Семейный план (закончено)

— Семерых, — тоскливый вздох, — ему не подходит просто секретарь или даже бухгалтер. Значит, вам все-таки не интересна эта вакансия, — совсем сник мужчина.

— Почему? Я этого не говорила. Да, в любом другом случае я бы отказалась. Но мне бы хотелось попробовать.

— Тогда пойдемте, я вас познакомлю? — Он стал быстро собирать ее документы со стола.

— А не поздно? Почти семь.

— Нет, он всегда задерживается, — неразборчиво пробормотал он в ответ.

— Что, в принципе, не может меня особенно радовать, — сказала себе под нос Тата и пошла вслед за мужчиной.

* * *

— Машунь, как ты? Когда лучше заехать? — Тата так переволновалась из-за трудоустройства, что чуть не забыла про обещание завезти подруге прогулочную коляску, в которую Димка уже напрочь отказывался садиться, предпочитая идти самостоятельно.

— У меня без перемен, заменила смесью последнее кормление, жду, когда ты меня научишь варить правильную кашу. Лучше скажи, как ты? Устроилась?

— Да, устроилась, отработала уже три дня. Так когда приехать?

— Давай в субботу, тебе же удобно?

— Хорошо, удобно, конечно. Ничего, если я с Димычем буду? Я ему обещала потом в парк ваш сходить, лебедей посмотреть.

— Даже очень хорошо, Артём уже мечтает, что скоро Андрейка тоже будет такой интересный, как твой. Настоящий мужчина. Никогда бы не подумала, что это видно уже в два года.

— Это да, откуда только что берется, непонятно. Но решительный он уже сейчас.

— Весь в маму! Ждем, целую!

— И я тебя! Пока, до субботы! — Тата, улыбаясь, нажала отбой. И, вздохнув, пошла собирать вещи для стирки. Из-за беготни на собеседования привычный режим сбился, пришлось перенести еженедельный поход в Ашан за продуктами на сегодня, и она не успела постирать свои рабочие вещи. Ладно, найдется, что одеть. Она заглянула в детскую, — сынуля разметался, почти скинув одеяло и улегшись наискосок кровати. Бороться с этим было бесполезно. Проверив чуть потный лобик, поправила одеяло и улыбнулась. С сыном ей повезло просто невероятно. Хоть все и твердили в один голос, что он её копия и внешне и по характеру, она прекрасно отдавала себе отчет, что на отца он похож не меньше. Помнила она его правда довольно смутно, но очень удачным оказалось, что они оба русоволосые и сероглазые. Тогда она об этом не задумалась, а вот сейчас специально бы подбирала именно такого "донора". По некоторым несвойственным ей проявлениям, вот по этому "диагональному" лежанию на кровати тоже, она сильно подозревала, что характер у сына скорее в отца. Ведь решительность она сама в себе воспитала, и потребовалось ей на это почти десять лет... а вот у Димки она появилась сразу. Наташе было очень любопытно — неужели они настолько похожи характерами с его отцом? Но она рассудительно обрывала ненужные мечтания, понимая что они, скорее всего, не смогли бы ужиться вместе — одинаковое отталкивается. Кроме того, сейчас ей очень нравился другой мужчина, — Илья занимал ее помыслы довольно прочно. Они вместе уже пару месяцев и она всерьез подумывает принять его предложение о браке, раз ему так хочется официальных отношений. Вот только сперва познакомить с подругой и мамой и пожить немного вместе. Если не считать отца Димы, это ее третий мужчина и она очень надеялась, что в этот раз всё получится. Погасив ночник, она тихонько прикрыла дверь в детскую. Как же хорошо, что сын принадлежит только ей и его не нужно делить с давно ставшим чужим Олегом. Действительно, что бог не делает — все к лучшему!

Глава 4

Суббота встретила Наташу ярким солнышком и умытыми после ночного дождя улицами. Почки распускались, воробьи шумно скандалили, деля что-то в придорожных кустах. Около подъезда кто-то нарисовал редкие теперь классики и она весело пропрыгала на одной ножке до пяти и "домика". Сынуля восхитился и попытался повторить её подвиг на двух ногах. С каждым прыжком устойчивость у него падала и на третьей клетке он таки пропахал носом асфальт. Поднялся, скривившись, и Тата тут же вступила в давно опробованную игру.

