| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Девушки с удвоенной силой заработали крыльями, вылетая из широко открытой пасти чудовища. Последняя ловко выхватила свое длинное копье, что торчало у самой щеки Наукрота, одним концом упираясь в язык твари, а другим — в крайний надломленный клык. Вслед за ней с треском захлопнулась пасть, оставляя ликующих крыс в гордом одиночестве и без противного Короля.
— Нет, только не это! — выкрикнула Рилана — на их маленький спасательный отряд надвигался бесконечная туша Ужаса-из-Глубины.
Громадные глазенки с оранжевыми зрачками злобно смотрели на людей, а широчайший рот, увенчанный лесом клыков, раскрывался все шире.
— Нам конец, — печально прокомментировала Неописуемая, и вдруг поцеловала Карлсвина в губы. — Чего терять? — философски заметила она. — Все равно живем лишь раз!
Раскрасневшийся Астридович безвольно висел в ее объятиях и на его лице блуждала милая улыбка тихого идиота — хорошо быть целованным такой красавицей. Пусть даже перед смертью...
Черная пасть все надвигалась, еще секунда — и все умрут.
— Гу-уп! — сообщили где-то сверху.
Ужас-из-Глубины пьяно закатал глаза и перевернулся вверх необъятный бок.
— О! Да вас уже спасли, — угрюмо констатировал Азар Михасильевич, выглядывая из-за высокой макушки чудовища. При этом он медленно поднимался — на голове Ужаса росла внушительная шишка.
Глава 7
(некоторые мистические учебные предметы)
(взрослый вариант эпиграфа, потом уберу)
"Это как? Еще и экзамены сдавать надо?"
Молодая проститутка устраивается на работу в бордель
(детский вариант эпиграфа)
"Это как? Еще и экзамены сдавать надо?"
Буратино устраивается работать на пилораму
Внизу клокотал нешуточный бой. Несмотря на то, что Ужас-из-Глубины парил сейчас в глубоком нокауте, осмелевшие Наукроты продолжали атаковать. Их зеленоватые туши поблескивали под колдовскими огнями Стража. Валькирии едва успели немного отдалиться от скопища нападающих, когда активизировалось напевное заклятие.
Кто тут, кто тут, кто тут ходит,
Обижжжает ззздесь детей,
И кошшшмарики наводит,
Берегись, мурло-зззлодей!
Вот как выйду — будет худо,
Лучше убегайте с глазззз,
А не то сссхарчу, как блюдо,
И не пожжжалею вассс. Жжжжжжжжжжж!
Эту нехитрую и довольно дурацкую песенку напевал кто-то донельзя огромный, что выходил из магического цветка. Оранжевое растение раскрыло свой черный бутон, выпуская на волю демона-защитника.
— И это ваш Страж ужасный? — рассмеялась Валька, пальцем тыкая по-дружески в маленькое плечико Амура. — Обыкновенный шмель — полосатый, с красным человеческим лицом, усатый и волосатый, только большой очень.
Она с интересом рассматривала демона, что отряхивался от угольной пыли и широко взмахивал тонкими прозрачными крылышками. От того, что крылья были величиной примерно с девятиэтажный дом каждое, лишь одно движение поднимало невыносимо громкий жужжащий гул. Вокруг завыли сильные ветры — разноцветные туманы всколыхнулись, даже пароходик закачался, будто на высоких волнах. Мощное движение воздуха оттолкнуло большинство Наукротов, заставило их слепо закружиться в пучине Бездны. Многие из тех, кто вернулся, потеряв страх перед заклинанием валькирий, повернули вспять. Но несколько зеленовато-гадостных туш прорвалось — около двух десятков.
Чудища неслись на спасительниц мальчика, и ничто не могло их остановить — ни пылающие копья воительниц, ни короткие, словно выстрелы, заклинания. Только...
— Ого! — выдохнула Астафьева, заворожено наблюдая за Стражем.
