Морозко

Вот чем я отличаюсь от Морозко и Мороза, у меня превосходная память... сказания о Неймане не врут, кожа пробужденного золотого война неуязвима.

Моя рука пробила грудь Тени насквозь...

Я с восторгом выхватил еще трепещущее жизнью сердце и тут же с рычанием вгрызся в свежую плоть. По жилам моего тела будто хлынула горячая и обжигающая лава.

Раны и порезы сомкнулись, оставляя после себя еле видные на коже шрамы, но даже они дико чесались и испарялись с поверхности тела, будто боясь встречи с пробужденным хозяином.

Моя сила подхватила валявшийся неподалеку стул и тут же левитировала его к театру боевых действий, мне было интересно посмотреть вживую на этот смертельный не постановочный бой, когда еще удастся насладиться вкусом смерти по настоящему великого воина.

— Браво..., — я захлопал в ладоши, испытывая сладостный восторг от представшей моим глазам сцены... три лорда и женщина вовсю отбивались от атак убийцы.

Черное лезвие рассекло жесткую шнуровку куртки мага, и моему взгляду предстала вывалившаяся из недр тугих одежд — большая и упругая женская грудь, цвет кожи отсвечивал молочной белизной, на идеальной нежной коже ярко выделялись две довольно большие розовые горошины гордых чуть вздернутых кверху сосков. Это все и изменило...

Этот идиот Мороз совсем не следил за телом, все время пропадая в подвалах — хренов экспериментатор, хуле спрашивается рефлексировать о внешности... если у тебя есть куй, то им следует пользоваться, вон до чего довел... в моей крови вовсю бушевал настоящий пожар. Взгляд тут же оценил рост и складность магини, тонкая талия и красивое лицо, кожаные штаны пикантно обтягивают упругую попку.

Тело Тени отбросило ударом на стену, пришпиливая фигуру к камню копьем, словно шашлык на палочку. Хорошее копье. Где бы вы были без моих запасов, сколько раз говорил ребятам — мужик должен все тащить в дом.

— Я вижу мы его уконтропупили...

Оставшиеся в живых настороженно взирали на мою сидящую фигуру, видимо их смущает моя еда, сильное сердце у Тени — твердое, уже минуту пережевываю.

— Надеюсь все понимают, что мне придется отформатировать вашу память? Мне такого говна, как лишняя известность не нужно... кто не забудет, тот умрет.

Я со вздохом поднялся со стула, сознавая что фигура магини и лордов уже закрываются плотными щитами защиты. Интересно, есть ли в этом мире мастера способные справиться со схемами трусишки Мороза... сейчас я это узнаю.

В отдельно взятой таверне империи некоторое время сверкали молнии, но уже через час заведение начали покидать десятки людей, не забывая задумчиво потирать лбы в надежде вспомнить нечто важное. Эта ночь сияла бриллиантами звездных огней, с любопытством прислушиваясь к страстным женским стонам ...

Иногда приходится подстраиваться под меняющиеся обстоятельства, так и я, испытывая давление заинтересованных лиц, оставил забегаловку Мороза в целости и сохранности. Дал, что называется слабину.

— Так вот Мордит, будешь за старшего, вернусь к лету, — хмурый охранник сосредоточенно кивал головой, вот она... идея Мороза — не сжигать за собой все мосты... в действии. Меня не отпускало желание сжечь эту хибару дотла, включая всех букашек внутри, но данное "малому" обещание держало мою волю стальными щипцами.

— Возвращайтесь быстрее, нам будет вас не хватать, — ты гляди какое искусство, вот у кого земным чинушам нужно поучиться, — за хозяйство не беспокойтесь, ни монеты не пропадет.

Ну еще бы, я уже все накопленные Морозом средства скоммуниздил, отправив в карман. Да пусть хоть на ушах ходят, в подвале такие плетения стоят, что только тронь, и остатки органики будут собирать совками по всей округе. А вот пленника-мага пришлось дорезать.