— Так, ты можешь допрыгать, осталось всего две клетки. А носик я поцелую и все пройдет, — пока она целовала ссадину на кнопке, он уже серьезным взглядом примеривался к оставшимся клеткам. Тата знала, что мешать или поддерживать, когда он прыгает, нельзя — обидится. Сам. Все сам. А почему бы и нет? Ведь это ему вполне по силам. И она старалась не мешать, ведь и сама в детстве предпочитала получать собственные синяки.

Она забросила сложенную коляску и сумки в машину, и они неторопливо прогулялись до метро, вместе весело перепрыгивая лужи, чтобы зайти в малюсенький фирменный магазин "У Палыча". Прикупив Машиному мужу-сластёне кекс с фисташками и упаковку мелких эклерчиков, поехали в гости. Раннее субботнее утро радовало отсутствием пробок и наличием парковочных мест даже внутри Садового кольца.

— Т-с-с, тише, пожалуйста! — Маша встретила подругу заговорщицким шепотом.

— А что так? — снимая плащ поинтересовалась Тата.

— Тёма приехал только в шесть утра, рейс задержали, — пояснила хозяйка.

— Понятно. Тогда может быть, пойдем сразу гулять? Погода просто отличная! А потом вместе пообедаем? И кашу сварим.

— Давай. Коляску пока здесь оставь. А в пакете что?

— Тут еще немного вещей, а тут пирожные, их в холодильник надо.

— Сейчас положу, — Маша на цыпочках прокралась в кухню.

— Маш, давай мы с Димкой сейчас спустимся вместе с коляской, а ты с сумкой и Андрейкой потом выйдешь? Чтобы мы не шуршали тут и не мешали тебе?

— Давай. А ты сама коляску спустишь?

— Смеешься? Ты-то спускаешь, да и рельсы вам приделали тоже, теперь-то удобно вроде.

— Удобнее, но в одиночку за один раз всё равно не спустить. Положи пока вот эту сумку в коляску, там сменные вещи. А вторую с бутылочкой и мелочами я сама возьму.

— Ладно, ждем тебя внизу.

Прогулявшись немного по парку, купив батон хлеба и скормив его уткам — лебеди гордо игнорировали подачки, подруги устроились за только-только расставленными столиками летнего кафе с кофе и мороженным. Для Димки в меню нашлись морс и галеты — сладкое он не любил. Андрейка же безмятежно спал в покачиваемой иногда коляске.

— Ну и как тебе этот страшный зверь — начальник? — Наконец-то очередь дошла до расспросов о новой работе.

— Не так страшен чёрт, как его малюют, — отшутилась Тата. — Вообще он симпатичный, мне понравился, да даже внешне.

— Расскажи, мне всё-всё интересно!

— Ну такой, на голову всего выше меня, очень живое лицо, темные волосы почти без седины, хотя ему пятьдесят пять где-то, умные цепкие глаза, скорее карие, за очками не особо видно. Одевается так, стильненько, с претензией на изящность и даже аристократичность. Немного смешно говорит.

— Что, картавит, как в анекдотах? — развеселилась Маша.

— Нет, не картавит, забавно шепелявит, — поддержала она улыбку подруги, — мое имя в его исполнении звучит как "Аша", "Нат" он с придыханием почти проглатывает.

— Забавно. Не комплексует?

— Да нет вроде, с его мозгами было бы глупо, — с некоторым сомнением покачала головой Тата.

— А что характер? Правду говорят, что ужасный?

— Ты знаешь, мне так не показалось. Думаю, это преувеличение. Я увидела в приемной секретаршу, оказалось, она заменяла его заболевшую. Так вот, когда он её вызвал, она даже глаза на него боялась поднять, не то, чтобы переспросить. А что ему остается? Он видит, что она не понимает, и переспрашивает: "Что вам непонятно?". А она пятится к двери и меленько так кивает — все понятно, не волнуйтесь. Он только ругнулся на эту дуру и руками развел. Пришлось идти за ней, объяснять задание. Выхожу из кабинета, а эта дурища уткнулась в платок и сидит, ревет, жалеет себя, бедную!

