на нее так смотрят, что это она может одним прикосновениям остановить партнера или навязать ему новое движение.

Она просто впервые в жизни чувствует эту власть. Власть женщины над мужчиной.

Это не плохо и не хорошо, просто, иногда так бывает. Женщина, которой не хватает внимания, которая чувствует себя почти "невидимкой", даже если она разумна и не ударяется во флирт и сомнительные предприятия, может дать слабину, позволить проявить к себе чувства. Даже если в обычное время старается не замечать их.

Даниил будто чувствует что-то и привлекает ее еще ближе к себе. Она чувствует тепло его руки даже сквозь ткань платья, она ощущает его взгляд, даже не поднимая глаз. От музыки, от близости чужого тела, от той магии, что окутывает тангеро, все мысли вылетают из головы — имена, факты. Она просто танцует.

Просто танцует с мужчиной. Всем женским чутьем она чувствует, как нравится ему, чувствует его желания. И просто наслаждается этим. Не отвечая своими действиями на явный вопрос. Ее разума еще хватает, что бы не наделать глупостей.

Шаг, шаг, шаг.

Поворот. Обратно. Шаг.

Вдруг резкий толчок.

Она по инерции делает несколько шагов назад и распахивает глаза. Это Ричард. Он оттолкнул Даниила в сторону от нее и сейчас смотрит на него, будто готов немедленно начать дуэль. Но буквально в следующее мгновение он разводит руками, извиняющее улыбается, а Даниил хлопает его по плечу, отступает в сторону и с улыбкой указывает рукой на Гермиону, явно уступая свою партнершу.

Она хмурится и смотрит на Ричарда, но кладет руку ему на плечо.

Даниил отходит в сторону и становится у стены, с легкой улыбкой наблюдая за парой.

— Она ведь тебе нравится, да?

Драко, от которого не ускользнуло все разыгравшееся на паркете представление, подошел к мужчине.

— Нравится. — Даниил не видит смысла это скрывать.

— Так в чем же дело?

— Она с Ричардом. А я не отбиваю девушек своих друзей. — Он наблюдает за ней. За копной непослушных волос, яростным блеском глаз, напряженно сжатыми губами.

— И что ты будешь делать?

— То же что и до этого. Ждать.

Драко усмехается.

— Думаешь, они расстанутся?

— Кто знает? Пока я просто буду рядом. Ричард умный парень и умеет настоять на своем, но иногда, как и все мы, совершает некоторые промахи. Да и время все расставит по должным местам. Да, значит да. Нет, на него и суда нет.

— Философ ты, Даниил. — Драко усмехается и протягивает ему бутылочку сливочного пива, которое только что принес кто-то из старшекурсников.

— А без этого никак, Дрейк.

— Предлагаю за это выпить.

— Поддерживаю твое предложение.

Две бутылочки звякают, соприкасаясь боками, и две пары глаз продолжают следить за танцующей на паркете парой.

Сначала Гермиона танцует будто бы неохотно. Просто шагает, не совершая никаких лишних движений, просто танцует, без особого огонька, упрямится, проявляет характер. Она держится около минуты. Хотелось бы дольше, но что-то в этих сильных руках, в этом напряженном взгляде, в резких движениях заставляет ее сдаться. Уронить к ногам щит упрямства и гордости, и с невероятным вздохом облегчения спрятать лицо у него на плече.

Как бы женщина не радела за свою свободу и самостоятельность, иногда нужно просто прийти к ней и сказать: "Ты моя". Это лучше любых слов, любых попыток вызвать ревность, разобраться в чувствах, любых объяснений и споров. Лучше любых дешевых дамских романов, в которых описываются глупые попытки обоих уязвить друг друга, показать свою власть над другими, проявить пренебрежение, когда на самом деле оба хотят примирения.

Поэтому иногда лучше просто прийти и проявить свою волю.

Второе имя Ричарда не зря было — Лев. Он знал, когда нужно просто прийти и сделать, а не расплываться долгой мыслью по древу. Да, он все еще обижался на Гермиону, но шестым чувством понимал, что если они не помирятся сегодня, то будут морочить друг другу голову еще очень долго. И он знал, что она, со своим стойким характером и рациональным видением мира, тоже больше приемлет действия, а не слова.