| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Так, заходим в дом, детишки. Согреетесь, пообедаете, а уж потом будете рассказывать о своих приключениях, — заключил Завидич, подталкивая нас к двери.
— Вещи, — напомнил я.
— Я занесу. Быстро в дом. — Дядька Мирон был непреклонен.
— Не утащишь, — хихикнул я.
Ну да, в качестве компенсации за происшествие в парящем городе Гюрятиничу пришлось отпускать Хельгу "на берег" во время всех последующих стоянок "Феникса" в портах. Так что вещей у неё изрядно прибавилось... на пару чемоданов точно.
— Кирилл! — В этот раз в голосе Хельги послышалось явное возмущение... и стеснение. Ха!
— Я же как лучше хочу, — разведя руками, проговорил я и, получив лёгкий подзатыльник от дядьки Мирона, с глубоким вздохом сожаления перешагнул порог дома.
На третьем заходе Завидич уже не был так уверен в правильности своих действий. Из прихожей в гостиную, где мы устроились, весьма отчётливо доносилось его ворчание. Хельга краснела, бледнела, но нарушить приказ отца не осмелилась и на помощь ему не рвалась.
А я вовсю наслаждался чаем с ватрушками, которые выставила на стол искренне обрадовавшаяся нашему возвращению тётушка Елена, и ждал обеда, прислушиваясь к бормотанию Завидича и пытаясь вычленить из доносящихся до нас звуков текст загибов.
До истории о том, как Гросс прикинулся получателем груза, мы добрались только после ужина. И дядьке Мирону явно не понравилось услышанное. А уж когда речь зашла об итальянских работорговцах... Единственное, в чём я погрешил против истины, так это в том, что взял все четыре "жмура" на себя. Точнее, попытался. Не прокатило. Завидичу было достаточно взглянуть на Хельгу, задать пару уточняющих вопросов... и всё. Нет, не умеет сестрица врать. Категорически.
Впрочем, дядька Мирон хоть и хмурился и явно был недоволен, но обвинять в чём-либо свою дочь не стал. Он молча встал с кресла, подошёл к прячущей глаза Хельге и, подняв её за плечи с дивана, крепко обнял.
— Ты всё сделала правильно. — Завидич поцеловал дочь в лоб и, выпустив её из объятий, повернулся ко мне. Смерил долгим взглядом, качнул головой и вздохнул. — А ты... шалопут, конечно, но за то, что дочку спас, мой тебе поклон.
И действительно поклонился... Чёрт! Как будто я мог поступить иначе!
В этом плане я и высказался... попытался. Дядька Мирон, предельно внимательно выслушав мой лепет, лишь кивнул и, осознав неловкость момента, переключился на другую тему.
— Я смотрю, вы помирились, а?
Мы с Хельгой переглянулись, пожали плечами... и одновременно кивнули. Завидич хохотнул, увидев эту пантомиму.
— Помирились, — улыбнулась сестрица и с ехидцей добавила: — Правда, Кирилл до сих пор не желает понять, как важно в наше время пристойно выглядеть... и то и дело норовит зарыться в какие-то железки, вместо того чтобы заняться своим гардеробом.
— Кто бы говорил! — фыркнул я. — Можно подумать, это я на каждой стоянке требовал выгонять из трюма "Изотту" и то и дело доставал Архипа разговорами о двигателях... Или это я на стоянке в Париже приобрел себе четыре технических комбинезона разных расцветок и два германских набора инструментов для мобиля... с двухцветными рукоятками, чтоб "подходили к костюмам"?
— Ну, братец... — Слов у Хельги не хватило, и она под громогласный смех дядьки Мирона запустила в меня диванной подушкой. Мазила.
А на следующий день, мы с Хельгой поехали за жалованьем. Естественно, на "Изотте". Правда, девушка настояла на том, чтобы мы сначала заехали в её любимое ателье. В ответ я только плечами пожал. Мало ли что ей понадобилось? Может, решила пятый комбез себе заказать... с рюшами.
Хельга ушла в соседнюю комнату, где, как я помню, обычно проводятся все измерения и примерки, но уже через несколько минут выпорхнувшие оттуда работницы ателье потребовали моего присутствия.
Метры, булавки, ткани... ненавижу. Но пришлось терпеть. В конце концов, не ссориться же мне с Хельгой прямо там? Это было бы как-то совсем по-детски.
