По краю

— Кстати, где же Лолий? Что узнали о нем?

— У меня нет никаких новостей.

— Ищите! Ищите! Вы месяц как потеряли его из виду. За это время можно не только человека — стог по соломинке перебрать и найти иголку! Тем более, отец привез такие новости.

Глава 2

(10-е числа августа. За два месяца до свадьбы Хрисы Техет.)

Полуподвальный кабачок выглядел непритязательно. Столы из некрашеного дерева, широкие скамьи, темные потолочные балки, подпирающие побеленные потолки, кованые светильники. Обычно тут было многолюдно — в этом месте любили обедать семьями, но сегодня в заведении выдался спокойный вечерок: из пятнадцати столов занято всего три. Юстина обрадовалась этому. Они ужинали небольшой компанией, празднуя удачу Терентия Леттила. С недавних пор Терентий получил известность как иллюзионист, и люди иногда с неприятной назойливостью обращались к нему, а Юстину это раздражало.

— Давайте выпьем за Терентия, — Мелания подняла маленькую рюмку с черным ромом. — Твой контракт с театром — это как справка о гениальности!

Терентий польщено рассмеялся и смутился. Юстине слова подруги не понравились — она явно и намеренно преувеличивала. Мелания увлеклась Терентием с первой встречи, и сейчас, когда удача повернулась к нему, ее симпатии обозначились отчетливо. Она не сводила с него черных горящих глаз, и в ее броской, смуглой красоте проступило нечто хищное.

— Ну, перестань! — немного сконфуженно отозвался он, не привыкнув пока к открытому почитанию своего таланта и похвалам. — В театре работают такие признанные мастера, как Дасий Родин, Мертий Амрерт... Я перед ними — мальчик!

— Ничего, скоро привыкнешь, — сказала Юстина с двусмысленностью, которую уловил молодой человек, и улыбка его померкла.

— Ну и, каковы дальнейшие творческие планы? — вмешалась Мелания.

— Планы? — переспросил Терентий, и лицо его тотчас оживилось. — Хотелось бы создать серию героических картин. Значительных. Но я боюсь, что у меня не хватит материала для этого. Нет образца из жизни.

— Как это нет образца? — удивилась Мелания. — А черные маги?

Мелания принадлежала к семье, связанной с Домом Черных магов столетиями, и вполне закономерно полагала их героями, преуменьшая заслуги остальных двух Домов: Белых магов и Целителей. Черные маги поддерживали Границы Ойкумены, Белые — строили и обустраивали ее, а Целители — лечили немощи. Принадлежать к любому из Домов было почетно, но большинство людей не обладало нужным качествами и способностями, чтобы на должном уровне освоить одно из искусств, без опасности для себя и окружающих, и поэтому их условно называли 'серые' маги.

— Да что нынче такое 'черные маги'?! — отмахнулся Терентий. — Это раньше их считали героями, а теперь... Харриса Мемфт создала серию картин о великих черных магах прошлого. И что с того? Ее ходил смотреть только Тибий Трой, но он черный маг. И Аврелий Равилла дважды приезжал — этот, кажется, был личным другом персонажей. После второго дня выступлений она осталась с пустым залом. Нет, черные маги сейчас никому не интересны. Все хотят видеть другого героя.

В последнее время отношение к Дому Черных магов ощутимо изменилось на негативное. За прошедшее столетие границы Ойкумены не раздвинулись ни на пядь. Поговаривали, что на Западной Окраине, самой удаленной от Магбурга части мира, туман Границы накрыл несколько поселений. И общество ставило в вину Дому, что в трех поколениях не родилось достойного упоминания в истории черного мага.

— Какого героя? — поинтересовалась Юстина.

— Кабы знать! — протянул Терентий Летилл и добавил: — Извини, Юстина, тебе, наверное, неприятно это слышать о своем Доме.

— Неприятно, — согласилась она, — но не в первый раз, и думаю, что не в последний.

— Да, — проговорила Мелания с невинным видом, — хорошо, что я не выбрала черную магию.

Юстина хотела ей напомнить, что в результате она не выбрала никакой, но раздумала. В конце концов, Мелания стала такой противной только в последнее время, когда нацелилась на Терентия, а до того они неплохо ладили. С молодым иллюзионистом обе познакомились чуть больше года назад. Он оказывал знаки внимания Юстине, но та не торопилась падать в его объятья, и Мелания, справедливо рассудила, что шанс у нее есть, тем более Юстина не обладала ее яркой внешностью.

Дверь распахнулась. В кабачок вошла высокая женщина. Она остановилась на пороге, царственно-небрежная, так что ее спутник вынуждено топтался позади. Женщина, ничуть не смущаясь обращенными на нее взглядами, рассматривала посетителей.