— Бывайте, — я поправил арбалет и тронул поводья, вся эта история с трактиром давным-давно испытывала мое терпение.

Как я уже упоминал, у меня была хорошая память, и мне не терпелось посетить с ознакомительным визитом Твердыню ордена создателя, — да именно так, создателя — с маленькой заглавной буквой. Религия — опиум для народа, вот моя константа. Предлагали как-то сходить в церковь и целовать образа... ага, щас... в 3,14зду их всех. Нашли дурачка, я им милостыню, а они икру красную заморскую с раками ужинают.

— Подставь другую щеку... не дождетесь.

Прощение — это слабость, оправдание трусости. Не будет прощения, не будет пощады и соплей. Будут издевательства, пытки, будет убиение всех близких прилюдно, будет жестокое насилие над женами и дочерями, — вот это я обещаю. И даже денег за просмотр не возьму.

А особенно пристальное внимание будет уделено прерыванию родовой линии. Отбрызги обоих полов и всех возрастов будут выполоты с грядок жизни каленным железом. И совесть не шевельнется, ибо нет ее. Да и что такое совесть, как не страх перед возмездием? Боятся убить врага из боязни своей грядущей не менее жестокой смерти, бездари — видимо они собираются умирать дважды... а вот мне плевать как меня убьют, сделанного все равно не воротят.

Как только отъехал достаточно далеко, перекинул в карман весь походный груз кроме седла, этот маскарад с отъездом немного утомил, теперь буду двигаться налегке, думаю путешествие будет гораздо комфортнее.

Лордов пришлось стереть с полотна судьбы, стирал я их вдумчиво и усердно, а вот девушке светит билет в дурдом, так как все случившееся сильно тронуло не устоявшуюся женскую психику. На прощание приложил свои силы к капитальной амнезии, теперь бывшая магиня отрабатывает прошлую богатую жизнь горничной, такая работа не требует особых умственных усилий. Ради истины признаю, ее превосходное гибкое тело очень скрасило мой ночной досуг.

— Любовь это Бог, и наоборот, — скалясь, передразнил я любимое утверждение баптистов, ублюдки...

Сколько не читал религиозную литературу, всегда испытывал непреодолимое уважение к позиции дьявола. Библия... какое нахер христианство в России. Мы нация воинов, только славянские боги могут пронять мою душу. В одном пальце Рода божественности больше чем во всем теле иудейского мальчика. Сатана, вот это имя звучит, подозреваю что дьявол — это собирательный образ всех попавших в опалу древних богов.

— Земные боги вас не спасут... а на местных я забил единственный и неповторимый...

Конь наматывал километры не чувствуя усталости, благодаря плетению выносливости этот недельный путь будет преодолен за три дня.

Полгода прошло, а воспоминания все так же свежи. Мы не удалялись слишком далеко от крепости ордена, сознавая, что день ответа вскоре настанет. Подготовка огненной гиены было делом хлопотным, и в то же время особо приятственным.

Вокруг пели птицы, воздушная смесь несла ко мне запахи цветов и фруктовых плодов... раздражение нарастало, и в конце концов я сломался. Ненависть... я освободил свою личность от уз притворства и каркаса фальшивой морали. Жизнь... ненавижу. Глаза запульсировали наливаясь изнутри кровью, артериальное давление повысилось, гоняя кровь толчками по жилам, словно морской прибой приливал к голове и ушам — заставляя скрежетать зубами.

— Сдохните твари, — с руки сорвалось плетение праха, и сотни деревьев по обе стороны от дороги обратились в пепел. Душу охватил восторг, в волну силы попали тысячи насекомых и других ползучих тварей, эманация смерти будто бальзам пролилась на мою суть, гася сопровождавшее меня все эти дни напряжение. Я утолял свою ненависть, убивая все подряд... умирала почва, становясь на веки мертвой. Погибала растительность, ужас летел передо мной, заставляя бежать насекомых, больших и малых зверей. Я убивал, упиваясь силой, и ненавистью. Ненавижу жизнь как данность, и живых как интерьер этого мира...

