Средневековая история 5. Граф и его графиня

— Анелия прибыла во дворец, была встречена графом Иртоном, который сообщил ей о проверке на невинность, — без особых эмоций сообщил Ричард. — Узнав об этом, она умудрилась отравить графа и сбежала.

Гардвейг выругался. Коротко и зло. Взглянул на Ричарда.

— Граф умер. Я знаю. Мои соболезнования.

— Да.

— Анелия?

— До сих пор не поймана.

— знал бы — сам бы удавил.

Ричард внимательно взглянул на собеседника. Нет, Гардвейг не лгал. Он действительно так думал.

— Никто не знал.

— что вы теперь будете делать?

И такая усталость была в голосе этого немолодого мужчины, такая обреченность...

Он знал, что Джерисон — ближайший друг принца, даже почти родственник через вторую жену Эдоарда. Видел его. И понимал, что Эдоард не простит. Сам бы он точно...

А значит — война.

А он в Ативерне, как заложник. Альдонай, смилуйся над Уэльстером...

— Как зовут вашу вторую дочь?

Гардвейг вскинул неверящие глаза на Ричарда.

Нет, не шалопай и не мальчишка сидел сейчас перед ним. Усталый не меньше него мужчина, с грустными глазами. Который потерял близкого человека и нашел все-таки силы переломить себя, не мстить, не лить кровь, не втягивать страну в беды из-за своего характера.

— Ты хочешь...

— Да. Анелия — забыта, как ее и не было. Следующая ваша дочь должна приехать сюда. Подрастет, заключим брак. А помолвку как можно скорее. И подпишем все договора.

Гардвейг выдохнул.

— Ричард... вы с отцом...

— Нам это далось нелегко. И надеюсь, мы с ним не ошиблись.

Гардвейг мог бы сказать многое. Но нужны ли были слова в такой миг?

Он просто протянул Ричарду руку. Понимание, признательность, благодарность, уважение — многое было не сказано между двумя королями в этот миг. Да-да, королями. Гардвейг уже давно принимал жесткие решения и ломал всех — да и себя тоже — через колено. Ричард недавно, но сейчас их роднило одно чувство.

Настоящий король знает, что он — первый, кто имеет честь отдать все для своей страны. Брать — это право однодневок и мерзавцев. Но король знает, что отдаст все. Лишь бы жила его страна и был счастлив его народ. И это было общим у обоих мужчин.

Руки встретились. Пальцы сомкнулись. Синие глаза глядели в серые.

Сколько бы лет ни прошло — Уэльстер и Ативерна останутся соседями и друзьями. Пока будут живы эти короли, их дети и внуки. Они запомнят.

Миг прошел, Гардвейг вздохнул и чуть улыбнулся.

— Твой отец должен тобой гордиться.

— Надеюсь. Итак?

— Мария. Мою вторую дочь зовут Мария, она на полтора года младше Анелии. Я сегодня же напишу регенту. А сам останусь здесь, пока она не приедет. Поприсутствую при помолвке, благословлю вас... и заодно чуть подлечусь. Я так понимаю, дин Дашшар не поедет в Уэльстер?

Ричард улыбнулся в ответ.

— Полагаю, что не поедет, ваше величество.

— Гардвейг.

— Полагаю, Гардвейг, что он не бросит свою ученицу.

— графиня Иртон. Очень своеобразная женщина. Что с ней сейчас?

Ричард вспомнил спокойную красавицу, которая разговаривала с ним.

— Ей плохо, но у нее осталась дочь.

— и только? Очень жаль...

Рик едва не выдал себя. А ведь действительно...

Джес и Лилиан не были близки. Но кто об этом знает?

А знает ли вообще кто-то?

Граф молчал. Лилиан тоже скрытна. Поэтому если их ночь принесла плоды... охххх...

Ну и пусть. Пусть все будет, как суждено.

— я не знаю, Гардвейг. Полагаю, она и сама не знает.

— Надеюсь, Альдонай смилуется над ней. Хотя я был бы рад видеть ее гостьей в Уэльстере, вместе с ее учителем.

— Такие лекари и нам нужны, — шутливо возмутился Ричард.

