Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Угарит (2)


Опубликован:
26.02.2011 — 26.02.2011
Аннотация:
Угарит, или Правдивое повествование о пророчице Юлийе из Беляева, и о доблестном воине Бен-Ямине Сокольническом. Часть вторая из трех.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Я уже с ним иногда заговариваю на этом языке. Он и рад, думает, я его учу. Научишь такого, как же. Какой противный у них у всех акцент, у этих янки... Вот у Рамиреса тоже был акцент, но до чего классный! Рррраскатистое такое Р: патррриа о муэррртэ! А у этих каша одна.

И пусть он ничего себе не думает, это я так, просто от тоски... Ну не вечно же мне с местными парнями... И вообще, что в этом такого? Тоже мне великую ценность нашли... Между прочим, в нашей ячейке народа уже куда больше, чем у него в секте. Так что вопроса нет, чьи методы агитации действеннее!"

"Как же меня тут все задолбало! И тупица этот американский, у которого только доллары в мозгу щелкают, а больше с ним и поговорить не о чем. И дурачье местное, ну никакой классовой сознательности! Сегодня они за свободу и независимость, а завтра увидят, как Бен серебро в мешочек ссыпает, и ни о чем другом и думать не могут.

Ну ничего, не на такую напали. Я им покажу и и патррриа, и муэрррте! Они у меня еще узнают, что такое RИvolution permanente. Плохо то, что под ней они понимают только пожрать побольше, да у соседа оттяпать чего получше. Ну и всех женщин в его доме... Нет, ну нельзя же все сводить только к инстинкту размножения. Я им сто раз уже повторяла, что нечего так много значения придавать такому простейшему акту. Но вот поди ж ты, для них это все равно как знак собственности, что ли... Вот честное слово, иной раз просто руки опускаются от такой несознательности.

Одна радость — молодежь все-таки хоть что-то в состоянии понять, у них мозги не так сильно заморочены. И худо-бедно наша ячейка Угсомола все-таки растет, хотя я бы предпочла, чтобы она росла куда быстрее. Но уж чем богаты, тем и рады".

"Вчера обследовали очередную пещеру — все безуспешно. Бен, похоже, совсем умом двинулся — то приставать начал, типа, давай попробуем, как тогда, может, для перехода магия нужна, естественная и первобытная. А что может быть первобытнее того, чем мы тогда занимались, когда нас засыпало? Потом вдруг на коленки бухнулся, начал лбом об пол стучаться и завывать, что это все ему, дескать, за грехи. Ну ладно, за грехи так за грехи, я не против. Но я-то тут при чем, почему меня тоже нужно вместе с ним карать? Не вижу логики, ну вот абсолютно. Я-то ни в чем не грешила, за что мне торчать в этой жопе мира в компании с длинным занудой и без какой-либо надежды на спасение?"

Обалдеть можно, сколько совпадений в двух наших судьбах! Вот и я тоже...

— Ну, что написано? — нетерпеливо спросил жрец.

И я, как можно буквальней, стала старательно прееводить всю эту галиматью про угсомол, доллары и перманентную революцию. У жреца, похоже, крышу начало сносить — а что, сам напрашивался. Вот пусть и слушает теперь, и принимает за божественную премудрость.

Наконец, подготовка к путешествию была завершена. Листки Жрец у меня, естественно, отобрал. Интересно, их он не счел оскверненными моими прикосновениями? Или ради возможности узнать, что в них написано, очередное мое кощунство он предпочел не заметить? Ну прямо совсем как у нас нравы — если нельзя, но очень хочется, то можно. И даже нужно.

Сопровождаемая тюремщиками, я вновь прошла недавним путем, на сей раз от храма к пристани, спустилась по скрипучим играющим под ногами доскам на палубу, послушно забралась в трюм, к счастью, имевший небольшое оконце, и устроилась у стены, в самом центре теплого солнечного пятна. Что там дальше будет — неведомо, а пока надо как следует отдохнуть и набраться сил перед дальнейшим испытанием.

30.

