— Подымите его! Я обращаюсь к вам, бесы! Не стойте как каменные истуканы в телах человеческого отродья!
Олигарх открыл глаза преисполненные ненависти и злобы ко всему живому, узрел главаря банды боевиков.
— Хозяин...
— Да, мой верный раб! Предстоит работёнка не из лёгких! Найди мне тех, кого я потерял по твоей вине, когда ты был человеком! Разыщи их или тебя ждёт адское пламя геенского огня в Чертогах Чистилища на вечные времена — твою душу, которую я отдам на откуп огненному дьяволу и чертям! Не будь балбесом!
— Понял. Уже занимаюсь этим, хозяин, — подался олигарх назад к машине. А Ахмед за ним, выступив в роли нового личного телохранителя.
— Шеф... — очнулся начальник охраны, отняв голову от руля. На лице у него запеклась кровь. От удара была рассечена бровь. Но всё уже обошлось. — Вы живы? Целы! А это кто с вами, что за головорез?
— Мой новый личный телохранитель!
— А кто же тогда я?
— Бывший начальник охраны, а теперь его зам! Знакомься! И поехали!
— Куда?
— К чёрту на кулички!
— Куда-куда?
— Домой на дачу! Будем искать беглецов!
— Да чего их искать, шеф. Смысл? Когда они, скорее всего у вашего конкурента! К нему и переметнулись. Тут иного варианта развитий не дано!
— Поехали, — выдал Ахмед.
— Хм, ну ты и моджахед, — ухмыльнулся подозрительно уже бывший начальник охраны. И прикатил машину к крыльцу дворца с парадного входа, где уже убрали тела пострадавших охранников в перестрелке с боевиками.
Не все были убиты. В большинстве своём ранены, как и дворецкий. У него оказалось пробито лёгкое, и ртом шла кровь.
— Ахмед, — бросил брезгливо олигарх. — Помоги ему.
Тот выхватил пистолет.
— А можно я, шеф? — попросил начальник.
— Валяй.
Тот воспользовался саквояжем врача — снял с капельницы клапан, вставив в рану на груди, закрепив пластырем крест-накрест. И перекрыл.
— Будешь открывать каждые десять минут колпачок и выпускать кровь. Всё понял, дворецкий?
Тот кивнул одобрительно головой. Ещё бы! Начальник предварительно ввёл ему шприцом обезболивающие лекарства — лошадиную дозу. Сказывалось военное прошлое в Афгане.
— Ничего. Будешь жить! Никуда не денешься! А теперь иди и поприветствуй босса.
Они подались к нему вместе, и застали в гостиной за столом. Рядом с шефом суетился личный повар. Тот изучал меню.
— Мне мясо и чтоб с кровью! Да побольше!
— Иначе я воспользуюсь твоей как кетчупом! — ввернул Ахмед.
— Будет сделано, шеф, — заверил повар. И подал мясо, запечённое на углях. Оно не понравилось ему.
— Я тебя убью! Я что просил?
— Мясо-о-о...
— С кровью, а не кетчупом! Где она?
— Ща сделаю!
— Позволь мне, шеф, я его уделаю, — вмешался Ахмед.
— Из-за такой ерунды? — заступился начальник за повара. — Когда у нас сырым мясом завалена морозильная камера размерами с контейнер!
— Где она? — разом отреагировали они. Глаза загорелись, а рты оскалились. Взгляд у шефа был подобен как у дикого хищника из мира природы или маньяка.
Начальник сопроводил их вместе с поваром и дворецким до морозильника, и олигарх с боевиком набросились разом на одну и ту же тушу телёнка — разорвали на части и принялись пожирать, отрывая куски сырой плоти, не жуя, глотали их.
— Может, чего запить принести, шеф? Например, красного вина? — подсуетился повар. Зря.
— Да! Неси нам крови-и-и... — отреагировал олигарх, перемазавшись мёртвой плотью.
— И побольше! — отвлёкся Ахмед.
— Вампиры, а не упыри, — обмолвился дворецкий.