К вечеру мое бешенство потеряло свою силу, насытившись силой жизни на протяжении всего дневного перехода. Несколько встреченных по пути деревень, остались за спиной, сиротливо украшая местность своими разрушенными фундаментами.

— И это только начало, — я сплюнул на надгробие старого кладбища, устраиваясь на ночлег... аппетит приходит во время еды, — лучше вешайтесь сами... для меня нет ничего святого кроме собственной жажды разрушения.

В ночи раздался треск сухого сучка, и я проснулся. Яркое пятно жизни сгруппировалось для прыжка. Существо кинулось на меня издавая противное хлюпанье, рука ударила в скользкую морду, погрузившись в костную ткань по локоть. Жертва явной глупости скребла ногами землю, извиваясь в сладком экстазе конвульсий.

Переключил зрение на ночной вариант и начал изучать останки необычного монстра. У остывшего ночного костра лежало тело Чужого, все тело уродца было покрыто хитином.

— Вот такую хрень мне жрать взападло, — решил я, и кинул труп животинки в складку. Будет время — разберусь что почем.

Мелкое происшествие прогнало сон, заставляя задумчиво изучать затянутый пеленой облаков звездный небосклон. Полная луна освещала редкий перелесок, придавая окружающему миру оттенок готики.

Царство морфея уплыло в ночь и мне пришлось расстараться с растопкой костра. Подрегулировал интенсивность огня и установил на камни котелок с водой, внутри чайной смеси уже плавали листья мяты и сушеные ягоды шиповника.

Поправил под собой одеяло, скатывая его под боком в жесткий рулон. Спящий неподалеку Дрын, флегматично вздрагивал ушами, продолжая пребывать в своих лошадиных снах, вот ведь равнодушная скотина — меня чуть не съели, а у него тревога и рядом не валялась.

Над костром разлился душистый аромат набирающего силу напитка. В чае есть своя философия... у всех свои привычки, а я пью чай-кипяток, мне нравится, когда в чайнике булькает, приподнимая что есть сил крышку.

Все же бывают в жизни моменты, когда вдыхаешь полной грудью и понимаешь, не все у тебя так плохо...

Запах жизни приблизился, раздражая обоняние, стараясь не отвлекаться от уютных мыслей, схватил кружку с кипятком и начал прихлебывать чаёк, то и дело, щурясь от удовольствия.

— Простите...

Я равнодушно кинул взгляд на парня в потертых джинсах, не забывая катать во рту очередной глоток кипятка.

— Меня зовут Дэн, я заблудился. Вы не подскажете, как мне пройти к шоссе?

— Да без проблем, присаживайся... в ногах правды нет. Давай чаю налью.

— Спасибо, не откажусь, что-то я продрог.

Землянин деловито устраивался у моего очага, заботливо складывая рядом с собой пару наплечных сумок.

— Ноутбук?

— Ага, последняя модель на солнечных батареях, я программист, — Дэн выглядел как типичный представитель офисного планктона, который, как известно в огне не горит и в воде, в силу специфики закваски, не тонет.

— Рад знакомству, — нехотя выдавил из себя, ощущая, как повисла неловкая пауза, блядь... придется раскрываться, — Михаил, почти как архангел.

— А я с дачи возвращаюсь, с друзьями отдыхали. Странно как-то заплутал, иду... а огней не видно, обычно в это время у нас всегда светло — транспорт по федералке прет круглые сутки, а тут тихо как в морге и ни одного населенного пункта вокруг, почти три часа бродил, думал уже совсем потерялся.

— Москвич?

— Ага.

— Я тоже местный.

— Признаться в голову уже начали лезть разные мысли, — нервно рассмеялся парень, тут же поясняя, — я уже подумал, что в другой мир попал.

Я усмехнулся и вопросительно изогнул бровь.

— Я фантастику часто читаю, а там половина попаданцев — это программисты. Так что грешным делом уже не знал что думать, и взбредет же такое в голову.

