Ведьмин род

— Древний языческий праздник. В эту ночь жгут костры и гадают на любимых. Пары прыгают через костер, и чьи руки не расцепятся, будут вместе. Можно пускать по воде березовые венки со свечками. Если венок тут же тонул — милый разлюбил, поплыл на середину реки — к скорому замужеству и много еще чего. А еще в эту ночь все загаданные желания могут исполниться, — зачастила Вера, боясь потерять только родившуюся мысль, но, как ни странно, Рома ее тут же поддержал:

— По-моему, здорово. Устроим оргию на берегу, так сказать, ближе к природе и все такое. Я слышал в купальскую ночь, чтобы приворожить своих ненаглядных, девушки обнаженными бегаю вокруг ржаного поля. Поле у вас тут имеется?

Никто не хотел думать, и большинством голосов эта ночь объявлялась ночью Ивана Купалы.

Девушки до самого вечера бегали по берегу реки, плели венки, парни готовили костры и ставили во дворе столы и стулья.

Вера сидела у себя и размышляла. Мариус не выходил на связь, как ни терзала она свою подвеску. Придется полагаться только на себя, а это пугало.

В открытое окно приятно тянуло дымом. Вера улыбнулась — ее задумка переполошила весь дом, каждому нашлось занятие. Костры вовсю полыхали за забором. Но не сделал ли она только хуже, отправив людей на всю ночь к самой воде?

— О чем задумалась?

Настя вошла неслышно и остановилась посреди комнаты, будто в нерешительности. Вера обернулась на голос:

— Почему ты не на празднике? Он ведь уже начался?

— Начался. Но, Вер, я ничего не понимаю, у меня в голове полный сумбур! Я должна убедиться, что не сошла с ума.

Дело принимало нехороший оборот.

— Ты в своем уме, я тебя уверяю. Возвращайся к реке, пожалуйста.

Настя уперла руки в бока:

— Без тебя я никуда не пойду!

— Настя!

— Что Настя? Я все сказала.

Время неумолимо шло вперед. Вера нервничала и дергала себя за кончик косы.

— Ладно, — наконец, решила она. — Идем на улицу.

Девушка всячески избегала обмана, но если все сказанное Антоном — правда, она должна остаться, а перед этим увести подальше строптивую подругу.

Они присоединились к гулянию. Может, оно и мало походило на настоящую купальскую ночь, не важно. Прекрасная половина красовалась в пышных венках из полевых трав и тонких березовых веточек, и некоторые уже начали прыгать через костер.

— О, девочки! — Федорцов, как обычно, подкрался со спины. — Не грустите.

Он взял Веру за руку и потащил к ближайшему костру. Девушка попыталась освободиться, но рука словно в тиски попала.

— Да ты не бойся. Сама же говорила, раньше все так делали.

Огонь высоко плевался рыжими искрами, рассыпаясь пеплом в темноте ночного неба. Что-то волшебное было в этом зрелище, что-то первобытное и от этого притягательное. Мир сузился до пушистой рыжей точки, внушающей переменно то страх, то восхищение.

— Побежали!

Вера послушно оттолкнулась и побежала. Костер стремительно приближался, и вот он уже пролетает под ногами. В этот короткий миг захотелось громко закричать от восторга, сделать хоть что-то, чтобы выразить сдавливающие грудь чувства.

— Ну как?

Вера тяжело дышала и улыбалась.

— У нас руки не расцепились, — Федорцов тоже улыбался, но при этом взгляд его странным образом оставался серьезным. В серо-зеленых глазах плясали отблески огня. Все шло совсем не так, как должно было. Вера застыла испуганным зверьком. Сердце отчего-то забилось быстро-быстро.

— Ром, те времена давно прошли.

— Ты права, но что-то все равно осталось.

