При очередной доставке в дивизию Строева "помощи от мирового пролетариата" явился командир мотострелкового полка майор Пряхин Павел Анатольевич:
— Андрюша,— начал говорить Клебанюку,— мне в полк каски нужны.
— Только американские.— Коротко ответит тот и улыбнувшись знакомцу добавил.— Скажу тебе по старой дружбе — они схожи с нашими. Могу еще предложить пилотки и "панамки-бескозырки" так же американские.
— А наших, что совсем нет?
— Паша это помощь от американских рабочих, откуда у них "наши" каски? Бери какие предлагаю.
— Хорошо. Мне еще минометы нужны...
— Только американские 60 мм М-2.
— Что это за...
— Нормальный пехотный миномет. Весит 20 килограмм, мина полтора кг, стреляет до трех с половиной кеме. Забирай.
— Малоэффективный калибр,— со вздохом произнес майор Пряхин.— Я так понял других...,— и помотал головой.
— Нет.
— Пулеметы?
— Американские Браунинги четырех видов. Все под американский патрон 7.62х63,— и тут же предугадывая следующий вопрос Пряхина.— Патронов дам много.
— С французскими воевали, теперь с американских постреляем.— С легкой иронией произнес Пряхин,— кухни полевые, бачки доставки пищи на передовую, палатки, передвижную электростанцию хоть одну...
— Ну, у тебя и аппетит.— Глядя в свои записи что есть, а чего нет, произнес Клебанюк.— У тебя что, совсем ничего?
— Андрей не поверишь, все самое необходимое и нужное, а главное в нормальных количествах последний раз получал исключительно от Вас,— Клебанюк сделал удивленное лицо, Пряхин же продолжал,— на наших армейских складах почти пусто. Да и новобранцы какие-то несознательные пошли. Ни стрелять, ни взрывать. Чем дома занимались?— С полуиронией произнес он и продолжил более серьёзно.— В форму их переодели, а обуви нет. Да-да в своей, домашней ходят. "Окруженцев" да "освобожденцев" присылают, а опять же форма и обувь изношены до крайности. В общем, заберу всё, что у тебя имеется и еще попрошу,— произнес он с кривой улыбкой на лице.
— Ты же понимаешь, что у нас не постоянные поставки, а ситуационные. Сегодня есть, а завтра...,— и сдвинул плечами.
Уговорил он Клебанюка, тот в принципе не сильно то и отнекивался и экипировали их на зависть всем рядом находящимся подразделениям во все американское. В общем, от советского, лишь гимнастерка да пилотка остались. Поскольку "пряхинцы" такую своеобразную форму получили первыми их полк в шутку стали называть "американский". Когда же в схожее, была переодета вся дивизия, сначала они сами себя называли "американская дивизия", а потом и все "соседи" начали их так величать.
С командиром танкового полка майором Лютиковым Иван Сидоровичем, так же был разговор:
— Покрасочные пулевизаторы вещь очень хорошая, даже можно сказать замечательная, но мне краска ещё нужна.
— Иван, я же тебе говорил — делай камуфляж. У тебя машины желтые, вот и наноси на них белые пятна.
— Андрей, скажу тебе по огромному секрету,— при этом заговорчески оглянулся вокруг.— У меня два батальона будет участвовать в ноябрьском параде на Красной Площади.— При этом сжал губы и слегка кивнул бородой, как бы говоря "вот так-то".— На мои танки все иностранные делегации смотреть будут.
— Н-да,— услышав о параде, Клебанюк тут же с доводами комполка согласился.— На "парадные" машины белая краска в необходимом количестве будет.— Секунду подумал и добавил,— но только на "парадные" и еще чуть-чуть "про запас".
— Вот и хорошо, вот и ладненько, вот это разговор. Ещё нужно немного красной и черной,— и пояснил,— на звёздочку и номера.— При этом весело подмигнул.