— Скорее зомби, — зашевелились волосы на голове у начальника, хотя он в жизни — Афгане — повидал сцены куда ужасней, чем эта — пытки душманов. И всё равно по телу пробежал холодок. Он видел: с шефом твориться нечто невообразимое. — Если так дальше дело пойдёт — уйду от него, не раздумывая!
— И я! Спасёшь меня от них, а?
— Обязательно! Это не жизнь под одной крышей с маньяком-кровопийцей!
— Где питьё-о-о... — обожрались сырым мясом олигарх с боевиком.
— Думаете, легко найти свежую кровь, — выдал дворецкий. Зря. Они ополчились на него, пытаясь использовать в качестве донора.
За того заступился охранник. Вовремя. На шум явился повар. Он подал, что просил хозяин и гость.
— Ты где раздобыл кровь — как? — заинтересовался начальник охраны.
— Секрет!
— Мне о том можешь сказать. Я — могила!
— Ага, чувствую: она всем нам, — перевёл дух дворецкий, глядя на двух "кровопийц", утоливших голод и жажду. Вовсе не собирались спать.
— Свиную печёнку перекрутил, да с водой развёл. И этот "кисель" подал им.
— Молодец, кок.
Шеф краем уха уловил, что сказал повар, заявил:
— На завтрак я хочу печень в сыром виде!
— А я — сердце! — подхватил Ахмед.
— Будет сделано, шеф, — заверил начальник охраны. — А сейчас пора угомониться и ложиться спать!
— Ночью?
— Ну не днём же!
— Отныне переходим на новый график жизни! День — это ночь, а ночь — день! Ищи беглецов! Где врач? Куда он повёз их?
— В психиатрическую клинику, — выдал дворецкий.
Сию информацию олигарх передал через Ахмеда главарю банды боевиков. И тот перехватил его по дороге, обстреляв в машине с охраной.
Врач плохо соображал, что происходит, оказался контужен. Налётчики применили гранату против них, подорвав разом хаммер и джип.
Какие-то люди вытащили его из разбитой машины и поволокли в лес. Больше он ничего не помнил, потеряв сознание. Оно вернулось к нему, когда он узрел того, о ком его предупреждал, предостерегая Серафим. И не сразу осознал, а лишь во время допроса.
— Где твои подопечные? — молвил нечеловеческим голосом боевик.
— Кто? Конкретно! О ком идёт речь?
— О женщинах и одном типе при них.
— Вы о псих-Ах... — получил врач удар.
— Ответ неверный! Я о трёх человеческих добродетелях заключённых в именах женщин и их подопечном! Будь они прокляты во веки вечные, ибо достойны Ада-А-А...
— Хорошо-хорошо. Как скажете. Будь, по-вашему.
— Так, где они?
— Бежали на вертолёте шефа. Но я невиноват! За ними недоглядела охрана!
— Не беспокойся за них. Они уже наказаны!
— Пы-правда?
— Убиты!
— У-у-ух! Но я — не они! Я готов помочь всем, чем могу! А я многое могу!
— Например?
— Даже и не знаю. Однако буду полезен.
— Если только в качестве еды.
— Господи! Спаси и сохрани! Заступись! — вскрикнул врач.
— Он не слышит тебя! Не поможет! Земля — моя вотчина! Тут я хозяин, а ты — мой раб, человеческое отродье! На колени-и-и...
Врач стал креститься. И даже поцеловал нательный крест. Всё оказалось бесполезно. Бесы находились в телесной оболочке, и не боялись христианских реликвий, используя тела проклятых исповедующих иную веру.
Один из боевиков выстрелил.
— Собаке собачья смерть! — прибавил он на словах. — Что прикажете сделать с ним, хозяин? Проклясть или использовать в еду?
— Да он жив!
— Не может быть! — приблизился боевик. — И действительно!
Сделал контрольный выстрел.
— Ты всё равно не убил его, раб, — заверил демон. — Ангел-хранитель с ним! И уже дважды спасал, даруя ему жизнь!
— Понял, — сделал ещё один выстрел бес.
— А добить?
— Неужели, хозяин, Ангел Небесный всё ещё с ним?
— Да. Он охраняет его — стережёт душу подопечного, чтобы сопроводить к Спасителю и даровать рай!
