Киты по штирборту: Второй шанс. (Небесный Бродяга)

— У меня есть десять тысяч. Лежат на депозите в Первом Новгородском, — улыбнулся я.

* * *

Святослав смерил довольного мальчишку ошеломлённым взглядом. Слов не было, один мат на языке. Но ведь не будешь при сопливом юнце язык пачкать? Да и зазорно это офицеру... что бы ни думали по этому поводу коллеги.

Справившись с удивлением, Ветров глубоко вздохнул и, в очередной раз мысленно помянув недобрым словом Хельгу, с чьей подачи капитан запретил курение в кают-компании, вынув изо рта чуть не треснувшую трубку, нарочито медленно убрал её в футляр на столе.

Десять тысяч гривен у беспризорного мальчишки со свалки... Чушь, нонсенс, как говорят те самые французы, над землями которых как раз сейчас и проплывает "Феникс". Или?..

А что, если настоящей целью той вылазки было спасение именно вот этого юнца, а вовсе не Мирона Завидича? Тогда становится абсолютно понятным решение "заказчика" спрятать Кирилла на "Фениксе". С его-то закрытой судовой ролью, вполне адекватный ход. Стоп!

Это не его дело. Бывший капитан фрегата "Стремительный" Русского военно-воздушного флота, а теперь второй помощник капитана транспортника "Феникс" Вольного Новгородского флота не имел никакого желания лезть в дела "заказчика". Секретов и тайн Святослав и на военной службе "наелся" до отвала. До сих пор временами брюхо пучит... в смысле раненное осколком плечо побаливает... Так и ноет, зараза, к перемене погоды.

— Одних денег для того, чтобы стать хорошим капитаном, мало. Да и книжные премудрости в этом деле не всегда хорошая подмога, — медленно проговорил Ветров, всматриваясь в лицо Кирилла. А ведь действительно мечтает. О небе, о капитанстве, о собственном корабле... Р-романтик. — Нужна практика, в том числе и в управлении кораблем... или хотя бы шлюпом.

— Понимаю. Именно поэтому я к вам в подопечные и напросился, — кивнул юнец.

Святослав втянул носом воздух, сжал зубы и принялся мысленно считать до десяти. Уел малец! Чуть помолчав, Ветров хмыкнул.

— Что ж, я тебя понял. — Окинув долгим взглядом стоящего перед ним навытяжку юнца, Святослав неожиданно усмехнулся. — Хочешь научиться судовождению? Я возьмусь тебя учить. При одном условии. Никаких жалоб, вкалывать будешь как проклятый. Ясно?

— Ага, — широко улыбнулся тот.

* * *

Эта беседа с Ветровым стала очередной поворотной точкой в моей жизни на "Фениксе". Первым делом изменились занятия в артефактной мастерской. Сначала уменьшилось время моей работы, а потом Водопьянов с мастерами, ранее скидывавшие на меня простейший ремонт всякой мелочовки, стали подсовывать для изучения — и починки, разумеется, — куда более интересные вещи. Например, запасную прицельную систему, давным-давно вышедшую из строя, но сохранённую боцманом, как говорится, на всякий пожарный. Изменилась и работа на огневой палубе у Ивана, называть которого Полуквартой рисковали лишь за глаза, поскольку палубному старшине такое напоминание о его недоквартирмейстерстве откровенно претило, и неосторожный зубоскал запросто мог нарваться на прямой в челюсть от разозлённого командира призовой команды.

Нет, я по-прежнему был закреплен за вторым дальномерным постом, который по-хорошему следовало бы называть вторым прицельным, но тренировки и учёба по использованию дальномеров углубились. Прибавилось и вычислений. Зато к исходу третьего месяца моего пребывания на "Фениксе" Иван утверждал, что по подготовке я не уступлю выпускнику ускоренных артиллерийских курсов и что "если этот малец не обделается в первом бою, то из него выйдет толковый канонир". Приятно, что тут скажешь... А если учесть, что и Хельга после выходки с превращением юнца в стюарда забыла о моём существовании... эх, жить, как говорится, хорошо!