— Да, слышал про такую писанину. Мечтать не запретишь... А ты видно из тех кто сразу ринется устанавливать торжество гуманизма?

— Нет, — Дэн замялся, судя по всему, программист был совсем молодой пацан, и идеалист, что еще опаснее, — я магом хотел бы быть. А убийства я не люблю, диалог со всеми сторонами, мне кажется более предпочтительным.

— А ты умный, столько слов знаешь, — заметил я, отстраненно помешивая дрова в кострище, — учишься?

— В Бауманке, на инженера вычислительных систем.

— Это ты молодец, сразу видно не простой человек, с блатом или мозгами явно дружишь, — привычная выдержка дала маленькую трещину, — а я вот простой работяга, офисов никогда не видел, все руками работаю. Егерь...

— Круто, это как в особенностях национальной охоты и рыбалки, — радостно заметил парень, кто бы его не послал — он ошибся, удивительно... из всех тысяч земных ребят сюда послали самого наивного, большинство современных мне "человеков офисных" были такими циниками, что могли вогнать в краску фюрера.

— Точно. Приглашаю к себе на кордон — в свои так сказать условия, у меня лесной пост что надо, он конечно супротив разных браконьеров строился, но и для души обстановка имеется, отдохнем с баней, охотой и девочками. Ну и с водкой конечно, куда же нам без нее, только топливо захватишь с собой, а вот девочки с меня. У нас на селе мужик сейчас такой редкий зверь, что бабы готовы брать в аренду даже косоруких и косоглазых, а ты вон какой, кровь с молоком, правда худющий... что это с тобой — кушаешь мало?

— Ну, на это дело я завсегда согласен, и позвольте поправить — не кушаю, а ем. Просто режет слух, кушают свиньи, а люди едят... худой, я ведь только после сессии, теперь отлежусь и в себя быстро приду.

— Ты пей-пей, не стесняйся. У меня этого добра много, — усмехнулся я, добродушно улыбаясь, вот бы узнать какая тварь его сюда заслала..., — значит, фантастику любишь?

— Очень, — ответил Ден, обжигаясь раскаленной на огне кружкой, — каждую неделю читаю по десять книг минимум.

— Это же сколько денег и дерева ты перевел, — заметил я, покачивая головой.

— А я и не покупаю, — хитро улыбнулся Дэн, — с либрусека качаю, и самиздат читаю.

Ого, опытный попаданец к нам на огонек забрел.

— Понятно.

— Странная луна, первый раз я вижу ее в такой близости, такое ощущение, что она вдвое больше прежнего размера, или ближе расположена.

— Это особенность атмосферы, что иногда дает ночью интересный оптический эффект. Кстати, хотел спросить... может, обождешь до утра, а то до федералки тебя вести среди ночи долговато будет, да и запросто сломать чего можно. Ночь, ничего не видно...

— Ну, два-три часа меня уже не спасут, по любому на попутке уеду, — согласился Дэн.

— Помню я, как недавно здесь бродили разодетые в бороды и кольчуги парни, ненормальные какие-то... еле выпроводил.

— А... это ролевики, толкиенисты и прочие, — программист заметно оживился, молодые глаза блестели энтузиазмом.

— Хм... попаданцы-попаданцы, слышал я про такие истории, вот попадешь к Ивану Грозному и никакой тебе магии, а только дыба... так ты за демократоров-прогрессоров или за других, — я задал самый волновавший меня вопрос.

— В фэнтези мне нравится интрига борьбы добра со злом, и я не люблю авторов с излишне жестокими историями...

— Ты ответил на мой вопрос, — вот невезуха, и этот тоже либераст, права человека ему подавай..., — хороший у тебя ноутбук.

Мои глаза нехорошо сверкнули, и я улыбнулся.

Брошенный файербол пропахал в земле длинную траншею. Брызги разлетающейся огненной мантии опадали мелкой капелью на каменную поверхность, оставляя на ее лице многочисленные отпечатки-язвы.