— А почему не ад?
— Потому что мы сделаем его мучеником!
— Тогда уж лучше на земле, чтобы он проклял своего спасителя!
— А ты соображаешь, бес! Как твоё имя? Я хочу знать его!
— Гаргуль, господин.
— Погоди-погоди! Я знаю тебя? Это ты помог мне опорочить того самого ангела, за которым мы охотимся сейчас?
— И не только, господин, но ещё и ряд иных небесных хранителей, в теле которого — подопечного — одного из них — и находится проклятый!
— Славно, что ты откликнулся на мой призыв, Гаргуль! Ты заслуживаешь большего нежели быть бесом! Поможешь мне со святошей, и я сделаю тебя чёртом — своим личным помощником. А то один уже не справляюсь, а ты лукав, братец! Такой мне и нужен!
— Теперь мы и впрямь не можем добить человеческое отродье, господин, дабы хранитель при нём не мог донести на нас Спасителю при сопровождении его души к нему на Суд Божий!
— Разумеется, Гаргуль! Обрати его в нашу веру — надели достойным бесом!
— Слушаюсь и повинуюсь, мой господин!
Гаргуль кликнул их, и тот, кто оказался сильнее и проворнее всех, овладел телом врача, а хранитель остался в стороне, являясь отныне сторонним наблюдателем, дабы в будущем выступить перед Спасителем в качестве свидетеля и замолвить словечко за душу грешника, как и себя, ибо не справился с поставленной задачей — оберегать душу подопечного все дни и ночи напролёт на грешной земле в бренном теле.
— Кажется, у нас в аду появится ещё один, проклятый ангел, — ухмыльнулся Гаргуль.
И на лице боевика, одержимого бесом проступила улыбка злорадства.
Крылатый демон готовился основательно к схватке с Херувимом за низвергнутого ангела в лице Серафима. Он желал опорочить его имя в бренном мире людей. Чем и занялся.
— Я доберусь до него и превращу в маньяка! Заставлю прикончить тех, кто приютил его и оберегает! Я их всех накажу — прокляну! И они попляшут у искусителя в аду! Я сам туда явлюсь и подберу мучителя — всем четверым! — негодовал главарь банды боевиков, разослав своих подопечных бесов на поиски пропажи, что вскоре объявились — их следы.
Утром многие газеты и журналы пестрели заголовками на главной странице о побеге психов из психиатрической клиники.
— Славный репортаж, Верунчик, — сидел за столом Максим, развалившись в кресле, и держа ноги на его поверхности.
Сама же виновница скандального репортажа располагалась напротив него и также в кресле. А дочь с мамой и Серафимом на диване под пледом.
Доцент же с пилотом на полу. Они все дремали.
— Т-с-с... — попросила Вера. — Не шуми!
— Ты глянь, — указал дистанционным пультом управления босс своей новой сотруднице на плазменный монитор, по которому шла лента новостей.
— Я слышу! Поэтому не стоит увеличивать громкость! Как и вижу!
По бегущей строке промелькнула сводка о её статье под заголовком: "Побег из дурдома!"
— Ты клад, Верка! Золото! Мы с тобой столько денег заработаем, что... Ух! Захватывает дух! Даже представить себе не могу!
Телефон у секретарши, оставшейся на ночь на работе рано утром разрывался от звонков. И она, дабы ей и боссу не мешали спать, отключила аппарат. Тогда посыпались факсы. И его она обесточила. Но тут стали надоедать курьеры, выстраиваясь в очередь в приёмной издания от иных конкурентов, желая узнать подробности нашумевшего дела.
Репортаж Веры на самом деле оказался бомбой и превзошёл все ожидания, как и рейтинги. Вера в один миг стала самой популярной особой в столице. Её желали видеть телемагнаты в своих программах — на каналах — и брать интервью.
— Погоди! Это только начало, — заявила Вера новому боссу.
— Тебе верю. Ведь имя подходящее! О чём будет следующий репортаж? Мы не можем занижать планку! Не вправе! Иначе нас не поймут! От победы — триумфа — до поражения — низвержения — тонкая грань — один шаг — ошибка! А я не желаю краха!
