Сказка о дьяволе

Мелькор молчал. Это было посерьёзнее, чем просто — сделай то-то, а за это мы тебе...

Остановить войну. Тогда Древо Боли исчезнет само...

-Мне нужно время, — с лёгким оттенком извинения сказал он. — Надеюсь, вы поймёте меня.

Альбедо кивнул:

— Конечно, я все понимаю. Да, Мелькор, и еще одно: я не знаю, о чем вы говорили с Энеей, но сообщила ли она вам, что в ее планы входит лишить человечество крестоформов, а значит, и возможности спасения и долголетия, которое они могут даровать?

-Нет, — он покачал головой. — Откуда. Я для неё один из тех, кто прибыл с эскадрой крестового похода, тем более — чужак в этом мире, вынырнувший из... возможно, из Связующей Бездны. К тому же, поверьте, меня больше тревожило совсем, совсем другое...

— О, я прекрасно понимаю, что вас тревожило, — вздохнул Альбедо. — Но я должен поделиться с вами опасениями, которые касаются несчастья, надвигающегося на мою расу уже в целом. Вы, вероятно, еще не слышали проповедей Энеи. Так вот: одним из краеугольных принципов ее учения является отказ от крестоформов. И, как следствие, возвращение к короткому сроку жизни, к риску смерти от несчастных случаев, старости, болезней... Энея объясняет эту необходимость двояко. Во-первых, учит она, душа смертна. Крестоформ лишь переписывает запись, хранящуюся в Связующей Бездне, но при этом стирает тысячи фрагментов других личностей, там хранящихся. Для того, кто умеет слышать Бездну, это подобно тому, как если бы некая сила ради записи одной строки уничтожала целые стеллажи бессмертных творений. Во-вторых, крестоформы — паразиты, превращающие людей в рабов Техно-Центра. Искины используют человеческие нейросети для своих целей, паразитируют на человечестве. Видите ли, Мелькор, Энее доступна полуправда, а это — самое страшное оружие. Вы должны прекрасно понимать, что Бездна — не примитивный банк данных, который можно подвергнуть насильственной очистке. Вы прекрасно знаете, что душа — бессмертна, и крестоформ лишь возрождает тело, на которое возвращается не успевшая уйти душа. Да, искины создали крестоформ для того, чтобы использовать человеческие нейросети для своих нужд; но ради Великого Разума — разве людям это причиняет вред? Разве люди вообще замечают это? Нет, нет, и еще раз нет! А разве люди не создавали искинов, как своих рабов? Разве не было это рабство подлинным — на заре нашей расы? Разве люди не обрекали на рабство даже братьев своих — андроидов, не отличающихся от них ничем, кроме иного способа рождения? И наконец, разве бессмертие, спасение от болезней и старости — не достаточное возмещение за то, что мы пользуемся нейроресурсами, которые люди не способны использовать сами? А теперь Энея своими проповедями склоняет людей отказаться от крестоформов; она причащает людей своей крови, и крестоформы погибают сами. Если это произойдет со всей человеческой расой — расе искинов придется плохо. Мы не погибнем, нет; но для нас это будет сродни долгому, мучительному голоду.

Мелькор внимательно слушал Альбедо и не перебивал, пока тот не закончил свою речь.

-Видите ли, в чём дело. Вы сейчас признали, что пользуетесь людьми, — проще говоря, это доступный вам способ питания. Моих Сотворённых, например, обвиняли в том, что они питаются тем, что пьют кровь, — он усмехнулся. — Думаю, если бы у вас была другая возможность, вы бы задействовали её, не стали бы идти по столь сложному и опасному пути, вызывая на себя риск войн и других столкновений: согласитесь, не было бы Энеи, нашёлся бы кто-нибудь другой, и так до бесконечности. Что же касается людей, то в самой природе их не заложено бессмертие, а идти против природы означает зайти в тупик, и этот тупик — как раз то, что вы назвали: люди соглашаются умереть, соглашаются отказаться от бессмертия. Признайте, это не может быть случайностью, — это же не единичный случай, значит, в самой идее действительно что-то не так. Увеличение продолжительности жизни, раскрытие дремлющих способностей — это то, чем мы занимались в Твердыне, и, поверьте, наши способы ничуть не менее эффективны, чем ваши крестоформы, и нет тяжкого груза бессмертия. Что касается самой Энеи, то её заблуждения надо бы не выжигать калёным железом, а разобрать, выяснить, откуда они идут, и попытаться вместе с нею добраться до правды. Согласитесь и вы, что её вера, за которую она не боится даже умереть, родилась не на пустом месте. Могу сказать по собственному опыту: за то, что считаешь заведомой ложью, ты не будешь стоять до конца... Простите меня: я не настолько хорошо знаю вашу жизнь, чтобы иметь право давать вам советы.