Нечего было и думать о том, чтобы догнать самую лучшее гребное судно Арвада — наше угаритское суденышко заметно уступало местным кораблям и по числу гребцов, и по площади парусов, да и капитан мой наотрез отказался выходить в море до утра. Во-первых, мы бы не успели до темноты не то, что до Библа, а даже до какой-нибудь промежуточной стоянки, а во-вторых, у него в Арваде были свои коммерческие дела. Призывы и посулы успеха не имели — оставалось только ждать утра на нашем судне...

Тем более, что жрец, похоже, не собирался оставлять нас в городе. Нас отвели обратно на пристань, принесли лепешек и кислого пива (вина и мяса пожадничали, подумал я — значит, не слишком-то верят в мое вестничество), и пожелали, чтобы завтра с утра боги моря были бы к нам благосклонны. Трудно было выразиться яснее.

На финикийский город Арвад быстро упала южная ночь, я лежал на палубе и глядел в звездное небо — почти такое же, как в Израиле три тысячи лет спустя. Не спалось. Рядом вповалку храпели и ворочались мои матросы, кто-то неразборчиво бормотал во сне, капитан поодаль тоже не спал, всё проверял вслух и на память точность торговых расчетов — но уснуть было трудно вовсе не из-за этого гама. Я не мог понять смысла происходящего. Юлька отправилась в Библ? По доброй воле? К Владычице — местной богине, надо понимать? Зачем?

Если бы ее держали взаперти, я бы это понял. Если бы продали в рабство — тоже. Если бы провозгласили жрицей, царицей, богиней — с некоторым скрипом принял бы и это. Но туристкой на круизном судне — что она там забыла, в этом Библе? Просто еще один финикийский город. Решила мир посмотреть и себя показать? Ох, не к добру это, не к добру...

Я не заметил сам, как задремал — и очнулся от толчка в бок. Меня будил верный мой Петька:

— С тобой хотят говорить, господин!

— Кто? — подскочил я спросонья

— Он не назвал себя, — отозвался Петька, — но это знатный человек. Я видел его сандалии.

Ну прямо как в нашем мире: рваные джинсы может нацепить кто угодно, а вот хорошая, дорогая обувь — это уже принадлежность высшего класса. Молодец Петро, в разведку годится!

— Где он?

— Здесь, господин... На пристани. Спустись к нему.

Путаясь в спящих телах и тюках с провизией, я пробрался к борту и перепрыгнул на пристань. На ней стоял совсем молодой парень, закутанный по самую шею плащом (ночи, впрочем, еще не были такими холодными), он пошатывался и мурлыкал какую-то дурацкую песенку.

— Дай мне пива, пива налей! — забормотал он увидев меня, и я уже хотел было послать и его, и Петрушку своего подальше, как вдруг он добавил гораздо тише и совершенно другим голосом: — С миром приход мой, Вестник. У меня для тебя царское слово — отойди же вместе со мной на дальний конец пристани. Никому не давай знать, о чем скажу я тебе. Здесь везде храмовые уши.

И тут же он бесцеремонно и разлаписто приобнял меня и вновь затянул пьяную песню:

— Пиво пить — вот удел человека! Ячмень растить — вот доля для смертных! Пива нальем, пива попьем, пива самим богам поднесем...

Невольно ощупывая свой верный нож на поясе, я сделал Петьке знак оставаться на месте и последовал к дальнему концу пристани, куда увел меня этот конспиратор. Там он неожиданно ловко присел на корточки и, оглянувшись, зашептал:

— Вестник, присядь со мной. Имя мое — Иттобаал, я друг и советник царя арвадского Мальки-Адада. Я пришел...

— Так я и поверил, — прервал его я, — что ночной пьянчужка послан самим царем! И прячется при этом от портовой стражи.

— Я мог бы показать тебе, — спокойно ответил тот, — оттиск царской печати Арвада, которую знают от Кипра до Египта. Но я покажу тебе то, что ты знаешь лучше меня.

В свете молодого месяца было ясно видно, что вытащил он из-за пазухи. Да, это была бумага — та самая бумага из блокнота Бена...

— Дай мне прочесть! — потребовал я.

