Колыбель. 1. Феномен Ювэ

— Вы всё-таки присядьте, Фёдор, — пожилой офицер повелительным жестом указал на кресло напротив, — во-первых, корнер Кеннет не является нашим сотрудником, он — офицер безопасности 'Крэйдл индастриз', в которую входит и данное предприятие. Во-вторых, Конфедерация, которую я здесь представляю, никаких претензий к вам не имеет и ваши гражданские свободы никак не ограничивает. В любое время вы можете повернуться и уйти...

— Ой, спасибо, — зло тряхнул головой Фёдор и, развернувшись, пихнул дверь. Та, естественно, и не подумала открываться!

— Не торопитесь Фёдор, — нахмурился полковник.

Ратников это звание присвоил 'безопаснику' мысленно, и исключительно по собственной инициативе. Потенциальный собеседник носил штатский костюм, который выглядел на нём как форма. Офицера выдавала в нём выправка, уверенность и властность — даже некая барственность манер — подтверждали высокое звание человека, 'пригласившего' его на беседу. Ратников не вышел ни родом, ни чином, чтобы с ним захотели встречаться генералы, майор вёл бы себя суетливее. Полковник, однозначно!

— ...Вы же не хотите, чтобы по вашей вине пострадали ни в чём неповинные люди?

— 'Защита благополучия граждан Конфедерации от противоправных действий всевозможных отщепенцев — главная задача Службы Безопасности нашего великого государства!' — на память процитировал Фёдор. — Причём здесь я? Просто выполняйте свою работу. Или меня уже отнесли к 'отщепенцам'?! Нет?..

Ратников не собирался отходить от двери дальше, чем на шаг — и уж совсем не желал усаживаться в приготовленное ему кресло. Ещё раз толкнув дверь, он раздражённо прошипел:

— ...Откройте дверь, полковник!

— Вы умный и внимательный человек, господин Ратников, — офицер широко улыбнулся в типично американской манере, так что любая акула в испуге бросилась бы искать убежище, — но выпустили из виду ещё одну версию всех последних событий от 'феномена Ювэ' до... хм, — странно запнулся полковник, — гибели инженера и исчезновения важных вещдоков. Вам интересно?

— Допустим... — Фёдор перестал толкать и пинать дверь и повернулся к 'эсбешнику'.

— Прошу вас, — собеседник снова указал на кресло, — проявите терпение, господин Ратников, я обещаю, вы не будете разочарованы!

— Пять минут, — отрицательно покачал головой Фёдор, отказываясь от предложения присесть, — у меня ещё много дел, господин полковник.

— Что ж, раз вы, молодой человек, так торопитесь, один тезис обозначу сразу: я убеждён, что убийство госпожи инженера связано именно с выполняемым Си-Эм заказом на интеллектуальные ячейки обшивки конструкции доктора Грауфа, и имеет прямое отношение к гибели судна 'Феномен' пятнадцать-одиннадцать. — Эсбешник с удовлетворением кивнул, заметив интерес Ратникова. — Более того, изучив весь комплекс материалов, аккуратно собранных доктором, я пришёл к аналогичному выводу: катастрофы не случайны. Но виноват в них вовсе не пресловутый 'космический монстр', а 'чужие'.

— ...Уфф, — фыркнул Ратников, наконец отсмеявшись, — благодарю, господин полковник — давно так не смеялся!.. Что? Вы всерьёз считаете, что господин Цао — агент 'чужих'?! Аха-ха! Что, и господин Дайм — тоже? О-хо-хо... ах, вы не уверены!.. А доктор Грауф?!

— Вряд ли, его просто используют 'втёмную', — офицер продолжал оставаться спокойным, но через эту маску нет-нет, да и прорывалась злость... или обида?

— Ну, хоть за Виктора спасибо, — устав смеяться, уже через силу улыбнулся Фёдор. Следователь сошёл с ума?

Космос, путешествие к Луне вполне могло плохо повилять на душевное здоровье человека, привыкшего жить на планете. Многих доводила до истерики даже мысль о том, что за тоненьким слоем обшивки рейсового парома 'Земля-Луна' ничего нет, только пустота и мрак. Медики даже болезнь такую придумали — 'непереносимость космоса'. Оказывается, две трети жителей Земли просто не в состоянии выбраться за пределы своей 'колыбели', сохранив здоровый рассудок.

— Я и мои аналитики, — продолжал эсбешник, убедившись, что Фёдор уже слегка успокоился, — считаем, что на Земле столкнулись интересы двух групп 'чужих'. Одни категорически не хотят, чтобы человечество вышло в Галактику, и, тем более, категорически против любых наших попыток колонизировать иные миры. Другая группа — их, так сказать, соперники...

— Дайте угадаю, — непроизвольно улыбнулся Фёдор, — они-то как раз хотят, чтобы человечество шагнуло на просторы Вселенной!..

— Перебивать старших — весьма невоспитанно, молодой человек, — укоризненно покачал указательным пальцем офицер, — и... нет, вы не правы. Вторая группа не интересуется человечеством вообще, они просто изо всех сил мешают первой, которая препятствует дальнейшему развитию земной цивилизации.