— Юстина, дорогая! — проговорила она. Девушка поднялась ей навстречу и подставила щеку для поцелуя. — Как я рада, что встретила тебя здесь!

— Добрый вечер, тетушка.

Хриса Техет приходилась Юстине не теткой, а дальней родственницей, кем-то вроде прапрабабки со стороны матери, но в ней никто не нашел бы следа прожитых лет. Напротив, Хриса заслужила славу одной из самых элегантных и красивых женщин города.

— Ты чудесно выглядишь!

— Ах, да какое там! — отмахнулась Хриса, даже не пытаясь скрыть удовольствие. — Кстати, ты знакома с моим будущим мужем?

— Лев Новит, — представился он, чуть поклонившись.

Юстина протянула руку для пожатия, с интересом разглядывая его. Он показался слишком молодым, ровесником ей, почти мальчишкой. Впрочем, с правильным, красивым лицом и внимательными серыми глазами.

Новую помолвку Хрисы жарко обсуждали и в газетах, и на улицах. А еще больше говорили ее о женихе, Льве Новите. Тетка Юстины, Аполлинария, уверяла, что никогда не слышала этого имени раньше. Она узнала от кого-то из многочисленных знакомых, что Лев Новит жил в глухомани восточного приграничья. Такая загадочная фигура вызывала множество пересудов. Немногим удается вот так, внезапно, появиться из ниоткуда и получить столь широкую известность. Немногим, разве что темным чародеям.

— А это мои друзья, Терентий Летилл и Мелания Ладет.

Оба поклонились в ответ.

— Терентий Летилл! — ахнула Хриса, падкая на модные новинки. — Тот самый?

— Тот самый, — кивнул Терентий, зардевшись.

— Я была на вашем вчерашнем представлении. Ве-ли-ко-леп-но! — Хриса восхищенно взмахнула тонкой рукой, затянутой в длинную черную перчатку. — Убеждена, вы превзойдете в искусстве этих зазнаек Дасия и Мертия!

— Ну, я бы не стал называть их зазнайками, — пробормотал иллюзионист, растерявшись от напористых и безапелляционных суждений Хрисы. — Они талантливые и ...

— Раньше ты бы сказал 'гениальные', — вставила Юстина.

— Чушь! Чушь, мой дорогой Терентий! Я видела иллюзионистов и получше, — заявила Хриса Техет.

Ей никто не возразил. Каждый вспомнил, что Хрисе, вероятно, чуть больше трех сотен лет, и она перевидала немало иллюзионистов на своем веку. Юстина подняла глаза на Льва Новита. Он стоял, заложив руки в карманы светло-синего сюртука, и слушал невесту, явно забавляясь.

— Я тоже думаю, — решительно тряхнула черными кудрями Мелания, — что слава маэстро преувеличена. Посмотрите, только их друзья и твердят, что они великие иллюзионисты.

— Как и в нашем случае, — ввернула Юстина.

— Нет, ты хочешь поругаться! — заявила Мелания. — Сегодня ты все говоришь мне наперекор!

Юстина пожала плечами и отвернулась от нее.

— Я уверена, что Терентий со временем затмит их обоих! — закончила Мелания.

— Ничуть не сомневаюсь в этом, милочка, — поддержала ее Хриса.

Юстина бросила на Терентия испытующий взгляд.

— Ну, об этом пока рано судить, — пробормотал он неуверенно, снова заливаясь краской. — Это мой первый сезон. И критики...

— Ах, кому нужно слушать критиков! — воскликнула Хриса, всплеснув руками. — Им бы лишь уколоть талант побольнее! Мы не помешаем, если присоединимся к вам?

— Что вы! Конечно! — горячо воскликнула Мелания, испытав острый приступ симпатии к нежданной союзнице, и пододвинулась на скамье, освобождая место.

— Нет, стулья! — распорядилась Хриса. — Женщине не возможно чувствовать себя женщиной, сидя на подобной 'мебели'!

— И мне стул! — вскочила с места, окончательно покоренная Мелания.

Терентий тоже привстал, но Юстина совершенно не обратила внимания на капризы тетки, и он вынужденно опустился обратно.

По велению Хрисы скамья, шаркая по полу, отползла в сторону, казалось, недовольно ворча. И три легких стула тотчас же заняли ее место. Они расселись.

— Где же этот хозяин? — воскликнула Хриса. — Как он только не разорится?! Видит же, зашли состоятельные клиенты и не шевелится! Хозяин!

Мелания, поддавшись обаянию Хрисы, тоже обернулась к стойке.

— Действительно! Какой неповоротливый! И сколько его можно ждать?! Хозяин!