— Слушай, да этому Левитину с тобой крупно повезло! — развеселилась Маша, — ты же у нас инициативная! Сама пошла и разобралась!

— Да, он тоже улыбнулся, когда я вернулась, и сказал, что мы сработаемся.

— Удачно тебе эта дурочка подвернулась.

— Ага, как-то мы с ним сразу перешли на простое общение, без раскланиваний.

— И что ты для него будешь делать? Сможешь объяснить, чтобы я поняла? Без подробных дебетов-кредитов?

— Пока переводить документы в таблицы, — это самое простое объяснение и на самом деле так оно и есть.

— Это как? Как в ворде — тупо текст в таблицу и наоборот? — не поняла подруга.

— Нет, совсем по-другому. У него есть таблицы, в которых надо заполнить определенные графы. И есть документы — контракты, прайсы, счета и прочее, из которых нужно брать цифры для таблиц. Если какой-то цифры не хватает, то я должна её найти — в бухгалтерии, у юристов, да хоть в интернете, но в примечании указать — откуда взята цифра и дату, на которую она была действительна.

— Звучит так, будто не очень сложно, — с сомнением протянула Маша, — но тогда почему они никак не могли найти человека на такую работу?

— Это только кажется. Во-первых, заголовки строк и столбцов в таблице поймет только экономист или бухгалтер, все сплошь в специальных терминах. Во-вторых, там несколько огромных таблиц и два ящика неразобранных документов, в которых тоже надо понимать, — она тяжело вздохнула, — мне этого на месяц, наверное, хватит. А в-третьих, чтобы найти недостающие данные, нужно понимать, где они их искать. Тут уже и не всякий бухгалтер сообразит, они же мыслят в русле своих отчетов, а это несколько не в ту степь, куда нужно...

— Ты не жалеешь?

— Нет, совсем не жалею. Посмотрим, что будет дальше. Но пока мне Валентин Ефимович кажется вполне адекватным человеком, непохоже, что он будет орать без повода. И работа интересная. Смотри, у тебя сумка вибрирует, телефон?

— Ох, да, я без звука поставила, чтобы Андрейку не разбудить. Тёма? Ты проснулся? — она радостно улыбнулась, и Тата в очередной раз завистливо вздохнула, — подруга была так абсолютно-безусловно влюблена в мужа и так безмятежно счастлива, что это даже резало глаза. Она радовалась за неё и в то же время недоумевала, — как можно соглашаться почти со всеми его решениями? Как можно ставить его интересы выше своих? И самое страшное — как можно так безоглядно доверять? Она проследила за катающимся на карусели Димку. Вот чьи интересы должны быть важнее и вот тот единственный мужчина, которому она может доверять. Вот её радость и счастье. И улыбнулась, — она ни разу не пожалела, что у неё есть сын.

Подруга захлопнула раскладушку и проследила за взглядом Таты:

— У него голова не закружится?

— Не должна, он же не достает ногами, когда сидит, все равно сильно не раскрутится.

— Пойдем домой? Мне надо покормить мужа, а тебе научить меня варить кашу.

— Пойдем, Димку тоже стоит покормить нормально, вот и поготовим вместе.

* * *

— Давай, заходи, что ты осторожничаешь, будто я тебя за твоего Илюшу покусаю, — тяжело вздохнула Маша, пропуская подругу в квартиру. — Ты и так, похоже, на меня обиделась, да? Две недели не заходила после этой злополучной встречи...

— Извини, работы было много, — повинилась Тата, — и не обиделась, глупо на тебя из-за мужика обижаться. Хотя расстроилась, ну да ты и сама это знаешь.

— И с духом собиралась, чтобы поговорить, да? — сочувственно хмыкнула подруга.

— И это тоже. Но и шеф начал нагружать не по-детски. — Тата, отдав подруге пакет, сняла босоножки и прошла на кухню. — Будем устраивать твоему мужу праздничный ужин? Или в ресторан пойдем?