— Знаете, полковник, — нахмурился Ратников, облокотившись на стенку возле двери, — мне это очень напоминает 'теорию заговора'. Ну, вы-то должны знать, но на всякий случай, по пунктам: мировая закулиса, тайное правительство, тонкие манипуляции сознанием, и прочее, и прочее. Ах, да, обычно эти же конспирологи любят порассуждать о страшных секретах истории и, конечно, о 'чужих среди нас'. Лет триста назад их ещё назвали бы 'инопланетянами', но теперь, когда человечество надёжно поселилось на Марсе, Европе, Ганимеде это, согласитесь, звучит несколько... хм, старомодно, что ли?

Конспирологи — Виктор Грауф уже давно крутился в этом странном сообществе и потому сразу же просветил Фёдора, как правильно держаться с этими людьми — обожают приписывать отдельным людям и небольшим социумам сверхъестественные возможности контроля и управления человечеством. В их глазах любой самый мелкий частный конфликт становиться частью всеобщей борьбы... 'бобра с ослом'. Именно так, и с обязательной ухмылочкой характеризовал своих 'коллег'-конспирологов непризнанный учёный. Он пользовался в их среде изрядной долей уважения, поскольку сама жизнь доктора Грауфа доказывала правоту и демонстрировала состоятельность всех опасений конспирологов. И Виктор сразу же предупредил Фёдора, что с 'коллегами' лучше не спорить.

Но напыщенная серьёзность 'безопасника', с которой он рассуждал про 'чужих', вдребезги разбила сдержанность Ратникова. Он не смог сдержаться...

— Смеётесь? — полковник набычился, а жёсткий взгляд из-под насупленных бровей был готов насквозь прожечь хихикающего собеседника (Фёдор опять на смог сдержаться). — Понимаю, как выглядят мои разглагольствования со стороны. Скажите, господин Ратников, вас убедил анализ доктора Грауфа случаев гибели кораблей и судов Конфедерации?

— Да, — Фёдор наконец-то смог взять себя в руки и решил, что этот разговор надо быстрее завершать. — Изложено очень убедительно. Не понимаю, почему научный мир так долго отмахивался от неопровержимых фактов!

— Не понимаете? Тогда предлагаю взглянуть на собранные мною материалы следствий. Служба проводила их в разные годы... десятилетия... столетия, — полковник бросил на стол перед собой тонкую — бумажную! — папочку, — здесь, естественно, только 'выжимка'...

— А на бумаге — для лучшей сохранности? — попытался съехидничать Фёдор.

— Для безопасности. — сухо ответил полковник. — Будете смотреть?

'Нет!' — хотелось крикнуть Фёдору, а затем развернуться и уйти. В конце-то концов, пять минут, которые он обещал уделить эсбешнику, давно истекли. Но язык почему-то не послушался и, к удивлению Ратникова, ответил: 'Да!'

— Как-то всё это не очень убедительно, — Фёдор отложил в сторону изученную папку и перевёл взгляд на офицера, сидящего напротив.

— 'Голые' факты, — покачал головой полковник, — без домыслов и умозаключений. Вас, господин Ратников, не 'цепляет' то, что на протяжении почти трёх сотен лет все попытки расследовать происшествия, подобные 'феномену Ювэ', заканчивались впустую?

— Выглядит странно, согласен.

— Что на протяжении столетий попытки построить что-то вроде 'Хантера' доктора Грауфа, предназначенного для исследования пустого пространства за пределами космических трасс неизбежно приводили сначала к убийствам изготовителей важных узлов, а затем к 'случайной' гибели и самого изобретателя? Вы, господин Ратников, как и доктор Грауф находитесь в группе риска...

— ...Хм, цепочки смертей действительно крайне подозрительны, но ведь в каждом конкретном случае убийца вычислен, найден и наказан. Причём же здесь гипотетические 'чужие'? Где их присутствие?!

— Мотивы!

— Простите, полковник, я вас не понял.

— В мотивах преступления, господин Ратников, — тяжело вздохнул офицер, — для убийства человека, особенно незнакомого или малознакомого, нужны веские основания. Согласен, за десять минут все документы изучить невозможно, вы просмотрели только итоговый отчёт, но в этой же папочке чуть дальше лежат протоколы допросов тех самых убийц. Все эти случаи объединяет отсутствие у убийц сколь-нибудь внятных мотивов для совершения преступления. Люди жили себе, поживали — и вдруг, на тебе! Появляется неодолимое желание убить... вон того... или вон ту... гадину, которая своим дыханием отравляет воздух вокруг. Ни с того, ни с сего...

— Убийцу доньи Аугусты нашли, — сделал вывод Фёдор, по тону эсбешника это стало несложно понять, — так кто же оказался виновен?

— Как вы и предполагали, Фёдор. Один из 'погонщиков' дроидов, обслуживающий оборудование. Его взбесил взгляд, который инженер на него бросила. Память электронных устройств и иуса он стёр, чтобы замести следы преступления. Затем вышел на поверхность Луны, где у него отказал скаф. Он умирал часов пять, это определили медики, а его мотив мы узнали из предсмертной записи.

— Не скажу, что мне его жалко, — упрямо мотнул головой Фёдор, — значит, ваше расследование окончено?

— Нет. Вы же не думаете, что человек с устойчивой психикой, девять лет упорно трудившийся на предприятии, сам по себе решился на убийство? К тому же господин Цао в это время ещё отсутствовал...

— Здрасте, причём здесь Цао?

— Будьте здоровы и вы, — улыбка офицера стала грустной, — аналитики Службы полагают, что на Земле действуют две группы 'чужих'...

— Вы уже это говорили.

— Раз Цао в это время был на Земле, а его передвижения мы знаем поминутно, значит, Службе впервые удалось выйти на агента второй стороны.

— Что? Вы считаете, что Цао — шпион 'чужих'?!

— Да, согласен, звучит бредово. Но факты, господин Ратников! Они, как говорится, вещь упрямая.

— Пфф! — неожиданно для себя фыркнул Фёдор. — Это же ерунда. Цао занимает высокий пост в Восточноазиатском Союзе. Офик такого ранга неоднократно проверен и перепроверен их Службой безопасности.

— Вот именно, их службой. Я же представляю интересы Конфедерации, а не её отдельных членов. Стоп, не спешите возражать, а просто посмотрите: в папочке, что вы так небрежно отбросили в сторону, есть ещё один любопытный документик. В шести исследованных случаях из одиннадцати работы, аналогичные строительству 'Хантера', координировал офик по фамилии Цао.

— Ну и что? Семейные кланы — реальность наших дней даже в Европе и в Америке, а на территории Азии они существуют тысячелетия, а высокие посты традиционно передаются внутри одной семьи. Семья Цао 'держит' должность секретаря при председателе Союза — всем понятно, что азиатами управляет 'Драгоценное наследие', в котором главную роль играет О.К.А., так что должность господина Ву должна называться именно так.

— Вы были бы правы, если существовала бы 'семья Цао'. Увы, её нет. Есть один и тот же человек — или 'не-человек' — который раз в тридцать лет исчезает со сцены и лет через пять появляется вновь, изображая собственного сына... или внука. Сейчас он носит имя Цзыпей, а в предыдущий раз назывался Чжипеем, а до того... да посмотрите сами!

Эсбешник что-то переключил, и перед Фёдором появился целый ряд стерео портретов очень похожих друг на друга людей, одетый каждый по моде своей эпохи.

— Что скажете? -

Для меня все ханьцы на одно лицо, — пожал плечами Фёдор, — но, вроде бы, эти вообще как близнецы!

— Иусы подтверждают, что это одно и то же существо. Совпадение по значимым признакам — вплоть до шестого знака после запятой. В том числе и по ДНК. Так вы поможете Конфедерации, господин Ратников?

Фёдор тяжело вздохнул. С одной стороны, участвовать в каких-либо проектах С.Б. ему не хотелось, с другой... он мазнул взглядом по бумажной папочке. Если за ним и доктором Грауфом действительно охотятся, то...

— Что от меня требуется?..

Последние столетия государства, как организующая и дисциплинирующая общественная сила, всё больше уходили на второй план. Когда-то в древности они, возможно, и были нужны, но глобализация, столь бурно и кроваво начавшаяся тысячу лет назад, постепенно стирала границы между странами, вводила общие стандарты жизни и производства, свободно перемещала по всей планете людей и товары. Государственные силовые ведомства, армия и национальные спецслужбы, утрачивали своё значение, тогда как частные 'охранные' компании и службы безопасности корпораций лишь расширяли спектр полномочий и сферу деятельности.

Когда-то в далёком прошлом государства разделили планету на сотни кусочков — теперь же они более походили на территориальные общественные органы самоуправления, занимаясь поддержанием общественного порядка, местных традиций и решением бытовых проблем жителей своей 'зоны ответственности'.

Все эти столетия значение крупных корпораций лишь возрастало по мере того, как расширялась их сфера деятельности. Ныне, в тридцатом веке, всякая крупная компания старалась и самостоятельно выращивать продукты питания, и производить ткани, одежду, и добывать ресурсы, и выпускать весь спектр бытовых товаров, и строить жилые дома, медиа-центры — всё в дополнение к основным направлениям деятельности и без ущерба для них. Работникам любой крупной компании всё это жизненно необходимо, так зачем же отдавать доходные виды деятельности кому-то постороннему?

А ещё для устойчивости дела лучше, чтобы и мелким бизнесом (кафе и рестораны, салоны красоты, магазинчики, развлекательные центры и прочее) на территории, подконтрольной корпорации или холдингу, занимались именно члены семей собственных работников, а не посторонние люди.

Крупные компании упорно перетягивали социальное 'одеяло' на себя, подменяя государство во всех областях человеческой деятельности.

Поначалу офики (чиновники) только радовались, что хлопот стало меньше, а потом сами не заметили, как перешли на содержание к корпорациям. 'Кто платит — тот и музыку заказывает', так что к началу тридцатого века 'государственных' офиков не осталось, они вымерли, как десятками миллионов лет ранее динозавры.

Излишне говорить, что каждый офик защищал интересы именно тех, кто ему платил...