Ну что сказать? Тут я с ним был полностью согласен. Более того: пить ему вчера вообще не стоило. Впрочем, наверняка Уиллис и в этом случае что-нибудь придумал бы. Лично я, после знакомства с Милисалэ, Уиллиса почти не осуждал. Кто захочет такого мужа для кузины? Тем более любимой кузины, если я что-нибудь в этой жизни понимаю, конечно.
Уиннифред Цельсио, эксперт-криминалист, капрал Стражи
Вот уж не ожидала, что вернусь в кабинет первой. Ведь из морга я на работу не сказать чтобы сильно торопилась: забежала на Малый рынок и на распродажу к Мраморкроху. Конечно, в рабочее время ходить по магазинам не полагается, но с другой стороны Квентин мои эксперименты одобрил, да и не зря завернула к Мраморкроху. Там я перехватила прекрасный большой инкубатор за двадцать грифонов, и это — вместе с доставкой до моей квартирки! Закажи я такой специально, пришлось раскошелиться бы монет на тридцать пять, как минимум, так что я была очень довольна. Завтра займусь амниотической жидкостью[93], потом переселю наиболее перспективный образец, а дальше... Дальше останется только ждать, регулировать состав жидкости, вводя в нее питательные вещества и записывать в журнал наблюдения. А после... Впрочем, не стану забегать вперед, эксперимент еще толком не начат, не стоит загадывать результат.
Проверив состояние моих замечательных химерок, я занялась анализом яда с болтов, что дал мне утром Эрик. Впрочем, тут сюрпризов не предвиделось, да и процесс пошел так удачно, что результат я получила всего через двадцать минут. Как раз к возвращению Селены.
— Ты одна? — спросила я ее.
— Шеф сейчас будет, он у лейтенанта, — отозвалась вампирка, — да и, кажется, я голоса Эрика и Илиса слышу.
Минутой позже нас в кабинете стало четверо. Мои коллеги, судя по всему, прибывали не в лучшем настроении, ну так не всем же и везти сегодня должно, правильно?
— Ну, что там с тем эльфом? — с порога поинтересовался Эрик.
— Он умер, — ответила я.
Эрик положил на стол Квентина большой бумажный пакет, забрался на подоконник и закурил.
— В жизни бы не догадался, — поддержал он шутку, хотя тон его был довольно кислым. — Это все, что ты можешь сказать?
Илис устроился на диване рядом с Селеной и, положив морду ей на колени, задремал.
— Нет, не все, конечно, — ответила я. — Если тебе интересно, то смерть наступила от попадания арбалетного болта в легкое. Умер он довольно быстро, секунд за сорок. Острие болта было смазано ядом, но тот подействовать не успел — ему минуты полторы надо. Яд идентичен яду на болтах, которыми в Соню стреляли. Он называется ку-таре, его делают из плодов грязевой пальмы, что растет в джунглях южной Тропиканы.
— Да? — заинтересовалась Селена. — Так яд тропиканский?
— Ну не то чтобы, — сказала я. — Его и катайцы используют, и жарандийцы. Я бы, во всяком случае, о происхождении убийцы на основании этого факта предположения строить не стала бы.
— Что еще? — спросил Эрик.
— Ну, если тебе интересно, могу рассказать, что ел ваш эльф на обед и ужин, — сказала я.
— Нет, этого не надо, — сказал Эрик.
— Еще я думаю, что ваш эльф — бывший военный, пехотинец, скорее всего стрелок. На теле следы трех ранений, характерные мозоли на стопах, плюс мозоли на ладонях и пальцах от тетивы арбалета. Арбалет я, кстати, тоже осмотрела, как специалист могу только сказать что он не магический. А как не специалист, могу порекомендовать обратиться в лавку Крушикувалды, где он был куплен. Она на улице Трех охотников где-то.
— Это-то ты откуда узнала? — выпучил на меня глаза Эрик, да и Илис поднял голову.
— Там, на прикладе у арбалета — клеймо, — сказала я. — А у меня есть сильная лупа, и я читаю гномские руны.
