| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А ты еще кто такой?
— Норлаш Чернокнижник, Норлаш Проклинатель, Норлаш-говорящий-с-демонами — полагаю, вы знаете меня хотя бы под одним из этих прозвищ.
— Мерзость, — скривилась княгиня.
В этот момент тот, кого назвали великим, повернул голову к чернокнижнику.
— Я сказал 'переводи', а не 'болтай', — ровно сказал он.
— Прошу меня простить, о великий, — немедленно извинился Норлаш.
Келленсилль подвела первые итоги. Слухи о Норлаше и вызванном им легионе демонов, дошедшие до нее, оказались чушью, как и предполагалось: чернокнижник говорит с 'великим' даже не как равный, а как слуга с господином. Кто такой этот Трэйкхан Кхейл — очень интересный вопрос, раз даже чернокнижник, гордившийся тем, что разговаривал с демонами как равный с равными, с Кхейлом говорит как со своим хозяином.
Лицом — человек, глазами — Страж, но Стражам у людей взяться неоткуда, так как единственный на весь мир стабильный Источник — в Вечном Лесу. И эта огромная внутренняя мощь, пульсирующая, лучащаяся из глаз, которую княгиня чуть ли не кожей чувствует, очень сильно оттеняет неподвижное, лишенное эмоций лицо. Словно кукла, внутри которой есть что-то еще, словно голем, но живой...
— Ты извиняешься только за удар? — ответила Келленсилль на зодангане. — Вторжение в мои владения, осквернение ритуала, убийство моего народа — все это ерунда? Что ж, извинения приняты: только твой удар я и могу простить.
Норлаш перевел, хотя Келленсилль заметила, что на абсолютном он говорит, на самом деле, так себе: слишком слаб словарный запас. Больно уж однобокие собеседники у чернокнижника были.
Кхейл больше ничего не сказал, и княгиня поняла, что надо брать беседу в свои руки.
— Кто ты такой и что тебе нужно?
Норлаш перевел.
— Я Трэйкхан Кхейл из Лагурента, — ответил 'великий' так, словно это все-все объясняло.
— Первый раз слышу.
Трэйкхан Кхейл только молча пожал плечами, и его громадные, украшенные черепами наплечники скрипнул.
— Что тебе нужно?
Норлаш снова перевел и выжидающе смотрел на своего хозяина.
— Мне нужна полная сила Обители Достойных, — медленно произнес Кхейл, — для чего я буду вынужден принести тебя в жертву. За что также прошу меня простить.
— Великий, а ты уверен, что стоит говорить ей это? — усомнился Норлаш.
Кхейл молча скосил на него глаза.
— Ну как пожелаешь, — поспешно выговорил Норлаш и перевел.
Келленсилль криво усмехнулась.
— Вот как? И для чего же тебе такое огромное могущество?
Вот тут на лице Кхейла впервые проступило что-то, похожее на внутреннюю борьбу, затем он скосил взгляд на Норлаша, чуть подумал и ответил:
— Чтобы открыть портал в Лагурент и провести по нему мою армию.
— Великий намерен с его помощью перенести сюда свою армию, — перевел Норлаш и добавил от себя: — и тогда тьма ляжет на эту проклятую землю. Миру настанет конец.
Келленсилль попыталась сформировать на ладони крохотный огненный шар: Кхейла она этим точно не проймет, но вот мерзкого чернокнижника...
— Бесполезно, — спокойно сказал Кхейл, — в этих цепях и в этой повозке ты колдовать не сможешь.
Княгиня уже убедилась, что эфир не отзывается, она даже не чувствует его, словно обычная смертная, лишенная и капли дара. Но этот самозваный 'великий' не понимает, с кем связался.
Она взглянула гиганту в глаза и произнесла на чистом абсолютном:
— Кто бы ты ни был, ты проиграл эту войну еще до того, как начал ее.
Кхейл никак не изменился в лице, а затем удивил княгиню ответной фразой:
— Что такое 'война'?