Самое главное было сказано и принято. Теперь можно чуть расслабиться.

— Ничего, — Гардвейг усмехнулся. — я вот своих к ним на обучение загоню. Может, польза будет.

— вы себя получше чувствуете?

— Не намного. Но Тахир хоть не врал в лицо. Знаешь, когда тебе обещают, что проживешь еще долго, а в глазах — успеть бы сбежать, пока ты не сдох...

Ричард сочувственно кивнул.

Гардвейг взглянул на стол.

— Вина предложить не могу. Запретили. Но есть вода. Холодная, родниковая...

— С удовольствием...

Мужчины чокнулись кубками и дружно глотнули водички.

Ричард думал, что все должно быть хорошо. Посмотрим на Марию, подумаем... воспитаем и влюбим в себя. Никуда она не денется.

А сам он...

Что ж.

Тепло, забота и нежность — неплохая замена любви и страсти. Может, и он научится любить эту незнакомую девочку?

Может быть...

Гардвейг думал, что Эдоард молодец. И Ричардом можно только гордиться. Вырос бы его сын таким...

Гардвейг вздохнул.

Когда его сыну будет столько же лет, сколько и Ричарду, его уже не будет. А внуки...

Поживем — увидим.

— Какова официальная версия для всех?

— Предлагаю сообщить, что мы подписали договор, но Анелия почувствовала вкус к молитвам. И решила уйти в монастырь.

— Хммм...

Версия была не идеальна, но позволяла монархам сохранить лицо. А это — главное.

Будут сплетничать?

Я вас умоляю, когда это про королей не сплетничали? Еще как кости перемоют! Ну и что? Нет доказательств — нет и вопросов. А у кого есть...

В Уэльстере Альтрес отлично с ними разберется.

Гардвейг полагал, что и у Эдоарда тайная служба немногим хуже.

— Пусть так. Я поддержу любую версию.

Которая позволит мне и тебе сохранить лицо...

Мужчины понимающе переглянулись.

— Хотел бы я знать, где эта мерзавка сейчас, — вздохнул Гардвейг.

— а я нет, — признался Ричард. — Я хотел бы знать, что она получила по заслугам.

Мужчины были бы довольны, если бы увидели Анелию в этот миг.

По результатам опробования ее капитаном, женщина получила не особенно прибыльную роль корабельной девки. Хотя и не для всех подряд. Только для самого капитана и его офицеров.

За хорошее поведение Анелии была обещана ее продажа в хорошие руки. Лучше — в наложницы.

За плохое — несколько оплеух она уже получила, и ей доходчиво разъяснили, что рыбы в океане непривередливы.

Все деньги и драгоценности у нее отобрали — и женщина могла только молиться, чтобы ее не убили до конца плавания.

Ей оставалось рыдать, молиться и сожалеть о Лонсе. Лучше бы она с ним уехала, лучше бы она никогда...

Увы. История не терпит сослагательных наклонений. Анелии предстоял долгий путь до Ханганата — и неизвестность впереди. А Альдонай... как говорят альдоны — он слышит все просьбы, но отзывается весьма редко.

* * *

От Гардвейга Ричард направился в посольство Ивернеи.

Приказал доложить о себе и принялся ждать.

Недолго. Минут через десять принц Адриан появился в гостиной.

— ваше высочество.

— ваше высочество...

Принцы обменялись поклонами.

— Вина?

— благодарю, — Ричард, повинуясь приглашающему жесту, уселся в кресло. Чуть расслабился. Ответил на несколько светских вопросов. И постепенно перешел к делу.

— Ваше высочество, я уполномочен сообщить, что мы подписали договор с Уэльстером.

— я полагаю...

— Да, я должен жениться на одной из дочерей Гардвейга. И приношу вам свои самые искренние извинения...

Адриан пожал плечами.

— Собственно, мы так и предполагали. Полагаю, нам следует поздравить вас с удачным браком?

Ричард улыбнулся. Сейчас он испытывал искреннюю приязнь к отпрыску Бернарда. Ведь мог бы и угрожать начать, и...

В гостиную впорхнула девушка. Высокая, симпатичная... Ричард оценил. И пепельные густые волосы, украшенные какими-то цветами, и легкое розовое платье... пришлось встать и поклониться. Девушка ответила реверансом и скользнула к Адриану. Небрежно поцеловала принца в щеку.

— Братик, я уеду ненадолго?

— Ты...

— Ну да, я же говорила.

— Охрану взяла?

— Да. И Мигель со мной...

— Ва...ше вы...со...чес...тво?

Ричард запнулся четыре раза в двух словах, потому что не мог поверить своим глазам.

Это — ЛИДИЯ!?

Это то самое чучело в старых платьях?!

Роскошная пепельная блондинка, чуть худощавая, но вполне себе при фигурке... с ума сойти можно!

Лидия рассмеялась знакомым ядовитым смешком.

— Ваше высочество, это — я. Неужели одежда так меняет человека? Или просто вы не дали себе труда увидеть меня под старым платьем? Впрочем, это уже неважно. Вас ждет уэльстерская принцесса, а я могу наслаждаться свободой.

Ричард только головой помотал.

Голос — ее. Гадючий характер — тоже. Лидия.

Нет уж.

Змея может перелинять. Но перестать кусаться — никогда. Будь она хоть какой красавицей — не нужно ему такого в своем доме. И точка.

Хотя говорить он этого не стал. Рассыпался в комплиментах красоте Лидии, поцеловал ей руку, немного поговорил с принцем, согласовал сроки отъезда посольства — и уехал во дворец.

Интересно, кто мог сделать такое с этой грымзой?

Надо узнать. Но сколько Лидию не украшай — характер у нее лучше не станет. Тому, кто на ней женится, можно только посочувствовать.

Глава 7

Новые завязи.

Дорогой братец.

Надеюсь, в Уэльстере все благополучно.

Сообщаю, что, несмотря на все наши усилия, договор с Ативерной таки подписан. И ты мне еще объяснишь, как Анелия могла выйти замуж, чтобы никто об этом не знал.

Пока же отправь в Ативерну Марию. Приодень и посмотри, чтобы она была девушкой. Второго раза нам не простят.

Я пока останусь здесь.

Благодаря лекарю из Ханганата, Тахиру дин Дашшару, моя язва благополучно заживает. И он обещает мне, что она не вскроется по новой. Если я буду вести здоровый образ жизни, я смогу прожить достаточно долго. Успокой Милию и позаботься пока о моих детях.

Гардвейг.

Прочитав письмо, Альтрес Лорт перевел дух.

Да, его люди уже направили ему нескольких голубей с сообщениями. Но все же он волновался.

В этом деле все пошло совсем не так, с самого начала. Ей-ей, следовало еще тогда, когда он узнал про Анелию, прибить эту шлюху вместе с ее мужем и списать на несчастный случай. Но договор был нужен — и он решил рискнуть.

Что и как пошло наперекосяк — узнаем потом. Важнее то, что Гардвейг не злится и не окажется в заложниках. А если еще его вылечат...

Альдонай, спасибо тебе...

За здорового брата, который проживет еще лет десять, а лучше — больше, Альтрес дал бы руку себе отсечь. И голову тоже.

Но интересно, как...

А, ладно. Надо пойти к Милии. Жена Гардвейга, хоть и наседка, но любит брата. Волнуется, переживает...

Пусть успокоится, не то еще, не дай Альдонай, молоко пропадет.

А за Марией ни посылать не придется. Добросердечная Милия, после отъезда Гардвейга, велела перевезти девочек во дворец и сама занималась ими. Мария, вроде, была нормальной. Кокетливой, веселой, обаятельной, но на учителей не заглядывалась. Но проверить ее придется. Надо пригласить повитух.

Альтрес подмигнул своему отражению в непривычно четком стеклянном зеркале — и оно ответило тем же.

Поработаем?

* * *

— Лилиан, я тебе так сочувствую...

Лиля вздохнула.

— Лидия, лучшее, что я могу сейчас сделать — это молиться. Чтобы Альдонай дал мне продолжить наш род.