Эрик вполголоса выругался себе под нос.
— А я, что б ты знал, понимаю по-тропикански, — сказала Селена. — Так что будь добр, ругайся на каком-нибудь языке, которого я не знаю. Мне тропиканцев сегодня хватило.
— Извини, — очень серьезно сказал Эрик. — Что, не раскололись?
— Да нет, раскололись, — ответила Селена. — Просто надоели они мне. Как послушать — все такие несчастные, а копнешь поглубже — убьют и не поморщатся. Кстати, сегодня ночью, скорее всего, будет облава.
— О, — обрадовался Эрик. — А мне можно будет поучаствовать?
— Нужно, — сказал Квентин, заходя в кабинет. — Если будет облава, каждый боевой маг — на вес золота. А может быть, до вечера еще и в аресте поучаствуешь.
Илис затявкал.
— И ты тоже, конечно, — кивнул Квентин. — Как у вас с эльфом? Нашли что-нибудь?
— Не особо, — ответил Эрик. — Сэр Соня знать не знает, кто ее заказал. Сам эльф — отставной стрелок XVI стрелкового имперского полка, звали его Вирифель Зарафатаэль, ему было семьдесят четыре, последние две недели он прожил в пансионе 'Экономичный', приехал из Сурана после увольнения. Демона он вынул из кристалла. Кстати, Вэнди, посмотри, он там, в пакете. Собственно, пока все. Ну не считая того, что мы теперь знаем, в какой лавке был куплен арбалет, из которого он стрелял в Соню. Может быть, там же был куплен и арбалет, из которого его самого убили. Болты-то одинаковые. Яд на болтах — ку-таре. Что еще? Ах, да...
Эрик соскочил с подоконника, забрал у меня пакет, из которого я успела достать треснутый кристалл и вытащил путеводитель со сложенный в восемь раз картой города.
— Ты не знаешь, что у нас тут и тут находится? — ткнул Эрик пальцем в разложенную карту.
— Тут, если мне не изменяет память, 'Жарандийский окунь'. Таверна такая, довольно приличная. Скажем так, простые матросы туда не ходят, там все больше боцманы да капитаны пьют. Дороговато там, но и алкоголь — не самая сивуха, да и девочки посимпатичнее работают. А вот тут — особняк рода Лавадера. Только они в нем не живут последние лет восемьдесят, они в загородное имение перебрались. Там разве что слуги остались, чтобы за домом следить. А что?
— Илис унюхал метки на этой карте, — ответил Эрик. — А карту мы в комнате у этого самого Заратафаэля нашли.
— Льюр Лавадера — это ведь тот, кого мы в баню водили? — поинтересовалась Селена.
А еще тот, у кого я взяла генетический материал для моей маленькой химеры-перевертыша.
— Да, — сказал Квентин. — Тот. Но, конечно не факт, что Заратафаэль именно его искал.
— А почему тогда мы с тобой сразу про него подумали? — спросила Селена с тонкой улыбкой.
— Кто такой этот ваш Льюр? — спросил Эрик.
— Эльф с большими связями. Такими большими, что когда мы взяли его по подозрению в убийстве Александра Свита, то вытаскивать из тюрьмы его явился сам лейтенант Свиклай. Он его просто выпустил, а нам сказал этого самого Льюра больше как версию не разрабатывать, — ответила Селена.
Ого. А вот этого я не знала, и Илис, судя по тому, как ушами зашевелил — тоже.
— Ничего себе, — согласился с нами Эрик.
— Ну, Свиклай сам этим не очень доволен был, ему приказали — он его выпустил, — сказал Квентин. — Кстати, та записка, что нас на Сырюка в конечном итоге навела — дело рук этого самого Льюра, готов спорить. А вообще-то, это была информация не для широкого распространения.
— А я ее широко и не распространяю, — сказала Селена. — Тут болтунов нет. Раз Эрик взялся за дело, где этот эльф может появиться — значит, должен знать с кем имеет дело.
А я-то такой важной персоне нос расквасила! Похвалиться, что ли? Нет, пожалуй, не стоит. На прошлой работе я однажды шефу уже похвалилась. Теперь у меня другая работа и другой шеф.
