— Стой! Куда бежишь, красавица? — подались они вдогонку за Верой. — Не убежишь!
Не тут-то было. Вера не собиралась отступать, совершив обходной манёвр. Очутившись на краю леса, она резко остановилась, прильнув спиной к дереву, и набросила полотенце на того типа, что стремился её схватить за него.
Потеряв обзор, он не заметил, как влетел в дерево, и отвалился на спину.
— Ну, всё, красавица! Молись!
— Я тебе не Дездемона, а ты не мавр, черножопый, — не помышляла Вера бежать от него.
— Правильно. Душить я тебя не собираюсь, а вот "поиграть", да!
— А сам молился?
— Чё-о-о...
Вера бросила третьего кавказца через себя, проведя приём из айкидо, что и подтвердил нападавший, сорвавшись на крик.
— А-а-ай...
Вера порывалась его добить. Не успела. На поляну выскочили её родные. Они и занялись кавказцем. Бабуля нахлобучила ему корзину на голову, а Надя боднула в низ живота. И кавказец во второй раз упал, а когда поднялся, перед ним стоял Серафим.
— Нехорошо поступаешь, — укорил он насильника.
— Извините! Я не знал, что этот женщина ваша жена.
— Да нет, мы просто хорошие знакомые.
— Ах, вот оно что, — расхрабрился кавказец, сообразив: соперник — ему не соперник. Не станет мстить. И улучив момент, подобрал собрата по несчастью. С ним они кинулись к иному у машины Веры. И напоследок отомстили, проткнув колесо.
— Ну что ж ты, Серафим! А ещё мужчина! — возмутилась Надя.
— То-то и оно, что не мужик, — вздохнула бабуля.
— Ничего страшного, родные мои. У меня имеется "запаска", — заверила Вера. И подалась менять колесо.
— А что случилось? — не мог взять в толк Серафим.
— На маму напали бандиты, а ты отпустил их! Грех! — выдала Надя.
— Или собрался подставить вторую щёку? — процедила сквозь зубы бабуля. — Как записано в Библии!
Ответа не получила. К ним в поле с дороги устремились две машины.
— Похоже, это за нами — по наши души, ма, — молвила Надя.
Вера разогнулась в полный рост, держа в руке монтировку. Дочь оказалась права. Её устами, как ребёнка, глаголила истина.
— Свят-свят-свят, — перекрестилась бабуля.
Из машины вылезли люди.
— Кавказцы!
— Вернулись горные козлы, — сжала Вера крепче монтировку.
— Спаси, Господи, и пронеси, — продолжала стенать старуха.
— Бегите, родные мои!
— Куда, ма? В машину?
— В лес!
Бабулю порывало туда по нужде. Она обделалась со страху.
— Постойте, — вмешался Серафим. — Я поговорю с ними.
— Нет, они не поймут тебя-а-а... — закричала Вера, схватившись за мобильный телефон, набрав номер друга, а наладить связь не сумела, оказавшись вновь как назло вне зоны доступа сети.
Толпа окружила Серафима.
— Не троньте его! — бросилась Вера с монтировкой на кавказцев, спеша заступиться за Серафима. Не успела. Того ударили, и он почувствовал резкую боль.
Тень заметалась, закружив вокруг него.
— Уходим! Эта баба сумасшедшая-А-А... — закричал подстрекатель.
Кавказцы разбежались по машинам, дав задний ход, а Вера прильнула к Серафиму, увидела на своих руках кровь. И вдогонку бандитам послала монтировку, угодив в лобовое стекло одного из двух авто. Разбила. И только всё ещё больше усугубила.
Кавказцы остановились, желая отомстить — заняться её авто с тем же успехом. Вышли.
— Не подходите! — встала Вера в боевую стойку.
— Не спеши-и-и... — подал голос Серафим. — Я сам разберусь с ними!
— Уже! И что из этого вышло-о-о...
— Ничего, — заверил он, — страшного не произошло.
Рана затянулась.
— Смотрите, он встал?! — удивились кавказцы, резанув прежде Серафима в живот ножом. Задумали добить.
Один из них махнул ножом в область груди. Серафим перехватил за лезвие холодное оружие. Порезался. Хлынула кровь. Ни один мускул не дрогнул у него на лице от боли, и морщин не появилось.
