Тьеор, безучастно глядевший на дергающийся кокон, заметно оживился. Он приготовился встретить демонов, упорно взбирающихся вверх по ледяному каскаду, остатками своего алхимического арсенала.

Лина почти в беспамятстве повисла на Темном. Тот встряхнул ее, приводя в некое подобие чувств.

— Не трясите, я все слышу... — пробормотала она.

— Д'Иласе, вернись! Пора начинать!

От пощечины голова девушки мотнулась в сторону, но она открыла глаза.

— Он почти готов взломать проход...

— Мы тоже готовы.

Кинжал, лезвие которого состояло из чистой тьмы, вновь был извлечен из ножен. Лина, подчиняясь неслышному приказу, протянула руки ладонями вперед. Темный, успокаивающе огладив расцарапанные ладони, осторожно провел по запястьям девушки. Ранки тут же наполнились кровью. Сьерриан невозмутимо обновил собственные порезы и, убрав кинжал, взял ведьмочку за руки.

Линара погружалась в сознание дроу через лиловый огонь, полыхающий в его глазах. Все отдалялся и отдалялся стенающий от боли мир, стирались ощущения. В сознании зазвучали слова, отдаваясь в узорах флёра мерной торжественной музыкой.

Виер сэас стерхаан виевишеас виэлэш дролаэш аэеисс д'иласе-рейш вираан a лаеш...*

Двое стояли друг напротив друга, держась за руки, в круге, очерченном струящейся живой Тьмой. Капли крови, падающие вниз маленькими рубиновыми искорками, не долетали до сияющего синевой льда. Они исчезали раньше, будто их жадно слизывало голодное пространство.

Клубящаяся тьма стремительным броском отогнала к краю расселины Сьену. Она покосились на замершую в безвременье пару, и пообещала себе, что непременно задаст пару вопросов, едва только закончится это сражение. А пока... мешать не будет. Принцесса дружелюбно оскалилась в морды мелких, по пояс ей ростом шипастых демонов, медленно, но упорно ползущих вверх по ледяным каскадам. Под тонкими когтями дробился в крошку лед, они съезжали вниз, насаживаясь на шипы лезущих позади, но все равно продвигались вверх.

Тьеор вдохновенно посыпал на них каким-то порошком, ветер подхватил его и разметал, заставив самого дроу расчихаться, но некоторое количество демонов, взвыв, ухнуло вниз. Принцесса, не щурясь, смотрела на кокон, воздушные вихри пытались пробраться под полы ее плотной одежды, дерзко трепали длинную растрепанную косу. Эльфийка зашипела, изливая свой гнев горячей, подтапливающей лед волной лилового пламени.

А где-то далеко над поверхностью Ледяного озера сгустились призрачно-голубые огни. И принялись стремительно выписывать сложный, похожий на зимний узор, рисунок. Слой за слоем, пока он не превратился в объемную картинку, в которой живой лед перетекал из одной линии в другую, постепенно скапливаясь в центре сложнейшей руны. Там все сильнее разгоралась миниатюрная рубиновая точка. Разгоралась... и неожиданно взорвалась, заливая холодным белым огнем огромную пещеру. Алые капли одна за другой опускались на стремительно твердеющую воду. Тонкий лед повторял висящий в воздухе узор и с каждым мигом, с каждой каплей крови все более упрочнялся. И, наконец, зазвучала еще одна мелодия. Грозная, повелительная... Невыполнение которой доставило бы мучительную боль каждому существу, оказавшемуся в это время не на своем месте.

Разрез в ткани мира заколебался и начал медленно закрываться, часть демонических созданий с визгом и воплями полетели назад, утягиваемые воронкой домой.

Зов, идущий из кокона сплетался с мелодией пробужденной Печати, и над разрушенным городом начала раскручиваться огромная воронка силы, окончательно потерявшая опору.

Тьеор и Сьена прижались к стене пещеры, наблюдая, как сумасшедший вихрь одного за другим отрывает от скал и утягивает в небо живых и мертвых демонов. Напротив них пряталась за выступ Милава, придерживая за мантию так и не пришедшего в себя Рилана. Тилан, щурясь от режущего глаза ветра и поругиваясь, выцарапывал вокруг валяющегося Лиса какой-то рисунок. А княжна во все глаза смотрела на подругу, вцепившуюся в руки Темного эльфа. Вокруг этих двоих буйствовала совсем другая стихия. Тонкие белые, синие и фиолетовые нити сплетались в плотный узорчатый кокон. Казалось, это на катушку ряд за рядом наматывается тонкая разноцветная пряжа. Но слой ее не утолщался, ложившийся вкруг них покров постоянно слизывал залетающий в пещеру ветер. Он уносил кружево к пролому в ткани мира. Там ставшие серебристыми обрывки впивались в его призрачные края и с натугой пытались стянуть прореху. Часть из них, не выдерживая напряжения Зова, лопалась с тихим звоном. Но медленно, очень медленно дело двигалось... Мешала чья-то назойливая воля, быстро вплескивающая в пролом силу, почерпнутую из вихря. Зов же стал совершенно нестерпимым, он тянул и требовал помочь беззащитному созданию, готовому вот-вот войти в мир.

Легкость, с которой Младший Дракон скользил по практически отвесному склону, была только кажущейся. В любой момент его могли сбросить вниз магический ветер и рвущиеся вверх демоны. А знакомиться с развалинами Старого города и Бездной ему не хотелось. Со скалы на скалу, с откоса на откос, вцепляясь в подходящую опору как в последнюю надежду. Еще немного...

Остатки чар сообщили, что искомый объект совсем рядом. Обогнув выступающий, изрезанный дождевыми протоками черно-рыжий гребень, дроу хмыкнул. В тусклом свете, пробивающемся сквозь серые тучи, он прекрасно разглядел небольшую площадку. На камнях была нарисована семилучевая звезда, горящая багровым огнем. Она мерно выкачивала магию из готового размолоть горы вихря и передавала стоящему на самом краю существу. Высокая фигура в развивающейся черной мантии с капюшоном, явно пропускала силу через себя и отправляла к кокону.

А вот что получится, если разорвать эту цепь?

Ръеллан перебрался в ближайшую расселину. И спустя миг к полудемону метнулся целый рой золотистых рун.

Белоснежные покровы висящего в центре вихря кокона лопнули с оглушительным треском. Закружились, завертелись полотнищами и парусами, разлетаясь в разные стороны. Размазались по скалам, выедая в них каверны...

А свернувшееся в клубок нечто расправило перепончатые белые крылья. И отчаянно закричало, поглощая магию. Оно было прекрасно... перламутровая чешуя покрывала все тело, длинная шея изгибалась по-лебединому, мощные, но изящные лапы украшали серебристые когти. Удлиненную голову венчал ослепительно сияющий рогатый гребень. Магические потоки поддерживали огромное тело, как пушинку. И оно кричало, кричало и кричало, разевая пасть, больше похожую на клюв.

Слышащая пошатнулась, когда Зов ударил по флёру с новой силой. Повелитель подхватил оседающую девушку. Их сознания скользили в потоках магии, разыскивая возможность заглушить крик существа. Печать медленно, но верно делала свое дело, выдавливая демонов назад, в Бездну, но эта прекрасная тварь — порождение мира, и принадлежит ему...

Это Белый Дракон...

И с каждой поглощенной каплей силы он становится сильнее...

И его Зов тоже...

Вскинув руку, Сьерриан оттолкнул от края расселины загипнотизированных спутников.

Кто его отец?

Полудемон, порождение Бездны...

Он поможет своему ребенку?

Сейчас он занят...

Золотой вихрь, кружащийся вокруг облаченной в мантию фигуры, время от времени разрывается ветвистыми молниями, дробящими камень около укрытия Младшего Дракона.

Да и не нужна помощь этому Белому чуду...

Пока он рос в коконе — была нужна...

А теперь...

Нет... Понятно.

Он прекрасен, не правда ли...

Он опасен — это реальность.

Он позовет родичей — они придут.

Но Печать проснулась... не пропустит.

По праву крови... Светлой, Темной, Старшей, Младшей, Демонической...

Да, в нем много разного...

Он идеален, восзитителен...

И слишком силен... Как заглушить чужой Зов?

Пробудить свой...

Свой? Но как?

Зов, это песня. Ты слышишь ее, просто спой...

Как риолон?

О да... Все верно, риолон...

Риолон... Мы — риолон?

Флёр задрожал, впиваясь в связь, выворачивая душу наизнанку. По оголенным нервам горячей волной прошла боль. Мелодия — крик, мелодия — гнев, мелодия — злость выплеснулась в мир, пытаясь заглушить привлекательное очаровывающее пение. Она все набирала и набирала громкость, вычерпывая силу из резонирующих тел, вливаясь в пошедший в разнос водоворот.

Этот мир — не твой, ты — ошибка...

Глухое обиженное ворчание...

Белый Дракон звал отца, но увы... Тот не мог покарать обидчика. Вокруг него кружились сгустки пламени, отсекая от бушующей совсем рядом, только руку протяни, энергии. Отчуждение, отчуждение, отчуждение... Какой бесславный конец. А ведь почти получилось... Вдыхая раскаленный воздух, полудемон горел изнутри. Сквозь хоровод рун, сжимающих его в смертельном объятии, он разглядел тонкую беловолосую фигуру. И собрав все силы, всю ярость, злость и ненависть, что у него остались, ударил, прошибая стену рун.

Вспышка лилового пламени, потом темнота... Окончательная.

Пора перехватить у него силу...

Ее достаточно...

Для чего?

Сейчас поймешь...

Белый Дракон плачет, не понимая, что происходит. Плачет в отчаяние и гневе, как невинный младенец, лишенный родительского внимания и брошенный умирать в безвременье. Он падает вниз, к отцу, едва не разрывая крылья, и вновь тоскливый вой разносится над пропастью. Там, на узкой площадке, только гарь, пепел и оплавленные камни.

И отчаявшийся дракон, тяжело взмахивая крыльями и преодолевая течение ставших вдруг такими чужими потоков, вновь устремляется вверх. Покружив над горами, понимает, что Зов более никого не призовет, потому что рядом беснуется другая мелодия. Она поглощает магию, делая ее недоступной для новорожденного существа.

Голод и страх вырываются из пасти облаком ледяного пламени, и изящное белое создание, сложив крылья, стремительно падает вниз, к источнику так больно наказавшей его песни. Сквозь сеть молний и вихрей, прямо к пещере.

Он слишком силен даже сейчас...

Не справимся?

Справимся...

Станцуем?

Споем...

Милава смотрела на происходящее во все глаза.

Темный и Лина разъединили руки. И, не отрывая друг от друга взглядов, разошлись на пару шагов. Воздух задрожал от напряжения.

Д'Иласе..

Рейш...

Исс'э.

Морозные узоры, окружающие пару, полыхнули синим пламенем, на миг озаряя пещеру и белые пятна лиц. Угаснув, линии начали стремительно утолщаться и темнеть, выстраивая вокруг лиловоглазого дроу оболочку, повторяющую очертания тела. Он сделал шаг к краю...

Флёр стремительно вбирал в себя всю свободную магию. Потоки и нити, в которые врастало кружево, мелели и высыхали, а сила перетекала в тело Лины. Девушка, прикусив губу, позволила ей бурным потоком пронестись по душе и дрожащему от напряжения каналу связи.

Выдержим...

Двое — вряд ли...

А вот единое целое...

Мир содрогнулся отдавая магии больше, чем когда бы то ни было. Свернувшееся спиралью пространство резко распрямилось. Из гигантского провала взметнулись вверх обгорелые камни, сшибая Белого Дракона с убийственной траектории.

Его непрерывный горький плач разрывал уши.

Темный покров все уплотнялся и уплотнялся, пока не стал виден только силуэт дроу. Лина резко опустила руки, чувствуя, как тело охватывает огонь. Истинный, обжигающий, он плясал по коже, заживляя раны, но безжалостно уничтожая обрывки одежды. По лицу заструились слезы, смывая кровь и грязь.

Связаны...

Навечно...

Флёр намертво врос в ее ауру, превращая ее мелкие язычки в хлещущие по воздуху плети. Спустя несколько мгновений он, будто разумный, вцепился в полотно мира, став с ним единым целым. А черное кольцо, служившее совсем недавно проводником силы, осыпалось пеплом, не выдержав последней волны.

Звон лопнувшей связи услышали даже некроманты, но...

Но двое уже стали одним...

Иди... лети... победи...

Д"Рейш Съерриан шагнул в пропасть.

Лина упала на колени, вглядываясь в несущуюся мимо пещеры серую муть.

Зачем смотреть?

Скользя между потоками, навстречу грозе поднимался Черный Дракон. Он был...

Страшен...

Опасен...

Поглощающая свет чешуя длинного гибкого тела делала его похожим на саму Тьму, первостихию, вернувшуюся в мир. Размах его крыльев был даже чуть шире, чем у Белого, рвущегося ему навстречу. Черными алмазами сияли когти, королевский гребень окутывала полупрозрачная лиловая дымка.

Они встретились...

Тьма и свет, изрыгающие огонь, сплелись в смертельном объятии в постепенно успокаивающемся воздухе. Стихия, чья сила была поглощена Обращением, медленно умирала. Но битва продолжалась.

Лед и пламя, клыки и когти мелькали в безумной чехарде. Клубок на миг распался... И Белый Дракон жалобно застонал. Черный в ответ рыкнул и опалил стремительно ушедшего в пике противника. Нырнул следом и еле успел уберечь живот от когтей более гибкого Белого. Извернулся в полете, по инерции врезался в скалу, едва не ломая крыло. И коршуном упал сверху на спину порождения Бездны.

А тот не успел выйти из пикирования, и удар прибил огромное тело к откосу.

Удачный взмах хвоста порвал Белому перепонку крыла. Черные когти вспороли чешую, пуская кровь. Тяжелое тело, пачкая камни, поехало вниз. Взвизгнув, почти побежденный дракон изогнул шею и, падая в черноту ущелья, вцепился зубами в край крыла Черного.

Две терзающие друг друга твари рухнули в провал, исчезнув с глаз тревожно наблюдающих за схваткой людей и дроу.

Стремительное, захватывающее дух падение, кровь на когтях, зубах, крыльях. Мягкое тело белесого червяка под лапами. Медленно угасающая ярость. Торжество победителя...

И тихий, притягательный зов оставленной где-то наверху половинки души.

Вернись... Вернись...

Свободен...

Мы свободны... Вернись...

Обязательно...

Ставшие непослушными крылья поднимают тяжелое тело в воздух.

Белую чешую мертвого противника охватил лиловый, послушный воле, огонь. Он широким кругом побежал по подземелью, выжигая и вычищая землю, камни, оплавленные остатки древних строений. Только в одном месте пламя чуть задержалось, остановилось, замерло, чего-то ожидая. В ткани мира приоткрылась узкая щель, и кто-то стремительно в нее проскользнул. Огонь же продолжил движение.

Черный Дракон появился из провала, когда все, кроме Лины, уже утратили надежду его увидеть. Только девушка все так же безучастно стояла на самом краю обрыва, окруженная клубящейся тьмой. По спокойному лицу пробегали тени. Холод, исходящий ото льда, казалось, ее совсем не беспокоил. Тихий ветерок смел вниз пепел, оставшийся от одежды, и сейчас девушка напоминала изящную мраморную статуэтку.