Лорд Дреймор: Янтарный голем с изумрудными глазами

— Нет, ваша честь — спокойный голос Арчи вернул меня в реальность и, бросив последний яростный взгляд на судью, я вновь сосредоточился на его словах — Я говорю о праве мести. Роду Дрейморов было даровано право кровной мести до скончания веков! Право, когда в случае насильственной смерти любого члена семьи Дрейморов, родичи имели привилегию отомстить убийце любым способом на свое усмотрение. В обход суда и закона, ваша честь! И сегодня, последний лорд Дреймор желает получить это право! И получить его он желает немедленно, ваша честь!

Стоило судье услышать громогласно произнесенную фразу "в обход суда и закона" он поморщился и взглянул на осмелившегося произнести столь кощунственные слова адвоката с явственным неудовольствием.

"Да уж — подумал я — Эта изящная тирада Арчи точно не завоевала нам лишних очков у судьи. Надеюсь, он знает что делает...".

Престарелый енот уже открыл было пасть, чтобы высказать все, что он думает о последнем высказывании моего адвоката, но именно в этот момент, газетчики словно с цепи сорвались и позабыв, что находятся в Последнем суде, обрушили на Арчи шквал вопросов:

— Мистер Ток! Повторите последнюю фразу!

— Покойный лорд Дреймор собирается мстить своим убийцам?

— Лорд Дреймор, пожалуйста подойди... э-э-э пожалуйста, подплывите к стеклу поближе, чтобы мы могли запечатлеть фотографию! Вы собираетесь восстать из гроба? Собираетесь воспользоваться правом?

— Мистер Ток, общественность ждет ваших комментариев!

— За какие заслуги род Дрейморов получил привилегию? Спасение жизни правителя? Один из лордов проявил отвагу на поле боя?

Утробно рыкнув, судья с грохотом обрушил молоток на стол и сбитая ударом деревянная подставка слетела со стола и с отрывистым стуком запрыгала по полу. Не удовольствовавшись этим, енот встал с судейского кресла и, упираясь передними лапами в столешницу, рявкнул:

— Молчать! Молчание в суде!

Гомон мгновенно прервался, газетчики заткнулись и придали лицам невинное выражение.

— Еще одна такая выходка, и суд будет завершен за закрытыми дверями! — трясясь от негодования прошипел енот — Проявите уважение к суду! Мистер Ток! Никто не оспаривает законность Родового Права, но оно относится к живым потомкам рода Дрейморов! Сын или дочь, отец или мать, мужчина или женщина — неважно, лишь бы в их венах струилась та самая кровь! Не надо вводить высокий суд в заблуждение, мистер Ток!

Ласково улыбнувшись, Арчи провел ладонью по безупречно уложенным зеленым волосам и явно наслаждаясь каждым мгновением своего триумфа, ответил:

— Ваша честь, на семьдесят третьей странице лежащего перед вами дела приложена заверенная нотариусом копия, где приводится полное описание дарованной роду Дрейморов привилегии. И там нет такого словосочетания как "живой потомок" или "право применимо только к живым потомкам", зато есть такие великолепные слова как "безусловное право", "любой потомок", "кровная месть" и "до скончания веков". Несомненно, если бы душа моего клиента оставила наш мир, то никто не стал бы столь рьяно отстаивать его права перед высоким судом и требовать призвания духа из загробного мира... но лорд Вильгельм Дреймор здесь, перед вами, ваша честь и ждет приговора суда.

— Абсурд! — судья Бикенбах так сильно затряс мордой в негодовании, что примостившийся между ушей парик едва не слетел прочь — Полнейший абсурд без малейшей логики!

— Абсурд? О нет, скорее парадокс, ваша честь — изящно поклонился Арчи Ток — Да, мой клиент мертв, но он все еще имеет свои гражданские права в полном объеме и самое главное — имеет возможность воспользоваться своими правами в полном объеме! И должен заметить, такого же мнения придерживается одна из весьма высокопоставленных фигур в нашем обществе, что каждый день посылает ко мне нарочного из квартала Самоцветных Арок, чтобы узнать о продвижении дела.

