Всех иностранцев греческие моряки свозили в район Elliniko, где прямо в черте города был аэродром с полосой достаточной длины для посадки пассажирских самолётов. Туда садились советские Ил-18 и американские L-1049 Constellation, на которых к утру следующего дня все гражданские лица были эвакуированы.
Ночью в Афины вернулся Андреас Папандреу. Политик хорошо осознавал, чем рискует, но легитимной центральной власти в стране не осталось, и он взял на себя ответственность за нацию. Его обращение от 2 мая о создании переходного правительства национального спасения было восторженно принято большинством мирного населения Греции. СССР, страны Варшавского Договора и ВЭС в тот же день признали его правительство. Вечером 2 мая о признании переходного правительства Папандреу объявил президент Франции де Голль. Путчисты несколько раз пытались передать в эфир своё заявление, но каждый раз его после первых же слов глушили радиопомехами.
Чувствуя, что победа ускользает из пальцев, мятежники организовали несколько попыток наступления на позиции законного правительства. На их стороне было абсолютное превосходство в тяжёлых сухопутных вооружениях — танки и артиллерия. Чтобы сдержать натиск путчистов, из Югославии и Албании были переброшены вертолёты, обычные Ми-4, с неуправляемыми ракетами, и вооружённые первыми образцами противотанковых управляемых ракет Ми-4Ш. Это был первый случай боевого применения новых советских вертолётов.
Опознавательные знаки на них были нанесены греческие, в кабинах сидели как советские, так и югославские, и греческие лётчики, из числа тех, кого успели подготовить для полётов на транспортной версии Ми-4. С помощью вертолётов удалось остановить первые, самые опасные танковые атаки. Затем мобильные группы греческой морской пехоты, на мотоциклах и квадроциклах, действуя согласно тактике британских подразделений 'Desert Rats', 'сели на хвост' отходящему на перегруппировку противнику, и сумели нанести танкам путчистов некоторые потери при помощи ручных гранатомётов.
Для экипажей танков юркие мотоциклисты оказались трудной мишенью, они слишком быстро перемещались, и имели преимущество при передвижении по пересечённой местности. Твёрдая почва Греции позволила колёсным машинам сохранить маневренность, на вспаханные поля они не совались. Потери среди мобильных групп оказались минимальными, и несопоставимыми даже с эффектом беспокоящих действий, которые они вели.
Перелом в конфликте наступил 3-4 мая, когда мобильные мотоциклетные группы и авиационная разведка сумели выявить склады горючего и боеприпасов, используемые танковыми войсками путчистов. После сентября 1958 года снабжение греческой армии претерпело серьёзные изменения. Поставки боеприпасов и запчастей для 'паттонов' из США прекратились в связи с фактическим выходом страны из НАТО. Танки большую часть времени стояли в парках, для сбережения моторесурса. Количество боеприпасов для них было крайне ограниченным — по подсчётам путчистов, попавшим в руки правительственных войск после разбора завалов в руинах здания министерства обороны, выходило по 1,5 боекомплекта на танк.
Запущенный 30 апреля спутник фоторазведки отснял территорию Греции, авиация провела уточняющую съёмку. Спускаемый аппарат спутника приземлился в Казахстане, плёнку проявили и передали информацию о целях в штаб греческих ВВС.
Часть складов была уничтожена ракетами в первые же часы после начала воздушного наступления. Большую часть складов разбомбила греческая авиация, по нескольким крупным нефтебазам отработали ракетами Х-20 стратегические бомбардировщики Ту-95. Танковые подразделения путчистов, таким образом, оказались на голодном пайке по боеприпасам, и ограниченном — по топливу.
В ходе конфликта с Турцией в сентябре 1958 г для вооружения интербригад в Грецию были переброшены со складов в СССР около 100 танков ИС-3. После победы они были переданы греческой армии и, по понятным причинам, сосредоточены в Восточной Греции, на линии соприкосновения греческих и турецких войск. Зону проливов охраняли совместно советские и греческие войска. Снабжение здесь было не в пример лучше.
1 мая часть греческих танков ИС-3 по согласованию с советским правительством была снята с охраны зоны проливов и направлена на юг. По ходу движения к Афинам танкисты мимоходом выбили из Салоников 3 армейский корпус мятежников, уничтожив около 20 танков, и быстро продвигались дальше, направляясь в Аттику.
2 мая с Чебаркульского полигона в Грецию грузовым дирижаблем был доставлен для испытаний в боевых условиях единственный опытный образец тяжёлого танка 'объект 770', вооружённого 130-мм пушкой. Идею отправить его на испытания в боевых условиях предложил лично Андрей Антонович Гречко. Он вычитал в документах в ИАЦ, что Хрущёв в 'той' истории отменил тяжёлые танки, и решил, таким образом, обеспечить себе неопровержимые аргументы для сохранения этого технического направления.