— Не дуйся, братец. Так надо, — высказалась девушка, когда мы вновь оказались в мобиле.
Кому надо? Зачем надо? Ноль ответов. Она лишь улыбнулась и прибавила ходу. Ну и чёрт с ним со всем.
Жалованье я получал в числе последних. Как новичок. Но удивляться или тем более обижаться не на что, таков порядок. Собственно, Хельга тоже получила деньги последней... из офицеров.
Но вот когда о попойке мне напомнил капитан, я удивился. Как-то мне казалось, что матросы организуют свою гульбу, отдельную, так сказать. Ошибся.
— Это традиция, Кирилл. После каждого рейса мы собираемся всем экипажем в большом зале управления. Так что, будь добр, завтра к шести быть на Малой Садовой, восемь, в головной конторе. — Гюрятинич, который, опять же, по традиции раздавал жалованье экипажу собственноручно, пожал мне руку и, подмигнув, договорил тихим голосом: — Пожалуйста, сообщи Мирону Куприяновичу, что я хотел бы заглянуть к вам в гости через два дня. Только так, чтоб Хельга не знала. Хочу сделать небольшой сюрприз.
— Это совершенно необязательно, Володя, — прогудел у меня из-за спины знакомый голос. Хм, дядька Мирон?
— Доброго дня, Мирон Куприянович, — улыбнулся Гюрятинич и осёкся.
Я обернулся. М-да, кажется, улыбаться в ответ Завидич не собирается.
— И тебе не хворать, Володенька, — проговорил дядька Мирон и кивнул мне. — Кирилл, ты иди, пожалуй, Хельга уже в машине ждёт. Прокатитесь по городу, погуляйте... А я тут с капитаном побеседую.
— Понял. — Я попрощался с явно напрягшимся капитаном и направился к выходу.
— А ты, Володенька, будь любезен, позови своих мудрых помощников. Я хочу узнать, кому из вас троих пришла в голову гениальная мысль послать юную девушку и желторотого пацана на смерть. И разговор у нас будет до-олгий...
Эти слова я услышал, уже закрывая дверь в кабинет, и поёжился. Кажется, у кого-то назревают большие проблемы.
Но если сравнивать с грядущим походом по магазинам в компании Хельги... Не-е. Лучше два часа в примерочной, чем беседа с возможным мордобоем в исполнении дядьки Мирона.
К тому же, пока я буду сидеть в кресле в каком-нибудь магазине, попивая кофе и оценивая очередной выбор Хельги, меня будет греть мысль о состоявшейся мести Ветрову за все два месяца моих дежурств на камбузе. Хех.
Злопамятный? Я? Нет, я очень уважаю Святослава Георгиевича, он великолепный наставник и замечательный специалист... но тонна чищеной картошки просто-таки вопиет о возмездии!
Москва
Февраль 2016 г.
Подволок - обшивка потолка жилых и служебных помещений или нижняя сторона палубного перекрытия на морских и воздушных судах.
"Дед" - здесь: общефлотское прозвище старшего двигателиста.
Кё фер, кё фер? - здесь, искажённый французский - Que faire? Что делать?
Гюрятинич — фамилия произносится с ударением на первую "и". Происходит от имени Гюрята.
ОМП — здесь, оружие массового поражения.
Конец — здесь употреблено в значении "район". Исторически в реальном Новгороде существовало пять концов: Людин, Загородский, Неревский, Плотницкий, Славенский.
Низовский — так жители Новгорода презрительно называли всех живших ниже озера Ильмень или выходцев из тех областей. В данном случае можно сказать, что это новгородский аналог современного "понаехали".
Шоссон — вид французской школы рукопашного боя. В отличие от савата, считавшегося, да и бывшего по сути "уличным" боем, шоссоном занималась знать. Собственно, название "шоссон" происходит от названия обуви, носившейся в фехтовальных залах. Отличительным признаком шоссона был удар ногой в голову. Фактически такой же символ, как в нынешнем тэквондо.
Нонсенс — в мире "китов" это слово появилось во Франции, ввиду отсутствия английского языка. Та же речь, что главный герой принял за английский язык в порту Дувра, является так называемым селтиком, общим наречием жителей островов.
Pardonu, mi ne parolas esperante. - Извините, я не говорю на эсперанто.
- Prego, signore. - Grazie. Ciao. — Пожалуйста, синьор. - Спасибо. Чао. (итал.)
ТТХ — тактико-технические характеристики.
56
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