— Вы пытаетесь оказать давление на суд, мистер Ток? — осведомился енот, нервно дернув носом.

— Ни в коем случае, ваша честь! Всего лишь хотел поддержать моего клиента, что слышит каждое наше слово и с душевным трепетом ожидает приговора суда! Руководствуясь всем вышеизложенными фактами, я ходатайствую об удовлетворении иска моего клиента и предоставлении ему тридцатидневной отсрочки! На этом, моя защитная речь окончена, ваша честь. Прошу Последний Суд принять решение!

При этих словах я словно окаменел — Арчи произнес ритуальную фразу, после которой судья обязан принять решение. В этом и заключается прелесть Последнего суда.

Недовольно засопев, судья Бикенбах вновь зашелестел подшитыми листами, близоруко щуря глаза и внимательно изучая каждую строчку дела.

— Ищет погрешность — краем рта прошептал Арчи, стоящий вплотную к разделяющему нас влажному стеклу.

— Погрешность?

— Да. Ошибку, погрешность, упущение — любой предлог, чтобы отправить папку на переоформление и отложить дело до завтрашнего дня. Это его единственный выход — я припер старика к стенке, положил на обе лопатки и освежевал. Осталось только отрубить эту седую голову с клочковатым мехом и повесить ее над камином как охотничий трофей... если этому хрычу в полоску не удастся найти предлог для отсрочки суда еще на один день.

— Что?! — выдохнул я — Но ведь сегодня состоятся мои похороны! Меня вышвырнет в загробный мир как только первая горсть земли упадет на крышку моего гроба! И отложить похороны не удастся — мы и так дотянули до последнего! На девятый день мое тело будет погребено невзирая на любые протесты! Иначе душа превратится в Зловредника! Моя душа, Арчи! Я не хочу!

— Да знаю я! — раздраженно пропыхтел он, нервно дергая остроконечным ухом — У вас людей все так запутанно! Не волнуйся — я корпел над этой папкой всю неделю и там нет ни единого упущения, неточности или даже опечатки! Сегодня старому еноту Бикенбаху придется вынести приговор! За это я и люблю Последний Суд — нет ни непредсказуемых присяжных, ни упертого прокурора.

— Арчи! Добейся успеха и я тебя осыплю полновесными золотыми соверенами с ног до кончиков твоих заостренных ушей!

Даже в такой напряженный момент, Арчи сумел выдавить шутку:

— Да? Ты что-то не похож на леприкона сидящего на горшочке с золотом и беззаботно болтающего ножками в остроносых башмачках с серебряными пряжками. Или, как и положено порядочному призраку ты знаешь где скрыты несметные сокровища, что твой род собирал в течении долгих-долгих веков? Признавайся как на духу — куда твой прадед запрятал ту шкатулку с рубиновым ожерельем?!

— Я знаю только одно — если ты меня не вытащишь из этой проклятой хрустальной рюмки, то я буду являться в твою спальню каждую ночь сразу после полуночи! И уж поверь мне — завывать я буду так громко, что ты и глаз не сомкнешь! — прошипел я, с тревогой вглядываясь во еще погруженного в чтение судью.

— Очень мило! — хмыкнул мой неунывающий адвокат — Не замечал за тобой таких грешков как посещение спален с раздетыми джентльменами. Любишь подглядывать?

— Арчи! Сосредоточься на деле, черт тебя возьми! Я верю в тебя! Давай, разразись проникновенной речью как ты умеешь, чтобы тронуть зачерствелые сердца газетчиков и этого дряхлого енота законника с давно облысевшим хвостом! Ну же!

— Ти-хо! — по складам выговорил Арчи, делая мне предупредительный знак ладонью — У енотов очень хороший слух, Вилли! Не стоит дразнить барбадосца без веской причины или он заполоскает тебя до смерти!

— Ладно, ладно — проворчал я — Тогда хотя бы протри это проклятущее стекло!