4 мая на подступах к Афинам произошло танковое сражение. Мятежники сумели собрать для штурма города очень серьёзную группировку войск, в том числе почти 150 танков 'паттон', наступавших на город при поддержке артиллерии. Остановить такую армаду только силами авиации и вертолётов было крайне сложно. К середине дня 4 мая танки путчистов вошли в предместья Афин. Здесь их наступление предсказуемо затормозилось — из каждого окна в наступающие машины летели реактивные гранаты. Попадали, впрочем, далеко не все.
К отражению атаки подключились и корабли греческого флота. Артиллерия с эсминцев снова открыла огонь по наступающим войскам. Крупнокалиберные снаряды, падая рядом с танками, выводили их из строя, а в случае прямого попадания 'паттоны' разваливались.
Греческие истребители не могли эффективно атаковать танки в городе, и тогда их перенацелили для ударов по складам горючего. Мобильные группы морской пехоты обеспечили целеуказание. После ряда ударов авиации по складам, у путчистов осталось только топливо в баках танков и цистернах топливозаправщиков.
Во второй половине дня с северо-запада подошли танки ИС-3 правительственных войск. Их было всего 50, да ещё — единственный 'объект 770'. Они атаковали с ходу, врубившись стальным клином в тыл отошедшим для перегруппировки и заправки танкам мятежников. Путчисты заметили катящийся на них стальной вал, и успели развернуться. Начался встречный танковый бой, при соотношении сил примерно 1:2,5. Накал сражения был на уровне битвы под Прохоровкой. Хотя ИСов было значительно меньше, их превосходство в бронировании и мощности пушек оказалось подавляющим. Сказался и относительно высокий силуэт 'паттонов', в которые было легче целиться. Численное превосходство мятежников, скучившихся для дозаправки, оказалось не столько преимуществом, сколько бедой. Как объяснили потом танкисты из экипажа '770-го':
— Эти олухи пошли кучей, ну, мы и начали в эту кучу х...ячить. Их много, в кого-нибудь да попадёшь.
Итогом двухчасового боя был феерический разгром войск путчистов. Было сожжено более 100 'паттонов' и 22 ИСа. Остальные танки мятежников, оставшись без боекомплекта и топлива, сдались. 'Объект 770' уничтожил из своей 130-миллиметровки более 20 'паттонов', но под конец боя сломался, и бил с места, пользуясь превосходством в дальнобойности и бронировании. Поджечь его путчистам так и не удалось — 4 ИСа прикрывали его с боков и сзади, а лоб и башню '770-го' 90-миллиметровые пушки 'паттонов' не пробивали.
Место поломки танка было окружено двойным кольцом подбитых 'паттонов', краска на стволе пушки обгорела, но '770-й' вышел из боя победителем. Его вывезли на полуприцепе, и отправили на ремонт.
После этого разгрома, оставшись без боеприпасов и топлива, потеряв более половины средних танков, мятежники, наконец, осознали, что им не светит. По всей Греции подразделения путчистов начали сдаваться мобильным группам правительственных войск. В отдалённых гарнизонах младшие офицеры просто арестовывали своих командиров и передавали их местным властям. Наведение порядка заняло ещё дней пять-шесть. К 10-му мая конституционный порядок в Греции был восстановлен.
Андреас Папандреу объявил по радио о благополучном подавлении мятежа, и предложил народу Греции высказаться на референдуме, какую форму правления греки хотят иметь в стране в дальнейшем. Референдум был проведён 5 июня. Большинство населения высказались за упразднение монархии и введение парламентской республики.
Столица Греции сильно пострадала в результате боёв, в провинции разрушений почти не было, пострадали в ходе штурма только Салоники, и было множество пожаров на армейских складах, по которым отработала авиация. Взрывы и пожары на складах боеприпасов продолжались 2 недели, тушение пожаров было невозможно из-за опасности для пожарных. Пламя пытались тушить, сбрасывая воду с самолётов пожарной авиации, как во время лесных пожаров, но толку от этого оказалось мало.
Уже начиная с 7 мая, жители приступили к восстановлению города. Из СССР прибыл транспортный корабль с несколькими тысячами тонн оконного стекла, привезли также бульдозеры и различную строительную технику для разборки завалов.
Военная прокуратура возбудила дело по факту мятежа высшего генералитета и приступила к расследованию. Первые аресты провели сами же армейские офицеры, осознав, что стали жертвами политического экстремизма своих командиров. Так, младшими офицерами были арестованы начальник штаба 9-й пехотной дивизии бригадный генерал Одиссеос Ангелис, и начальник генштаба генерал-лейтенант Афанасиос Фронтистис. Генералу Григориосу Спантидакису, одному из главных действующих лиц переворота, удалось скрыться.
Затем, в ходе расследования, были объявлены в розыск, и впоследствии арестованы многие высокопоставленные военные, как действующие на момент переворота, так и в отставке. Повязали таких деятелей, как военный теоретик, полковник Аристоменис Антонакис, известный своим антикоммунизмом; начальник службы безопасности генерал-майор Гогусис, автор преступного плана 'Перикл'; глава Национальной разведывательной службы KYP генерал-лейтенант Александрос Натсинас; правые политики — бывший адъютант короля Георга II, генерал-майор в отставке Константинос Вассос и полковник в отставке Константинос Маниадакис.