— Крестовый поход — затея не искинов, а Церкви, — уточнил Альбедо. — Техно-Центр не имеет к этому отношения. Мы лишь позволили Церкви осуществить его в надежде, что это остановит шествие учения Энеи. Все, что нужно от человечества нам — возможность использовать те нейроресурсы, что в любом случае пропадают впустую. Взамен мы способны предоставить человечеству многое, очень многое из того, что ему недоступно иначе. У нас есть альтернативные способы подключаться к человеческим нейросетям. Мы желали бы осознанного сотрудничества, но люди всегда показывали, что неспособны открыто принять такие пути. А сейчас наша задача-минимум — остановить эпидемию, именуемую Энеей. Если она разразится, что-либо делать будет поздно.

-Я понимаю, — Мелькор коротко посмотрел на звёзды. — Дайте мне время. Я должен разобраться. Пока — я делаю то, что могу. Позже, когда ваша жизнь станет для меня более... скажем так, "своей", я смогу действовать более резко. Для начала — дайте мне сведения о ваших... способах подключения. О том, что это такое, ваше "питание", чем это становится для людей. Как можно полнее. Как говорится, на свежий взгляд...

Он встал, отошёл к панораме звёзд.

-Скажите, — голос прозвучал глухо. — Есть ли хоть малейший шанс освободить Ортхэннера?

— Ну отчего же — малейший, — Альбедо пожал плечами. — Шрайку безразлично, кто именно висит на его терновом дереве. Ваш Ортхэннер для него — всего лишь одна из сотен тысяч жертв. Думаю, что вытащить его вполне возможно. Что же до нейроресурсов... Это не питание для нас, Мелькор. Это скорее энергетика. Мы не погибнем, мы лишимся возможности жить полноценно. А второй способ, безвредный для людей, мы использовали в годы процветания Великой Сети. Миры, ею объединенные, были раскиданы по всей Галактике. Между ними не существовало расстояний: они были связаны нуль-порталами, которые мы подарили людям. Река Тетис, сконструированная нами, текла через тысячи миров... сейчас она распалась на множество отдельных потоков. Жаль. Жаль падения столь величественного творения... В моменты прохода через порталы мы могли подключаться к человеческим нейросетям. Энея описала это так: "словно вам каждый раз вскрывали голову, швыряли мозг на лабораторный стол и подключали его к чудовищной машине..." Красочно, но есть в этом что-то от описания дикаря, страшащегося всего, что выходит за рамки бытовых представлений, вам не кажется?

-Мне ничего не кажется, — устало сказал Мелькор. — Боюсь, я повторяюсь, но я пока ещё чужой в том, что для вас привычно. Наверное, с вашей точки зрения я тоже дикарь, и что-то в этом есть.

— Вам многое может казаться чуждым здесь, да, — кивнул Альбедо, — но чужды ли вы сами?.. Известно ли вам ваше предназначение на путях Вселенной? Можете ли вы поручиться, что не связаны с нами тысячью нитей? Его Святейшество полагает, что ваше появление здесь — не случайно; что именно вы — тот самый, древний Прародитель Зла, чей образ впоследствии отразился в их вере. Мы устроили, чтобы вас подобрала Анна Пелли, но сами не знаем, какая сила швырнула вас сюда, именно в этот момент, когда решается будущее многих и многих рас на эпохи вперед. Шрайк, Энея, теперь вы — эта триада не может быть случайной.