Цветок медленно угасал, терял очертания, превращаясь в тонкие веревочки пара и теряясь в радужных туманах. Циклопический шмель поднялся над растением, расправив крылья и потрясая желто-черным брюшком. На задней части туловища демона блестел гигантский шип — металлическое жало. И орудовал Страж этим шипом здорово как мастерски! Это как раз и восхитило Вальку — она буквально замерла с приоткрытым ротиком, во все глаза уставившись на шмеля-силача.
Прозрачные крылья мелко трепыхались, отгоняя Наукротов, что пытались подобраться к защитнику поближе. Полосатое брюшко то прижималось к груди, то стремительно распрямлялось, поражая зазевавшегося противника. Цепкие лапки оранжевого оттенка бешено вращались, лишь иногда останавливаясь для передышки, когда уставали.
Страж замер на несколько мгновений, остановив мощные движения крыльев, и спустился немного пониже, словно заманивая тварей вслед за собой. Наукроты бросились за ним, игнорируя валькирий, что тем временем уже почти приблизились к пароходу. Некоторое время в туманах нельзя было ничего рассмотреть, только слышались утробные вопли атакующих созданий, да жужжание шмеля.
Из глубины заиграла широкая радуга, изящным порталом расчертив Бездну Знаний, и освещая бушующий бой. Под ней, словно Гулливер, окруженный карликами, яростно бился Страж. Страшилища нападали на него, словно мухи на большой полосатый бочонок с медом. Но эта мохнатая бочечка совершенно не желала поддаваться Наукротам, невзирая на то, что парочка бестий смогла цепкими пастями ухватиться за брюшко демона. Страж натужно гудел, отмахиваясь от юрких страшилищ, и почти каждый его удар попадал в цель.
Бестии одна за другой вскидывали скрюченные лапки к верху, переворачиваясь на зеленые спины — кто с пробитым черепом, кто от страшного удара в нос, а кто и вовсе с распоротым брюхом. Что-то вязкое и темное разлеталось из поверженных противников шмеля — Валька догадалась, что это кровь. Она брезгливо сморщила носик и отвернулась, тем более, что прямо перед ней, хватаясь за разбитые Азарой появились закованные в броню девушки.
Первой на палубу соскочила Неописуемая, по-молодецки, вернее, по-девичьи выкрикнув, когда из ее ласковых рук маленьким кубарем скатился Карлсвин.
— Спасибо, Рилана, спасибо, — сконфуженно бормотал толстячок. — Я тут уж сам как-нибудь. Сам...
Девушка смеялась, протягивая ладони к Астридовичу и пытаясь обнять простодушного человечка. Но тот испуганно отскочил, не желая "тут слюни распускать женские", как он сам и сообщил. Наемный убийца с пунцовыми от смущения ушами скрылся за поворотом палубы, а тем временем на пароходик уже садились новые спасительницы.
Народ скандально загудел, приближаясь к валькириям. Кто-то, чтобы поздравить, а кто-то, чтобы просто обнять — кому же неприятно будет пообниматься немного с прелестной красавицей? Разношерстая толпа окружила пленников наукротиного желудка, похлопывая Ростика по плечам и поздравляя с успешным избавлением от кошмарных клыков и желудков.
К удивлению Гувича, всякие гоблины, эльфы и змеелюди, которых здесь имелось больше всего, почти мгновенно переключили свое внимание с его щуплой персоны на грязную рожицу крысиного Короля. Недавно спасенный из черной утробы Наукрота, маленький человечек испуганно жался к перилам и отбрыкивался каждый раз, едва кто-то делал попытку дотронуться до него. Поскольку желающих посмотреть на забавное создание имелось в достатке, то Королю приходилось постоянно помахивать грязными пятками в воздухе — казалось, что он яростно гребет на невидимом катамаране.
Только Ростик подумал об этой интересной лодке, как с удивлением заметил в глубине Бездны Знаний точно такую же, как и себе представлял. Белоснежные надутые корпуса-лыжи из какого-то легкого материала, широкие крылья по бокам, парочка небольших пластиковых сидений, что возвышались наверху строения — самый, что ни на есть катамаранчик. Только махонький очень — издалека похож на со спичками. Гувич с интересом всматривался в разноцветные туманы, где плавно парил себе этот кораблик, совершенно не обращая внимания на красный пароходик и на творящийся там галдеж.
