— А мы не люди значит?!
— Мы слуги.
Бедная Сэйто, привыкшая к иным реалиям своей деревни, только печально вздохнула:
— Хиили, скажи, есть недологие алтефакты? Вот у меня осталось еще солок шесть злат. Я готова все отдать, лишь бы... не чувствовать больше эту беспомощность.
— Сорок шесть?
— Конечно, на лога как у Кутики не хватит, но хоть что-то?
— Хорошая мысль. Если уж мы не можем набрать кучу слуг, то надо повысить боеспособность имеющихся. Да, компенсация от Лемосты пойдет вполовину вам четверым, по два злата для ровного счета. Кстати, Лаура... Лаура, что ты там возле прилавка опять забыла? Разве вы не ужинали только что?
— Ужинали, Хозяин, — ответила Алиетого. — Но это же Лаура...
— Вонси, что раскричался? Я просто смотрю.
— За помощь с альвами тебе полагается награда. От ста двадцати пяти злат половина идет в Семью, еще половину заберу себе, то бишь, тоже в общую казну. Тебе пусть будет тридцать два злата.
— О! На это я могу столько вкусного купить! — шад задумалась. — Но я должна показывать тебе пример. Хитрый ушастый вонси. Я внесу свои златы на счет Линны.
— Хорошо. Еще двадцать два остается, если я не ошибаюсь. Линна, поздравляю, ты теперь полностью свободна.
— Тогда Мицу? — добавила змееволосая.
— Я уже выкупилась, считай.
— Ну-у, Али?
— Еще семнадцать, — ответил я, прежде чем поступило возражение от хмурой слуги.
— Синкуджи? — продолжила шад.
— Я и сама смогу вернуть жалкие шестьдесят златов.
— Тогда за Кутики.
— Спасибо, Лаура!
— Сэйто, посчитаешь?
— В пелеводе на элинейский, останется около трехсот златов за Кутики.
— Отлично. Ну вот, почти все лоты. Стоит подумать о договоре как с наемниками. Получается, и зарплату надо выдавать, — тут уже задумался я.
— Господин, я надеюсь, вы не всерьез?!
— Пока нет. Когда все устаканится, и если наши лоты не разбегутся, то и посмотрим. При текущих правилах выгоду получают только прямые исполнители.
Допоздна засиделись в трактире, отмечая награждение нашей Семьи, немаленькую прибыль и пополнение среди лотов. Фактически, единственной должницей осталась Кутики. Даже продажа рогов без специального сна не до конца покроет долг. Появились первые признаки "неправильного" питания — рога чуть потускнели и посерели. И хотя ценность отростков в таком случае упадет, я пока особого смысла не видел в их удалении.
Ночь со мной снова провела Синкуджи. На сей раз девушка проявляла меньше активности. Странно, я полагал, что одаренные любого пола отличаются несколько повышенной выносливостью. Перед завтраком я поинтересовался у Линны наедине причиной такого благодушия первой слуги:
— Господин, вам следует только намекнуть мне.
А-а, ясно. Агаши свято блюла уговор, по которому только я могу решить, кого видеть в своей постели. И по тону Линны можно было судить, что она совсем не рада двум дням "поста" после долгого перерыва. Особенно учитывая то, что слуг располагали всегда вплотную к номерам Хозяев, а стенки тут тонкие.
— Я не планировал сегодня задерживаться.
— Как вам угодно.
[Тсучи]
— Господин, давайте выставим начальную цену чуть ниже? За семьдесят меня никто не купит, — просительным тоном сказала я.
— Не выеживайся. Дуй на рынок и чтобы до вечера я тебя не видел, — ответил Хозяин Лескотини — вонси очень маленького роста. Он еле доставал мне до пупка.
— Слушаюсь.
Похоже, просить его о карманных деньгах в таком настроении бессмысленно. И никого из других слуг не попросишь помочь. Сегодня у цирка большое представление в городе. Вся труппа будет в работе до самой ночи. Все, кроме меня.
