В общем, человек это был молодой, но хваткий и ощущалось, что сила за ним имеется не шуточная. А прибыл он на двух самодвижущихся телегах именуемых автомобиль в сопровождении казаков и помощника. В Нижнем до этого никто и одной то самодвижущейся телеги не видал, а здесь сразу две. Пароходы да, знакомо, а вот чтобы телега — нет. Ему-то Василий Кириллович и сообщил о горе его постигшем.
— Не горюй,— почти как в сказке ответил ему тот,— дело твоё поправимое.
На третий день к нему в гости вновь прибыл господин Яровой, да только на этот раз его сопровождал купец 1-й гильдии Рукавишников Михаил Григорьевич в то время бывший гласным городской думы, почётным мировым судьёй, действительным членом Нижегородского общества поощрения высшего образования и Нижегородского общества любителей художеств. Кроме этого он имел лавки-склады в Нижнем Новгороде, большой конный завод в Подвязье на Оке, сталелитейный завод в Канавино, производивший первосортную сталь. К тому же был самым крупным и наиболее известным ростовщиком во всем Поволжье. В общем, для Говорова Василия Кирилловича фигура недосягаемой величины и неукоснительного авторитета. Иван Федорович Яровой же разговаривал с ним как с равным, а в некоторых случаях казалось, что даже как бы и поучительно, с высока. Но Рукавишников ему не перечил, во многом соглашался, хитро улыбался и всем видом выказывал согласие. По всей вероятности тему разговора они обсуждали ранее, здесь же заканчивали беседу:
— Станки будут в необходимом количестве и лучшие, какие только имеются в мире,— продолжал говорить Иван Фёдорович,— но поверьте мне на слово, одного парогенератора будет явно мало, а позднейшая установка другого — потеря времени и темпа.
— Мы ещё раз просчитаем свои возможности и я полагаю всё же согласимся с Вашими аргументами,— отвечал ему Михаил Григорьевич Рукавишников.
— Просчитайте пожалуйста,— как бы даже ехидно произнёс Яровой,— ещё раз. Но это дело мы обсудим потом, нынче же я хочу вам представить Говорова Василия Кирилловича, который является Нижегородским кузеном графа Говорова Александра Николаевича.
После краткой процедуры знакомства Иван Фёдорович продолжил:
— У Василия Кирилловича возникли некоторые проблемы по части столкновения его баржи с баржей Гаврилкина...,— вкратце рассказал ситуацию, изредка поглядывая на Василия Кирилловича, как бы сверяя правильность сказанных слов. В конце речи внимательно взглянул на Рукавишникова.
Михаил Григорьевич головой кивнул, но с ответом не спешил.
— Мы на совете обсудим Ваше дело,— нейтральным голосом произнёс он. На этом все как бы и завершилось к совершеннейшему непониманию Новгородского Говорова.
А в скорости к нему домой явился запыхавшийся и чем-то сильно взволнованный Гаврилкин и стал говорить ну совершенно невообразимые речи:
— Ты Василий Кириллович меня извини. Погорячился, не разобравшись,— поспешно стал говорить он.— Вот тебе пятьсот рублей серебром и давай забудем о случившемся,— почти умоляющим, упавшим голосом завершил он речь, при этом протягивая деньги и руку для "мировой".— Мои шельмецы виноваты то были, тебя оклеветали, а я не разобравшись, ты уж прости дурака.
Василий Говоров Нижегородский от речей таких совершенно опешил, деньги взял, лишними не будут, дурака простил, но на этом не закончилось. В этот же день к нему "с поклоном" прибегали и "заступнички Гаврилкины". Слезно умоляли простить и в знак примирения принять деньги. В этот день Василий Кириллович стал на 1000 рублей серебром богаче. Рассказал о случившемся брату своему Юрию.
— Вот везёт же дуракам,— первое, что в сердцах произнёс тот.— Кто бы мне в забор врезался, да 1000 серебром за беспокойство оплатил.
