| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Как только золотой портал ворот приоткрылся, оттуда выпорхнули насколько розовощеких Ангелочков. Они, смешливо потирая пузиками и весело дрыгая ножками под белыми с серебряным шитьем набедренными повязками, окружили странник. Некоторые из них тут же затеяли между собою свару, мол, кто будет провожатым новой ученицы. Пухленькие щечки краснели от наивной детской злости и обиды. Крылатые детишки разгонялись на лету и сшибались, словно маленькие пузатые петушки, кричали что-то тоненькими голосками и дрались между собой.
Лелайлина не стала долго ожидать, а просто вытащила из толпы дерущихся самого спокойного Амурчика и вместе с ним пролетела в ворота.
Невзирая на то, что гостьи давно растворились в оранжевой дымке, пернатые мальчишки не закончили свою бурную крикливую забаву и продолжали драться. В белоснежном тумане, ниспадавшем со стен тоннеля кружились выдранные волосы и серенькое перья, вниз, куда-то в неизвестность, ведь пола-то не было, падали густые комочки пуха.
— Вот мы и на месте, — довольно прорекла Златодарственная, опуская девочку на невысокий постамент. — Держи своего провожатого амура и жди здесь на кого-то из деканов, или аспирантуры. Я же полечу посмотреть, не натворил ли мой класс новой неповторимой беды.
Астафьева приняла на руки брыкающееся обеими ножками тельце ребеночка и прижала его к груди. Она посмотрела вслед Архангелу, удивляясь, насколько невероятным стало ее первое сентября.
— Отпусти меня, кому говорят! — внезапно запищали ей под самым ухом, и Валька машинально раскрыла объятия.
Амур сочно брякнулся на поверхность постамента, но в последнюю секунду взмахнул крылышками и воспарил над девочкой. Его румяные щечки раскраснелись, а гневно сжатые кулачки сотрясали воздух. Крылатый ребеночек зашуршал, перекатываясь через голову — видимо, он так пытался себя успокоить.
— Да ты знаешь, кто я такой? — бушевал он.
— Нет, — покачала головой девочка, — прости меня, масюпусенька.
— Что? — маленькое личико Ангелочка потемнело от обиды. — Да я на тыщи две годиков от тебя старше буду, соплячка! А ты меня под ноги роняешь!
— Прости, — Астафьева сконфузилась и шаркнула ножкой по камню.
— Руклий, — буркнул Амур.
— Чего? — не поняла Валька.
— Зовут меня так, — уже более миролюбиво сказал Ангелочек, уменьшаясь в размерах и усаживаясь Астафьевой на плечо.
Он оказался очень легким — не тяжелее перышка. Поправив девочке воротник, Руклий заворочался на ткани школьной формы и зашептал ей в ушко.
— Видишь, что перед нами? — Его голосок звучал очень торжественно, — Бездна Знаний?
— Ух ты, — восхитилась Валька, всматриваясь вниз.
Постамент, на поверхности которого стояла школьница, оказался продолжением крутой горы, чья вершина пряталась в далеких облаках наверху. Сразу же под ногами девочки, за самым краем ее временного места обитания, начиналась пустота. Действительно Бездна с большой буквы — везде, сколько хватало глаз, в серебряных туманах терялись любые представления о реальности этого мира.
Среди прозрачных завихрений пара и легкой мерцающей дымки, сверкающих всеми возможными цветами, переливаясь и сливаясь между собой в безудержной пляске, бурлила бесконечность. Везде и всюду медленно проплывали серые исполинские киты с черепахами на спинах, циклопические черепахи со слонами на панцирях и невероятных размеров слоны, населенные какими-то созданиями поменьше на собственных шкурах.
Мимо, опрокидываясь и трепеща тонкими страничками на виражах, пролетали книги и большие фолианты любых форматов и расцветок. Чуть пониже, где в тумане виднелась золотистая артерия какой-то реки, повисшей в неизведанном пространстве, парил миниатюрный красный пароходик, попыхивая зелеными дымками.