— Дам,— легко согласился Клебанюк.
— Бочки еще дай.
— Да куда тебе столько? Ты же и так себе дополнительно к тем, что на танках предусмотрено штук сто лишних прихватил.
— Какие они лишние? В них соляра да масло машинное про запас, а запас, как известно... кожу не дерёт,— он хотел сказать с более народным уклоном, но отчего-то вдруг решил, что майору, да еще и командиру полка говорить такие слова как то не солидно.
— Ага, и все "свежетрофейные" бензовозы про запас увел,— негромко буркнул Клебанюк.— Твои хоть правильно водить 55-ку уже научились?
— Что там учиться? Все схожее,— бодро отреагировал Лютиков.— К тому же всем, а для танкиста особенно, важно запомнить, что главная дорога всегда та, по которой едет танк!
— Железобетонный аргумент,— иронично согласился Клебанюк, мотая головой.
Оба улыбнулись, Лютиков продолжил:
— А серьёзно — пока был с Вами — с топливом проблем не знал, а только вывели на доукомплектование,— и безнадёжно махнул рукой,— одна заправка, да и та, которая в машине. Хорошо, что снова появился. Ты даже представить не можешь как мы все тебе рады. Форма новая шикарная американская, комбинезоны "нуль" (армейский жаргон — ни разу не одёванная), танки у нас и так были хорошие, а эти ещё лучше. С боеприпасами вот только снова проблемы будут.
— К сотке пухе, что на 55-ке подходит унитарный патрон, стоящий на вооружении и имеющийся на складах военных моряков. Учти это при составлении заявки, а то наши тыловые умники об этом, небось и не догадываются.
* * *
25
На очередной встрече с "куратором" от ГБ Бондаренко товарищ Пронин передал "подарки руководству" в виде документальных фильмов как советских, так и зарубежных о начале войны, точнее о периоде 1941-42 год. С политической точки зрения в этих "подарках" интерес представляла так называемая "Фултонская речь Черчилля" произнесённая им 5 марта 1946 года, причем на этом слушании присутствовал тогдашний президентом Соединенных Штатов Трумен, который лично представил академической аудитории Черчилля. Кстати для этого с первого взгляда рядового случая Трумен проделал путь в более чем полторы тысячи километров, в сущности, исключительно лишь для того, чтобы подчеркнуть ее важность и значение. В этой речи Черчилль призывал США и Англию к военно-политическому союзу против СССР и рьяно утверждал, что "от Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике на Европу опустился железный занавес". Так же был фильм о Японском нападении 7 декабря 41 года на базу Перл-Харбор.
Всё это было тщательно упаковано, опломбировано и передавалось по описи. В скорости с содержанием "подарка" ознакомился товарищ Сталин. Вечером того же дня в Кремль был вызван Берия...
— Лаврентий, что ты думаешь по предоставленным товарищем Прониным документам? Не является ли это масштабной провокацией?
— Я так не думаю,— не задумываясь, тут же ответил Берия.— Многие факты говорят о том, что товарищу Пронину можно доверять. Своими действиями он это неоднократно подтверждал.
Сталин как бы в знак согласия кивнул головой и:
— Ты обратил внимание на несоответствие в том, что нам показали "хроники Пронина" и нынешней ситуацией дел на фронте.
— Да.— При этом Берия машинально кивнул головой, раскрыл папку и начал из неё зачитывать.— Специалисты проанализировали эпизоды несоответствия и пришли к единому мнению, что все они произошли в результате прямого или косвенного вмешательства "подразделения осназ ГРУ под управлением товарища Пронина".
Сталин молча, слегка прищурив глаза, в упор продолжал смотреть на Берию. Взял трубку — закурил.
— Первое явное несоответствие это события под Ельней. Тогда люди Пронина вывели из окружения полк Строева, доукомплектовали и усилили танковой группой Лютикова. Неожиданно для врага, оказавшись в тылу, нанесли немцам существенный урон, что в результате способствовало успеху всей фронтовой операции.— Берия слегка хмыкнул и улыбнулся краешком губ.— В частности большой урон понесла танковая группа Гудериана. Следующим моментом нужно считать освобождение и вывод на подконтрольную нами территорию военнопленных и материально-технических средств, что в свою очередь способствовало быстрому восстановлению полной боеготовности дивизии, которая сыграла важную роль в сдерживании танкового удара частей Гудериана перенаправленных на окружение Киева. Так же нужно отметить, что отряды осназ товарища Пронина организовали внезапный артиллерийский налет на танковые колоны наступающего противника, чем нанесли ему значительный урон. Третье это то, что немцы все же смогли кратковременно блокировать Ленинград. Блокада была прорвана с предоставленной товарищем Прониным помощью.— Берия сделал небольшую паузу. Заметил, что Сталин продолжает слушать продолжил,— во всем этом не учитывается восстановление авиационного полка Ефремова и передачу нам более 50 единиц самолётов и другой техники. Так же здесь не учитываются внезапно отыскавшиеся "царские" паровозы и организация производства на Арзамас-941. Так же товарищ Пронин принимает активное участие в доукомплектовании и материально-техническом обеспечении дивизии Строева и снабжения продуктами Ленинграда.
Услышанным ответом Сталин, по всей видимости, был не совсем удовлетворён. Точнее по вопросу Пронина ему все и без Берии было понятно, а вот:
— Лаврентий.— Прищурив глаза, произнес Верховный,— война не вечна и после неё наступит мир. Буржуи-империалисты в нынешней ситуации нам временные союзники,— негромко говорил Вождь,— после победы над Гитлеровской Германией мы снова станем врагами,— внимательно взглянул на Берию, понимает ли он смысл,— нужно все тщательно продумать и аккуратно указать японцам на их ошибку.
Берия все понял правильно, к тому же о "японской ошибке со сбежавшими авианосцами и частично читаемых японских кодах" он был предупреждён Бондаренко, которому Пронин на это особо обратил внимание.
— Как идут дела с перевооружением дивизии Строева на новые танки?
— Всего уже получено около 300 штук, которые успешно осваиваются танкистами.
— Как у них обстоят дела с боеприпасами? Не будет ли так, что танки есть, а стрелять нечем?
— На морских складах отыскали, опять же по подсказке людей Пронина, унитарный патрон который подходит к орудию нового танка. Сейчас его у моряков изымают и передают на общеармейские склады.
— Это хорошо, что у нас отыскался данный тип боеприпасов,— как то совершенно без эмоций произнес Сталин.— Есть мнение, что на параде к 24 годовщине революции, должны участвовать и новые танки,— небольшая пауза.— Предупредите товарища Строева.
* * *
26
В октябре 1941 года резко ухудшилась погода. Обильные осадки сделали дороги малопригодными для какого бы ни было передвижения, не говоря о внезапном рывке. Первые заморозки... днем идёт дождь, мокнет не только техника но и обмундирование, а ночью мороз. Это стали кошмаром для совершенно не подготовленных к особенностям русского осенне-зимнего периода войск.
Журнал боевых действий группы армий "Центр" октябрь 1941 года:
"Передвижение танковых частей из-за плохого состояния дорог и плохой погоды в настоящее время невозможно. По этим же причинам имеются затруднения в эвакуации больных и раненых, обеспечении личного состава продуктами питания, а танков боеприпасами и горючим".
В это же время командующий 4-й армией генерал-фельдмаршал Гюнтер фон Клюге:
"Психологически на Восточном фронте сложилось критическое положение ибо с одной стороны войска оказались в сырую и морозную погоду без зимнего обмундирования и тёплых квартир, а с другой — непроходимая местность и упорство с которым противник обороняется, прикрывая свои коммуникации и районы расквартирования чрезвычайно затрудняют продвижение вперёд наших, пока ещё слабых, передовых отрядов".
Фон Бок сделал запись в дневнике:
"В общей сложности все успехи можно оценить только как ничто. Расчленение боевых порядков группы армий и ужасная погода привели к тому, что мы сидим на месте. А русские выигрывают время для того чтобы пополнить свои дивизии и укрепить оборону, тем более что под Москвой в их руках масса железных и шоссейных дорог. Это очень скверно!"
Воспользовавшись приостановкой наступления на Москву, началась перегруппировка советских войск их пополнение и доукомплектация. Создавались новые оборонительные рубежи, готовились огневые точки, на танкоопасных направлениях устанавливались противотанковые ежи и копались противотанковые рвы. Пристреливались квадраты, оборудовались артиллерийские позиции, совершенствовались навыки артиллерийских звуковых разведчиков и особенности контрбатарейной борьбы. Готовились снайперские группы по 10-15 человек с хорошей радиосвязью между бойцами. Одна такая группа на подходящей местности способна остановить наступление батальона на фронте 2-3 километра. На дальних подступах противник поражается 12,7 мм пулемётами и минометами по мере их приближения подключаются снайпера. Эшелонированная снайперская оборона — очень эффективное средство против наступающего противника.
Октябрь 1941 года. Немцы на подступах к столице. Москва на осадном положении. Часть населения и оборонных предприятий эвакуируется.
Верховный уже знал, что немцы столицу не возьмут. Из имеющихся материалов ему так же было известно, что Московская наступательная операция будет успешной.
В Кремль, в кабинет Сталина был вызван генерал-лейтенанта Павел Артемьевич Артемьев. До начала войны он был начальником Управления оперативных войск НКВД СССР, а с 30 июня 1941 был назначен командующим войсками Московского военного округа, точнее командовал фронтом Можайской линии обороны.
Так же был вызван командующий ВВС генерал-полковник Павел Фёдорович Жигарев.
— По многолетней советской традиции 7 ноября на Красной Площади должен состоятся военный парад, посвящённый 24-ой годовщине Великой Октябрьской социалистической революции,— говорил товарищ Сталин. Он заметил лёгкое замешательство на лицах присутствующих и потому не менее спокойным и уверенным тоном добавил.— Парад будет иметь огромное значение по поднятию морального духа армии и всей страны. Он должен продемонстрировать всему миру, что Москва не сдаётся и боевой дух войск не сломлен,— при этом Верховный так взглянул на командиров, что вопросы о качестве, мощи и силе намечаемого мероприятия у них отпали сами собой и всем всё до последних мелочей, сразу стало ясно и понятно.— Подготовку начать в условиях полнейшей секретности,— еще раз испытывающим взглядом посмотрел на присутствующих.— Товарищ Артемьев для парада политбюро рекомендует Вам задействовать танковое подразделение из дивизии товарища Строева.
— Товарищ Сталин, эта дивизия под особым контролем товарища наркома Берии, к тому же находится в резерве Ставки...,— пытался возразить генерал-лейтенант Артемтев.
— Товарищ Берия, соответствующее указание, уже получил.
Артемьев, кивнул головой, подтверждая, что все понял.
— Товарищ Жигарев,— обратился Верховный к командующему ВВС,— Вам распланировать работу авиации так, чтобы начиная с 5 ноября нанести упреждающие удары по немецким аэродромам. Надеюсь, Вы в полной мере понимаете важность данного мероприятия?
Генерал-полковник ВВС Жигарев понимал все прекрасно, потому пот у него выступил не только на лбу, но и по всей спине.
— Но мы Вам, товарищ Жигарев поможем,— с какой-то зловещей иронией продолжал говорить Сталин.— На этот день мы попросим метеорологов спрогнозировать низкую облачность и снег. Надеюсь, они не откажут нам в столь незначительной просьбе.