— Хоть и брат ты мне родной, да как был дураком, так и останешься,— ответствовал ему "пострадавший".— Не уж-то думаешь, что просто так этот Гаврилкин, да подельники его денег мне дали? Это все кузена нашего Александра Николаевича приказчик Иван Федорович Яровой, дай ему Бог здоровья, организовал. Он и Рукавишникова ко мне домой привозил знакомиться. Большой души человек,— восхищался он Яровым.
О прибытии пароходов самодвижущихся и простых барж Василий Кирилловичи Говоров, Иваном Федоровичем Яровым был предупрежден и ожидал с нетерпением. Точную дату и количество ему не сообщили, но то, что прибудут скоро, известно было совершенно точно. За это время ему надлежало с максимальной поспешностью, не взирая на всевозможные трудности, оформить земельный участок и подготовить еще один, а лучше три амбара. Открыть "нормальную" контору, дома для капитанов и их семей и по всевозможным мелочам много чего сделать. С "капитанским" жильём так же случилась чертовщина. На выделенном под строительство домов участке тут же появились железные ящики и... за три дня с наружи все было готово. Василий Кирилловичи был в изумлении, в прочим, в изумлении от скорости и качества был весь город. Когда же все, ценой неимоверных физических и финансовых усилий, было почти сделано, появились они... Две самодвижущиеся баржи на паровом ходу и два парохода-буксира, каждый из которых тянул за собой три баржи, причем одна была груженая углём. Всё бы было хорошо, но оказалось, что машинам нужен ремонт, который в прочем очень быстро произвели откуда-то взявшиеся мастеровые.
* * *
15
— По ленд-лизу в конце 1941 и за весь 1942 год РККА получила 4600 танков. По сравнению даже с сырой т-34 полученные английские МК.П "Матильда II" и MK.III "Валентайн И" считавшимися в самой Англии пехотными, другими словами тихоходными, прилично бронированными и откровенно слабой пушкой.
— Ты все же подталкиваешь меня на переброску "ливийских т-55".
— Отец,— криво улыбнувшись, произнёс Валерий,— наступило их время.
— Я все же полагаю, что уровень нынешнего обучения танкистов не позволит им эффективно управлять т-55.
— Это если смотреть в целом. Но в РККА уже имеется танковый полк Сидора Лютикова, который освоил 85-ку и 44-ку. Хочу заметить 54 или 55, в сущности это одна и та же машина. По своим эксплуатационным параметрам очень схожа с 44, к тому же и часть узлов у них совершенно одинаковые, а вот по боевым получше будет. Так как?
— Если только Лютикову. К тому же часть его людей придётся использовать в учебном полку. Нет, не наберется у него 1000 экипажей,— задумчиво произнес Говоров старший.— Им нужно будет отдать и твой танково-самолётный симулятор.
— Значить отдам, а себе закажу новый,— ни-чуть не смущаясь, пожав плечами, произнес Валерий.
— Кстати боеприпасы для них, где думаешь брать?
— Ливия, Ирак, бывшие страны социалистического содружества. Там же можно разжиться и запчастями на первое время, а в дальнейшем понадобится наладить их выпуск им самим.
Александру Николаевичу поспешность сына не нравилась, он мерно мотал головой, всем своим видом подчеркивая недовольство:
— Когда думаешь приступать?
— Точно пока не знаю. Для начала согласую с "куратором".
— Лютикову скажи. Мехводов у нас почти нет, пусть своих тебе даст в аренду.— Призадумался.— Все эти танки после длительного хранения нужно подготовить к эксплуатации. Даже не знаю.
— Мехводов Лютиков предоставит, куда денется? Танки то к нему пойдут. Да и опыт восстановления у них имеется.
— Хорошо, что имеется. На всякий случай составь им план регламентных работ по выведению техники с длительного хранения. По крайней мере, будут точно знать, куда нужно заглядывать, что и как проверить.— Глубоко вздохнул, снова помотал головой и продолжил.— Ещё одно новшество,— неспешно произнёс Александр Николаевич.— Освоили мы чипы самолётные для радиокомпаса, автопилота, авиагоризонта, прицелов бомбометания и для радаров. По оценкам специалистов 2020 года — "примитивщина на уровне конца 50-х".