Толпа продолжала накатываться на Короля — тот крутился в маленький перепуганный комочек и прижался к Ростику, словно ища поддержки и защиты. Катамаран тем временем приближался к парящему на боку Ужасу-из-Глубины. Лодка все увеличивалась, и сейчас уже напоминала не спичечный коробок, а, скорее, большую перевернутую антенну, какие в советские времена по телевизору показывали. На одном сидении, комфортно закинув ногу на ногу, сидел молодой мужчина с гладко выбритой головой. Он был облачен в бесформенную и, несомненно, очень удобную рясу черного, наподобие тех, что любят носить священники. Сверху различить черты лица "катамараниста", как подумалось Ростику, казалось невозможным. Только длинные рыжие усы топорщились в стороны, параллельно надбровным дугам. "Лысый" вертел между пальцами толстым витым посохом, украшенным металлическими кольцами и лентами разного цвета. А висящей в воздухе ногой постоянно помахивал, словно набивает невидимый футбольный мяч. Словом, мужчина выглядел бы довольно радушно и весело, если бы не красные перепончатые крылья за спиной.
— Смотрите, — зашепталась толпа, на некоторое время оставляя Короля в покое. — Главный Мыш появился.
— Сейчас Наукротам наподдадут! — отозвался кто-то громким басом. — Распоясались, ироды. Не будь я больным таким, — продолжил тот же человек, — я бы им показал.
— Здравствуйте, коллега! — человек на катамаране поднял свою лысую голову и приветственно помахал в сторону парохода.
Его лицо показалось Ростику очень знакомым, будто бы он видел его в далеком детстве, или в давно забытом сне. Испещренный глубокими морщинами лоб, далеко выступающие рыжие брови — в тон усищам, заостренный нос, как у коршуна, и такой широкий улыбчивый рот, что за толстыми губами почти терялись щеки.
— Здоров будь! Как оно там, с Апокалипсисом твоим? — из гущи легкокрылых фэйри выбрался внушительный детина.
Размерами он серьезно проигрывал перед тем же учителем рукопашной борьбы, но примерно в таком соотношении, и выигрывал в весе. Его необъятное пузо катилось впереди своего владельца, свисая тучными жировыми складками с широкой металлической повозки на одном надутом колесе. По тому, что шину "колесика" явно открутили от КАМАЗа, или Татры, можно было представить примерные размеры немалого животика мужчины. Вместо ручек, на тачке крепился металлический пояс, что обхватывал этот жиртрест за шею. При ходьбе толстяк стабильно нагибался головой вперед — собственное пузо тащило его лицом поближе к палубе.
— О, Господи, — очень яро перекрестилась миниатюрная девушка, сидящая на спине черного кота. — Неужели это опять он в этом году преподавать будет?
Эта странная парочка, кот и девчонка, появилась здесь как из-под земли — внезапно и почти бесшумно. Только едва заметно заколебался воздух, да закачались волосы нескольких валькирий.
— А что будет? — спросил вдруг очень знакомый голос. У Ростика даже ёкнуло в груди.
Он повернулся и встретился взглядом прямо с раскосыми темно-карими очами Вальки. Несколько секунд они смотрели друг на друга, не в силах что-либо сказать, или сделать. Наконец, странный маленький человечек с крылышками и в набедренной повязке, заметив, что девочка окаменела, взлетел у нее перед глазами и активно замахал пухленькими ручонками.
Астафьева мигнула очаровательными густыми ресницами, и развернулась к Бездне, где за перилами пароходика к дерущемуся с Наукротами Стражу, спешил катамаран.
"Ненавижу его! — подумал Гувич, не зная даже, к кому относится эта мысль — к "лысому", или к противному Амуру, что не дал им с Валькой наглядеться..."
— Опять тебе что-то показалось, Сирилла? — грозно спросил жирдяй на повозке. — Чем я тебе в этот раз не нравлюсь?