— Вот это да! — прошептала Валька, приоткрыв рот от восхищения. — Какая она большая!
Девочка подняла голову и увидела перед собой Академию.
Тем временем демонский агрегат летел сквозь толщею атмосферы. Паренек, перепугано прижавшийся к ноге Баала, заметил про себя этот неприятный момент и отстранился. Ему удалось на карачках подползти к краю диска и посмотреть вниз.
В груди резко похолодело, а по спине пробежались ледяные мурашки. С невероятной скоростью из-под его ног, вернее, побелевших костяшек пальцев, уцепившихся за разогретый шипящим воздухом металл, стремительно отдалялась родная планета. Поверхность диска покраснела, разогреваясь на скорости, и ладони приятно ласкало теплом. Но очень скоро температура поднялась до крайней точки раскаленного металла, и Ростику пришлось подняться на ноги, чтобы не заработать волдыри.
— Не хочешь еще раз за туфлю подержаться? — насмешливо бросил Сургут, таращась на паренька фиолетовыми зрачками на фоне черных очей. — Могу потом дать поносить, когда дипломную накатаешь.
— Не надо, — неопределенно ответил парень, сам не зная, хочет он прижаться к ногам Демона, или завладеть его поношенной обувью. Он с трудом заставил себя успокоиться и посмотреть на то, что открывается впереди.
А перед ними, конечно же, мрачной безмолвностью раскрывался космос. Печальные мигающие звезды устало таращились им вслед, когда оставляя короткий, растворяющийся в безвоздушном пространстве, огненный хвост. Солнце неодобрительно кивнуло, не слишком радуясь полету дьявольских путешественников. Планеты, до того без удержи кружащиеся, приостановились, замирая и поворачивались, словно спинами, к невольным космонавтам своими расплывчатыми материками.
К Демону не прикасались даже вездесущие солнечные лучи — они обтекали, обходили его стороной, пугливо щупая фигуру мальчика, и так же убегали, как от Баала. В этот момент Гувич понял, что нелюбовь всего живого теперь будет следовать за ним по пятам, наверное, целую жизнь. Ему стало очень грустно, хотя и довольно интересно — а что же будет дальше?
— Я всегда думал, — задумчиво проговорил Ростислав, — что для путешествия в Ад надо спуститься под землю, а не в космосе летать.
— Мы не в Пекло летим, — усмехнулся Сургут. — В том месте будет, ой как, пострашнее!
Он неизвестно от чего расхохотался и захлопал себя по животу и бедрам.
Парень недоумевающее посмотрел на своего спутника, но промолчал, затаив дыхание — их проглатывала необъятная черная дыра. Угольные щупальца проходили совсем рядом, казалось, дотронься эта извивающаяся материя к тебе, и все — ты труп.
Боль накатила внезапно, бросив Гувича на теплый металл. Из его носа хлынула кровь, пачкая изящные туфли Черта Адольфовича. Тот пренебрежительно скривился, будто бы увидел раздавленную лягушку, отодвигаясь от мальчика подальше.
— Нос к верху подними, — скомандовал Демон, когда Ростислав улегся на спину. — И держи так, пока не присохнет! И ноздри зажимай!
Школьник застонал, корчась в муках — его внутренности горели огнем, а на голову, казалось, упала большая чугунная брыла. Конечности скрючились, а ногти слабо царапали поверхность диска — тело пыталось уйти, убежать отсюда, из нутра давно погибшей дыры, упавшей саму в себя.
— Это наша кара, малой, — прокомментировал Сургут, и паренек заметил, что кулаки Адольфовича очень твердо сжаты. Да так сильно, что сейчас лопнут от напряжения. — Мы никогда не будем любимы ни одним живым существом — созданием Бога, поскольку каждая сущность надеется попасть не в наши лапы, а туда — поближе к солнечному кругу.
— Я понял, — слабо простонал Гувич, ощущая, что боль понемногу отступает. Он даже сел и облегченно вздохнул.