— Для 41-го самое то,— обрадовано произнёс Валерий.
Говоров старший продолжил говорить, как бы, не услышав высказывания сына:
— Сделали пробную партию. Нужно проверить в боевых условиях. Не просто "обкатать", а чтобы специалист, скажем с Арзамас-941, все замечания и пожелания лётчиков записал и систематизировал. На много, уже имеющиеся экземпляры улучшить не получиться, но кое какую модернизацию произвести сможем. И еще. Схема работы та же. Небольшая партия уже готовых, потом комплектующие. У них сборка, а дальше только чипы.
— Дай команду Ави пусть ещё домиков для инженерно-технического персонала в Арзамас-941 выделит, да и рабочих им еще нужно.
— "Свободные" домики частично у них имеются, но на всех не хватит. Скажу.
* * *
16
— Имеется интересная новость,— говорил Александр Николаевич на встрече "посвященных".— Нами было обнаружено рыболовецкое судно, выброшенное на мель. Причем выброшено оно буквально вот-вот,— сделал небольшую паузу.— В трюме обнаружили большое количество замороженной рыбы. Специалисты Ави смогли завести двигатель и включить морозильную установку. В общем, кораблик начали разгружать, но рыбы там оказалось намного больше, чем мы можем поместить в наши холодильники.
— Отправим в Ленинград,— как бы даже бесшабашно произнес Говоров младший.
— Это основную часть.— Согласился Говоров старший,— так же нужно снабдить рыбой Арзамас-941.
— Тогда и в дивизию Строева, да и авиаторам Ефремова надо бы.
— Ну, тогда и им.— Согласился с ним Александр Николаевич.— Это нужно сделать оперативно. Неизвестно как себя будет вести эта посудина и долго ль проработает "холодильник". Для обеспечения операции "рыба",— произнеся это Александр Николаевич невольно улыбнулся вспомнив фильм "Операция Ы",— предлагаю недалеко от Ленинграда, в укромном месте установить штук шесть контейнеров, причем с таким расчётом, чтобы загружающиеся машины не мешали одна другой. Оповестить,— взглянул на Валерия,— нужно оповестить товарища Кубаткин, что необходима помощь в организации быстрого вывоза и рассредоточению по городу продовольствия.
— У меня уже готова информация "о военнопленных",— ни к кому конкретно не обращаясь, произнес Иван Иванович Бауманов.
— Да Иван Иванович, говорите.
— Обнаружены три лагеря с общим количеством около тысячи человек. Все они подготавливаются для отправки,— заметил вопросительные взгляды собравшихся,— куда — неизвестно. Знаю только, что ждут вагоны, которых пока нет.— Сделал паузу, еще раз посмотрел на собравшихся.— Нам ведь нужны танкисты? — Снова паузу,— почему бы не "пощипать" немецких ремонтников. Они из лагерей в первую очередь специалистов выбирают.
— Иван Иванович ты говоришь о "хиви"?
— Да. Многие из них не по своей воле стали "добровольными помощниками", а от лагерного голода, подавленности и безысходности.
— Ну и места нахождения ремонтных мастерских уже известны.
— Да. И не одно. Там точно специалисты-ремонтники, готовые механики-водители.
— Вряд-ли этот контингент будет эффективно воевать пока немец "в наступлении".
— Даже если часть из них будут отлынивать от передовой всегда есть возможность отправить в тыл поглубже, на любой завод. Уверен, что продукцию для фронта выпускать они будут исправно.
— Когда думаете начинать?
— Задачи между Левченко и Щепициным уже распределены. Если Вы, даёте добро, тогда сегодня же и начнем.
Говоров старший согласительно кивнул и тут же:
— Валерий, рыбу нужно еще и на этих,— кивнул в сторону Бауманова,— предусмотреть и наш лагерь к встрече очередной "смены" приготовить,— последнее прозвучало в сторону Клебанюка, потому как ответственным за всех освобожденных традиционно ложилась на его плечи.