* * *
Ущелье на самом деле оказалось расщелиной глубиной по меньшей мере в двадцать человеческих ростов, по дну которого бежал небольшой поток, спустившийся с гор, но, в отличие от более удачливых собратьев, не превратившийся в реку, а напротив, где-то подрастерявший свои воды. Трещина в каменистой земной тверди протянулась в обе стороны на изрядное расстояние, и подвесной мост оказался единственным способом пересечь ее, не делая, по заверениям Р'Энкора, двухдневный крюк.
— Однако ближайшее поселение было покинуто или вымерло от чумы еще до того, как мы с отцом забрели в эти края, — пояснил дроу, — и вообще, местность сама по себе очень безлюдная, так что за мостом никто не смотрел, надо думать, уже много лет, и я не удивился бы, если б узнал, что в последний раз по нему прошли как раз мы с отцом почти сорок лет назад... Вы заметили, что тропа, которой мы едем, основательно заросла?
— Чума тут бушевала примерно семьдесят лет назад, — сказала Мирдана, — это было в том же году, когда на трон взошел мой дед. Говорят, вымирали целые деревни, хотя, мне кажется, это сильное преувеличение...
Р'Энкор вытянул руку и указал на запад:
— Вон там в часе пешего пути — деревня. Мы с отцом в ней провели денька три — отдыхали... По домам ходили в поисках чего полезного, бочонок старой, но совершенно пригодной, на наш невзыскательный вкус бездомных бродяг, солонины показался нам подарком богов... Так я там насчитал более двухсот останков покойников. В доме, где мы остановились — он выглядел самым целым — были останки восьми человек.
Кархад увидел, как принцессу передернуло.
— Какой кошмар! — ужаснулась она. — Я бы не смогла и минуты оставаться в таком жутком месте...
— Вы недооцениваете себя, — хмуро сказал Р'Энкор. — Просто сейчас вы смотрите на ситуацию глазами принцессы, а не затравленного изгоя. Поверьте, если бы вы провели годы, скитаясь по свету, слыша в свой адрес только угрозы и проклятия и уворачиваясь от брошенных камней... Вы бы не считали деревню, полную трупов, жуткой. Так уж вышло, что живые постоянно обижали нас с отцом, а мертвые — никогда, и потому я люблю мертвых людей больше, чем живых. Так что радуйтесь возможности любить живых, а не мертвых: такая привилегия есть не у всех.
Эти слова прозвучали на редкость мрачно и зловеще, и Кархад, видя, какое тягостное впечатление они произвели на Мирдану, вмешался.
— Давайте лучше не будем отвлекаться на рассказы, — сказал он, — вот переберемся на другую сторону...
— На другой стороне ничуть не безопаснее, — заметил дроу, — нежелательная встреча где угодно случиться может. А если кто бродит этими местами — то в основном те, которым по людным путям ходить не с руки.
Отряд добрался до моста, и тут один из рыцарей, ехавших впереди, внезапно сказал:
— Тут кто-то есть! Глядите!
У самого моста лежал небольшой валун, и у него стояли рядышком два сапога. Больше — никаких признаков жизни, но... два сапога? Выглядят очень потертыми, грязными и изношенными, хм...
— Та-а-ак, и где же владелец этих сапог? — протянул один из рыцарей и крикнул: — Где ты прячешься, поганец?
В этот момент Р'Энкор, поравнявшись с ним, снял свой кавалерийский шлем и, держа его за ремешок, с размаху ударил рыцаря сбоку в голову. Металл лязгнул о металл, рыцарь едва не вывалился из седла, но к счастью, его успел поддержать товарищ.
— Ты что творишь, окаянный?! — воскликнули одновременно Кархад и еще пара голосов, кто-то негромко выругался, забыв, что среди них принцесса.
— Владелец этих сапог находится далеко-далеко отсюда, за Эйльхеймским лесом и еще дальше, на границе между Далмадой и Кадорией, между корней дерева, которое я посадил на его могиле, — желчно процедил дроу.
— Уймись! — велел ему Кархад.
— Скажешь это тому, кто будет злословить в адрес твоего покойного отца.
— Это сапоги твоего отца, что ли?
— Угу.
— Как они тут оказались?!
Р'Энкор вздохнул.