Диск летел сейчас по ослепительно белому тоннелю, края которого терялись в слабом желтоватом мраке. Стены этого коридора плавно расходились в стороны к низу и почти незаметно сближались вверху, где вдали мерцали вездесущие звезды.
Вскоре перед путешественниками уже возвышались громадные золотые ворота, но услышанного ранее Валькой божественного пения не последовало. Вместо того, чтобы приоткрыть створку ворот, Демон взмахнул рукой и диск так резко рвануло в сторону, что паренек едва устоял на ногах. Летательный аппарат с визгом долгое время проносился мимо сияющих золотом толстых прутьев, когда ворота сменились бесконечной оградой.
— Вот мы и дома! — Черт Адольфович многозначительно поиграл бровями, протянул руки и нажал когтистым пальцем не небольшую кнопочку звонка.
Диск остановился перед маленькой калиткой, размещающейся между прутьями забора. Она была достаточно большой для школьника, но вот Демон бы протиснулся туда с большим трудом.
— Кто тама? — раздался хриплый трескучий голос.
— Нового отрока привезли, милейший, — ответил Баал, прижимая демонскую рожу поближе к смотровому глазку калитки.
Несмотря на то, что и забор, и эта дверка состояли из тонких золотых, или позолоченных полос металла, с другой стороны не виднелось ничего — только густой серебряный туман.
— На Диаволистику, надо полагать, — хмыкнул невидимка. — Куда же еще такую непотребщину пропускать?
Пока Ростик размышлял, обижаться ему на эти слова, или не стоит, жалобно заскрипели давно не смазанные петли и калитка отворилась. Изнутри их обдало теплом и горячим оранжевым светом. Воздух над головами спутников заполнился диким ревом далеко не божественной музыки — грохнул тяжелый рок в исполнении тысячи электрогитар и тамбуринов. У присутствующих завибрировали зубы, казалось, что с них сейчас посыплется эмаль. Волосы просто вставали дыбом, когда, словно в дешевом фильме ужасов, зарычал хриплый басок, срывающийся местами на тонкий фальцет.
Входи, входи, чего ты встал,
Войдешь и канешь в мрак,
Взойди, науки пьедестал
Пусть вознесет, дурак
Тебя, тебя, не надо лжи,
Признайся, ведь ты — трус!
Иди, учись и не спеши,
Узнай все муки душ!
Лети, лети, на крыльях Тьмы,
Пусть дрогнут все враги,
Пусть Рай падет, тогда, как мы
Вонзим в его мозги
Свой крест, свой крест, что нам влачить
До края мира надо,
Ты должен, парень, изучить,
Что ты — отродье Ада!
Давай, давай, иди вперед,
Не дрогнет пусть рука,
И слава Пекла пусть войдет
В столетия-века!
Вот о чем пел надтреснутый голос, проникающий глубоко в сознание школьника. Эти странные слова будоражили душу, заставляя ее вибрировать от желания тут же вступить в ряды Демонов и заняться растлением бедных грешников.
— Чего стоишь? — Демон подтолкнул мальчика в плечо. — Входи — это тебе не Врата Ада! И поздоровайся с персональной Бездной Знаний. И сразу же увидишь нашу Мистическую Академию.
Гувич переступил через невысокий порог и оказался на широком каменном плато, что резко обрывалась над необъятным океаном пустоты. Внизу, под гранитным краем, расплывались разноцветными пятнами дымки, где порхали всевозможные книги, книжки и гримуары. Посреди Бездны Зданий возвышался громадный остров, окруженный неприступными серыми скалами, усыпанными гнездами горных птиц. В глубине острова за красивым систематично рассаженным парком и несколькими голубыми озерами виднелись крепкие красные с белым стены какого-то строения.