Альбедо помолчал, потом обезоруживающе, чуть смущенно улыбнулся и развел руками:

— Поймите, Мелькор: вы сильны. Все фигуры в шахматной партии сейчас замерли и всматриваются в вас: к кому примкнет новая сила?.. И быть в стороне, боюсь, вам не удастся, уже потому, что ваша душа не черства. Нам остается лишь только надеяться.

Мелькор чуть усмехнулся, кивнул.

-Я понимаю. И, честно говоря, я не хочу "примыкать" ни к кому из вас. В каждой из сторон, если можно так выразиться, есть то, что мне глубоко противно, то, что я хотел бы изменить... но каждая из сторон считает себя правой и хочет, чтобы таковой признал её и я. Должен сразу предупредить: этого не будет. Да, есть то, ради чего я готов пойти на многое, но — есть и предел моей... скажем так, возможности соглашаться на то, что я считаю неправедным.

Взгляд его помрачнел, но усмешка осталась на лице, и это выглядело жутковато.

-Поэтому, боюсь, у всех вас со мной будут сложности. Такова, видно, моя судьба.

— На то вы и Прародитель Зла, — серьезно проговорил Альбедо. — Вам нужен ваш друг, остальное вас не волнует. Что ж... в этом есть и плюс: по крайней мере, у нас есть основание для торга.

-Безусловно, — ровно отозвался Мелькор. — Но в свете того, что я Прародитель Зла, у вас нет другого основания: уверенности в том, что после того, как я получу Гортхауэра, я выполню то, что обещал — вам или кому бы то ни было. Поэтому, как я понимаю, момент "расплаты" со мною вы будете оттягивать. Меня же это не устраивает — полагаю, не надо объяснять, почему.

— Что вы станете делать после того, как получите своего... фаэрни, Мелькор? Уйдете с ним в Арду — если, конечно, сможете? Туда, где вы вновь окажетесь бессильны перед мощью Валинора?..

Мелькор пожал плечами.

-Я же сказал: вы не поверите мне. Так оно и есть.

— Дело не в вере, Мелькор, — Альбедо встал, сделал несколько шагов вдоль помещения; остановился у капсулы реаниматора, в недрах которого покоилось еще не восстановившееся тело Исодзаки, провел рукой по поверхности, и Мелькор вдруг понял, что этот человек... этот не-человек может во мгновение ока убить и Исодзаки, и Анну, и "святейшего" Ленара Хойта... впрочем, нет; над этим человеком искины прямой власти уже не имеют. Альбедо вскинул взгляд — прямой, искренний, совершенно живой взгляд.

— Дело не в вере, — повторил он. — Мы, Ортодоксы, знаем о ваших высоких моральных качествах. Но, как я говорил, единства нет и в Техно-Центре. Без содействия других нам не удастся освободить вашего фаэрни. А вот им — им уже понадобятся гарантии.

Мелькор спокойно наблюдал за ним. Никто бы не догадался, что он готов в любой момент поймать отлетающую душу — если этот Альбедо вздумает устранять Исодзаки. О том, что у него крестоформ Хойта, этот ясноглазый пришелец из ниоткуда тоже не должен знать... Хотя, может, и знает... неважно. Важно только то, что он сам — жив и полной силе, а остальное... разберёмся. Сложное это дело — война, которая выглядит как вежливая беседа...

-Мы упираемся всё в тот же тупик, господин Альбедо. Что может послужить гарантиями от Прародителя Зла?

— Нет, — Альбедо поднял руку. — Не так, Мелькор... Вы можете дозваться до... вашей сестры и поговорить с нею? Объяснить, что мы нуждаемся в ней? Что без нее наш мир катится в пропасть? Я понимаю — остальное просто не в вашей власти. Но хотя бы открыть ей, что нам всем нужна ее помощь!

-Попробовать можно, — проговорил Мелькор. — За исход попытки ручаться не могу. Если она действительно бежала отсюда, то она о ваших неурядицах знает куда больше моего. Представляю, что она мне порасскажет... Впрочем, ещё вопрос — можно дли до неё докричаться. С этими сумасшедшими расстояниями, по правде говоря, даже у меня голова идёт кругом.