Ребята организовали хоровод, и Вера под шумок улизнула. Дом был непривычно тих и полон шорохов, которые обычно почти незаметны за гулом голосов, грохотов дверей и шагов. И в этом было нечто зловещее, ненастоящее, пугающее на уровне инстинктов. Кое-что Вера не сказала приятелям. Купальская ночь была не только временем исполнения желаний и веселых празднеств, но и ночью разгула нечистой силы. Роман был прав в том, что те темные времена давно прошли, но что-то осталось. И это ужасное "что-то" притаилось здесь, чтобы убивать. Путь на мансарду затянулся, как в дурном сне. Нервы напряжены до предела, а ведь еще предстоял спуск вниз, к самому сердцу дома, к месту, откуда все началось. Вера не чувствовала себя супергероем, волшебная ночь никак не сказалась на ее способностях. Просто желание помочь людям, живущим здесь, напрочь отключило ее инстинкт самосохранения. Не в первый раз, кстати.

Поскольку собиралась девушка на отдых, а не на войну, ничего подходящего в ее сумке не нашлось. Только бесполезная подвеска, которая почему-то перестала функционировать. Так не вовремя!

Замирая от страха на каждом шагу, Вера добралась до подвальной дверки. Рядом засеребрился воздух, быстро, почти без спецэффектов, приобретая вид прозрачного юноши:

— Они уже там, я их чувствую.

— А вдруг я не смогу? Я, правда, почти ничего не умею.

— Если не сможешь ты, не сможет никто, — возразил Антон. — Зло останется до следующего года и когда-нибудь обязательно свершит свою месть. Разве ты жаждешь крови невинных?

Это был нечестный прием. Вера поудобнее перехватила миниатюрный фонарик-зажигалку, самым беззастенчивым образом позаимствованную из вещей Феди, и толкнула дверь. Та поддалась с протяжным скрипом.

— Мне страшно.

Призрак грустно улыбнулся:

— Это нормально. Мне тоже было страшно, когда они убивали меня.

Где-то над головой часы пробили первый удар.

— Иди же!

Чернота подвала распахнула перед ней свои ледяные объятия.

— А ты?

Призрак стремительно тускнел:

— Я не могу, они меня не пустят...

Вера перешагнула порожек и схватилась свободной рукой за горло. Дыхание перехватило, как от прыжка с большой высоты. Она спускалась все ниже и ниже, пока ногой не нащупала земляной пол. Туфелька с противным хлюпаньем погрузилась в жидкую грязь.

— Мне не страшно, — прошептала Вера трясущимися губами. — Не страшно...

Ей хотелось только одного, чтобы все быстрее закончилось. Неважно, как.

Впереди пол терялся в воде. Огромная лужа матово поблескивала в луче фонарика и напоминала разлитые чернила. Девушка вглядывалась в них, сама не понимая, что надеялась там увидеть. Или не увидеть.

— Вера! Ты здесь?

Настя появилась в дверном проеме, подсвечивая себе телефоном.

— Ты здесь?..

Вера повернулась всего на мгновение, всего на секунду отвлеклась от черной воды. И та тут же взорвалась тучей брызг. Девушка пошатнулась и почувствовала, как что-то холодное и скользкое обхватывает лодыжку и тянет назад. Настя закричала и выронила телефон. Чудовищная сила потащила Веру в темноту, туда, где плескалась чернильная вода, которой не должно было здесь быть. Пальцы бессильно царапали рыхлую жирную землю. Разве могла она подумать, что для нее все закончится так быстро и так глупо?

Вода сомкнулась над головой. Уже ничего не сделать. Липкие нити опутывали тело омерзительным коконом. И вдруг — снова воздух! Спертый, влажный, но все-таки воздух.

— Что за хрень, мать вашу?!

Вера откашлялась и с помощью Федорцова поднялась на ноги, наспех сорвала с себя нити, оказавшиеся грязно-зелеными широкими водорослями.

— Можно, я потом объясню?

Ледяное купание прояснило мозги и вернуло Веру в то состояние сосредоточенности, что бывало с ней во время работы. Настя, все еще стоявшая на верхних ступеньках, снова закричала.