С трудом поднявшись со скамьи, я медленно поплелась в сторону торговой площади. Уже три дня меня не кормят, чему я безумна рада. Наверное, такие мысли показались бы дикостью для любого нова, но не для тивианки в моем положении.
— О, Тсучи, помочь тебе? — вынырнули откуда-то две знакомые мелкие девчонки.
— Да!
Я кинула им по медяшке, которые они поймали с ловкостью. Девчонки подставили спину, и я с облегчение переложила свою грудь им на плечи. Идти так неудобно, но все равно легче. Вот бы на рикшу денег хватило. Нет, надо идти пешком, как бы тяжело ни было. Может, хоть так быстрее похудею.
Хорошее раньше время было. Я выступала в роли акробатки в передвижном цирке Леди Шивили. Отношения с Хозяйкой и другими слугами были хорошие, иногда с нами делились частью выручки в случае больших сборов. Мне нравилась моя работа, нравилось жонглировать ножами. Я умела садиться на шпагат и делать прыжок через себя с места. Пускай даже в то время мои номера были в основном направлены на привлечение мужчин, я все равно была счастлива. До тех пор, пока нападение разбойников на наш странствующий балаган не перевернуло все с ног на голову. Хозяйку и половину слуг убили, после чего Лескотини, презираемый всеми, смог взять со всех Клятву и возглавить цирк. Каким-то образом ему удалось сразу после потасовки вынудить нашего иллюзиониста стать его слугой. Ну а потом одного артиста за другим также принял к себе в Семью. Не особо посопротивляешься, когда перед лицом подвешен огненный шар нашего сильнейшего циркового одаренного.
Дальше карлик-вонси начал экспериментировать. Мне не повезло. Какая-то непонятная особенность организма сняла с меня ограничитель по набору веса. Ведь обычно тивианцы толстеют до определенных размеров. Но только не в моем случае. С тех пор я помнила постоянную кормежку и однообразные выступления. Гнилые очистки, найденные коренья, даже листья, помои — все шло в ход, чтобы откормить меня. И Хозяин добился своего, я даже стала своеобразной звездой в Ташимиге, народ шел толпами только чтобы поглядеть на "Женщину с самой большой грудью в мире". За "приватный номер" Хозяева также не скупились.
Когда началась заваруха с альвами, мы подались в Каскано. Некоторое время все шло нормально, но потом Лескотини стал часто срываться на мне. Один из слуг подслушал его разговор с какой-то Леди, посетившей цирк. В общем, она не хотела больше видеть эту "дойную корову" в своем городе. Завидуют. Дуры! Вас бы на мое место.
Не прошли мы и полпути, как девочки отпрянули в стороны, бросив мою грудь. Я качнулась вперед и еле удержалась от падения.
— Что творите?!
— Все, Тсучи. Мы свое отработали. Доплачивай.
— Это мои последние деньги.
— Тогда до встречи! Удачных торгов.
— Засранки, — прошипела я в спину удирающей мелочи.
С горем пополам добралась до рынка. Хозяин пожалел средств на аренду хорошего места, и мне приходилось сидеть в малолюдном уголке площади. Я присела на скамью и опустила грудь на прилавок. Все, теперь можно вздохнуть спокойно. До тех пор пока не потребуется отойти по естественным делам.
Новы все как один пялились на меня, будто на невиданную зверушку. Тыкали пальцем, гоготали. Леди останавливались посмеяться, слуги отпускали сальные шуточки. Мы уже неделю в Логосе, однако народ еще не успел насмотреться на грудастое чудо.
— Господин, не проходите! Начальная цена всего семьдесят златов!
— С дуба рухнула? Передай своей Хозяйке, чтобы умерила аппетиты.
— Вы можете поторговаться! Обещаю, вы не пожалеете!
Последние слова я уже кричала в спину уходящему нову. Ну конечно. Кому нужна тивианка по цене магессы? Да еще с такими филейными частями.
Судя по солону, до обеда еще далеко, но пить уже хочется. И как только до вечера дотерпеть? Эх, ведь у местных разносчиков порция воды как раз пару медяшек стоит. Лучше бы сама доковыляла.