Кавказец в конец опешил. Зароптал.
— Отдай! — выхватил Серафим нож у него. — Нехорошо поступаешь!
Ему противопоставил аналогичное оружие — другой тип. И ситуация вновь повторилась.
— Да он не человек — зомби-и-и... — сорвались кавказцы на крик и с мест, стремясь к машинам.
Над головами просвистели ножи, воткнувшись в колёса.
— Приехали, мальчики, — усмехнулась Вера, больше не опасаясь за жизнь Серафима.
Как им противопоставили пистолет.
— Ложись! — упала она.
А вот Серафим остался стоять. Прогремело несколько выстрелов. Одна пуля угодила Серафиму в грудь. Он пошатнулся. Кавказцы осмелели, решив добить его. Приблизились.
Серафим по-прежнему стоял, шатаясь на ногах. Кавказец пожелал посмотреть, куда ранил соперника — рванул рубаху на груди, и не увидел входного отверстия.
— Мазила! — укорили его соплеменники.
— Нет, — произвёл он очередной выстрел в упор.
— Господи-и-и... — закричала Вера. — Что же вы наделали, изверги-и-и...
— Она — свидетель, — намекнули подельники "стрелку" на то: её следует убрать заодно.
Он поднял оружие на неё, и в этот же миг поднялся Серафим с земли, схватив бандита за руку.
— Не дури-и-и...
Кавказец дрогнул и промахнулся.
— Да ударь же ты его-о-о... — настояла Вера. — Это не грех защищать людей — беззащитных — даже с оружием в руках!
Серафим, наконец, внял мольбам спутниц. И пистолет от бандита перекочевал к нему.
Кавказцы бросились вновь к машинам. Засвистели пули, попадая по колёсам. И те бросились врассыпную.
— Здорово! Класс! Супер! — послышался голос Нади. — Выходи, бабуля! Не прячься! Наша взяла! Мы победили! Тачки наши! Айда бомбить их!
Бабуля не отреагировала. Она затаилась в кустах.
— Ты чё там делаешь, ба? Жива? — заглянула Надя. И напугала ту ещё раз. Люба обделалась в очередной раз от страха.
— Да будет тебе дуться, ба! Хватит! Айда бомбить авто нерусских!
Бабуля медлила.
— Ну, как знаешь!
Когда Люба явилась на поляну, дочь занималась тем, что осматривала Серафима на предмет обнаружения ран со слов.
— А я думала: раздеваешь его по иному поводу.
Надя тем временем проникла в автомобиль к кавказцам через разбитое лобовое окно, вскрыла бардачок.
— Ого-о-о... — послышался её возглас. — Вы только гляньте, бабоньки, чего я нашла тут!
— И чё? — тут как тут объявилась бабуля.
— Ты не поверишь, ба, — продемонстрировала Надя деньги — доллары в пачках. — Бабки-и-и...
— А что ещё?
— Какой-то мешок с порошком.
— Поди, мука.
— Ну, ты даёшь, ба! Это ж наркота!
— Уходить нам надо, внучка!
— Ты чё! Тут есть ещё сумка! Глянь, чё я там нашла! Зацени! Ну и как я выгляжу?
Надя предстала с двумя пистолетами в руках.
— А ну сейчас же брось их! Положи-и-и...
Надя никогда не слышала, чтобы бабуля кричала подобным немым голосом, нервно дёрнулась, произведя неосознанно выстрел. В крыше авто образовалась пробоина.
Бабуля залегла на миг, а когда подскочила, то кинулась к внучке.
— Ты цела, проказница?
— А? Чё-о-о... — оглохла та.
— Вот контуженная-а-а...
Бабуля собственноручно рванула внучку на себя и следом рванула машина, взлетев на воздух. Спутницы Серафима вновь залегли. Их бросило ударной волной на землю, как и Веру на него.
— Ты глянь, ба, чё они делают — чем занимаются среди бела дня и не только у нас на глазах! — стремилась Надя перевести стрелки.
Не вышло.
— Ты что натворила, проказница?
— Я — ничего?! Просто мне понравилось одно колечко, ну я и дёрнула его, — продемонстрировала Надя чеку от гранаты на пальце. — Нравится?
— Дура! Ты чуть не угробила нас!