Молодые люди повернулись к воде.

Федорцов неразборчиво выругался.

Из неглубокой на вид, но обширной лужи показались сначала головы со спутанными, неопределенного цвета, длинными волосами, затем угловатые острые плечи. Вера с ужасом наблюдала за тем, как гости из другого мира покидают свой водный плен. Как? Как она может справиться с ними?

— Дура! — рявкнул парень и толкнул ее в бок. Над головой просвистели липкие водоросли. Рома взмахнул складным ножом, обрезая опутавшую его левую руку нить. Фонарь упал в грязь и потух, стало абсолютно темно.

— Они убьют нас, убьют! — заголосила Настя, но ее голос потонул в почти осязаемой тьме. Вера лежала на сырой земле и пыталась хоть что-то разглядеть. Наконец, у нее это получилось.

— Что они хотят? Кто это вообще? — спросил Роман, безуспешно борясь с дрожью.

— Это... Это русалки...

Шипение со всех стон послужило подтверждением ее слов. И одновременно с этим в Вериной голове раздавались вполне различимые человеческие голоса.

'Вы умрете'...

'Смерть'...

'Будем мстить'...

'За что они так'...

Последняя фраза словно вернула Веру к жизни.

— Я хочу вам помочь! — крикнула она в темноту. — Скажите, что мне сделать?

Дикий, безумный хохот наполнил подвал. Им не нужна была помощь. Им нужна была только месть.

Безумие. Вот что наводняло все вокруг и меняло привычную реальность. Помощь опоздала.

Десятки клейких водорослей взметнулось в воздух.

— Назад! — Вера торопливо вскочила на ноги и закрыла собой Федю. — Я сказала, назад!

Надо только представить себе, чего хочешь, и напитать энергией, своей магией. Представить, что впереди — непроницаемая прозрачная стена, наподобие стекла, только гораздо прочнее. Представить изо всех сил, страстно этого пожелать.

Оружие речных тварей ударилось о 'стекло' и впиталось в него. Но еще несколько таких атак, и сил держать оборону не останется. Нужно пожелать чего-то другого. Чего же?

Стена со звоном рухнула. Потоки сырости и безумия накатили подобно волне. Федорцов все так же стоял рядом, хотя ничем мне мог помочь.

Демон элегантно наклонился и поднял довольно крупный осколок. Повертел в руках и усмехнулся:

Не знаю. Это так внезапно получилось. Я испугалась и... —

— Я испугалась, — вслух повторила она.

— Что?

— Я испугалась, понимаешь?!

Вместо ответа парень тряхнул ее за плечи:

— Надо бежать!

Вера вырвалась и сделала несколько шагов вперед.

— Встань на ступени.

— Но...

— Не спорь со мной!

Это вновь была другая Вера. Она точно знала, что надо делать. Ромка решил довериться ей, иного выхода у него не было. Парень взбежал по скользким ступенькам на самый верх и там успокаивающе обнял напуганную Настю.

Вера осталась наедине с существами, бывшими когда-то русалками. Они ликовали, предвкушая чужую кровь на своих рыбьих, острых как иглы, зубах. Но сегодня жертва не намерена умирать.

Русалки даже не поняли, когда это произошло. Просто вдруг от воды повалил пар, а вода рассерженно забулькала. Люди поспешили закрыть руками уши. Поднялся жуткий, нечеловеческий вой. Безумные существа варились заживо в родной стихии, тянули тощие когтистые руки. Темнота скрыла самое ужасное, как покрывалась волдырями и лопалась серая кожа, клоками вылезали грязно-зеленые, полуседые волосы и выпучивались в предсмертной муке круглые белесые глаза.

Но вдруг Вера услышала их последний, отчаянный, вопль:

— Он придет за тобой! Он придет!

А потом они вернулись в свой мир.