— Что ж он за человек-то такой? — сказал Эрик. — Откуда у него такие связи?
— Вот уж не знаю, — ответил Квентин. — Насколько я про него наслышан, ему за шесть сотен лет, в армии Ицкарона, когда она у нас еще была, имел чин полковника. Он один из самых сильных эльфийских магов, собственно ради этого его и выводили.
— Выводили? — спросила я.
Как-то очень нехорошо у меня под ложечкой засосало.
— Ну да, — ответил Квентин. — Ты же знаешь, что в среднем, у эльфов магические способности встречаются чаще, чем у людей?
— Да, — сказала я. — Чаще, но сила эльфийских магов ниже силы магов-людей в среднем в шесть раз. Хотя, как известно, один из пяти высших магов — эльф, во всяком случае, был им, пока не стал вампиром.
— Именно так, — кивнул Квентин. — Странно было бы, если бы потомок величайшего мага всех времен и народов об этом не знала. Разумеется, эльфийских патриархов такое положение вещей не очень радовало. Вот они и решили вывести эльфов с более серьезным магическим даром.
— Как вывести? — спросила я.
— Банально, с помощью искусственного отбора. Давным-давно замечено, что магические способности передаются по наследству, причем, если оба родителя маги, то вероятность того, что их ребенок будет магом, учетверяется.
— На самом деле там все не так просто, — усмехнулась я. — Учетверяется — это статистически полученное значение. Реально в этом участвует очень много факторов, я как генетик говорю.
— Ну, я-то не генетик, да и эльфы, которые начинали этот проект, тоже вряд ли были генетиками, — сказал Квентин. — Так что они использовали те методы, которые были им доступны. В каждом поколении отбирались эльфы и эльфийки с самыми сильными магическими способностями, после чего их женили и ждали следующего потомства. Затем процесс повторялся.
— Это же жутко долго, — сказала я.
— Да, говорят, эксперимент был начат еще при Короле[94], — усмехнулся Квентин. — Но эльфам-то куда особо торопиться? Для такого метода селекции они очень хорошо подходят. Вы же знаете, что у эльфов в порядке вещей браки между двоюродными братьями и сестрами? Это потому, что, видимо, есть какой-то генетический механизм, который мешает накапливаться отрицательным признакам и мутациям. Собственно говоря, браки между более близкими родственниками тоже не запрещены, просто обычно это не принято. Конечно, если нет какой-нибудь высокой цели.
— Значит Льюр — один из продуктов этого эксперимента? — спросила Селена.
— Весь род Лавадера — продукт этого эксперимента, — сказал Квентин. — А сам Льюр — его конечный результат, вернее один из конечных результатов. Его родители — родные брат и сестра, близнецы. Были сильнейшими магами своего поколения.
— Фу, — сказал Эрик. — По-моему, это — отвратительно.
— Думаю, тут надо учитывать и религиозный аспект, — подала голос Селена. — Ведь, если не ошибаюсь, верховные боги ицкаронского пантеона — Идра и Раста — родные брат и сестра, да и Библиотекарь[95] с Гламурой — тоже.
— Да, пожалуй, — сказал Квентин. — Хотя у эльфов более силен культ Луни, а она другим богам не родственница, да и мужа у нее нет. С тобой, Эрик, я спорить не стану. Но надо учитывать, что в те времена, когда их женили, эльфийская община посчитала, что цель оправдывает средства. Их самих, видимо, это устроило, будь они против — брака бы не было. Так что я попридержу свое 'фу' при себе.
— Интересно, почему я про этот эксперимент ничего не знала? — сказала я.
— Ну, официально он давно прекращен, лет пятьсот как. Про него теперь и эльфы далеко не все знают. Я бы тоже про него не узнал, если бы не стал интересоваться Льюром. Спросил у отца, он мне и рассказал. Вообще, эльфы про это распространяться не любят. Оно и понятно — кому приятно вспоминать провал?