Если бы не высокие остроконечные башни и не широкие каменные площадки на крышах, покрытых бронзовой и серебряной черепицах, Ростик мог бы спокойно перепутать это громадное строение со Львовским Национальным Университетом имени Ивана Франко. Правда, изрядно разросшимся учебным заведением, чем в родном городе мальчика. Над выпуклыми прозрачными куполами, предположительно, из толстого стекла, и над острыми башенками, развивались белоснежные с золотым и красные с черными символами знамена. Левая половина Академии казалась немного помрачнее правой — над ней клубились тучи, опоясанные молниями и падал густой дождь. Даже сюда, за много километров, на вершину плато, доносились гулкие раскаты грома.
Над другой частью загадочного мистического заведения жарило ослепительное солнышко — небо над ним оставалось чистым, без единой тучки. Только на крае небес, соседствовавшим с той половиной учебного городка, где красные флаги встречались чаще, иногда виднелись жиденькие облачка. Впрочем, они довольно быстро растворялись в воздухе.
Над крышами Академии парили едва видимые отсюда силуэты. Казалось, там, на широких крыльях гордо реют орлы, или другие птицы, спасаясь бегством от мерзких ведьм на метлах и от черного дракона, плюющегося огнем. В глади озер плескались громадные туши каких-то водоплавающих животных, по голубой поверхности скользили лодочки и катамараны. В парках бегали мелкие зверушки, от едва заметной ограды по разноцветным воротам проехалась зеленая карета, сливаясь с кронами деревьев.
Чуть поодаль, почти примыкая к строениям Академии, раскинулся невзрачными серыми двориками старый готический замок. Казалось, сейчас его ворота приоткроются вслед за подъемным мостом, и по нему промчится бравый рыцарь на гордом белоснежном скакуне. Узенькие окошка в замковых стенах подслеповато таращились на окружающий мир и на странные круглые сооружения под крутой горой, в которую врастали камни этих стен. Дальше вился густой темный лес, пробегавший по краю острова и скрывавшийся где-то вдали.
За растворившимися в пелене дождя строениями, на левой части учебного заведения, тянулось широкое поле, освещенное загадочными розовыми лучами. Этот бледный свет испускала тонкая высоченная башня, нет, скорее — игла. Она стояла на самом краешке коричневого пятна, кажется, болота.
В глубине болотистой местности на исполинском каменном пьедестале сверкал какой-то предмет, переливаясь насыщенными лучами всех цветов зеленого спектра. На территории трясин также виднелось небольшое каменное возвышение, окруженное деревянными заграждениями. Там скакали закованные в блестящую броню воины, восседая на волосатых шестилапых животных. Оттуда доносился звон оружия и задорные крики, когда две группы всадников разбегались с двух концов площадки и сшибались, лупя один другого тяжелыми мечами, в самом центре возвышения.
— Разглядел? — Баал подошел совершенно незаметно — как и подобает всем уважающим себя Демонам.
— Не совсем, — признался парень, во всю таращась в сторону недалекого острова.
— Ну, ничего, — Черт Адольфович подтолкнул его к краю плато. — Еще успеешь высмотреть до дыр. Ну, или глаза вывалятся, — вдруг засмеялся он. — Что ж, иди давай! — торжественно обратился Сургут, указывая крючковатым пальцем вперед. — Тебя уже персональная книга дожидается!
Демон вдруг ловко пнут мальчика под колени. Тот вскрикнул, и, теряя равновесие, слетел с обрыва. В ушах восторженно заревели ветры, а вокруг забился цветной туман.
"Хорошо, что Бездна не имеет дна, — подумал Ростик и похолодел от следующей мысли. — Или имеет?"
Глава 5
(первый раз в первый ужас)
"А теперь, познакомьтесь, дети!
Это наш новый ученик — Андрюша Чекатило!
Девочки, только не издевайтесь над ним — он очень ранимый"
Классная руководительница 6-б класса
Валька просто сияла от счастья. Вокруг, куда только хватало глаз, кипели теплые Туманы Знаний, как назвал их Руклий. Все просто звенело красотой, и девочка с удовольствием внимала разноцветным дымкам в бездонной глубине, в центре которой возвышался Остров Академии. Еще несколько минут назад она стояла на верху обрыва, а сейчас Архангел плавно опускала ее на палубу маленького парохода.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