— Пшел вон! — завизжала девочка, пришпоривая кота маленькими пяточками. — Не желаю даже видеть тебя, Альвазар! Мылся бы почаще!
Истошно мяукнув, котяра сделал высочайший прыжок и, перелетев через курчавую голову толстяка, скрылся в ближайшей каюте.
— Опять! — загоревал несчастный Альвазар Кабанович — главный повар Академии. — Почему она меня не любит? Я же ее так... Все, решено, — пробормотал он про себя. — Сегодня же приму пропозицию, и еще Всадников с собой позову. Плюнем, и пойдем к... — тут он запнулся, увидев, что на него смотрит не одна пара глаз.
Шеф-повар неимоверно покраснел и тут же провалился сквозь землю. Вернее — сквозь палубу, шепнув какое-то заклинание перемещения в пространстве.
Тем временем лысый парень, впоследствии, как узнает Ростик, зовущийся Акупунктурием Восемнадцатым — Одним из Всадников Апокалипсиса, уже размахивался посохом на одинокого Наукрота. Чудище кружило около своих собратьев, что густым зеленым коконом облепили бедного Стража, и никак не могло протиснуться, найти хоть маленькую брешь в шевелящейся массе.
Коротко вспыхнув красным светом, посох внезапно превратился в большущий двуручный топор с широким лезвием. При этом он изменялся на лету — можно было рассмотреть, как обычная палка, украшенная витиеватой резьбой, начинает покрываться тонкой металлической пленкой. Верхушка посоха раздалась вперед и назад, как будто раскрывается веер, между ее краями мыльным пузырем надувался острый боек оружия. Но в цветастом воздухе секира казалась еще иллюзорной, призрачной — до тех пор, пока плавно изогнутое лезвие не соприкоснулось с зеленеющей головой Наукрота.
Чудище взвыло, поднимая коротенькие лапки, но не в силах достать даже до катамарана — не то, что до своей морды. Из его клыкастой пасти густо полилась темная жидкость, испаряясь среди волнующихся туманов.
Личики погибших студентов радостно заулыбались, потрясая невидимыми кулачками, и начали строить Наукроту издевательские рожицы. Монстр скукожился, прижал лапы-крючки к зеленому брюху и беззвучно испустил дух.
А дальше, так совсем понеслось веселье — Азара, до сих под сидевший на затылке Ужаса-из-Глубины, с громким гиком спрыгнул в гущу врагов.
"Какой храбрец, — подумала Валька".
— Какой дурак! — выдохнул кто-то из толпы пассажиров, наблюдая за тем, как учитель по драке хлопается прямо на голову Стражу.
От сильнейшего удара при соприкосновении Михасильевича с макушкой демона, в клочья разорвались сразу несколько порождений Бездны. Наукроты буквально лопались, когда Азара вскочил, держась пальцами босых ног за мохнатую голову защитника валькирий, и начал раздавать звонкие оплеухи.
Всадник Апокалипсиса недовольно скривился — ему, видимо, хотелось в одиночку отличиться в расправе над зеленошерстыми чудищами. Секунду подумав, лысый также соскочил с катамарана и плечо к плечу с Михасильевичем начал орудовать своим посохом-секирой. Противные уродцы из Бездны Знаний потерпели сокрушительное поражение — их осталось всего пятеро, да и то самых маленьких. Видимо, на таких Наукротов у героев не поднялась рука...
Не прошло и пяти минут, как бой закончился. Остатки армии чудищ позорно сбежали, поджав куцые хвостики и оставив широкоплечих врагов в одиночестве. В общем, из добрых дяденек никто не пострадал — лишь Страж, ошалелый после неожиданной встречи с Азарой, тихо гудел и встряхивал головой. Затем, когда Акупунктурий вместе с учителем единоборств перебрались на белоснежные сидения катамарана, демон сварливо погрозил им жалом. Он еще немного пожужжал, яростно жестикулируя конечностями, но потом сложил крылья и растворился в воздухе — заклинание перестало действовать.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