С неба за обломками на землю полетели доллары.
— Лови их, ба! Они теперь ничейные!
Та повелась. Внучка сумела загладить перед ней, таким образом, свою вину.
— Чтоб вторую тачку не трогала! И пальцем к ней не прикасалась, террористка!
Пока они собирали "манну небесную", Вера установила "запаску" на место пробитого колеса, и кликнула своих родных с Серафимом.
— Живо в машину и отчаливаем, пока нас не загребли менты с потрохами!
— Да погоди, дочка! Когда ещё задарма нам выпадет целая куча "бабок"! — разошлась бабуля.
Вдали послышалось завывание сирен, и на дороге показались две милицейские машины.
— Ой! — опомнились диверсантки.
— Деньги в окно! — приказала Вера.
— Нет!
— Да... — настояла она.
Её послушались родные, но не сразу, а чуть погодя, когда на хвост сели гаишники, и на лобовое стекло им полетели охапками доллары в тот момент, когда те стремились записать номер беглянок. Резко затормозили.
— Козлы! — признала их Вера.
Это были те самые продажные гаишники. Они принялись набивать карманы долларами. После чего занялись второй машиной кавказцев, обнаружив в багажном отделении взрывчатку.
8. КАМЕНЬ ПРЕТКНОВЕНИЯ.
— Вот так поездка выдалась за город, — вздохнула облегчённо Вера, закрыв за собой дверь. — Одно слово — Пикн-Ик...
— Правду сказала, — усмехнулась довольно Надя.
Не успели они придти в себя, у мамы зазвонил телефон.
— "Вдруг"?
— Угу? — заверила Вера. — Я ж просила тебя не беспокоить меня до понедельника!
— Ты чё! Тут такой репортаж намечается! Сенсация! Одним словом — бомба! И я выбил его у шефа для тебя! Можешь даже не благодарить! Квиты! Забудь о прошлых обидах!
— Ладно, проехали. Что там у тебя, калека? То есть, коллега!
— Под городом гаишники случайно напали на след террористов, собравшихся произвести теракт в столице. Соображаешь, к чему клоню?
— Угу...
— Требуется срочное журналистское расследование по горячим следам.
— Нет. Не могу! Завтра поговорим о том, — дошло до Веры: они и есть те самые "герои" данной сенсации.
— Не будь дурой, Верка! Это шанс! И выпадает раз в жизни! Действуй!
— Ладно. Я что-нибудь придумаю.
— Будет поздно! Надо уже!
— Убедил. Но не гони коней! Конкурентам нас не обскакать!
— А ты не слишком высокого мнения о себе?
— Нет, поскольку в курсе события, и принимала в нём непосредственное участие.
— Да иди ты!
— Вот если не веришь, завтра заодно у твоего экстрасенса-гипнотизёра это и проверишь, когда свезём к нему Серафима.
— Ну и ну! И умеешь же ты влезать туда, куда не следует! Ладно, убедила. До завтра, а завтра что-нибудь и придумаем сообща. О чём и передам шефу.
— Фу-у-у...— выдохнула Вера в очередной раз. — Не могу сказать: и на этот раз пронесло, но...
— Что? Не молчи! Объясни всё толком! — настояли дочь с мамой.
— Влипли мы с вами и Серафимом, родные мои!
— По уши?
— Если бы, а то кто знает. Будем разбираться...
— С ним? — кивнула Надя в сторону друга семьи.
— Несомненно.
— А когда — завтра у врача или сейчас?
— Вы угомонитесь, родные мои, а то мне надо кое о чём поразмыслить и непременно побеседовать с Серафимом. Договорились?
— До чего?
— Когда проясню всё и уточню, тогда и сообщу. Угу?
— Ага, — кивнула бабуля.
— Тогда займитесь ужином. Я есть хочу!
— Это у тебя нервное, дочка. Нервы! Они, кстати, у меня самой ни к чёрту!
— Не чертыхайтесь, — молвил Серафим.
— В курсе: грех, — подначила Надя.
— Всё, родные мои. Расходимся! — присовокупила Вера.
— Так уже, ма. Или мало того, что устроили за городом на пикнике?
— Помолчи, Надька! Не мешай! Иди на кухню с бабулей!
— Это наказание — наряд? Но за какую провинность?