Кивнув, Арчи выудил из внутреннего кармана крохотный платок и, несколько раз провел мгновенно намокшим шелком по стеклу, не добившись ни малейшего толка. Обильная влага продолжила стекать по стеклу, но я уже забыл о своих мучениях с запотевшим стеклом. Платок мелькал перед моими глазами лишь пару секунд, но я успел различить вышитую в углу золотую монограмму с именем владельца. Вернее, владелицы!

— Арчи! Этот платок принадлежит юной герцогине Вирбург! Сальванне Вирбург!

— Что? — сделал непонимающий вид Арчи — Совершенно не понимаю о чем ты толкуешь. Знаешь, это стекло такое толстое, что практически не пропускает звуков.

— Т-ты... ты! Та обворожительная шатенка с пепельно-серыми томными глазами и совершенной фигуркой! Ведь меньше десяти дней назад я отправил ей шикарный букет чайных роз и свою визитку! Черт меня побери! Ведь это же я ухаживал за ней! Я!

— Я-я-я — передразнил мой жалкий лепет остроухий юрист — Ты умер, Вилли! Тебя больше нет! Когда герцогиня узнала о твоей безвременной кончине, бедная девушка рыдала до изнеможения... на моем столь вовремя подставленном плече. Приложив все силы, я постарался утешить ее и мы вдвоем горестно скорбели о том, что ты покинул нас навсегда, дорогой друг. Скорбели всю ночь напролет, не сомкнули глаз до самого рассвета...

Поняв, как именно он "утешал" обворожительную Сальванну, я приник к разделяющему нас стеклу и яростно зашипел:

— Ах ты, прохвост! Ах... — я уже хотел было обрушить на остроухую голову Арчи поток изощренных ругательств, когда до меня дошла истинная подоплека его слов и я замер на полуслове.

Он не хотел меня поддеть или уколоть. Да и изящный шелковый платочек мелькнул перед моим воспаленным взором далеко не случайно. Таким образом, Арчи хотел дать мне понять, что решение придирчивого и брюзгливого судьи Бикенбаха и тот или иной исход моего дела, по сути не меняют практически ничего — ведь вот уже неделю я безнадежно мертв. Мне могут подарить небольшую отсрочку, но не полноценную жизнь. Я всего лишь жалкий призрак и мне нет больше дел до тех, кто еще жив. Любовь, постельные утехи, вкус бурлящего шампанского... — мне никогда больше не насладиться этими ощущениями.

Помолчав, я вскинул голову — хотя, в моем случае это лишь означало, что составляющий мою сущность белесый туман едва колыхнулся — взглянул в грустные глаза Арчи и горько усмехнулся:

— Да. Ты прав, Арчи — я умер и... и спасибо, что вправил мне мозги.

— Всегда к твоим услугам, Вилли — печально улыбнулся адвокат — Рад, что ты все правильно понял. А насчет исхода дела можешь не волноваться — этот трусливый бюрократишка не осмелится пойти против родовой привилегии, полученной за заслуги перед короной. Не тот случай, чтобы он мог показать свою власть.

И вновь, мой пронырливый адвокат оказался абсолютно прав. Старый енот придирчиво изучил каждую страницу, проверил каждую печать и роспись, только что не попробовал папку на клык. Но найти вопиющей ошибки или небрежности ему не удалось. Наверняка, при большом желании можно было отыскать мелкую погрешность, но, как и сказал Арчи — не тот случай.

С кислым выражением морды, судья Бикенбах встал, демонстративно не смотря в нашу с Арчи сторону дождался, пока все присутствующие в зале не последуют его примеру, коротко откашлялся и старательно нейтральным голосом огласил решение суда:

— Последний суд внимательно рассмотрел дело покойного лорда Вильгельма Дреймора и вынес свое решение... удовлетворить иск вышеупомянутого лица и предоставить ему тридцатидневную отсрочку, дабы он мог воспользоваться своей родовой привилегией или же попытаться воспользоваться ею. Ровно через тридцать дней, специальная комиссия проследит за тем, чтобы душа покойного покинула наш бренный мир. Приговор окончательный, пересмотру и обжалованию не подлежит. На этом, Последний суд заканчивает заседание.