* * *
17
Капитана ГБ Александра Григорьевича Бондаренко — куратора "товарища Пронина" откомандировали в Арзамас-941. Странное там происходило. Ничего руководство "нового поселка" "от Москвы" не требовало, ничего не просило, продукцию выдавало вовремя и самого высокого качества, по крайней мере, военным она очень сильно нравилась, да и объемы поставок были приемлемыми. Хотя, все понимали, что удовлетворяют они нынешний спрос пока основная масса эвакуированных предприятий еще не вышла на максимальный уровень изготовления продукции.
Небольшая станция на четыре пути. По-осеннему сыро, то ли туман плотный, а может правильнее назвать моросящий дождик...
— Селение у нас небольшое,— сообщил капитану ГБ Бондаренко, встретивший его милиционер,— все управление посёлка находилось на привокзалье.
При выходе из здания вокзала открывался вид на пристанционную площадь с кругом-газоном посередине и административными зданиями в количестве три по кругу. В одном был поселковый совет, во втором почта-телеграф называемый местными по старинке "дом связи", в третьем — отделение милиции, где его уже ожидала присланная с "Арзамаса" машина. Александр Григорьевич мог бы сразу убыть на "объект", но сначала решил поговорить с начальником милиции:
— На "Арзамасе" я был всего два раза,— говорил тот.— Первый, когда всё только начиналось,— сообщил он "московскому товарищу",— второй — по приглашению директора предприятия недели две тому.— Мотнул головой, криво улыбнулся.— Он тогда за мной эту же машину присылал,— и кивнул на окно, за которым была видна крыша "арзамасовского" автомобиля.— Они в тот раз приехали и устанавливали в "доме связи" свою аппаратуру,— и как бы поясняя.— Расстояние от нас к ним больше 20 километров. Ни столбов, ни проводов нет, а связь то нужна. Вот они и озаботились. Кстати рации еще поставили у дежурного по станции, это чтобы согласовывать погрузку и нам для организации охраны при погрузке и так на всякий случай вдруг чего, чтобы прибыли на помощь. Для этого опять же они снабдили нас мотоциклами и дали бочку бензина,— Бондаренко внимательно слушал, все сказанное запоминал и понимающе кивал головой.— Изменения, по сравнению с моим первым посещением произошли, я Вам хочу доложить — разительные. Сразу даже думал, что не туда приехали.
— Так сильно все изменилось?
— До неузнаваемости. Даже старое село преобразилось при предприятии.
— Что еще можете сообщить?
— Для клуба нашего они фильмы на просмотр предоставляют. Хорошие такие, цветные. Народу посмотреть это кино собирается жуть как много.
— Что за фильмы?
— Два всего было. Первый "Неуловимые мстители", второй "Белое солнце пустыни" на эту неделю обещали "Свадьбу в Малиновке".
Бондаренко с интересом взглянул на начальника поселковой милиции, тот взгляд заметил и тут же, как бы оправдался:
— Жена у меня в клубе работает, потому и знаю.
Показали капитану ГБ Бондаренко и мотоциклы. На самом деле это были китайские мотороллеры, но тогда этого слова, да еще и в глубинке никто и не слыхивал:
— Красавцы,— хвалил их начальник милиции,— заводятся от ключа, бензину потребляют мало. К тому же их три, а это значить шесть человек могут сразу поехать, нас же в поселке то всего четыре милиционера включая меня,— радовался он.
Дорога на Арзамас-941 ни чем от обычной российской дороги вначале не отличалась. Лишь километров через пять начались первые изменения. Было явно заметно, что по ней недавно прошёлся трактор с ковшом, выровняв и расширив, причем не выравниваемые ямы и ухабы были тщательно засыпаны дополнительно. Когда показался шлагбаум, охраняемый тремя дружинниками с красными повязками, метров за 50-ть до него дорога была выложена плиткой в два ряда, аккурат по ширине автомобильных колёс. Такое покрытие тянулось через весь Арзамас-941, в некоторых местах пересекалось такой же плиткой, но предназначенной для удобства пешеходов.