Но самое главное, отныне в достопамятном шлюпе я не только занимался навигацкими премудростями у штурманского стола. Ветров, как и обещал, принялся обучать меня судовождению. Пусть на шлюпе, пусть немного, всего пару десятков раз, но я летал, причём сам стоял у штурвала!

Единственное, что Ветров мне ещё долго не доверял, так это посадку... Ну, учитывая, что во время наших тренировок "Феникс" не стоял на месте, я бы и сам не рискнул на такой номер. Скорость у дирижабля немаленькая, а шлюп оказался очень резвой штукой, да ещё этот ветер... В общем, посадить шлюп на палубные захваты оказалось задачей не из простых... О чём Ветров мне и сообщил. Нет, мы отрабатывали с ним посадку, а как же? Но... по-сухому. То есть сам шлюп в это время находился на взлётной палубе, а я стоял у штурвала и имитировал необходимые действия, следуя вводным стоящего рядом наставника. Самым сложным было поймать момент для так называемого сброса купола. Проблема в том, что сбросить его, то есть отдать команду на складывание купола нужно точно в момент срабатывания выдвинувшихся из корпуса "кита" палубных захватов. Сработаешь чуть раньше, и есть риск провалиться меж захватов, а до земли далеко-о... начнёшь сброс чуть позже, и есть риск задеть складываемым куполом верхнюю кромку шлюзовой камеры, в которую те самые захваты затягивают шлюп. Тоже не сахар...

Это уже потом я узнал, что при срабатывании захватов купол шлюпа сворачивается автоматически. Когда Ветров наконец решил, что я могу попробовать провести посадку "вживую". Представьте себе моё удивление, когда после сигнала об успешной сцепке на приборной панели тут же появился огонёк сброса купола! Оказывается, таким вот замысловатым способом Ветров учил меня, по его собственному выражению, "уважению и осторожности"... да и умение вручную посадить шлюп дорогого стоит. Двух зайцев одним выстрелом, ага...

Правда, долго сердиться на такой обман я не смог. Не дурак всё-таки, догадался, почему второй помощник капитана использовал именно такой подход к обучению. Но, честно сказать, не сразу. Я понял смысл его действий несколько позже, когда Ветров взялся натаскивать меня по основам боевого маневрирования. Вот тогда и дошло...

Надоевший до зубовного скрежета голос Святослава Георгиевича, всегда монотонно оглашавший результат моих неудачных действий во время тренировочных посадок по-сухому — "Падаем" или "Идём на таран", — не изменился ни на йоту и в тот раз, когда во время исполнения очередной фигуры на практическом занятии по боевому маневрированию я не смог удержать шлюп на курсе и нас понесло точно на купол "Феникса". А тут ещё и внезапный порыв ветра поспособствовал, добавив скорости.

Увидев приближающуюся на приличной скорости громаду "кита" и услышав равнодушный голос наставника, я даже не успел сообразить, что делаю. Руки сами отработали нужную последовательность, и мгновенно переключившиеся на реверс нагнетатели отшвырнули шлюп от борта "кита". Если бы не вбитый в меня Ветровым на уровне рефлексов принцип в любой аварийной ситуации держаться подальше от препятствий, боюсь, я бы тогда угробил шлюп и нас вместе с ним. Вот тогда я и зарёкся летать, не "прислушиваясь" к Воздуху. А так... всё получилось, и неплохо. Как говорит сам Ветров, даже лихачить надо с умом. Святослав Георгиевич вообще оказался большим поклонником просчитанных рисков, и меня, как я понимаю, учит тому же самому.

Глава 5. Праздники и радости

Вообще, с боевым маневрированием получается та ещё история... Дело в том, что большая часть любого дирижабля — это купол... Да-да, удивительно, понимаю, но факт. Казалось бы, что может быть проще? Огромная мишень, промазать по которой трудно даже неопытному канониру. Не тут-то было.