После этих столь много значащих для меня слов еще мгновение висела мертвая тишина, а затем, в зале словно взорвалась пороховая бомба. В мою сторону ринулись газетчики и только благодаря пяти дюжим стражам правопорядка, им не удалось добраться до хрупкой стеклянной капсулы служащей вместилищем моей сущности.

— Лорд Дреймор, что вы можете сказать о решении суда?

— Довольны ли вы исходом дела?

— Газета Перфект-ньюз готова заплатить любую сумму за эксклюзивное интервью! Вы слышите, мистер Дреймор? Любую сумму!

— Что вы намерены делать дальше? — поверх плеча стоявшего ко мне спиной стража вытянулся покрытый серебряной сеткой стеклянный шар из непрозрачного стекла — новинка этого года, алхимическое звукозаписывающее устройство.

— Есть ли у вас соображения, кто виновен в вашей гибели? Имя! Назовите имя!

— К порядку! — рявкнул позабытый всеми судья и молоток выбил дробь по столу — Заседание суда окончено! Очистить зал!

Широкоплечая стража поднажала и шаг за шагом, начала оттеснять беснующихся газетчиков к выходу, вслед за неспешно шагающей публикой. Впереди всех семенили почтенные матроны в черных платьях с глухим воротом отороченными белоснежными кружевами по подолу — те самые, что сидели в первом ряду и напряженно внимали происходящему. Теперь они торопились по домам, где возбужденно закатывая глаза и тряся морщинистыми щеками, перескажут горячие сплетни соседям и даже прохожим. Старые перечницы, дня не могущие прожить без копания в чужом грязном белье.

Дождавшись момента когда просторный зал окончательно опустеет, судья Бикенбах спустился с судейского возвышения, подошел к моему узилищу и подслеповато прищурив коричневые глаза, процедил:

— Вы умеете добиваться своего, не так ли, лорд Дреймор? Считаете себя выше других? Считаете себя особенным?

Я промолчал, но за меня ответил Арчи:

— Вы чем-то недовольны, судья Бикенбах? Ведь решение по делу моего клиента вынесли именно вы.

— Да — признал судья — Это так. Но мы все знаем, что эти древние родовые привилегии давно устарели и не вписываются в современную систему правосудия! Это не более чем лазейка, позволяющая таким как вы игнорировать общие для всех законы! Вернее, лучше сказать так — общие для всех, но не для сливок общества, не для аристократии. И вот пожалуйста — вы устроили целое представление, цирковой балаган! Ведь еще до начала судебного заседания, вы уже великолепно знали, чем оно закончится!

— Законы? — не выдержал я и яростно взмахнул руками, похожими на языки серого тумана — В таком случае, у меня к вам лишь один вопрос, ваша честь! Ответьте на него утвердительно и клянусь вам — я тотчас же потребую, чтобы мой дух подвергли развоплощению! Тотчас!

— Господин Дреймор — прижал, было уши енот, но я резко перебил его, не дав закончить начатой фразы:

— Дайте мне сказать! Итак, ваша честь, вот мой вопрос — нашли ли ваши профессиональные сыщики моего убийцу? Нашли ли? А?! Нашли ли?! — взревел я, мечась от одной прозрачной стенки к другой — Отвечайте же! Нашли того грязного ублюдка, повинного в убийстве лорда Вильгельма Дреймора и Лоры Глисс — безвинной танцовщицы? Того, кто под покровом ночи врывается в чужой дом и вершит беззаконие! Нашли?

— Н-нет — с запинкой ответил енот, выглядящий уже далеко не столько самоуверенным, как в начале нашего разговора — Еще не нашли. Но следствие ведется день и ночь! На раскрытие этого преступления брошены лучшие сыщики из отдела убийств! В том числе и сэр Лай Пинкертон! Тот самый, кто с блеском раскрыл нашумевшее преступление о похищении знаменитого Ока Нептуна — огромной розовой жемчужины, собственности...

— Бла-бла-бла — передразнил я судью — Прошла неделя! Целая неделя! Чертова уйма времени, но ваши хваленые сыщики не продвинулись и на шаг! Все, с меня хватит! Арчи, не пора ли нам заняться делом?