— Значит, не будет! Следующий репортаж я планирую сделать о террористах!
— Никак собралась в Чечню — на Кавказ?
— Ещё чего! Мне и в столице хватает бандитов! Я ж первоначально и планировала сделать его про них, оказавшись случайной участницей столкновения с ними, а прежний мой шеф зарезал его на корню.
— Чего-то я тя не пойму, Верка! Это правда?
— Вспомни сводку в новостях про гаишников, обнаруживших на подъезде к столице машину с взрывчаткой в багажнике.
— Ну, помню. А ты тут причём?
— Притом, что мы поехали на природу всей семьёй, а эти чурки пристали к нам.
— Не может быть?!
— А говорил: веришь!
— Докажи!
— Легко! Хотя...
— Что?
— У меня есть свидетель — хакер, которого забрал особист при налёте боевиков на мою квартиру.
— Соседи это смогут подтвердить?
— Не знаю. Но перестрелку должны были слышать.
— Этого недостаточно! Нужны настоящие свидетели. И обязательно улики! Неопровержимые факты!
— Разве что "барбосы" олигарха — те, что пострадали во время перестрелки.
— Их реально найти, Верка, и раскрутить на интервью?
— Положись на меня, Макс.
— Чё, прямо здесь и сейчас? Так я с радостью!
— Обломись, — буркнула Надька. — Я не сплю и всё слышу!
— И я! — подала старуха-мать голос в защиту взрослой дочери.
А Серафим просто встал молча и осмотрелся на новом месте, приблизился к окну. Ему открылся прекрасный вид из офиса босса издания на столицу с высоты птичьего полёта.
— И почему люди не летают? — обмолвился он.
— Летают, — заворчал сквозь сон пилот. — Главное для этого иметь летательный аппарат и топливо к нему.
— А ещё лучше парашют, — присовокупил доцент.
— Зачем?
— Чтобы не разбиться при падении! Мы на земле!
— А давайте махнём в загородный аэроклуб к одному моему знакомому частнику? — предложил Максим. — Заслужили отдых, но только на сегодня. А завтра, Верка, займёмся сбором информации для твоей новой сенсации о террористах!
— Я — за, — подскочила Надя.
Доцент воздержался. Бабуля воспротивилась. А Верка не знала, что ответить — посмотрела вопросительно на Серафима.
— Мы полетим на Небо?
— Ага, — кивнул утвердительно Макс.
— Я готов рискнуть!
— Отлично. Тогда на сборы отводиться пять минут! Время пошло!
Макс вышел в приёмную к секретарше, и узрел столпотворение народу, вызвал охрану. Пока он занимался решением организационных вопросов по предстоящему отдыху, Веру побеспокоил...
— "Вдруг"! С чего вдруг? — распознала Надя мелодию его звонка, который мама установила на бывшего друга семьи.
— Ты где, Верка? Что это значит? — приняла она звонок, и услышала голос прежнего бой-френда. — Почему молчишь? Я требую объяснений! Шеф вне себя от злости! Маньяк в сравнении с ним сейчас просто шаловливый младенец в колыбели! Я ещё ни разу в жизни не видел его таким! Он требует встречи с тобой! И хочет предложить тебе новые условия контракта! Я видел твой репортаж и статьи к нему! Не будь дурой! Таким людям как мой шеф не перечат и не отказывают! Он предлагает тебе личный контракт с годовым гонораром в миллион долларов!
— Нет...
— Хочешь в евро — не вопрос! Только скажи, где ты, и я тотчас явлюсь к тебе с контрактом от него! Иной — если уже заключила с конкурентами — аннулируем! Выплатим им неустойку! Ну же! Ты где?
— На планете Земля! Ответ устраивает?
— А конкретней нельзя?
— Пока ещё в столице.
— Собралась в бега податься? Не глупи! Вернись! Я и шеф простим тебя — простили! Будь человеком, Верка-а-а...
— Можно мне трубку, ма? — попросила Надя. — Я скажу ему всего два слова!
Мать уступила дочери.
— Иди в жопу!
— Это три слова, обманщица, — улыбнулась бабуля.
— Два, бабоньки! А третье — предлог!