— Провал? — не поняла я. — Разве ты не говорил, что Льюр — один из самых сильных эльфийских магов?
— Он чуть ли не лучший результат этого эксперимента. 'Чуть ли' — потому что лучшим результатом был его старший брат. Тот был настолько силен, что вошел в Круг высших магов. Но все же самым сильным магом он не стал. По иронии судьбы, почти в то же время, с разницей лет в пятьдесят, родился Ауран Великий. Тот самый, что был сыном гончара и швеи, и в предках, по крайней мере, на три поколения назад, никаких магов не имел. Представьте, какой был удар по напыщенности остроухих!
Кажется, Квентину доставляло удовольствие представлять, какой это был удар.
— Ты сказал 'официально давно прекращен', — заметила Селена. — А неофициально? Неужели на эксперименте, который шел столько времени, так легко поставили крест?
Квентин скривился.
— Неофициально у него изменилась цель, — сказал он. — Те эльфы, которые раньше занимались этим вопросом, теперь просто подыскивают пары для одиноких эльфов и эльфиек. Они теперь не магов выводят, они теперь озаботились тем, чтобы ицкаронские высокородные эльфы вообще не вымерли. Следят, за тем, чтобы никто без пары не остался. Оно, может быть, и не так плохо было бы, учитывая эльфийскую невысокую рождаемость и количество погибших в суранско-ицкаронских войнах[96], но вы представить себе не можете, какие они навязчивые!
Интересно, значит, они нашего шефа тоже в оборот взяли?
— Ладно, исторический экскурс закончен, — сказал Квентин. — У нас работы полным-полно. Илис, тебя тоже касается. Отчет написал?
Это касалось и меня, и дело не только в том кристалле, что принесли Эрик и Илис. Теперь мне надо было протестировать всех моих химерок на наличие магического дара. Нелегкая задача, но крайне важная. Если у химеры-перевертыша будет сильный магический дар, то это поставит крест на всем эксперименте. А шанс на такое развитие событий вдруг стал угрожающим: по отцовской, если так можно выразиться, линии моих химерок ВСЕ предки были сильными магами. А ведь день так хорошо начался...
Эрик Рок, маг-практикант Стражи, студент МКИ
Льюр Лакриза Логро Лоренцо ап Левтарин Лавадера оказался совсем не таким, каким я его представлял по рассказу Квентина. Высокий, широкоплечий, с гордой правильной осанкой. Глаза голубые, взгляд спокоен и немного насмешлив. Волосы цвета соломы, прямые и длинные. Одет в темно-зеленый костюм, который прекрасно на нем сидел. Ничуть не похож оказался этот эльф ни на урода-вырожденца, ни на сильного мага. Я вообще мага в нем почти не почувствовал, даже когда специально сосредоточился. Это только об одном могло говорить: милорд Льюр Лавадера прекрасно контролировал свой талант, гораздо лучше, чем все те маги, которых я повидал за свою жизнь.
— Можно просто Льюр, — сказал он мне, присаживаясь за наш столик. — А вы тот самый Эрик? Наслышан.
— От кого? — опешил я.
— Главным образом от профессора Райдера, моего друга, — ответил он.
Вот уж не ожидал, честное слово. Чего это Райдеру говорить обо мне с кем-нибудь?
— А вы уже сделали заказ? — спросил Льюр.
— Нет, — ответила Селена, — мы ждали вас, милорд.
— Вы очень любезны, миледи, — отозвался он в тон вампирке. — В таком случае, давайте позовем официантку. Девушка! Будьте добры!
Я заказал куриную котлету со сложным гарниром, двойную порцию, конечно, чай и пару ватрушек. Селена ограничилась чаем, как всегда, а эльф попросил принести картофельный салат и кофе без сливок и сахара.
— Итак, чем вызвано ваше желание увидеть меня? — спросил Льюр. — Сдается мне, вы вряд ли вспомнили обо мне просто так. Разве вы не поставили в том деле точку?
— Поставили, — сказала Селена. — Но, видите ли, Льюр, у нас теперь есть другое дело, и в нем вдруг появилось ваше имя.