Рунескрипты, питающие силовой набор купола и его обшивку, настолько мощны, что их невозможно истощить даже десятком одновременных бортовых залпов. То есть стрелять имеет смысл только по нижним палубам и машинному отделению, которые подобными рунными изысками не обеспечены.

Почему? Потому что, если законопатить ходовую часть под купольную защиту, дирижабль не взлетит. Бронирующий рунескрипт сожрёт всю доступную энергию, образовав внутри защищённого объёма своеобразный "эфирный вакуум" и оставив тем самым на долю остальных рунескриптов такие крохи энергии, что их не хватит даже на то, чтобы просто стронуть дирижабль с места. О питании сервисных систем и даже об освещении внутренних помещений корабля в этом случае тоже можно забыть. Собственно, если бы не эта "мелкая деталь", о проблеме каперов можно было бы и не беспокоиться. А что? Загнал весь корабль под рунную защиту — и готова летающая крепость. Но увы... Приходится ограничиваться лишь защитой купола, которая одновременно служит и усилением жёсткости конструкции. Если бы не эти рунные круги, "вакуумный" купол просто схлопнулся бы... ведь его внутреннее давление на порядки меньше внешнего...

В общем, благодаря рунному бронированию стрелять по кораблю, находясь выше него, бесполезно. Пузырь купола прикрывает. Ниже? Возможно, но не в том случае, если речь идёт о нападении на "кит". Во-первых, потому как артиллерии нападающего будет мешать собственный купол, а во-вторых, разместить "на крыше" даже пятитысячерунного гиганта что-то более серьёзное, чем лёгкие орудия, почти нереально. А днища у "китов" бронированные, не так как купола, разумеется, но даже не рунированная, стальная катанная броня неплохо защищает от крупнокалиберных пуль и лёгких снарядов.

Вот и выходит, что воздушные артиллерийские сражения меж дирижаблями ведутся так же, как и на море, то есть в двух измерениях... Ну почти, всё-таки некоторая разница высот в бою допустима, а иногда и тактически оправдана, но она совсем невелика. И да, помимо артиллерии в воздушном флоте нашлась альтернатива и торпедам. Примитивные ракеты со слаборазвитыми "крылышками"-стабилизаторами. Маленькие, неуправляемые и часто летящие куда им вздумается, а не куда прикажут. Не любят их на флоте. Но на вооружении нашего шлюпа помимо двух крупнокалиберных пулемётов, например, стоят именно они.

Ничего удивительного, пушку-то, даже самую лёгкую, в такую малявку, как наш шлюп, не запихнёшь. Думаю, даже малокалиберка, вроде той, что до сих пор служит мне учебным пособием на огневой палубе "Феникса", и та будет швырять шлюп отдачей. Вот и приходится обходиться ракетами... Главное, не пытаться запустить их все разом, эффект будет тот же... в смысле, мотылять отдачей шлюп будет так, что... ну его на фиг!

Кстати, помимо тех самых ракет, упоминаний о полётах аппаратов тяжелее воздуха я в литературе так и не нашёл... Зато в паре бюллетеней наткнулся на официальный отказ сразу нескольких научных обществ в принятии к рассмотрению проектов создания таких аппаратов... почему-то проходивший по тому же разряду, что и отказ в принятии к рассмотрению проектов "вечного двигателя" и решений задачи квадратуры круга... Долго смеялся.

— Кирилл! Не спать! — Голос Полукварты раздался за моей спиной так внезапно, что я оступился и чуть не упал с площадки наблюдательного поста. Металлические решетки фальшпола загремели под ногами, и я еле успел ухватиться за трубу перископа. Довспоминался, называется.

— Старшина? — Я обернулся к нервничающему Ивану, уже рычащему на засуетившихся под его взглядом матросов.

— Уступи место Роману. — Голос Полукварты был напряжённым. На меня палубный старшина даже не смотрел, контролируя снующих вокруг орудий матросов.

— Но...

— Юнец, быстро!