— Просто обычная повинность! Уяснила?
— Нет.
— Так надо, доча. Пожалуйста, пойми и прими всё как есть. Ну же, будь умницей, моя красавица.
— Хорошо, — сделала Надя вид, будто согласилась на уговоры мамы.
И та, пригласив Серафима в свой домашний кабинет, закрылась.
— Короче, ба, поступим с тобой по-умному.
— Это как, внучка? Обмануть меня решила? Не выйдет! Я дольше тебя пожила, и пока ещё не выжила из ума окончательно!
— Ты не ершись раньше времени! Лучше послушай меня. Я тебе одну умную вещь скажу, да ты не обижайся. Кто-то один из нас займётся ужином, а другой...
— А что будет делать другой?
— Не перебивай, ба! А другой — займётся подслушиванием и подглядыванием.
— И что говоришь! И кто, что делать будет?
— Ты ужином займёшься, а я — шпионажем.
— А почему не наоборот?
— Провала хочешь? Из меня стряпуха, ба, как из тебя шпионка! Поэтому пусть каждый из нас займётся своим делом! Ну, поняла?
— Не совсем, внучка!
— Цюрюк на кухню, и — арбайтен! А я тут покараулю маму — в засаде! Яволь, бабюшка?
— У ты какая!
— Яя. Дастишь фантастишь!
— А ты в курсе, что Гитлер — капут? И давно!
— Шуток не понимаешь, ба! Ну, всё — разбежались по углам!
Вера тем временем села за стол и активизировала компьютер, вышла в Интернет, просматривая электронную почту в ящике. Она ожидала с нетерпением известий от медведя. Их не было. И она сама послала ему извещение.
— Работаю, сова! Напряжёнка вышла! Не мешай — не отвлекай!
Вера призадумалась, поглядев на Серафима. Тот сидел и крутил головой по сторонам, изучая рабочую обстановку в комнате, где на фотографиях была запечатлена хозяйка квартиры с известными людьми в стране и далеко за её пределами — зарубежом.
Тут Вере на ум и пришла прекрасная идея.
— Боже! И как я сразу не догадалась до этого? А ещё журналистка — профессионал — ас своего дела, как все считают меня! И совершила такой детский промах! Ошибка не простительна для меня!
Она взяла в руки цифровой фотоаппарат и подключила напрямую к компьютеру.
— Серафим, посмотри на меня. И, пожалуйста, не крути головой, как и просьба: не моргать глазами и не улыбаться и что-либо говорить. Замри!
Он повиновался. Вера ослепила его фотовспышкой. Серафим сощурился, прикрыв лицо рукой.
— Получилось, — порадовалась Вера.
Что именно — Серафим не знал, а Вера щёлкнула его ещё раз в профиль. Затем поманила к себе и продемонстрировала ему снимки на экране монитора.
— Узнаёшь себя?
— Ага. А как я там поместился?
— Не столь суть важно.
— А что?
— Сейчас я дам объявление в Интернете под твоими фото. Ты согласен?
— С чем? С тем, что ты говоришь?
— Разумеется.
— А тебе это для чего необходимо?
— Вдруг кто-то опознает тебя из посетителей моего сайта. Ведь паутина Интернета охватывает весь мир. И пользователей данной системы — миллионы, а то и миллиарды. Неужели не хочешь как можно скорее узнать: кто ты — своё настоящее имя и есть ли у тебя родственники?
— Хочу! Очень хочу! — согласился Серафим на провокацию.
— Тогда я запускаю твои фото в Интернет. А скоро, и очень скоро придут нам на электронный ящик первые сообщения.
Их поначалу не было вовсе, а после стали приходить, но не те, на какие рассчитывала Вера. Люди интересовались, с какой целью его разыскивает и кто.
Вера не спешила давать ответа. Она думала и очень напряжённо.
— Зря я поторопилась. Мне не стоило этого делать. Теперь твоё фото не изъять. А на него могут выйти те бандиты, с которыми мы столкнулись сегодня! Не дело сделала!
Вера поспешила изменить адрес почтового ящика, дабы террористы не вычислили её по нему. Вовремя. Они послали ей наживку, но она не клюнула. И они временно остались ни с чем, затаив кровную обиду. Не могли простить унижения, и желали непременно найти и отомстить.