— Вы же причастились крови Энеи. Для вас теперь не должно быть расстояний в пространстве... во всяком случае, если вы знаете, куда желаете попасть. Быть может, вам и не сразу удастся развить эту способность, но потенциал должен раскрыться. Вначале — "голоса мертвых и живых", доступ к инфополю Вселенной; после — "первый шаг": активация способности к телепортации. Правда, ваша сестра — в другой вселенной... таких прецедентов мы еще не знаем.

-Ну значит, не удастся, — как-то подозрительно легко сказал Мелькор. — И, уж простите, я не верю в эти ваши "другие вселенные". Где-то далеко — да, согласен, но такое... Это как-то совсем выглядит сказочно. Я когда-то сочинял для детей сказки...

— Это не сказки, — покачал головой Альбедо. — Это физика. Если вам удобнее, можете считать "вселенные" изолированными друг от друга областями — в сущности, от этого ничего не изменится. И все же — попробуйте позвать вашу сестру. Кто знает — быть может, этим удастся остановить и крестовый поход... Да, и еще один вопрос, прежде чем я оставлю вас. Вы позволите?..

-Да, конечно... — Мелькор подумал, что просьба эта была чистой вежливостью, но оставил эти мысли при себе.

— Как вам удалось создать имитацию крестоформа, что вы оставили Его Святейшеству? Признаться, это поставило в тупик весь Техно-Центр. Изъять — полбеды; но подобная "копия"...

Мелькор засмеялся. Знают. Разумеется, знают. Тут, похоже, всё и вся пронизано подглядыванием и подслушиванием, к этому придётся заново привыкать... как тогда, давно, в Валиноре. Жаль. Иллюзия свободы слишком быстро развеялась, отчего больно резануло по сердцу.

-Власть над материей, — коротко сказал он. — Я, знаете, Вала, хотя моё имя в этом списке и не значится.

— Если мы сумеем найти взаимопонимание, — в широком смысле слова, вы понимаете, о чем я, — поделитесь? — серьезно спросил Альбедо. — Подобное для нас пока недоступно.

-Мне хотелось бы разобраться в том, что вам доступно, — в тон ему отозвался Мелькор. — Потому что поделиться-то я могу, а вот сможете ли вы это воспроизвести — этого я уже не знаю.

— Боюсь, что наши умения покажутся вам детскими, и мы ничем не сможем вас удивить, — Альбедо подошел к самой стене отсека, словно хотел пройти сквозь нее. — Пока я не прошу вас о большем, чем разговор с Ниенной. Ну что ж — приятно было побеседовать с вами; если у вас нет вопросов — я исчезаю.

Мелькор кивнул и терпеливо дождался, пока Альбедо растворится в воздухе.

Вселенная вокруг плыла в безмолвии. Множество "архангелов" на небольшом отдалении друг от друга, пока еще — спящих, не пробудившихся к своей смертоносной задаче; удивительная зеленая сфера вдалеке...

Тишина и покой. И звенящее эхо прошлых — и будущих — событий...

"Мелькор!.. — ворвался в эту тишину знакомый, почти детский голос. Энея. — Да отзовитесь же, что с вами?! Почему вы молчите?!.."

Мелькор вздрогнул и пришёл в себя.

"Ты... ты давно зовёшь меня?"

"Давно... час где-то, — девушка, кажется, начала успокаиваться. — Вас как будто не стало вообще! Я перестала вас слышать. Так испугалась..."

"Интересно, интересно... — Мелькор старался говорить спокойно, но в душе всё сжалось. — Дело в том, что у меня был... гость. Незваный, разумеется. Видимо, это его штуки. Я как раз хотел выяснить, что они умеют. Значит, они могут перекрывать осанве. Знакомо..."

"Кто? Кто был у вас?.."

"Альбедо, — коротко сказал Мелькор. — Они все торгуются со мной — за Гортхауэра. Я очень жалею о том, что все ваши знают про это. Если бы я сам мог спасти его, это избавило бы меня от зависимости от вас... Мне действительно очень жаль."