— Мы обзавелись обновками в той деревне и прихватили запас. Новые сапоги отца натирали ноги, потому он одел другие, которые имел при себе, а эти оставил тут. Если вопросов больше нет — я пойду на ту сторону, осмотрюсь. А вы ждите моего сигнала. Если по мосту к вам попытается перебраться кто угодно, кроме меня — рубите канаты сразу.
— А ты как? — забеспокоилась Мирдана.
— А я о себе, если что, позабочусь сам.
Он слез с коня, вручил поводья Кархаду и, держась руками за канаты ограждения, двинулся на другую сторону, периодически топая ногой по доскам, которые казались ему ненадежными.
— Вот же поганец, — пробормотал один из рыцарей вполголоса.
Дроу тем временем преодолел мост, постоял, озираясь, затем вынул саблю и скрылся в ближайших кустах.
— Зачем он саблю достал? — забеспокоилась Мирдана.
— На случай засады... Но думаю, засады нет. Видишь вон то дерево?
— Ну?
— Птицы на ветке. Их никто не спугнул...
— Или засада сидит там так долго, что птица привыкла, — пробасил один из рыцарей.
Кархад пожал плечами:
— Маловероятно. Кто может знать наш маршрут? Да никто.
— Конечно, никто... Кроме проводника.
— Не думаю, что от гребаного дроу стоит ждать предательства. Пакость — да, подлость — вполне, а вот предательство... Он никого никогда не предавал, так с чего бы ему сейчас начинать?
Рыцарь хмыкнул.
— Это он так сказал, да?
— Он сказал, — кивнул Кархад и показал лежащий на ладони кристалл Правды: — но вот эту штуку не обманешь. В общем, ждем, пока Р'Энкор все осмотрит.
* * *
Р'Энкор обогнул крупный валун, скрывшись из поля зрения отряда, сунул саблю в ножны и сел у его подножия. Вытянул ноги, привалился спиной к камню и задумчиво уставился в небеса. Тишина, только ветер шуршит в листве.
Что делать дальше? Придерживаться плана? Или к йоклол все, и нанимателя в том числе? Все еще можно остановить... Он не хочет делать то, что должен, но... Тогда придется нарушить слово, данное отцу. Выхода нет, два решения — и оба плохие. Поступить против слова или против своей совести? Что бы сказал на этот счет отец?
Этого уже не узнать.
Р'Энкор снял с пояса флягу, отвинтил крышку и глотнул. Мир людей — на редкость извращенная и противоречивая штука. Люди гнали его прочь камнями, когда он пытался стать 'хорошим', но начали ценить после того, как сделали Р'Энкора монстром. А теперь он не хочет быть монстром — но люди заставляют. Точнее, заставляет договор... И слово, данное отцу.
Ловушка, из которой нет выхода. И что забавно — когда-то он хотел делать с людьми всяческие плохие вещи, но отец был против. А теперь — не хочет, но отец заставляет. Точнее, данное ему слово, что на самом деле одно и то же.
И после этого люди еще утверждают, что дроу живут извращенно и неправильно? Ха-ха-ха.
Р'Энкор встал, еще раз глотнул из фляги и повесил ее обратно на пояс. Будь что будет, но он, Р'Энкор из дома Арн'Кай, поступит по-человечески: сдержит слово и выполнит договор. Даже во вред тому единственному, что у него еще осталось: своей совести.
Он вышел из-за валуна, подошел к подвесному мосту и крикнул:
— Все чисто, никого! Переправляемся по одному пешком. Вначале лошадь, потом всадник, начиная с самых легких. Держаться обеими руками и смотреть под ноги, многие доски трухлявые! Имейте в виду, если мост оборвется — все переправившиеся продолжают путь, кто не смог — возвращается, а кто упал при обрыве — ну, пусть о том позаботятся боги. Ваше высочество, вы самая легкая и ваша лошадь самая легкая. Вы первая, но вначале лошадь. Или нет, вначале мою лошадь пускайте.
Он свистом подозвал кобылу и та неохотно пошла по мосту. Пару раз едва удержалась на ногах, но прошла. Р'Энкор погладил ее по шее и привязал к ближайшему дереву.