Вот, очередная Семья. Правда, на сей раз с Хозяином-мужчиной, что нечасто в Каскано встретишь. Как и все прежние прохожие вонси округлил глаза и уставился прямо на мою грудь.
— Это что?!
— Господин, все натуральное. Никаких подкладок или магических снадобий. Можете потрогать.
— Жесть. Тебе удобно с такими ходить?
— Нет, Господин. Я из Цирка маэстро Лескотини, слышали о таком?
— Не-а.
— Господин, эта тивианка вам интересна? — спросила у вонси слуга-агаши с длинными волосами.
— Пока не решил. Почем?
— Господин, вы сможете поторговаться с моим Хозяином. Уверяю, он пойдет на уступки!
— Так почем?
— Семьдесят златов.
— Ого. Слушай, Хиили, ее глуди весят, навелное, больше меня целиком, — негромко заметила одна из слуг.
— Зато будет запас на черный день. Если провиант закончится, — хихикнула маленькая слуга с серыми волосами.
Девушка в повязке шлепнула той подзатыльник:
— Мицу, не смей смеяться над такими вещами! Ты ведь не шутишь насчет моего глаза? Раз она чужая слуга, то можно? О ее чувствах подумала?
— Прости, Али. Я больше не буду.
— Хорошо. Извините, Хозяин, за неподобающее поведение.
— Ладно, — отмахнулся вонси. — Как тебя звать?
— Тсучи, господин.
— Да что ж у вас имен нормальных нет?! Язык сломаешь всех выговаривать.
— Простите, — опустила я глаза. Похоже есть клиент! Хозяин будет доволен!
— Ладно, веди к этому Лескотини. Семь десятков — это слишком большая сумма.
— Конечно-конечно! Маэстро сделает вам скидку, не сомневайтесь, — поспешно ответила я.
Демонстрировать слабость перед потенциальным покупателем — непозволительная роскошь. Весь путь до цирка я проделала самостоятельно, стараясь не показывать усталость и украдкой утирая катившийся пот. Все же с моим весом поспевать за быстро идущим вонси сложно. Однако наблюдательная агаши изредка бросала на меня взгляды. Вряд ли от нее укрылось мое состояние. Плохо. Это даст им больше повода для торгов. Хозяин точно не обрадуется.
Когда мы подошли к главному шатру цирка, сеанс прошел только половину пути. Я знала Хозяина: он всегда сам управляет ходом выступлений, и ни за что не прервет работу. Пришлось пойти на уступки и предложить Семье бесплатно посетить остаток представления. Кое-как удалось договориться с охранниками, и с местами повезло. Первоначальный ажиотаж уже спал: еще неделю-две и цирку надо будет переезжать в другой город.
Краем глаза я наблюдала за тем, как веселится Семья Хиири. Конечно, в первую очередь меня волновала выгода, которую я могу принести Хозяину Лескотини. Но все же любопытно, что это за вонси, которому я буду служить. Возможно. Слуги вели себя раскованно, улыбались и подбадривали артистов. Вовремя началось представление Тиады, и я поспешила заметить:
— Видите эту акробатку? Я раньше занимала ее место. У меня превосходная растяжка, реакция и сноровка. Нужно только вес сбросить. Так что вы можете использовать меня и таким образом, господин.
— Ясно, — скупо обронил Хозяин.
Кого я обманываю? Разве могла я заинтересовать его как акробатка? Похоже, мне теперь никогда не избавиться от этих чертовых шаров. Я уже и забыла каково это: чувствовать легкость в теле, прыгать и парить под куполом цирка, ходить на руках или жонглировать гирями.
По окончании представления мне удалось выцепить Хозяина Лескотини, в буквальном смысле пробивая себе путь грудью через толпу артистов-слуг и зрителей.
— Семьдесят злат, ни сребреником меньше, — сразу высказал Лескотини покупателю.
— Для начала мы должны оценить товар, господин, — высказала первая слуга Семьи Хиири, насколько я поняла.
После процедур перепривязки Клятвы агаши тут же завалила вопросами: рост, вес, возраст, откуда родом, пережитые травмы, болезни, ранения и прочее. После чего наступил черед торгов. Первая слуга перечислила столько моих недостатков, что мне стало даже немного совестно. К моему ужасу Лескотини не собирался уступать ни злата. Цена осталась прежней: семьдесят монет. Да за такие деньги меня никогда не купят!
— Господин, это слишком большие деньги за меня, — высказалась я с мольбой в голосе.
— Нет. Это мое последнее слово. Не нравится, ищите другую.
Первая слуга Семьи Хиири повернулась к своему Хозяину-вонси:
— У господина Лескотини непомерные запросы. Не думаю, что нашей Семье следует тратиться.
Черт! Черт! Нужно что-то придумать! Я ведь так и останусь навсегда сидеть на рынке круглыми сутками. С Лескотини станется...
— Мы покупаем, — вяло сказал Хозяин Хиири.
— Деньги вперед, — позволил себе улыбнуться карлик.
Не знаю, что за провидение помогает мне, но спасибо тебе от всей души!
[Хиири]
Да-а, Тсучи... впечатляла. Если на шад оборачивались некоторые прохожие, то на тивианку в открытую пялились и тыкали пальцами. Не знаю уж что там себе девчонки подумали, но при взгляде на разбухшие куски плоти никакого желания у меня не возникало. Слишком неестественно. В основном я сталкивался с мужчинами-тивианцами. Все как один выглядели увитыми мускулами здоровяками, хотя особой силой и не отличались. Что у них не отнять — так это выносливость. Дай им тяжеленную дубину, и тивианец может махать ей сутки напролет. Или в качестве срочного курьера бежать несколько дней без перерыва. После чего сразу стать тощим как трость. За отложения отвечал тот же орган, что и за заполнение резерва маной. Поэтому среди тивианцев не было магов в принципе.
Глаза Мицу надо было видеть! Если со всеми остальными девушками (с Усенной в том числе) она проводила церемонию облапывания, то к такому экземпляру даже опасалась подступаться.
Тсучи имела темную бронзовую кожу, длинные светлые волосы, чуть темнее, чем у Синкуджи, несколько грубоватое лицо со своим собственным шармом. И, что тут скрывать, просто огромную грудь и совсем немаленькую задницу. Вес достигал ста тридцати килограмм. Тридцать один год, увечий или тяжелых болезней не имеет. Меня лично больше впечатлил ее рост — сантиметра на три выше меня. И это делало ее самым высоким членом отряда. Надет на ней был обтягивающий цирковой костюм, практически ничего не скрывающий. Печально, но другой подходящей одежды не имелось, тивианка постоянно ходила только в этом наряде. Найти готовое платье в Логосе по ее размерам не представляется возможным. Проще подождать, пока вес придет в норму. Единственное, что прикупили — это бесформенный плащ, хорошо спасающий от холода последних дней уходящего года. Тсучи также являлась наиболее взрослым новом отряда, говорила степенно, с достоинством, низким голосом с еле заметной хрипотцой.
— Я освобождаю тебя от Клятвы. Девушки, расскажете ей о наших правилах, ладно?
— Конечно, Господин. Я позабочусь о ней. Хочу также напомнить, что нам осталось приобрести всего одного слугу, чтобы получить статус Малой Семьи. Лорд Хиири.
Тьфу, будто дольку лимона съел. Увидев, как я поморщился, Линна поспешно добавила:
— Если не хотите, мы не будем вас так называть, господин.
Глава 2
По рекомендации одного из прохожих, заглянули в элитную логосскую лавку артефактов с труднопроизносимым названием. Все магические изделия сделаны из частей туш животных, новов, альвов или даже редких дивов. Распространены кости тивианцев, однако артефакты выходят не особо мощными, поэтому кости изымают только после их смерти.
— Во! Вона клюв уткорыла! — увидела знакомую вещь Усенна и подошла к витрине. — Двадцать пять злат?! Это ж грабеж среди голубо дня!