Пар развеялся, словно и не было ничего. Вера повернулась к друзьям, но не удержала равновесия и покачнулась. Когда все закончилось, она почувствовала такую усталость, как если бы не спала трое или даже четверо суток. Хотелось упасть в теплую еще грязь и лежать, пока кто-нибудь не отнесет ее домой.

Федя подхватил ее на руки. Все втроем они покинули подвал. На первом этаже Вера попросила поставить ее на ноги. Силы еще не вернулись, но осталось одно дело, которое требовалось решить прямо сейчас.

— Где Вадим? — спросила она, а потом крикнула. — Выходи, Вадим! Я знаю, ты где-то здесь!

Он вышел из своего укрытия и улыбнулся:

— Значит, я не ошибся? Это было правдой?

Настя и Рома не успели ничего сделать — Вера подбежала к парню и врезала кулаком в челюсть, крепко. По-мужски. И только она знала, чего ей стоило удержаться после этого на ногах.

— Подлец! Подставил невинных людей под удар! Мы все могли умереть!

— Но ведь с нами была ты. Мне нелегко было уговорить Ленку тебе позвонить.

— Кто-нибудь скажет мне, что, черт возьми, происходит? — Федорцов ничего не понимал.

— Я или ты? Давай ты.

Вера повернулась к друзьям:

— Много лет назад дед Холодова решил построить загородный дом для себя и своей семьи. Но, как назло, на выбранном им месте протекала речушка, небольшой приток той реки, где мы купались в первый день. Тогда этот человек, недолго думая, приказал рабочим приток осушить. Я не слишком разбираюсь в строительных вопросах, но на месте устья бывшей реки теперь располагается подвал. Только Холодов не учел, что местные воды населены, и на их семью падет проклятие, если так можно выразиться. Каждую Купальскую ночь обездоленные русалки пересекали границу между мирами и ждали. Ждали, когда их обидчики забудут об осторожности. Но скажи, Вадим, откуда ты знал об этой истории?

— Это семейная легенда. Ты ошиблась, это случилось гораздо раньше. Дом построил не мой дед, а мой прадед. Он еще при жизни получил какое-то предупреждение, и с тех пор никто из нас не остается на даче в эти дни.

Настя вмешалась:

— Тогда я не понимаю, зачем ты устроил встречу выпускников именно сейчас?

— Хотел доказать, что легенды врут.

— То есть ты сознательно рисковал нашими жизнями?

— Но я же пригласил Веру. Ее бабка была колдуньей, и я слышал, что внучка пошла по ее стопам. Если опасность существовала, кто лучше нее мог с ней справится? Видишь, я все предусмотрел.

— Ах ты, супермен из солярия! Да я тебе сейчас... — Федя размахнулся и от души ему врезал. Парни сцепились в драке, и тут входная дверь скрипнула.

— Что вы делаете? Вадик! Тебя все ждут!

Холодов оттолкнул от себя Ромку и прошел мимо девушек к выходу.

— Я его ненавижу, — прошипела Настя. — Урод.

Вера судорожно вздохнула и начала медленно заваливаться на бок, пока сильные руки не подхватили ее и не подняли в воздух.

— ... устала... убил бы за... наверх что ли...

Голоса доносились как сквозь вату. Просто надо поспать, просто надо...

Вера проснулась у себя в комнате, в родном доме, и сладко потянулась. В ногах сидел Мариус и смотрел на нее.

— Привет, — девушка выскользнула из-под одеяла и неожиданно бросилась демону на шею, — Я так скучала!

Ее не волновало, что он не поймет, что такие чувства ему вообще чужды, что он демон и вряд ли испытывает к ней и толику той нежности, что она готова была в ту минуту выплеснуть на него. Она просто обнимала его и едва не плакала от радости. Теперь можно ничего не бояться.

А Мариус вдруг понял, что Вера — не просто его подопечная, не очередная ведьма, охранять которую предписано ему Договором и которая в сути своей просто человек. Но он ничего не сказал, потому что время еще не пришло. Такие вещи надо как следует осознать. Особенно, если ты демон.