От рыка Ивана меня буквально сбросило с площадки, а освободившееся место тут же занял Роман. Перископ, зашипев приводом, чуть приподнял слишком низко опущенный визир, к которому матрос мгновенно прильнул. Секунда, и громкий отчётливый голос Романа принялся строчить цифрами, перекрывая воцарившийся на палубе шум и гвалт.

Только я открыл рот, чтобы узнать причины суматохи, как в уши ворвался перезвон судового колокола. Боевая тревога?

Ну, если учесть, что наблюдательные посты находятся на огневой палубе, нет ничего удивительного в том, что подготовка к бою началась здесь ещё до того, как информация дошла до мостика, хотя... там ведь тоже свой наблюдательный пост имеется... Хм.

— Быстро-быстро, медузьи души! Шевелись!

— Старшина, спонсоны правого борта к бою готовы!

— Спонсоны левого борта к бою готовы!

— Погонные готовы!

— Кормовые готовы!..

Иван взглянул на замершие у орудийных постов расчёты и протянул руку к телефону.

— Огневая к бою готова. — Тяжёлая трубка звякнула о рычаги, палубный старшина обернулся и, обведя палубу взглядом, остановил его на мне. — Кирилл, какого хрена ты замер, словно суслик! Баллоны сюда, живо!

Опомнившись, я помчался в соседний отсек, где хранились спасбаллоны с воздушной смесью, на случай разгерметизации. Подхватив тележку, поволок её на палубу и начал раздавать небольшие двухкилограммовые тубы расчётам. Матросы тут же принялись сноровисто крепить их на поясах за спиной, защёлкали футляры с масками, и через несколько секунд команда огневой палубы стала напоминать собрание антропоморфных сов... Ну действительно похожи. Выпуклые круглые стёкла обзоров, "клювы", закрывающие нижнюю часть лица... разве что гофрированные шланги, тянущиеся из-под них к закреплённым на поясах тубам спасбалоннов, выбиваются из образа...

— Наблюдатели, доклад! — Из-под маски голос старшины прозвучал глухо, но внятно.

— Цель двойная по траверзу левого борта, высота — сорок кабельтовых, расстояние — девяносто, сокращается. Скорость... шестьдесят узлов, снос по ветру — пять к корме. Опознавательные знаки отсутствуют!

— Тип цели? — прорычал Иван. Теперь понятно, почему я их не видел. Не мой сектор обзора, а Полукварта настрого запретил мне "крутить башкой" перископа... тренировка же, чтоб её.

— Рейдеры... каботаж, — откликнулся наблюдатель с первого поста.

— Хм... и на что они надеются, интересно? — глухо, в пустоту проговорил Полукварта, машинально принимая у меня из рук тубу.

Тележка опустела, и я покатил её обратно в отсек, чтобы не болталась по палубе, мешая работе канониров и расчётов. Именно в этот момент и зазвонил телефон.

Палубный старшина снял трубку, выслушал приказ и перевёл телефонную связь на судовую "вопилку".

Из громкоговорителя, перекрывая палубный шум, разнёсся голос капитана:

— Внимание! Пара пиратских лоханок преследует "Феникс". Судя по всему, германцы. Оторваться от них с нашим грузом сразу мы не сможем. Посему... экипажу занять места по боевому расписанию. Огневой палубе: орудия в боевое положение, огонь по готовности. Машинное отделение — расклепать резерв, готовность один. Полный вперёд.

С наблюдательного поста меня Иван снял, и... я его понимаю. По данным, диктуемым матросами-наблюдателями, канониры ориентируют орудия в спонсонах. Иного способа наведения этих дур на цель в принципе не существует. Нет у них собственных прицельных приспособлений, да они и ни к чему. И доверять юнцу такую работу, как определение местонахождения цели для работы канониров, было бы... хм... рискованно.

Но без дела я не остался. Палубный старшина приставил меня к одному из лёгких орудий, тому самому, что добрых два месяца было для меня учебным пособием. Ну и ладно, я не гордый, мне и "малого" достаточно. Хотя, конечно, пострелять из большой пушки хотелось...