При разборе завалов на месте рухнувшего здания министерства обороны строители обнаружили не один десяток сейфов с документами. По приказу нового начальника генштаба, генерал-лейтенанта Константиноса Маргаритиса, до путча — начальника штаба ВВС, каждый сейф вскрывали в присутствии понятых, описывали и тщательно изучали его содержимое. Один из найденных сейфов принадлежал бывшему начальнику генштаба Фронтистису, а до него — тоже бывшему начальнику генштаба Константиносу Девасу.
При изучении содержимого сейфа выплыли на свет важнейшие, разоблачающие правый заговор документы, неопровержимо свидетельствовавшие о существовании в Греции тайной военизированной организации, по существу — секретной армии, носившей наименование 'Греческие диверсионные группы'. Вдохновителем их организации и одним из непосредственных руководителей в документах был назван генерал-лейтенант Константинос Девас.
В тех же документах было указано, что подобные секретные армии существуют под разными названиями во всех странах НАТО. В Норвегии они именовались ROC, в Дании — 'Абсалон', SDRA8 в Бельгии, 'Гладио' — в Италии. Официально целью существования этих армий была организация партизанской борьбы в случае советской оккупации Западной Европы, но реально они использовались для борьбы с левой и левоцентристской оппозицией, причём борьба проводилась абсолютно незаконными, террористическими методами.
Секретные армии были неподконтрольны правительствам и парламентам стран, в которых они действовали, и подчинялись непосредственно комитету по специальным операциям НАТО. Обучение, тренировки и снабжение производились при полном содействии ЦРУ и английской разведки SIS. Участие Великобритании в создании этих секретных армий в конце 40-х оказалось едва ли не большим, чем США.
По совету эмиссара Коминтерна избранный вскоре после референдума премьер-министром Андреас Папандреу не торопился публиковать результаты расследования. Греческая прокуратура обменялась информацией с советской разведкой, у которой уже было составлено большое досье на секретные армии 'Гладио'. Решено было обнародовать эту информацию в наиболее удобный момент, когда скандал мог нанести репутации НАТО максимальный урон. У греческого народа уже накопился длинный счёт к НАТО, не меньший, чем к ЦРУ.
Информационному обеспечению операции по подавлению переворота в Греции было уделено особое внимание. Папандреу-младший привёз из Парижа несколько десятков репортёров европейских газет и телевидения. Им была предоставлена возможность осмотреть тюрьмы и стадионы, куда путчисты свозили арестованных из числа левой оппозиции, побеседовать с освобождёнными из тюрем людьми. Репортёры были в шоке от множества похожих свидетельств о преступлениях хунты. Люди показывали им следы пыток, рассказывали о случаях убийств и жестокого обращения. Труп Георгиоса Папандреу ещё висел вверх ногами на стадионе, когда туда вместе с матросами греческого флота приехали первые европейские репортёры, его вынимали из петли под объективами телекамер.
Телевидения в Греции не было, и советское правительство предоставило в аренду европейской информационной миссии передвижной телецентр. В Париже временно развернули контейнерную приёмную станцию системы 'Орбита' и гнали репортажи из Афин через спутник. Преступления хунты увидела вся Европа. Люди ужаснулись, увидев, что успели натворить фашисты за одну ночь.
Репортажи из Греции, переданные по каналам информационных агентств, показывали и в США. Реакция американцев на действия хунты была крайне негативной. Среди зрителей было много ветеранов войны, освобождавших узников гитлеровских концлагерей. Увиденное не могло не вызвать в их памяти очевидные параллели с событиями 2-й мировой войны. В американской прессе появилось множество разгромных статей о греческих путчистах, высказывались требования международного суда над ними, по аналогии с Нюрнбергским трибуналом.
Советские газеты и телевидение также посвятили немало материалов событиям в Греции. Публиковались статьи, обзорные репортажи, по итогам был снят совместный советско-греческий документальный фильм-расследование.
В СССР итог греческому кризису подвёл Первый секретарь ЦК, выступая на сессии Верховного Совета, 5 мая 1960 г. Он рассказал депутатам некоторые подробности о сбитом американском самолёте-разведчике U-2, хотя и не упоминал о пленении и допросах пилота, а затем поведал о других кознях империалистов, в частности, о попытке переворота в Греции, а также чуть-чуть о советской помощи грекам в 'противокризисных мероприятиях'.
Президент Эйзенхауэр собрал в Белом Доме совещание и вызвал отстранённого от дел директора ЦРУ Даллеса. Роль ЦРУ в греческих событиях не вызывала сомнений, она была подтверждена многочисленными свидетельствами, опубликованными в прессе. Теперь президент вознамерился во всём разобраться:
