— Я прошу, что бы вы дали знать, если его состояние изменится, — проговорил голос коменданта Лонгвиля откуда-то издалека.
Это последнее что я успел услышать, прежде чем скрипнула, закрываясь, дверь. Что со мной случилось? Если я ранен, то почему у меня ничего не болит? Почему я ничего не помню? Я начал копаться в своей памяти. Кажется, мы собирались освобождать пленных и пошли к какой-то башне... а что потом было? Не помню... Спать хочется. Может быть, вспомню, когда проснусь?
* * *
Проснулся от того, что тихо скрипнула дверь. Я снова попытался открыть глаза, и на этот раз, мне это удалось, хоть и с большим трудом. Впрочем, мои труды тут же были щедро вознаграждены, потому что я увидел знакомую фигуру в белом халате медсестры.
— Вы уже пришли в себя, Эрик? — спросила Англика своим приятным голосом, склоняясь надо мной.
Ну что тут можно сказать? Кажется, кто-то из богов услышал мои молитвы и решил меня отблагодарить, за то, что я был хорошим мальчиком. Узнать бы еще, как и когда именно я был хорошим, а то, глядишь, еще чего перепадет?
Уиннифред Цельсио, эксперт-криминалист, капрал Стражи
Илис сегодня раньше меня пришел. Когда я вошла в кабинет, он сонно приоткрыл глаз, тявкнул и снова уснул. Опять, небось, всю ночь за кроликами гонялся. Ладно, не стану будить, хотя очень хочется узнать, как там Эрик и шеф. Илис и Селена вчера собирались в клинику, а я не смогла. День рождения у тетушки. У меня совсем немного родственников, но все они обидчивы до ужаса. Если бы я не пришла, тетя Клариса оскорбилась бы ну просто смертельно, так что вместо того, чтобы навестить товарищей, а после вернуться домой и пересчитать обратный генетический итератор[84], мне пришлось весь вечер провести в довольно скучном обществе.
Я прошла к себе за ширму и, конечно, первым делом проверила инкубатор. Я таки успела его вчера собрать, несмотря на то, что меня отвлекли работой на выезде. И не только собрать, но и внести икру на первичное подращивание. Так, что у нас тут? Замечательно, раствор остался прозрачным, икринки подросли. Раза в три подросли, если по объему судить. После обеда можно будет трансплантировать ДНК. Главное, чтобы меня сегодня снова на выезд не дернули.
Я задумалась. Пришло время подумать и о донорах. Конечно, часть ДНК будет моим, это традиция, это не обсуждается. Собственно говоря, одного моего ДНК уже достаточно, но так совсем не интересно. Так я получу своего частичного клона в другом фенотипе. Это, извините меня, вчерашний день. Значит, нужен еще один донор. Кого бы взять? С этим у меня некоторая сложность, если честно. Обычно в Главной алхимической лаборатории мы использовали ДНК кого-нибудь из коллег, но теперь у меня с этим проблемы. Илис — оборотень. Учитывая, что я хочу создать химеру-полиморфа, использовать его ДНК нельзя. Потому что все используют ДНК оборотней, когда хотят получить полиморфа. Я же хочу самостоятельно создать цепочку генов, отвечающую за полиморфизм, а не брать готовую. Использовать ДНК Квентина тоже не стоило, потому что он полукровка. Обязательно найдется критик, который скажет, что мне удался полиморф, только потому, что я использовала образец, у предка которого была открытая мутация, позволившая появиться полукровке. Вот Эрик подошел бы, и я, честно сказать, на него в этом плане сильно рассчитывала, когда обдумывала эксперимент, но теперь, когда он выбыл, придется срочно искать другого кандидата или засовывать икру в нуль-консерватор до лучших времен. Эх... Может, пойти к де Рыфу? Нет, нельзя, тогда все узнают, чем я на работе занимаюсь. Ну да, алхимик, который алхимичит на работе, работая алхимиком — это так необычно!
От моих размышлений меня оторвала Фью, вылетевшая из стены. Илис тут же традиционно чихнул.
— Сообщение для Уиннифред Цельсио и Илиса Зорра от Селены де Трие, — сообщила фея.
— Слушаем, — сказала я, выглянув из-за своей ширмы, а Илис чихнул еще раз.
Фея покосилась на чихающего Илиса и спланировала на стол Квентина, усевшись на его телефон сверху.
— Селена просила передать, что она с утра едет в тюрьму допрашивать тропиканцев, — сказала она. — И чтобы вы пока занимались текущими делами. Она надеется, что к обеду вернется. Илису отдельно просила передать, чтобы он не забыл написать рапорт о том, что было ночью.
Илис спрыгнул на пол, превратившись в человека.
— Это она хитро придумала, — проворчал он. — Сама в тюрьму отправилась, чтобы рапорт не писать. А я опять отдуваюсь.
— Вообще-то не в моих правилах разглашать тайну переписки или сам факт ее, но ладно уж... Оба заказа по муниципальному контракту, так что не будет вреда, если я вам скажу, что только что доставила рапорт от Селены де Трие премьер-лейтенанту Свиклаю.
— Что за муниципальный контракт? — поинтересовалась я.
— Вчера подписала. Ваш капитан уговорил. Такой мужчина... Доставка корреспонденции и устных сообщений для Стражи по специальной цене и в приоритетном режиме. Имейте в виду, если вызываете меня по служебной надобности, так и говорите, тогда мне Стража платит. Вообще, если честно, мне это не совсем выгодно, но я сознательный член гражданского общества, и, плюс ко всему, мне с бухгалтерией пообещали помочь. Ну и деньги одной суммой в конце месяца на счет — очень большая экономия сил.
— Какая тут экономия? — не понял Илис, шмыгая носом и стараясь не чихнуть.
— А ты вот сам подумай: вот вызвали меня, дали письмо, дали монетку, я письмо отнесла, а монетку мне потом куда девать? Правильно, к себе в тайник, карманов-то у меня нет, я одежду не ношу. А это лишний прыжок, между прочим! Ладно, что-то я засиделась у вас. Ответ давать будете?
— Нет, — ответила я.
Фея взмыла в воздух и вылетела сквозь стену, а Илис, ворча, сел за стол и взялся за ручку.
— А что вы опять такого ночью делали? — поинтересовалась я.
— Эрика спасали, — гордо ответил Илис. — Ну, то есть, это Селена его спасала, а я морально поддерживал.
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовалась я.
— Сейчас расскажу, — сказал Илис. — Началось все с того, что мы пошли к Квентину...
* * *
... попросил, чтобы племянника к нему на свидание пустили. Селена согласилась. Знаешь, что я скажу? Очень жалко и обидно, что он убийца.
— Согласна с тобой, — сказала я Илису. — Такой специалист! Наши некроманты, как мне кажется, на такое и близко не способны. У них вообще другая специализация. Они больше с телами работают, ну, конечно и с призраками тоже, но совсем не так.
— Ну а потом я сразу сюда побежал, — сказал Илис, откладывая ручку в сторону. — Потому что, если бы я сначала домой, то поспать бы совсем не получилось бы. Уф... закончил.
— Молодец, — похвалила я его, — знаешь...
Договорить мне не дала Фью, которая влетела в окно, неся в руках конверт.
— Пакет от Сильвио Амаранта, — сообщила она. — Ответ будет?
— А, это, наверное, список тех, кто у него побывал, — сказал Илис, чихая. — Он вчера обещал вспомнить и записать. Ответа не будет.
Фью покинула нас тем же путем, каким и пришла, а Илис вскрыл конверт и достал оттуда три листа, исписанные мелким убористым почерком.
— Ого, — сказала я.
— Угу, — согласился Илис. — К нему много народа ходит. Не дом, а двор проходной. Я говорил, что он мне книжку подарил?
— Ты нам ее даже показывал, — напомнила я.
— Вообще, этот список уже не нужен, — сказал он. — Мы и так знали, что кошак у него побывал. О, еще одно совпадение. Яльга Лонгвиль, цель визита — интервью для газеты 'Вестник Ицкарона', дата визита — одиннадцатое мая. Жена коменданта Лонгвиля. Ну, это точно не она.
— Долго же ваш Амарант список составлял, — заметила я.
— Ну, еще бы, — простодушно ответил Илис, — Столько писать... и вспоминать тоже.
Дверь в кабинет открылась, и мы увидели страж-секретаря нашего капитана Мартину Богаж.
— Здравствуйте, — поздоровалась она. — А кто у вас тут делом о разбитых телефонах занимается? На доклад к капитану.
* * *
Вернулся Илис сильно озадаченным.
— Ну? — спросила я его.
— Я ему все рассказал, а он нас похвалил, — сказал Илис. — А еще сказал ехать в ратушу, где двадцать минут назад еще один телефон разбился. В закрытой комнате. Поедешь со мной?
— Зачем? — не поняла я.
— Вдруг потребуется экспертиза.
— Вы к Амаранту и Пфунгу без меня ездили, — напомнила я. — И без экспертизы вполне обошлись. С чего бы в ратуше-то она понадобилась бы? У меня дел куча, артефакты, что вы вчера добыли, надо до конца разобрать, потом еще по позавчерашним вашим телефонам надо что-то внятное написать...
А еще этот выезд может растянуться на полдня, а у меня в инкубаторе икра перезреет и придется все с начала начинать.
— Стесняюсь я один, — признался Илис и посмотрел мне в глаза. — Ратуша все-таки, кабинет советника... Поехали, а? Пожалуйста...
Как тут откажешь?
* * *
— Добрый день, стражи.
Советник Адам Уорт оказался мужчиной лет пятидесяти, с худым лицом, выдающимся открытым лбом, крупным квадратным подбородком и тронутыми первой сединой темно-русыми волосами. Про такой взгляд, как у советника, говорят, что им гвозди гнуть можно. Голубые глаза смотрели прямо, почти не мигая, словно видели все насквозь. Лично мне не по себе стало. Удивительно широкоплеч, высок ростом, одет в серый костюм хорошего сукна.
Разбитый телефон лежал на полу, слева от стола, за которым сидел советник. Илис поздоровался, деловито повел носом, чихнул, уселся в предложенное кресло, а я села в другое, рядом.
— Вы можете задавать ваши вопросы, господа, — сказал Уорт, закончив нас изучать.
Илис покосился на меня. Я ободрительно улыбнулась ему и чуть заметно кивнула, хотя в присутствии советника и сама чувствовала себя не очень ловко. Илис кивнул в ответ, достал свой блокнот и протянул его мне. Так он взял меня, чтобы я протокол допроса вела? Ну, нахал... Ладно, так и быть. Я отодвинула его блокнот и достала из сумки свой.
— Когда вы видели телефон последний раз? — спросил Илис советника. — Целым, я имею виду.
— В восемь двадцать семь, — ответил Уорт. — Непосредственно перед тем, как идти к ратману на доклад.
— А когда обнаружили, что он разбит? — спросил Илис.
— В восемь пятьдесят три, когда вернулся от ратмана, — ответил советник.
— Когда вас не было, кто-нибудь сюда заходил? — спросил Илис.
— Секретарь не имеет привычки заходить в мой кабинет в это время, как и пускать в него посетителей, если вас это интересует.
— Мы поговорим с ней отдельно, — сказал Илис. — А кто у вас сегодня был в кабинете?
— Я сам, секретарь, советник Тапер, госпожа Фьюарин и господин Дуглас из финансового департамента, — ответил советник.
Илис, на секунду прикрыв глаза, кивнул.
— Вам знаком господин Вивьен ла Локо? — поинтересовался он.
Кажется, советник слегка удивился.
— Да, — ответил он, — мы знакомы. Виконт приехал из Винчеции с рекомендательным письмом от одного моего приятеля. Я в молодости путешествовал, в том числе бывал и в Винчеции.
— А что он хотел от вас, советник? — спросил Илис.
— Главным образом, чтобы я представил его нашему обществу, — ответил Уорт. — Что я и сделал, пригласив его на прием, который давал в среду, девятого числа. А что, вы его в чем-то подозреваете? Я не видел его после приема, если вас это интересует.
— Может быть, — сказал Илис. — А в этом кабинете он бывал?
— Да, в ту же среду, перед обедом, — ответил советник. — Секунду...
Он протянул руку к перекидному календарю, что стоял у него на столе, перекинул несколько листков и добавил:
— Да, верно, в среду, девятого числа, в двенадцать двадцать одну.
Илис покивал и многозначительно посмотрел на меня. Я пожала плечами.
— А с госпожой Яльгой Лонгвиль вы знакомы? — спросил Илис.
— Разумеется, знаком, — ответил советник, удивившись, как мне показалось, еще больше.
— Она бывала у вас здесь недавно? — спросил Илис. — Зачем?
— Бывала. Вы, вероятно, слышали об ее паровом двигателе новой конструкции? Город весьма заинтересован в том, чтобы она устранила выявленные на испытаниях недостатки в самое короткое время и запустила в производство новые пароходы. Но, лично я поднял на заседании Совета вопрос о необходимости заключения с ней муниципального контракта до устранения замечаний. Мое предложение было одобрено и сейчас мы готовим необходимые документы.
— Когда она у вас была? — спросил Илис.
— Не далее, как вчера, в одиннадцать сорок две, — ответил советник, снова сверившись со своим календарем. — Визит был краткий, всего тринадцать минут, ее дочь раскапризничалась, но основные вопросы мы обсудить успели.
— Она к вам с дочерью приходила? — спросила я.
А то как-то неудобно совсем, только пишу и молчу, надо же и мне что-то спросить.
— Да. Девочке нет и года, насколько я в этом разбираюсь. Госпожа Яльга часто берет ее с собой на встречи, как я слышал, — ответил Уорт. — Во всяком случае, за последние полгода мы с госпожой Лонгвиль виделись три раза и все три раза она была с дочерью.
— Ну а теперь, — сказал Илис, поднимаясь, — ознакомьтесь с протоколом, а я пока осмотрю место преступления.
И перекинулся в лиса. Уорт с интересом поглядывал на Илиса, подписав протянутый ему протокол, кинув на него всего один взгляд.
— Признаться, до меня доходили слухи, что капитан Андерсон начал брать оборотней на службу, но я не думал, что они будут способны к такой работе, — сказал Уорт. — Считается, что они не совсем уравновешены для этого.
— Обычно — да, — не стала я спорить с советником. — Низкий уровень дисциплины, высокая агрессивность, метеозависимость и лунозависимость, но Илис не такой. Илис — уникум и большой умница.
Большой умница тявкнул в знак согласия, после чего чихнул и превратился обратно в человека.
— Я закончил, — сообщил он. — Сейчас мы заберем телефон и уйдем.
Я вытащила из своей сумки большой бумажный пакет и отдала ему, он быстро собрал обломки и, распрощавшись с советником, мы уже через минуту общались с его секретарем. Собственно, разговор с ней вышел коротким, она лишь подтвердила слова своего шефа, и еще через десять минут мы вышли из ратуши.
— Ну, что скажешь? — спросила я, когда мы вышли.
— А давай в кафе зайдем, — предложил Илис. — Я тут знаю приличное местечко, там очень вкусно мороженое делают. Я угощаю. Там и поговорим.
Вот что значит вовремя назвать человека уникумом! Я задумалась. Для обеда было еще рано, но от мороженого я бы не отказалась. Судя по всему, сегодня подходящего донора я уже не найду, так что все равно придется икру консервировать до лучших времен. Остается только надеяться, что Эрик быстро поправится.
— Пойдем, — сказала я, вздохнув.
Мороженое — очень слабое утешение, но лучше такое, чем вообще ничего, правда?
Квентин Уиллис, сержант Стражи
Быть больным, как оказывается, не так уж и плохо. Давно забытое чувство: с тобой снова обращаются как с ребенком. В том плане, что снова никого не интересует твое мнение. Снова за тебя решают, когда тебе вставать, когда тебе ложиться, когда тебе завтракать, хочешь ли ты спать со светом или без света, и множество других мелочей. В моем случае сходство усиливал еще и тот факт, что Бланка снова была рядом.