— Лучше дома, Андрейка вчера на солнце перегрелся, температурит немного и вялый. С собой не возьмешь и дома не оставишь, не с кем.

— Мама твоя на даче, да? А ты что не с ней?

— Я поеду через неделю, у Тёмы выходные будут, вот вместе и поедем.

— Но ты как знала, я смотрю, вкусность какую-то принесла! — Маша с любопытством разглядывала вытащенный подругой контейнер. — Что будем делать?

— А что ты сама планировала?

— Я купила торт и торт-мороженое, конфет кучу и фруктов, овощи для салата и большой кусок мяса, — подмигнула она, — я же знала, что ты меня не бросишь на день рождения мужа!

— Смешно, он у тебя такой здоровый мужик, чуть ли не два метра, а так сладкое любит, как ребёнок просто.

— Да, — счастливо улыбнулась подруга, — мне так нравится его баловать.

— Оно и видно — торт, торт-мороженое, конфеты. Не растолстел бы.

— Не растолстеет, и так по командировкам мотается. И мясо же будет, но я его оставила на твоей совести.

— Хорошо-хорошо, согласна, а то я ему в подарок ничего умнее футболки не придумала, будет хоть половина ужина от меня.

— Так, и что делать?

— Давай твой кусок мяса. Что хоть у тебя там?

— Свинина.

— Хм, можно запечь, но буженина не так интересно. И лучше порционно, видишь надрезанные углы торчат — они сухие будут, если без рукава. У тебя где-то вроде был чернослив? В баночке такой синенькой?

— Аха, — вытащила Маша банку из шкафчика, — почти полная.

— Давай рулетики с черносливом и орехами, хочешь? Они чуть сладкие. И — Тата залезла в холодильник и нашла пару баклажан, — и баклажаны в карамели. Все сладковатое, — хихикнула.

— А в контейнере что?

— Ну должна же я праздничный тортик ему подарить, я обещала. Это шокомаскарпоне, очень нежный, очень шоколадный и очень сладкий. К кофе просто изумительно. Честно хотела кокосовый или мятный сделать, но с этой работой совсем замоталась, а они все долго готовятся... Пришлось самый простой и быстрый из сладких делать, твой любимый йогуртный же почти без сахара.

— А я такой до сих пор не пробовала?!? Как же так? — всплеснув руками, возмутилась Маша.

— Потому что простой, наверное, я же обычно на праздники что-то посложнее и поинтереснее стараюсь сделать, — она грустно посмотрела на нее. — Так жаль, что последние пару лет мало готовлю.

— Ну с твоей-то загрузкой это не удивительно. Рассказывай про шефа! Что, показал характер? — подруга просто светилась от любопытства и радостно крутилась вокруг стола, замачивая чернослив и измельчая орехи, пока Тата возилась с мясом.

— Не столько характер, сколько объем работы, — вздохнула та, — там ее столько, просто кошмар. То, что я считала на месяц, оказалось только основной работой, которую надо делать "когда-нибудь", чуть ли не в свободное время. Но, если честно, очень интересно. Я не представляла себе и половины выводов, которые можно сделать из довольно простых и доступных цифр. И еще его собственные методы — там, где мы копаемся с одним параметром, он анализирует сразу связку — в таблицах проставляешь цифру, а на нее сразу начинает ссылаться еще несколько ячеек и наоборот. Конечно, такое не опишешь, да и делиться с чужими не будешь. Настоящий эксклюзив.

— А что так тяжело вздыхаешь? — подколола её Маша.

— Так тяжело же... в мою круглую голову это все квадратное не лезет, я же не математический гений...

— Хи, но ты стараешься, я тебя знаю!

— Это да, даже стыдно иногда по несколько раз к нему подходить с одним и тем же, но приходится — если не разберусь, то дальше-то тем более понимать не буду. Мне кажется, он даже сочувствует моей тупости, на лице так и написано: "Что же вы, Наташа, такую ерунду спрашиваете, это же так очевидно!"