— Дам, Вестник, дам. Но сначала выслушай меня, а потом прочтешь.

— И что ты расскажешь мне?

— О многом я могу тебе поведать — например, о судьбе Вестницы, сестры твоей... А ты поведаешь мне в ответ о силе демона Шад-Гиббару и о хитрости богини Риба-Люсьяту, губительницы городов. И о том, как Юльят с Цафона придает силы усталым мужам.

Мне оставалось только согласиться. Похоже, я наконец-то набрел на ценный источник информации. Но начала мой собеседник издалека.

— Юн царь наш Мальки-Адад, семнадцать весен минуло с тех пор, как он разверз ложесна матери своей. Мудрость и сила его велики, но много у него врагов в городе, много людей, не желающих его власти. Есть служители богов, которые на деле служат только своему чреву и кошелю, и ненавистен им лик молодого царя. Мы, друзья царя, владеем мечом и словом, но что сделаем мы против тех, кто говорит от имени богов?

— Я понимаю тебя, — ответил я, — но чем я могу помочь?

— Спаси сестру свою, Вестницу — помоги ей и себе, а потом ты поможешь царю, и царь щедро отблагодарит тебя.

— От чего мне ее спасать? Она направилась в Библ.

— Посланницей к Владычице Библа отправилась она, разве не знаешь ты? Древний, древний обычай, которого много лет не соблюдали люди Арвада, и люди других городов, и состоит он в том, что находят среди дочерей земли прекрасную деву, и отправляют ее к Владычице, чтобы умолить ее о помощи и заступничестве. И если прибудет она туда, то примет храм Владычицы наш храм под свое покровительство, и не видать господину моему Мальки-Ададу царства. Будут отныне царить жрецы.

— Очень сочувствую, — я начинал раздражаться от того, что мне явно навязывали чужой сценарий, как, видимо, навязали его и Юльке, — но что грозит Вестнице?

— А что грозит барашку, когда приводят его к жертвеннику?

— Ты хочешь сказать...

— Или ты не знаешь, как отправляют посланцев к богам?

— Я не...

— Или к вам на Цафон не прибывают они? Или ты сам не с Цафона? Или в той деревне, откуда ты родом, уже забыли, что значит Высокая Жертва?

— Ее принесут в жертву? — с ужасом выдохнул я.

Мой собеседник усмехнулся.

— Город Угарит был принесен в жертву богине Риба-Люсьяту со всеми жителями его, и как знать, не она ли и есть на самом деле Владычица Библа. А ты говоришь об одной только деве... Разумеется, принесут. Дева куда ценнее барашка или тельца, но не так же ценна, как город царский!

— Но она же Вестница!

— Она дева. И она бывает нечиста. И она в кровях своих осквернила храм Иштар. И жрец решил скрыть этот осквернение... но у нас тоже есть глаза и уши там, где ступают жрецы! Негодна такая жертва Владычице. Зато годна она, чтобы рассказать о многом господину моему царю, научить его своей мудрости, придать ему силы Шад-Гиббару — да перевернет он город Арвад и покарает непокорных! Приведи, приведи нам деву...

— Иттобаал... — сказал я после некоторого раздумья, — хорошо, что ты сказал мне это. Мы рано утром отправляемся в Библ. Ты поплывешь с нами?

— Затем и послал меня царь, — усмехнулся он, — только прежде я должен вернуть ему Письмена. Негоже брать их в плавание с собой.

— Да, только дай мне их прочитать!

— А ты переведи их мне. Точно переведи! Это жрецам ты можешь рассказывать сказки... Они, впрочем, тебе не поверили — ведь Вестница совсем не так читала эти Письмена. Там о Риба-Люсьяту говорится, великой и грозной разрушительнице городов.

Что ж, пришлось соглашаться. И я, еле разбирая при неверном лунном свете, пустился в чтение. Это действительно был дневник Бена:

"Полгода после высадки. Давно не писал, было не до того. И бумагу надо беречь, здесь ее нет. Местные пишут на глиняных табличках дурацкими какими-то клинышками. Пытался обучить их человеческой азбуке, отказались: им клинышками удобнее. Из Египта привозят папирусные листы, но очень дорого стоят.

