Метка оборотня

Метка оборотня

Часть 1

Избранная духом

Жизнь на протяжении веков;

Душу страшный голод терзает;

Вечные прятки под ночи покров,

Но о муках этих никто не узнает...

Дух, скитающийся по лесам,

Обозленный на жизнь изгнанник,

Человек и зверь, верный двум мирам,

И во тьме одинокий странник...

Был теплый осенний вечер. Ранняя сентябрьская пора, едва сменив летний зной, уже успела позолотить деревья, окрасив их в ни с чем не сравнимое буйство красок всевозможных цветов и оттенков. Однако погода по-прежнему продолжала радовать своими солнечными, не по сезону прекрасными деньками, хотя все чаще и чаще в их великолепие начинал вторгаться прохладный дождь, грозя надолго затянуть небо тучами и предвещая надвигающийся сезон холодов. В такие дни множество людей, невзирая на сырость, стремились успеть понежиться под последними теплыми лучами остывающего солнца, и желая отдохнуть от суеты надоевших будней, отправлялись на природу, которая щедро встречала их необычайно богатым урожаем.

Сумерки только начали опускаться на землю, а лес уже погружался в сон. Ночные звуки пришли на смену дневному шуму: грохот моторов автострады утих, так что было уже не различить, в какой она стороне; закончив перекличку, дневные птицы устроились поудобнее в уютных гнездах, а совы заухали, приветствуя свое пробуждение; застрекотали сверчки, нарушая неугомонными песнями неизменно воцаряющуюся в темноте тишину; злее зажужжали проголодавшиеся комары. Трое девушек с трудом пробирались сквозь заросшую вековыми деревьями и молодой порослью густую чащу. Под их легкими шагами шуршала пожелтевшая трава и только-только начавшие опадать листья, а звонкие девичьи голоса отдавались гулким эхо в вечернем лабиринте деревьев, вторгаясь в уединенную гармонию природы чужеродным гомоном.

— Ну вот! Мы, кажется, заблудились, — жалобно сказала одна из девушек своим спутницам. Они с самого утра бродили по лесу, но только сейчас начали понимать, что не могут найти выход из него.

— Да уж, ничего не скажешь, сходили по ягоды! — сверкнула глазами в ее сторону другая девушка.

— Только не надо в этом винить меня, Ева! — запротестовала первая.

— А кого же тогда, Лилия? — злилась Ева. — "Какой хороший день, какая погода! Давайте по лесу погуляем, девочки. Там, наверно, сейчас хорошо!" — разве это не твои слова?! Это ты виновата, что мы заблудились!

— Хватит ссориться! — прикрикнула на подруг третья. — В лесу быстро темнеет. Давайте лучше наберем веток для костра, пока не стало совсем темно.

— Кира, ты что собралась здесь ночевать? — испугалась Ева. — Но ведь здесь же опасно! Лучше искать выход!

— Единственный выход сейчас — это разжечь костер, — доказывала Кира.

— А знаешь, Ева, Кира права, — неожиданно встала на сторону Киры Лилия. — Если мы днем не смогли найти дорогу, то ночью тем более не сможем. И, в конце-концов, я предпочту греться у костра, чем бродить по темному лесу!

— Хорошо! А где мы возьмем еду? Лично я проголодалась, — продолжала спорить Ева, цепляясь за любой предлог лишь бы не проводить ночь под открытым небом, хотя и догадывалась, что другого выбора у нее нет.

— Я тоже проголодалась! Но еще больше я устала, — не уступала Лилия, пытаясь заставить подругу признать очевидное.

— Девочки, вы опять начинаете спорить! — возмутилась Кира, не в первый раз беря на себя роль миротворца и самозваного лидера. — Мы ведь набрали немного ягод?

— Набрали, — осторожно подтвердила Ева.

— Ну вот! Ими и поужинаем, — непререкаемым тоном заявила Кира.

Ни одна из подруг не нашла, что возразить. Они обе привыкли к рассудительности Киры и всегда признавали ее негласный авторитет. К тому же они прекрасно понимали, что на ночь лучше сделать привал, какой бы ужасающей не казалась для них эта идея. Ещё немного побродив по лесу в поисках подходящего для ночлега места, девушки решили устроиться на небольшой полянке под старым раскидистым дубом. Большие ветви закрывали их от ветра, а полянка давала возможность разжечь костер, не причиняя вред дереву. Неподалеку был ельник, где подруги наломали веток, из которых соорудили некое подобие постелей, а так же набрали немного сухих сучьев для костра, который не только согревал бы их в промозглую осеннюю ночь, но и разгонял зловещую темноту, освещая импровизированный лагерь и отпугивая диких зверей, с которыми им не очень хотелось встречаться.

Приготовив таким образом себе ночлег, девушки поужинали собранными за день плодами и, подбросив в костер еще веток, легли спать, перед этим договорившись о ночном дежурстве. Пока двое из них спали, третья должна была наблюдать за костром и следить, чтобы рядом не появились незваные гости вроде ночных хищников, а в случае опасности предупредить остальных. И так по очереди. Первой дежурила Кира. Через три часа она должна была разбудить Лилию, а Лилия еще через три часа — Еву, которая бы бодрствовала до самого подъема. Вскоре после того, как Ева и Лилия легли спать, а Кира заступила на свое дежурство, совсем стемнело. Лес окончательно погрузился в сон вместе со всеми своими обитателями.

Кира сидела у костра, скрестив ноги в позе лотоса, и грела, вытянутые ладонями вперед, руки. Ее подруги мирно посапывали на постели из еловых веток. За два часа девушка уже привыкла к пению сверчков и перестала пугаться, когда мимо пролетала очередная сова. Только назойливые комары не давали покоя, хотя и на их жужжание Кира вскоре научилась не обращать внимание. Сидя так у костра, она решила, что к концу своего дежурства не будет будить Лилю, предоставив ей возможность подольше поспать, так как, по мнению Киры, Лилии досталось самое сложное дежурство, а самой Кире совершенно не хотелось спать. Ночная "тишина", потрескивание в костре веток, звездное небо над головой и сладкая истома — все это нравилось Кире.

Она,блаженно потянувшись, пересела ближе к дубу и, оперевшись о его ствол, стала рассматривать небо, которое всегда завораживало ее своими непостижимыми просторами и загадочными узорами звезд. Огромный желтый диск луны подобно внимательному оку безмолвно взирал на нее в ответ, а вокруг него задорно сияли яркие созвездия, среди которых взгляд Киры привычно отыскал Дракона между Большой и Малой медведицами. Это было ее любимое созвездие из-за легенды, которая его окружала. В ней говорилось о последнем драконе, и хотя Кира знала легенду с самого детства, она уже не помнила ее в точности, но звучала она примерно так. Еще до времен существования науки и даже письменности на Земле жили чудесные создания, которых теперь мы считаем мифическими. Эти эльфы, феи, нимфы никогда не представляли для живших в то время людей никакой опасности, но всегда пугали их своей непохожестью, и потому люди, будучи еще дикарями и варварами, истребляли прелестных существ, не понимая своей жестокой ошибки. Тогда же жили и драконы, которых люди убивали так же безжалостно и беспощадно, а меж тем драконов становилось все меньше и меньше, пока не остался последний из них, но и он не прожил дольше положенного срока. Когда встала угроза над людьми, он отдал свою жизнь, дабы спасти человечество, невзирая на то, что из-за них погибло его собственное племя. За этот самоотверженный и великодушный поступок душа его была вознаграждена символом вечной памяти и, вознесшись на небо, стала созвездием. С тех пор созвездие Дракона всегда сияет в ночи, напоминая людям о великой жертве последнего из рода драконов.

Вспоминая эту легенду и завороженно разглядывая звезды, Кира не заметила, как сон начал потихоньку одолевать её, и когда она уже готова была покориться ему окончательно, неподалеку вдруг тревожно зашуршали кусты, и зловеще хрустнула ветка. Девушка мгновенно насторожилась, забыв про охватившую ее сонливость, которую словно рукой сняло из-за пришедшего ей на смену страха. С бешено колотящимся сердцем Кира тихо встала, так чтобы не разбудить подруг, взяла из костра одну из горящих головешек и осторожно подкралась к кустам. С минуту Кира зорко вглядывалась в темноту, пытаясь уловить хоть малейшее движение, но искренне надеясь, что шорох ей всего-лишь померещился. Страх опутывал и сковывал движения, сердце готово было вырваться из груди, но любопытство все же победило. Она раздвинула колючие ветви и заглянула за них. Никого. — Наверное, я просто устала, — с облегчением вздохнула Кира, но на всякий случай еще раз пристально осмотрела кусты, чтобы удостовериться, что там действительно никого нет, а убедившись в этом, уверенно обернулась...

И завопила во всю силу своих легких! На нее из темноты смотрела пара нечеловеческих янтарных глаз, которым придавали поистине дьявольский блеск отбрасываемые костром блики. Ужас приковал Киру к земле. Парализованная им, она не могла ни пошевелиться, ни прекратить кричать, потому что из-за страха не сознавала даже, что душераздирающий визг на самом деле принадлежал ей, а не тому кошмарному созданию, которое взирало на нее из тьмы.

Оглушающий вопль подруги резко выдернул Еву и Лилию из блаженного неведения снов. Не успев проснуться как следует, они инстинктивно вскочили на ноги, но не могли ничего толком ни понять, ни рассмотреть, усиленно моргая слипающимися веками.

— Кира? — встревоженно позвала Ева, отчаянно пытаясь стряхнуть остатки сноведений.

— Что случилось? — одновременно забеспокоилась Лилия.

Сонные оклики подруг вызволили скованное страхом сознание Киры из оков ужаса, и обретя, наконец, способность двигаться и управлять своим голосом, девушка успела только хрипло выкрикнуть: "На дерево!", прежде чем самой сломя голову броситься исполнять собственный приказ. Наверное было в ее голосе что-то такое, что заставляло чувствовать неподдельную тревогу, потому что ни Еве, ни Лилии не взбрело в голову спорить с подругой. Вместо этого они с невероятной быстротой последовали примеру Киры, решив отложить на время какие-либо вопросы, и не по-девечьи резво вскарабкались на дерево, под которым спали.

Прошло достаточно много времени, прежде чем девушки смогли отдышаться и придти в себя до такой степени, чтобы захотеть разобраться в том, что произошло.

— Что это было? — нерешительно осведомилась все еще немного сонная Лилия, первой нарушив царившую в кроне дерева тишину.

Кира промолчала. Когда она бросилась к спасительному дереву, то вынуждена была повернуться спиной к ужасающим звериным глазам, а оказавшись на безопасной ветке и взглянув вниз, уже нигде не увидела того, что так сильно ее напугало. Девушка без устали вертела головой из стороны в сторону, оглядывая освещаемую костром поляну, но янтарные глаза исчезли словно бы их никогда и не было.

— Что это было? — настойчиво повторила вопрос Лилии Ева, которая в отличие от подруги уже достаточно проснулась, чтобы начать злиться.

Кира вновь проигнорировала вопрос, продолжая молчать и истерично оглядываться.

— Кира! — повысила голос Ева.

— А? — наконец, отозвалась девушка.

— Что произошло?! — в один голос спросили Ева и Лилия.

— Я... я видела... там было... — запинаясь, неуверенно промямлила Кира, изо всех сил стараясь определить, что же она видела, и не найдя подходящего ответа, обреченно выдохнула: — что-то...

Ее подруги переглянулись озадаченными взглядами.

— Что "что-то"? — терпеливо поинтересовалась Лиля.

— Не знаю... — совсем растерялась Кира. — Два громадных желтых и о-о-очень страшных глаза.

— О, Боже! — закатив глаза, простонала Ева, которая никогда не отличалась терпением, присущим Лилии.

— Кирочка, успокойся, — вздохнула в свою очередь Лилия, пытаясь утешить подругу. — Здесь нет никаких глаз. Ты просто устала! Давай я тебя сменю. К тому же уже все равно моя очередь дежурить, а ты отдохни и...

— Давайте слезать отсюда! — перебила ее Ева, начав перебираться по веткам вниз.

— Нет!!! — взмолилась Кира. — Вдруг они вернуться?!

— Кто они? Глаза что ли? — усмехнулась Ева, на мгновение останавливаясь, чтобы бросить сочувствующий взгляд на подругу, которая была, по ее мнению, немного не в себе из-за разыгравшегося воображения.

— Ева... — укоризненно покачала головой Лиля и снова обратилась к Кире: — Ты просто переутомилась!

— Я, правда, их видела! — настаивала Кира, между тем начиная осознавать, что подруги считают, будто у нее поехала крыша, а испугавшие ее звериные глаза во тьме — не что иное как галлюцинация.

— Я хочу спать! — твердо сказала Ева. — Если мы сейчас не спустимся, то я упаду!

— А вдруг это волк или еще какой-нибудь дикий зверь? — без особой надежды убедить скептически настроенных девушек предположила Кира.

— Но... — снова начала заводиться Ева.

— Хорошо! — перебила ее Лилия. — Мы подождем пять минут, но не больше!

Ева лишь обреченно вздохнула. Прекратив спуск, она с недовольным видом обвела взглядом поляну в поисках видения Киры, не рассчитывая впрочем увидеть там что-то из ряда вон выходящее, в общем-то как и озирающаяся по сторонам Лилия, которой все же хватило деликатности не показывать свое недовольство и отсутствие энтузиазма. Одна лишь Кира внимательно выискивала звериный блеск глаз, усердно вглядываясь в каждую ветку, травинку и окружающие их тени. Однако никому из них не удалось заметить ничего подозрительного. Наконец, терпение Евы закончилось, и она громко фыркнула:

— Все! Здесь никого нет! Если это и был волк, то он ушел! Я спускаюсь.

Кире нечего было ответить, но слезать с дерева она не спешила до тех пор, пока ее подруги не оказались на земле. И лишь удостоверившись, что на них никто не собирался набрасываться из темноты, измученная ужасом девушка согласилась присоединиться к Еве и Лилии. Им с трудом удалось уговорить Киру лечь спать, хоть она и настаивала на том, чтобы продолжить дежурство. Несмотря на весь свой страх, Кира почти сразу уснула — сказались стресс и пережитый шок. Однако всю ночь её преследовали кошмары.

Ночь... Лес... Тьма, окутывающая со всех сторон... Рядом нет никого... За спиной раздается шорох... Она оглядывается... Никого... И только темный куст покачивает зловещими ветвями из стороны в сторону... Она подходит и раздвигает ветви... Страх пронзает и приковывает ее к месту, когда она видит блеск желтых глаз, смотрящих на нее в упор из самой середины этого куста... Она хочет убежать, но ноги не слушаются... Глаза продолжают увеличиваться, а куст постепенно приобретает форму необыкновенно огромного белого волка... Она кричит, но не слышит своего голоса... Ее рот открывается в беззвучном потоке ужасающего вопля... Волк набрасывается на нее, обнажая ряд острых как кинжалы зубов... В инстинктивной попытке загородить себя, она выставляет вперед правую руку... Длинные белые клыки впиваются в запястье и кровь окропляет оскаленную морду ужасного зверя... Острая боль пронзает руку, отдаваясь жгучей пульсацией во всем теле...

Вскрикнув, Кира проснулась и резко села, вся мокрая от холодного пота. Уже рассвело, и роса бесконечным множеством маленьких бесцветных капелек посеребрила землю, деревья, и даже остывшие угли костра. Над поляной и лесом поднялся влажный густой туман, жадно льнущий ко всему, до чего мог добраться, и обволакивающий занимаемые им просторы полупрозрачными молочно-белыми объятьями. Где-то вдалеке рассыпался сладкими трелями соловей, а от ночных пугающих шорохов не осталось и следа. Совы уснули после долгой охоты, сверчки завершили свою монотонную арию, ветер улегся, и даже комары немного угомонились. Словом, наступило обычное осеннее утро.