Метка оборотня

— Откуда? — дрожащим голосом просипела она, до последнего цепляясь за надежду, что Хастнер всего лишь глупо пошутивий знакомый Сандро. — Откуда ты все это знаешь?!

Он усмехнулся. Выдержал томительную паузу, за которую Кира обзавелась не одним седым волосом, прежде чем выдал окончательно добившую девушку фразу:

— Потому что принц... ЭТО Я!

В наступившей после признания тишине потонули все звуки, и только размеренное дыхание нарушало неестественное напряженно молчание. Кира медленно потерла виски, пытаясь безуспешно избавиться от уже надоевшей головной боли, и устало закрыла глаза. Она итак пережила достаточно много за последние сутки. Теперь еще и это. У девушки не осталось сил воспринимать больше чтобы то ни было.

— Где Сандро? — хриплым, неживым голосом спросила она, чтобы хоть как-то отвлечься от разом навалившихся на нее проблем.

— Что? — ошеломленно переспросил Хастнер. Он ожидал взрыва эмоций, неверие, непонимание, но вопрос Киры поставил его в тупик.

— Сандро... где он? — терпеливо повторила Кира, снова рефлекторно массируя виски, хотя это абсолютно не помогало ей унять шум в голове или хотя бы сосредоточится.

— Этот смертный? — удивленно вскинул бровь Хастнер. — Почему тебя так интересует его судьба?

— Ты не ответил на мой вопрос!

Хастнер широко улыбнулся.

— А ты упрямая, — протянул он. — Мне это нравится!

И снова Кира подумала, что у него ослепительная улыбка. Вот только его слова ей совершенно не понравились, зато сердце отчего-то заколотилось в груди, а уголки губ непроизвольно поползли вверх, отвечая на улыбку собеседника. Собственная реакция на едва знакомого блондина вызвала в девушке раздражение. Да что с ней такое?!

— Хорошо, я отвечу на твой вопрос, хотя и не понимаю зачем это, — снисходительно решил Хастнер, не замечая или делая вид, что не замечает терзаний Киры. — Сандро в лесу. Охотится.

Молодой человек осторожно присел на край ее кровати, и его лицо вдруг приобрело серьезное до крайности выражение.

— Он тебе нравится? — заглядывая в глаза девушке, вкрадчиво поинтересовался он.

Кира угрюмо и стойко встретила взгляд Хастнера, но ничего не ответила. В комнате в очередной раз воцарилось напряженное молчание.

— Он тебе нравится, — спустя минуту утвердительно констатировал Хастнер без какого-либо намека на раздражение.

— Ты не злишься? — удивилась Кира.

— Я ожидал этого. И, конечно же, я не доволен, — сухим, лишенным эмоций тоном ответил Хастнер и самоуверенно добавил: — Но Сандро мне не соперник!

— Что ты собираешься с ним сделать? — вскинулась девушка, поражаясь силе собственного испуга. Она и не подозревала, насколько Сандро ей дорог.

— А разве это не очевидно? — равнодушно пожал плечами Хастнер.

Лицо Киры побледнело, а глаза заполнились слезами, когда она поняла, что имел ввиду принц оборотней. Девушка не хотела, чтобы Сандро пострадал из-за нее. Она вообще не хотела, чтобы с ним что-то случилось, но видела по глазам Хастнера, что тот не задумываясь убьет любого, кто встанет у него на пути.

— Не надо, — в отчаянии прошептала Кира, и две слезинки скатились по ее щекам.

На мгновение ей показалось, что комната заполнилась тихим утробным рычанием.

— Он бесполезен! — голос Хастнера изменился, в нем теперь слышалась ярость. — У него была только одна задача. Я обратил его для того, чтобы он помог тебе, моя королева! Он должен был быть рядом с тобой, охранять каждый твой шаг, помочь твоему обращению, пока я находился в мире духов. А он не справился даже с этим! Какой от него толк? Он мне не нужен! И я намерен сделать с ним то, что я делаю со всеми, кто не оправдывает моих надежд.

— Ты хочешь его убить, — печально всхлипнула Кира.

Не зная, как переубедить оборотня, она придвинулась к нему и умоляюще заглянула в глаза.

— Пожалуйста, Хастнер. Прошу тебя! Оставь ему жизнь!

— Ты просишь меня сделать то, что мне претит, — недовольно сквозь сжатые зубы отозвался блондин.

— Ты же сам говорил, что не рожденный оборотнем не проживет больше сотни лет. Так почему не дать ему возможность дожить свой век? — уговаривала Кира, судорожно подыскивая аргументы. Она была готова сделать все, что угодно, лишь бы Сандро остался жив.

— Почему? — насмешливо переспросил Хастнер. — Да потому, моя королева, что ты так яростно пытаешься его защитить!

— Ну пожалуйста, Хастнер! Ради меня.

Взревев раненым зверем, оборотень сорвался с места и уже на выходе из комнаты он прорычал:

— Я выполню твою просьбу. Я сделаю ВСЕ ради тебя! Но учти. Если я узнаю что-то, что мне не понравится... Я разорву его в клочья!

Дверь мягко захлопнулась, и Кира услышала быстро удаляющиеся шаги.

Весь день она провела в маленькой комнатке, рыдая в подушку. Ночь выдалась тяжелой и насыщенной кошмарами настолько жуткими и ужасными, что воспоминания о них разрывали душу. Слезы сами текли по ее щекам, а безудержные всхлипы прорывались сквозь пелену отчаяния. Когда пришел вечер, у нее больше не осталось сил даже на то, чтобы уснуть. Поднявшись с постели, Кира пошатнулась, но, ухватившись за спинку кровати, удержалась на ногах, пережидая приступ дурноты. Перед глазами все плыло, и каждый шаг давался с трудом. И все же она решилась выйти из опостылевшей комнаты, находиться дольше в которой стало невыносимо. Соседние помещения оказались пусты. В доме царила тишина и запустение, словно жильцы покинули родной кров. По углам лежала пыль, а большую часть мебели закрывали белые простыни. Раньше лесная избушка казалась Кире уютной и какой-то теплой, куда тянуло приходить снова и снова, теперь же отсюда хотелось уйти как можно быстрее, сбежать и никогда не возвращаться. Будто бы дом разом лишился души, если так можно сказать о простой землянке. Словно здесь не было хозяйки. Где же Бэта?

Выйдя на крыльцо, девушка снова пошатнулась, почувствовав сильное головокружение от невероятно сильного букет запахов, ударившего в чувствительный нос. Она и не подозревала, насколько обострилось ее обоняние. Впрочем, не только оно.

Ночь, окутывающая округу, плотным густым мраком опустилась на промерзшую землю. Гомон лесных жителей давно стих, и только редкие ночные обитатели нарушали зловещую тишину. Где-то совсем рядом слух Киры различил хлопанье крыльев. Должно быть, пролетела сова. А в другой стороне мягко хрустнул снег. Может это была мышь, спешащая укрыться в своей норе, а может и еще кто-нибудь. Это мало волновало Киру. Она недоверчиво всматривалась во мглу ночного леса, не в силах поверить своим глазам и удивляясь все больше. Ее зрение изменилось. Оно стало абсолютно другим. Она видела решительно все вокруг, словно бы светило яркое солнце, только краски отчего-то померкли. Черно-белый мир. Но такой отчетливый даже во тьме. Все ее чувства тоже стали не такими, как прежде. Мир теперь ощущался совсем по иному. Она стала другой. Отныне она оборотень, и ничто уже не вернет ее прежнюю. Так почему же это больше не пугает ее? Смирилась? Или просто... Просто ей неожиданно понравилсь произошедшие с ней перемены. А об их цене она старалась не думать. Слишком больно.

Сев на ступеньку и прикрыв глаза, Кира отрешилась от переживаний и тревог, позволив себе забыть на миг обо всем, погрузившись в умиротворяющий покой природы и удивительную гармонию новых чувств.

— Не спится? — прозвучал голос почти у самого ее уха.

Ей не надо было даже открывать глаза, чтобы понять, кто стоит рядом с ней. Кира их и не открыла. Незачем Сандро видеть ее заплаканные красные глаза.

— Не спится, — грустно вздохнула она.

Сандро присел рядом и тревожно вгляделся в бледное лицо девушки.

— Как ты? — участливо спросил он.

В ответ Кира лишь покачала головой. От теплоты такого родного и любимого голоса рядом слезы снова навернулись на глаза. С трудом сдерживаясь от рыданий, она еле слышно прошептала дрожащим голосом:

— Я — чудовище...

И все-таки разрыдалась. Не смогла совладать с собой. Слишком ярко в сознании заново возникла картина кровавой сцены прошлой ночи. Безудержные слезы захлестнули ее с новой силой. Сандро ничего не ответил. Он лишь ласково обнял ее за плечи и притянул к себе. Кира доверчиво уткнулась ему в плечо, и его куртка быстро намокла от горячих слез. Сквозь всхлипы вновь послышался ее слабый голос:

— Я убила их.

— Кого? — мягко осведомился Сандро, гладя ее рукой по голове, словно успокаивал маленького ребенка.

— Еву... и... Лилю... — рыдания стали громче.

— Это была не ты, — успокаивающим тоном произнес юноша и сильнее прижал ее к себе. — Это была Сателла.

— Но ведь Сателла — это я! — возразила Кира.

— Нет. Сателла — это зверь, который живет внутри тебя. А ты Кира — добрая и милая девушка, которую я однажды повстречал в лесу, и образ которой навечно останется в моем сердце!

И так тепло от этих слов стало на душе Киры, что слезы сами собой высохли. Теперь ведь уже ничего не изменишь. Да и тогда она не смогла бы сделать по-другому. Сандро прав. Там была не она. Не она терзала клыками подруг. Только от осознания этой истины черная ненависть к своему зверю затопила ее изнутри. Она поклялась себе, что больше никогда не позволит Сателле взять над собой верх. Никто больше не постардает от ее свирепой жажды крови. А прошлого не вернешь. Но тогда стоит ли его оплакивать? Стоит ли оплакивать мир, если вот он, рядом, в Сандро, которого она так неосмотрительно полюбила. Вопреки всему. Она потянулась к нему, чтобы окончательно стереть из сердца сомнения и боль, и... Внезапно в глубине леса раздался волчий вой, заставив ее вздрогнуть и спрятать лицо на груди Сандро. Отражаясь от стволов, вой пронесся по округе и взметнулся к небесам. Кира уже слышала этот вой... в своем сне, приснившемся накануне первой встречи с Хастнером. По коже у нее пробежали мурашки, и Кира еще сильнее прижалась к Сандро.

— Это Хастнер, — пояснил Сандро, почувствовав испуг девушки, и крепче обнял, будто хотел укрыть от всего мира. — Вышел на охоту.

Кира задрожала еще сильнее. В ее памяти всплыл недавний разговор с принцем оборотней и предостерегающая фраза, ясно намекающая на то, чтобы девушка держалась подальше от лесничего. А если бы Хастнер сейчас был здесь? Ведь он мог увидеть их вместе и тогда бы точно произошло непоправимое! Ей следует быть осмотрительнее. Она никогда не простит себе, если потеряет еще и Сандро.

— Может нам лучше уйти в дом? — предложила она.

Сандро согласно кивнул и, поднявшись сам, потянул девушку за собой. Оказавшись на ногах, Кира в очередной раз пошатнулась. Перед глазами все еще плясали круги от обилия непривычных чувств. Покачав головой, оборотень подхватил ее на руки и уверенно переступил порог дома.

— А где Бэта? — полюбопытствовала Кира, оглядывая тоскливое запустение комнат.

На лице Сандро промелькнула гримасса боли, но он быстро отвернулся и хмуро ответил:

— Он убил ее.

Приступ бешеной ярости застал Киру врасплох, и, не успев даже понять то, что говорит, она зло выпалила:

— И ты позволил ему это?!

Ее голос звучал странно и неприятно, и совсем непохоже на ее голос. Что-то отдаленно напоминающее волчий рык.

— А что я мог сделать?! — огрызнулся в ответ растерявшийся Сандро, боли в глазах которого значительно прибавилось от слов девушки. — Хастнер сильнее меня! Думаешь, мне приятно было смотреть, как умирает моя сестра?!

— Прости, — смутилась Кира, удивляясь своей внезапной вспыльчивости и тому, что могла упрекнуть в подобном Сандро. Похоже, Сателла начинала брать над ней контроль и проявлять себя не только в полнолуние. Что не добавляло мрачному настроению красок.

— Не стоит. Ты права. Я должен был попытаться ее спасти!

— Но ты бы погиб сам!

— И что? Зато моя совесть была бы чиста.

— Как это "и что"? — то ли ужаснулась, то ли возмутилась Кира. — А как же я? Если бы ты погиб, что бы было со мной?

— Но ведь ты же принадлежишь Хастнеру, — грустно отозвался Сандро.

— Я никому не принадлежу! — фыркнула Кира. — Зато мое сердце принадлежит тебе.

— Как и мое — тебе, — улыбнулся он. — Я люблю тебя, Кира.

Косой лучик утреннего холодного зимнего солнца, пробравшись сквозь оконное стекло, упал на лицо спящей Киры. Она улыбалась. Ей не снился кошмар, как обычно, ей вообще не снились сны в эту ночь. Именно поэтому она проснулась, наконец, отдохнувшей, в радужном настроении и даже в некотором роде счастливой. А может и оттого, что эту ночь она провела с Сандро, охраняющим ее чуткий сон. Впервые за последние несколько месяцев она спала так безмятежно.

Потянувшись как разомлевшая от ласки кошка, Кира открыла глаза, щурясь на яркое сонце. В комнате никого не было. Должно быть, Сандро ушел на рассвете. Сандро... От одного его имени сердце Киры замирало от восторга.

Она позволила себе еще немного поваляться в постели, прислушиваясь к шумам снаружи, но тишину ничто не нарушало. Благодать! Вскоре ей надоело просто лежать, и она решила выйти прогуляться. Однако едва открыв дверь, девушка поняла, что ошибалась, считая дом пустым. В комнате она заметила Хастнера. Принц оборотней тоже заметил ее, встал, поприветствовал наклоном головы и жестом указал на место за небольшим столом подле себя. Кира гордо прошествовала к предложенному месту и невозмутимо уселась на него. Хастнер тоже сел. Ненадолго воцарилось молчание.

— Позволь представить тебе твою новую фрейлину, моя королева, — заговорил первым Хастнер и хлопнул в ладоши.

На звук из соседней комнаты появилась девушка и застыла в почтительном полупоклоне-полуреверансе. Кира ахнула. Это была Ева! Оторопевшая и растерянная, она повернулась к Хастнеру с немым вопросом в глазах. Он снисходительно улыбнулся и пояснил:

— Вчера, охотясь в лесу, я наткнулся на нее. Она была едва жива. Я бы добил бедняжку, но ей повезло. На ней явственно ощущался твой запах. Очевидно, эта девушка была той самой смертной, завершившая твое обращение? Ну что ж... она БЫЛА смертной.

— То есть... — боясь поверить в собственные догадки, не договорила Кира.

— Не мог же я оставить новую обращенную на произвол судьбы? — ехидно подмигнул оборотень. — К тому же ты королева, а королеве нужны фрейлины.

— Спасибо, Хастнер! — радостно воскликнула Кира и бросилась на шею подруги, крепко обняв ее и тихо прошептав на ухо пылкое: — Прости!

— Пожалуй, я оставлю вас, — усмехнулся Хастнер и, не прощаясь, покинул комнату.

Проводив его взглядом, Кира усадила безвольную и апатичную Еву на диван и взгромоздилась рядом. Им надо было о многом поговорить и многое выяснить. Но самое главное, Кира жаждала выпросить у Евы прощение. Она не верила, что девушка так легко смирится с ее ужаным поступком, пусть даже и совершала его Сателла, но готова была на все, лишь бы избавиться от вины в глазах Евы. Да и в собственных глазах тоже. К тому же ей абсолютно не нужна была фрейлина, что бы там себе ни думал Хастнер. Ей была нужна подруга. Как раньше. Как в детстве. Как всегда было до той злосчастной осенней прогулки, когда в их жизни появились оборотни.