Покупать приходится, я ведь тут рисунками зарабатываю. Карандаши давно все закончились, но удалось наладить производство сносного угля. Освоил и местные краски, могу и живопись, но очень, очень дороги материалы. Лучше всего расходятся портреты — пока не понял, для какой цели заказывают. Никогда свои, обязательно чужие. Наверное, дарят на день рождения.

Еще неплохо пошла эротика, но когда я узнал, что они называют голых баб именем Иштар, эротику резко прекратил. Не хватало мне еще идолов тут плодить! Хотя вообще-то прибыльное дело, я развернулся всерьез.

Ради расширения производства (пока не было папируса) попробовал лепить забавные маски из глины и расписывать сосуды. Получилось не очень, а главное, гончары окрысились на меня. Тут жесткая конкуренция. Ладно, что я открыл новое ремесло — рисовать на папирусе, тут я первый без вопросов. А в гончарный ряд не лезь, сказали. Хоть ты и с неба сошел и знатный муж в городе, а ноги повыдергивать запросто могут.

Мне бы итоги подвести, да хрень одна какая-то вместо итогов. Джинсы окончательно порвались, не удается чинить. Переходить на местную одежду ни малейшего желания, хотя Жюли идут все эти юбчонки. Очень сексапильно, а ей того и надо.

Она развила бурную просветительскую деятельность, лекции читает. Я не вмешиваюсь. Вчера видел, как перед фотографией этого кубинского бандита приносили жертву. Вполне соответствует, и Жюли не возражала. Дескать, если у них так принято, то пусть приносят. Лишь бы нас с ней не принесли однажды...

Меня даже позвала на лекцию о демократии: как это работает. Я попробовал объяснить, но язык плохо пока знаю. А что она там напереводила, я не очень-то понял, может, переврала всё. У них тут в принципе для демократии всё есть: парни солидные, все больше в производстве или бизнесе, культура довольно развита. Зачем Жюли им толкает про эмансипацию и прочее, я не понял. У нас бабам тоже не сразу права дали, а неграм и того позднее. И правильно, я считаю: сначала надо научиться. Так я им и сказал, они головами закивали, а коза эта со мной спорить полезла.

Насчет религии у меня пока не очень получается. Ну, кружок образовался, мы собираемся по условным воскресеньям (надо же какой-то календарь было ввести), поем что-нибудь из гимнов. Народ уже просит учить его небесному языку, это в смысле английскому. Я пока отказываюсь: зачем им? Думал, со временем сам переведу на их язык что-нибудь из Библии и все такое, но больно уж это сложно. Надо будет обучить пару парней посмекалистей, пусть они потом переводят.

Про Единого Бога они вроде как поняли. Так и говорят, что я — посланник Единого, что Единому стало обидно: других почитают, а его нет. Вот он и послал меня. Ну, в общих чертах правильно мыслят. Я, конечно, не уточняю, что я не по этой части, а только из-за козы французской мы в переплет попали. Не надо было в море выходить, на надо было к сирийскому берегу, не надо в пещеру... Да всё теперь, поздно. И пути назад не видать.

Никак не могу своих отучить приносить жертвы другим богам. Ладно, если не могут без баранов — пусть баранов режут Единому. Но Че Геваре-то зачем? Говорят, он тоже тогда обидится со своей госпожой Риба-Люсьяту. Кто это такая, понятия не имею, надо у Жюли уточнить. Кстати, все у меня выясняют, правда ли, что Либрату, которая с поднятой рукой — это жена Единого. Кажется, они так про статую Свободы поняли. А что им сказать? Говорю, это символ, идея такая. Они спрашивают: ну, симбаллу хорошо, а как же он один, без жены? Тем более, я им про Сына еще стала рассказывать, вот это я точно поторопился. Пошло теперь гулять, что я и есть тот самый сын. А Жюли, наверное, у них дочь Че и Рыбы этой идиотской.

123 ... 678910 ... 151617
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх