фанф по гп

— Чемпионом Шармбаттона, — сообщил Дамблдор, — объявляется Флер Делакур!

Девушка с лёгким изяществом встала из-за стола, откинула назад густую завесу серебристо-золотых волос, грациозно прошла между столами Райвенкло и Хаффлпаффа и скрылась в задней комнате. В зале снова воцарилась тишина, на сей раз настолько перенасыщенная эмоциями, что ее, казалось, можно было попробовать на вкус. Очередь за Хогвартсом...

Огненная Чаша в очередной раз покраснела; из нее полетели искры; в воздух выстрелил длинный язык пламени, и с его кончика Дамблдор снял третий кусочек пергамента.

— Чемпионом Хогвартса, — выкрикнул он, — объявляется Седрик Диггори!

Все хаффлпаффцы, визжа и вопя, повскакали на ноги, в то время как Седрик, капитан факультетской команды по квиддичу, с широченной улыбкой на устах, прошел мимо них, а потом по проходу за учительским столом в заднюю дверь. Овации продолжались очень долго, и прошло порядочно времени, прежде чем Дамблдору снова удалось заговорить.

— Прекрасно! — радостно воскликнул он, когда замерли последние вскрики. — Что ж, теперь у нас есть три чемпиона. Я не сомневаюсь, что каждый из вас, включая неизбранных учеников Шармбаттона и Дурмстранга, будет изо всех сил поддерживать чемпионов. Тем самым вы внесете поистине неоценимый...

Но Дамблдор вдруг замолчал, и всем сразу стало ясно, почему.

Огонь в чаше снова стал красным. Полетели искры. В воздух выстрелил язык пламени и вынес еще один кусочек пергамента.

Длинной рукой Дамблдор автоматически схватил пергамент. Он вытянул его перед собой и уставился на имя, написанное на нем. В течение долгой паузы Дамблдор оторопело взирал на пергамент, а все в зале взирали на Дамблдора. Затем он прочистил горло и прочитал:

— Тадеуш Коморовски!

Зал замер. Тадеуш медленно встал, изумленно глядя на директора. Преподаватели и гости удивленно переглядывались.

— Сэр, — сказал Тадек, — это какая-то ошибка.

— Ошибка исключается, мальчик мой, — покачал головой Дамблдор, — иди к остальным чемпионам.

— Но сэр, я не бросал свое имя в чашу. Это какая-то ошибка!

— Обхитрил всех, а теперь зассал, — послышался голос Рона Уизли со стороны гриффиндорского стола.

Тадек резко обернулся в ту сторону.

— Иди, Тадеуш, — повторил Дамблдор.

И Тадек пошел...

Дамблдору пришлось срочно накладывать на комнату заглушающие чары, чтобы отголоски скандала не были слышны в Большом Зале. Мадам Максим и Каркаров дуэтом орали о жульничестве и требовали дополнительной жеребьевки, чтобы у их школ тоже было по два чемпиона. Бэгмен и Крауч орали друг на друга и на Дамблдора, обвиняя его в подрыве репутации Хогвартса и британского Министерства Магии. Снейп орал, что он отвечает за ученика и не позволит втравливать четверокурсника в Турнир. Дамблдор допытывался у Тадека, как ему удалось обойти Возрастной Рубеж, и кто из взрослых ему помогал. Остальные чемпионы забились в угол и оттуда наблюдали за вакханалией. Оглушенный Тадеуш мотал головой, пожимал плечами и тщетно пытался убедить присутствующих в собственной невиновности.

В конце концов все успокоились, согласились, что делать нечего, и что магический контракт придется выполнять. Почти невменяемого Тадеуша Снейп лично отконвоировал в подземелья.

— Коморовски, вы действительно не просили никого из взрослых бросить в чашу пергамент с вашим именем? — устало спросил он у входа в слизеринскую гостиную.

— Нет, сэр. Слово чести.

Снейп тяжело вздохнул и отправил своего подопечного спать.

В гостиной его ждал весь факультет...

— Коморовски, как ты это сделал? — начал допрос Уорингтон, который сам бросал заявку в чашу.

— Это не я, — ответил измученный Тадеуш, — даю слово, что я не обманывал рубеж и не просил никого из взрослых бросить мое имя в чашу.

— Слово? — протянул Флинт.

Слизеринцы переглянулись. Таким словами на их факультете не бросались.

— Но кто-то же это сделал? — сказал Драко. — Бросил твое имя в чашу.

— Надо было еще обмануть ее, чтобы она выкинула имена двоих от одной школы, — сказала Панси. — Это очень серьезное колдовство.

— Гадство, — поморщился Винс, — если задания рассчитаны на семикурсников, то и заклинания нужно использовать такие, которых мы просто не знаем.

— Думаешь, хотят подставить Слизерин? — нахмурился Уорингтон. — Дескать, мы такие подлые, что готовы угробить одного из своих и подставить школу?

Слизеринцы переглянулись.

— Вот что, — сказал Флинт, — раз уж отвертеться нельзя, ты просто обязан выиграть этот Турнир и утереть всем нос. А мы тебе поможем.

Тадек благодарно кивнул. Пусть немного, но его отпустило.

На другой день все продолжилось. На Тадека косились. Близнецы Уизли за два сикля продавали всем желающим значки, на которых светящаяся надпись "Диггори — наш чемпион" периодически сменялась на "Коморовски — вонючка". В ответ Панси и Милли изготовили серебристые значки с красивой надписью: "Мы верим в Коморовски". Их раздавали бесплатно. В числе первых их прикололи на мантии Невилл и Гермиона. Их примеру последовали некоторые райвенкловцы.

Седрик Диггори вел себя как ни в чем не бывало. Шармбаттонцы искоса поглядывали на слизеринского чемпиона. Дурмстанговцы были более дружелюбны. Крам держался отстраненно. Впрочем, было из-за чего. На квиддичную знаменитость была устроена настоящая охота фанатами и фанатками.

Бабушка Агата написала, что наводила справки и советовалась с мистером Малфоем. Выполнять магический контракт придется и скидки на возраст не будет. Она уверена, что ее внук с честью пройдет все испытания. А мистер Малфой пообещал начать расследование, чтобы выяснить, кто пошел на такое вопиющее нарушение правил.

Сириус написал, что он верит в Тадеуша. И что тот, кто втравил мальчика в Турнир, будет иметь дело с ним.

Люциус Малфой инициировал расследование скандального события. В "Ежедневном пророке" вышла большая статья, осуждающая безответственность администрации Хогвартса.

"Студент четвертого курса факультета Слизерин Тадеуш Коморовски поклялся своей магией, что даже не пытался обойти правила. Он потрясен случившимся, но намерен исполнить магический контракт и пройти все испытания Турнира", — писала известная журналистка Рита Скиттер. Далее шла история жизни слизеринца. Упоминалось, что он является наследником Поттеров. Перечислялись все школьные проекты и патенты, подчеркивалось, что Коморовски и его друзья сломали устоявшуюся традицию факультетской вражды. Приводили слова декана факультета Северуса Снейпа, что у мальчика явный талант в зельеварении. И высказывание магглорожденной студентки факультета Гриффиндор Гермионы Грейнджер, что Тадеуш настоящий друг. С большой колдографии застенчиво улыбался Тадек в школьной мантии с символикой своего факультета.

Мадам Максим и профессор Каркаров сказали, что они шокированы скандальным происшествием и надеются, что проводимое расследование выявит виновников. Так же они выразили надежду, что четырнадцатилетний мальчик с честью пройдет испытания, предназначенные для более старших волшебников.

Далее шли интервью с остальными чемпионами.

А 22 ноября приближалось...

Слизеринцы привыкли, что Грейнджер и Лонгботтом постоянно общаются с ребятами с их факультета. Тем не менее явление двух гриффиндорцев, буквально ломившихся в святая святых — гостиную, было чем-то экстраординарным.

— Вам чего? — спросил их Флинт.

— Мы Коморовски ищем, — ответила Гермиона, — у нас важная информация.

— Если у тебя, Грейнджер, информация по Турниру, то мы все тебя выслушаем. Заходите.

Гермиона и Невилл прошли в гостиную.

— Ну, — поторопил их Флинт.

— Понимаете, — начала девочка, отдышавшись, — дело в том, что все Уизли разговаривали о том, что виделись со своим старшим братом, Чарли. А Рон как-то говорил, что Чарли работает в драконьем заповеднике в Румынии.

Слизеринцы переглянулись. Информация действительно была очень важной.

— А еще Колин Криви видел, как мадам Максим уходила в Запретный Лес вместе с Хагридом, — сказал Невилл. — Хагрид за ней, конечно, ухаживает и все такое...

— Но сам по себе Хагрид ее вряд ли заинтересует, — подхватила Панси.

— Драконы..., — пробормотал Тадеуш.

— В Запретный Лес нас никто не пустит, — заметил Уорингтон.

— А если сверху посмотреть, — предложил Драко.

— В смысле с метлы? — спросил у него Флинт. — Неплохо бы. Но квиддича в этом году не будет.

— А кто нам помешает тренироваться? — коварно улыбнулся Драко.

— Драко, ты...

— Гений. Я знаю.

Слизеринская команда по квиддичу легко получила разрешение на тренировку. Драко поднялся как можно выше. Он несколько раз пролетел довольно близко от кромки леса. А вечером докладывал об увиденном.

— Загоны довольно далеко, и всего я не рассмотрел. Но это точно драконы. Один как раз выпустил струю огня. Всего я насчитал четыре загона.

— По дракону на брата, — заметил Флинт.

— Я читала, что драконов иногда использовали на прошлых Турнирах, — сказала Гермиона, которую считали полноправным членом команды и привлекли к совещанию, — нужно было или пройти мимо дракона, либо что-то отнять у него.

Уорингтон кивнул.

— Скорее всего. Значит так, всем искать информацию по драконам.

Информации было довольно много. Сводилась она к тому, что единственным уязвимым местом у драконов были глаза. Еще чудовище можно было чем-нибудь отвлечь. И все.

Старшекурсники принялись обучать Тадеуша ослепляющему заклинанию. Он старательно учился. Даже проконсультировался с портретом сэра Салазара. Основатель факультета ударился в воспоминания, как они с Годриком Гриффиндором как-то на спор сражались с драконом. И порекомендовал меч гоблинской работы.

— А парселтанг драконы понимают? — спросил Тадеуш, которому очень не хотелось ни убивать, ни мучить величественное создание.

— В общем-то понимают, — ответил сэр Салазар. — Я как-то пробовал с ними поговорить. И даже петь. Но для полной победы нужно отрубить дракону голову.

Тадек тяжело вздохнул. Делать нечего. Придется дракона чем-то отвлекать. Ослеплять он решил только в самом крайнем случае.

Утром 22 ноября вскоре после завтрака всех чемпионов пригласили в учительскую. Там их ждали родственники, приехавшие поддержать.

— Я ужасно волнуюсь за тебя, — сказала бабушка Агата, обнимая внука. — Ночь не спала. Но я уверена, что ты в грязь лицом не ударишь.

— Конечно, бабушка.

К ним подошел Сириус.

— Задай им всем, Тадеуш! У тебя все получится.

Виктор Крам представил Тадеуша своим родителям. Сириус с восторгом отозвался об игре их сына, что было благосклонно принято. Флер Делакур знакомила с соперниками своих родителей. Сириус галантно поцеловал ей руку. Девушка зарделась.

— А теперь еще одна серия колдографий чемпионов и судей, и можно начитать! — ворвался в учительскую Людо Бэгмен.

Чемпионов и судей согнали в кучу. Вокруг суетился штатный колдограф "Ежедневного пророка". Сверкали вспышки. Затем чемпионов повлекли на улицу.

Всех затолкали в большую палатку, где к ним снова обратился Людо Бэгмен.

— Ну вот. А теперь, что касается первого задания. Тут у меня, — он показал им мешочек пунцового бархата, — фигурки драконов. Каждый из вас по очереди опустит руку в мешочек и выберет себе фигурку. Так мы определим вид дракона, с которым вам придется сражаться, и очередь. А задание такое — нужно отобрать у драконихи золотое яйцо.

Чемпионы кивнули.

— Сэр, — спросил Тадек, — а как же дракониха? И другие яйца?

— Как именно вы победите дракониху, неважно, — ответил Бэгмен, — а если она передавит яйца, то с вас снимут баллы. Итак, — он потряс мешочком, — приступаем к жеребьевке. Дамы вперед!

Флер Делакур опустила руку в мешочек. Ей досталась миниатюрная фигурка зеленого уэльского дракона, к шее которой была прикреплена бирка с цифрой 2. Виктору Краму досталась фигурка китайского огненного шара под цифрой 3. Седрик вытащил норвежского горбатого и номер 1. Тадеку досталась венгерская хвосторога и последнее место.

— Ну что, — потер руки Бэгмен, — можно и начинать. Седрик, как только услышишь свисток, выходи из палатки.

И ушел. Чемпионы нервно оглядывались. Седрик был белее бумаги. Наконец послышался свисток. Чемпионы замерли, прислушивась.

А комментарии Бэгмана только усугубляли общее состояние... Жуткие картины возникали в голове у Тадеуша, когда он слышал: "о-о-о, чуть не попался, совсем чуть-чуть"... "вот рисковый парень!"... "хороший ход — жаль, не помогло!"...

А затем, минут через пятнадцать, раздался оглушительный гул, который мог означать только одно: Седрик обошёл дракона и схватил золотое яйцо.

— Очень, очень хорошо! — кричал Бэгмен. — А сейчас — что нам скажут судьи?

Но он не стал произносить оценки вслух; видимо, судьи показывали публике таблички.

— Один закончил, осталось трое! — заорал Бэгман, когда вновь прозвучал свисток. — Мисс Делакур, прошу вас!

Флер резко вскинулась, замерла на секунду и стремительно вышла.

Повторилось все то же самое... "О, не уверен, что это разумно!" — доносились до них весёлые вопли Бэгмен, — "О!... Почти что... Теперь осторожно!... Святое небо, я думал, она его схватит!"

Через десять минут трибуны разразились аплодисментами... Значит, Флер тоже выполнила задание. Пауза... судя по всему, показывают оценки Флер... снова рукоплескания... потом, в третий раз, свисток.

— На поле выходит мистер Крам! — провозгласил Бэгмен, и Крам удалился, оставив Тадеуша в одиночестве.

Он как-то особенно чутко ощущал свое тело; ощущал, как сильно бьется сердце, как от страха сводит пальцы... и в то же время, глядя на стены палатки и слушая, как бы очень издалека, шум толпы, он словно бы находился вне самого себя...

— Очень смело! — орал Бэгмен. Тадек услышал кошмарный, пронзительный вопль китайского огненного шара. Публика судорожно вдохнула. — Вот это храбрость!... И... Есть! Он добыл яйцо!

Рукоплескания осколками разбитого стекла рассыпались в зимнем воздухе. Крам закончил выступление — сейчас наступит черед Тадеуша.

Он встал, заметив мимоходом, что ноги превратились в желе, и стал ждать. Прозвучал свисток. Он вышел из палатки.

Дракониха была огромной... и ... прекрасной...

Тадеуш замер от восторга.

Шшшшух ударило пламя перед мальчиком. Он отскочил.

— Привет тебе! — прошипел Тадеуш на парсентанге, усилив голос Сонорусом.

— И тебе привет, говорящий, — ответила дракониха. — Что тебе нужно?

— Поговорить с тобой, — ответил Тадеуш.

Многолетний опыт подсказывал ему, что ни к чему заговаривать с драконихой о ее кладке. Даже если она поверит, что среди яиц есть подложное, она не подпустит чужака.

— Ты не причинишь мне вреда? — спросила дракониха. — Я слышала, как кричала моя подруга. Ей было очень больно.

— Нет, — ответил Тадеуш.

Дракониха с интересом смотрела на него.

Тадек вдруг вспомнил, что ему рассказывал сэр Салазар. А что если...

— Хочешь, я спою тебе, — предложил он.

— Спой, — согласилась хвосторога.