— Что-то мост не очень надежен для лошадей, — крикнул Кархад, — того и гляди сорвутся!
— Никто и не обещал легкого пути. Ваше высочество, пускайте свою лошадь!
Однако лошадь заупрямилась, не желая ступать на шаткий мост.
— Мне придется самой ее перевести, — крикнула принцесса.
— Исключено, — отрезал Р'Энкор, — слишком опасно!
— Тогда я пойду, — решил Кархад.
Вот это уже нехорошо.
— Ты головой соображаешь, сэр рыцарь, или только ешь в нее? Если мост оборвется — отряд останется без командира и без проводника.
— Зато ее высочество будет в толпе верных людей, — возразил Кархад, — а если мост оборвется после перехода ее высочества — она останется с одним тобой, что явно недостаточно даже без учета твоей неблагонадежности. Кроме того, если мост будет проверен более тяжелым весом — то выдержит более легкий.
Р'Энкор пожал плечами. Тупой рыцарь все усложняет... но это будут уже его проблемы.
Кархад перебрался без проблем, его конь пересек мост уверенно, нигде не оступившись.
— Ваше высочество, теперь вы. Крепко держитесь за канаты. И не смотрите вниз.
Принцесса тоже прошла мост без сложностей, последовав мудрому совету не смотреть вниз. Рыцари, оставшиеся на той стороне, зааплодировали.
А вот с ее кобылой возникли трудности: она никак не желала идти на мост, несмотря на все увещевания хозяйки.
Р'Энкор вздохнул. Ладно, что ни делается, все к лучшему: все уже замечательно спланировано.
— Я вернусь за вашей лошадкой, — сказал он Мирдане.
— Лучше я — я легче, — возразила принцесса.
— Нет, не лучше, — покачал головой Р'Энкор, — потому что если мост оборвется — вы упадете в пропасть, а я преспокойно уцеплюсь за канат и выкарабкаюсь.
— Правда?
— Да уж поверьте мне, делал я вещи и посложнее. — Он повернулся к рыцарю: — а ты смотри в оба. Только не на меня, а вон туда, по сторонам, и ни на миг не упусти из поля зрения ни кусты, ни деревья, ни валун. И будь готов к любым неожиданностям.
— Ты же сказал, что тут никого.
— Минуту назад так и было. А через две тут может появиться кто угодно. Я не непогрешим. Ты тут единственным охранником остаешься — не подкачай. Следи в оба за всем сразу и даже не моргай.
— Ладно, понял, — кивнул рыцарь и повернулся спиной к обрыву, держа руку возле рукояти меча.
Идиот.
— Только осторожнее! — сказала Мирдана.
— Я всегда осторожен — дальше некуда, — кивнул Р'Энкор.
Лошадь принцессы, почувствовав, что уздечка во властной руке, еще немного для вида поупиралась, а затем послушно пошла за ним, и вот он уже на той стороне.
Вот тот последний миг, когда еще можно оставить все как есть... Но решение принято.
Р'Энкор передал уздечку принцессе, и пока та гладила, успокаивая, свою кобылу, вынул саблю.
Один взмах на уровне груди, второй — на уровне земли, и подвесной мост провис одной стороной.
— Ты что, окаянный, творишь!! — завопил кто-то из рыцарей, а затем целый хор заорал о предательстве.
Один шаг, стремительный полет клинка — и третий канат перерублен.
В тот миг, когда Кархад, обернувшись и увидев, что делает 'проводник', выхватил собственный меч, четвертый канат, изрядно подгнивший, лопнул, не выдержав веса моста.
Лицо в лицо, глаза в глаза.
— Ах ты сволочь... — процедил рыцарь, свободной рукой оттащив ошеломленную принцессу к себе за спину.
— Не то ты вынул, сэр рыцарь, — спокойно возразил Р'Энкор и спрятал саблю в ножны. — Кристалл Правды доставай. Скажу тебе кое-что очень невероятное и неприятное, но совершенно правдивое.
— Меня ты не проведешь, — прошипел Кархад, явно готовясь к атаке.
В этот момент из-за его спины выглянула принцесса.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