Объявлять всем, что они с Джерисоном не... и даже дважды 'не...' Лиля не собиралась. Как и вспоминать про Ричарда.

Не было.

Не знала и не участвовала. А если что-то... Альдонай послал. И точка. Лиля знала, что легко могла залететь и старалась подстраховаться.

Лидия тоже молитвенно сложила руки. Потом взглянула на Лилиан.

— Я посмотрела твои книги и подсчеты. Кое-где внесла исправления. Но в целом у тебя все неплохо. Ворья нет, в смету должны уложиться, а там и прибыль пойдет с первого же дня.

Лиля вздохнула. Ну да. Когда Лидия пришла с соболезнованиями, она как раз сидела и считала. Разумеется, Лидии она этого не показывала. Но книги лежали на столике, пока Лилиан распоряжалась насчет травяного взвара, Лидия раскрыла одну из них и не смогла оторваться от цифр. Как легко догадаться, новый метод ведения бухгалтерии, заинтересовал девушку. И соболезнования быстро превратились сначала в объяснения, а потом и в дискуссию.

После чего Лиля поняла, что рядом с ней почти Драйзеровский финансист. * И грех такие мозги не использовать. Сама-то она — увы... ну не ее это — финансы и экономика. Все по необходимости, все чуть ли не из-под палки.

* Т. Драйзер. 'Финансист'. Прим. авт.

Доверять Лидии секреты Лиля не боялась. Во-первых, не тот масштаб. Принцессы наверняка тоже занимаются промышленным шпионажем. Но не в модном же доме!

Во-вторых, секретом является производство. Что, как, из чего...

Это повторить нельзя. А представление о возможных прибылях модного дома 'Мариэль'... да на здоровье! Глядишь — и в Ивернее такой откроем, придет пора.

— Мы скоро уезжаем...

— Мне так жаль...

Лиля действительно сожалела. Умная королева — благо для государства. Но Ричард выбрал не ту. А жаль...

— Мне тоже. Мы очень мало общались...

— Но к нашим услугам письма, почтовые голуби, да и приезжать в гости мы можем...

— Принцессы не ездят просто так. А тебя не отпустит король.

Лиля вздохнула.

— Значит — письма. И пусть думают, что хотят.

Лидия улыбнулась.

— И думать будут, и письма читать...

— И пусть!

Принцесса покачала головой. Да, Лилиан была умной, но иногда, вот как сейчас — она так была похожа на маленькую девочку...

— Пусть. Я тебе все равно очень благодарна.

— За что?

— За Ричарда.

— Но...

— Он как раз приехал отказываться от помолвки со мной. А тут я, во всем новом.... Он меня даже не узнал! Представляешь?

Женщины одинаковы в любые времена. И сплетни тоже.

— не представляю, — Лиля хихикнула. — он со стула не упал?

— Пытался. А вообще я рада, что он от меня отказался.

Про шантаж Лидия рассказывать не собиралась. Ни к чему.

— Почему? Он ведь...

— Ну да, принц и достойная партия. А я принцесса. И... нам было бы тяжело вместе. Мне нравятся цифры, а ему нужна тихая и домашняя жена. Я же...

— М-да...

Женщины переглянулись. У обоих был достаточно вредный характер. И найдется ли мужчина, способный посмотреть глубже, за иголки вредности, раздражительности и ехидства?

Героев на свете мало. Профессия опасная.

* * *

Месяц прошел вполне спокойно и уютно.

Ко двору Лиле выезжать не требовалось — и на правах скорбящей вдовы она могла спокойно работать, двигаясь по маршруту 'дом — Тараль — салон Мариэль — королевское казначейство'.

Вместе с ней по тем же маршрутам двигалась и Мири.

А что тут сделаешь?

Девочка любила папу. Она привыкла, что у нее есть отец — и сейчас осталась одна. Ладно, не одна.

Лиля у нее была. И доказывала это постоянно. А еще Амир.

Принц вел себя так, что заслужил даже одобрение Алисии. Он малявку только что на руках не носил... хотя нет. На руках он ее тоже таскал. Подарил сокола, учил фехтованию, Лиля только диву давалась.

Пока Амир сам не признался.