Юстина закусила губу и отвернулась. Взгляд ее упал на окно, расположенное почти на уровне тротуара, и сердце тревожно сжалось. Рука сама схватилась за палочку.

— Что такое, дорогая?! — всполошилась Хриса, с недоумением озираясь.

За ней и остальные завертели головами.

— Еще ведь не поздно, — проговорила Юстина, — почему так темно на улице? И фонарь за окном не горит.

— Все было в порядке, когда мы подходили, — уверил Лев.

Дверь дернулась, будто ее легонько толкнули со стороны улицы, и в образовавшуюся щель туман просунул свое щупальце. Бесформенная масса зависла над полом, а потом начала медленно сворачиваться в шар. На душе вдруг сделалось гадко и тоскливо. Лица побледнели и как-то увяли.

— Что это?! — взвизгнула Мелания сорвавшимся голосом.

— Это...

— Это туман Границы, — сказала Юстина. Рука ее стала влажной, и палочка выскальзывала из ослабевших пальцев.

— Сделай что-нибудь, Юстина! — потребовала Хриса, не потерявшая присутствия духа.

— Я?

— Разумеется, дорогая! Ты же черный маг!

Юстина не ответила. Пальцы ее совсем разжались, и палочка выпала со стуком.

Белый шар, медленно вращаясь, выпустил отростки, расползающиеся по залу. Стало невыносимо тоскливо. Мелания закрыла лицо руками и склонилась к коленям, кажется, она плакала. Лев Новит побледнел и уставился тяжелым взглядом в одну точку. Резкие морщины легли на его лицо, состарив его тут же на два десятка лет. Хриса Техет вцепилась в стол побелевшими пальцами и закусила губу. Терентий Тетилл, схватив себя за виски, бормотал что-то невразумительное о собственном ничтожестве, раскачиваясь маятником. За соседними столиками тоже выражали признаки глубочайшего горя и раскаяния. Юстина потянулась обратно к палочке, но рука не слушалась, словно чужая. Вложив всю волю в единственное усилие, она заставила себя взять палочку, и, когда пальцы коснулись ее, оцепенение слетело. Юстина взмахнула рукой, и взметнулся огненный кнут, рассыпая оранжевые искры. Кончик его вонзился в туманный шар и застыл. Миг казалось, что ничего не происходит, но клубок вдруг развалился на части, опал, и останки его стремительно отползли в дверную щель.

Юстина глубоко вздохнула, будто освобожденная, и стремительно направилась к дверям.

— Куда ты? — окликнула ее Хриса. — Не ходи!

— Как ты сказала: я черный маг! — бросила она, выходя за порог.

Дверь закрылась. Юстина очутилась на узеньком пяточке, очищенном от тумана. Серая, глухая стена давила со всех сторон, поднимаясь до второго этажа зданий. Юстина щелкнула кнутом. Опять на миг он завяз и выскочил, нарезав белесые куски, которые тут же свернулись и растаяли. Туман отодвинулся, будто разумное существо, освобождая пространство перед ней. Она двинулась вперед, расчищая улицу. Юстина испытывала яростное ликование, вспарывая белую завесу. Впервые она позволила себе развернуться в полную силу, и сама поразилась ей. Щеки ее разгорелись, темные волосы рассыпались по плечам, но она не останавливалась, стегая трусливо отступающий туман.

Юстина добралась до перекрестка. Туман на нем колебался, будто его подтачивало что-то невидимое. Кнут Юстины штопором врезался в него.

— Юстина Зизий, осторожней! — донесся приглушенный стеной тумана невыразительный голос Тибия Троя. — За мое, даже нечаянное, убийство штрафом не отделаетесь.

Юстина выдернула кнут. Стена тумана смялась под напором сверкающей сетки, сплетенной из кнутов черными магами, шедшими вместе с Тибием Троем. Их было шестеро, и все они из отдела дознания, возглавляемого Троем. И все, подражая начальнику, одетые в черные длиннополые сюртуки и узкие брюки.

Дознаватель, с птичьей повадкой, наклонил голову к плечу и, кивнув, на очищенную улицу, похвалил:

— Неплохо.

— Откуда взялся туман?

— Кто его знает. Одно ясно: туман очутился в городе не сам собой. Вы к нам присоединитесь?

Юстина задержалась с ответом, обдумывая слова дознавателя. По сути, он признал, что это — диверсия. И виновник — темный волшебник, о котором вот уже несколько месяцев ходили смутные и упорные слухи.

— Так как? — Трой нетерпеливо постучал палочкой по ладони левой руки.

Юстина покачала головой.

— Нет, я вернусь к свом друзьям, в кабачок.

— Как пожелаете, развлекайтесь! — холодно отозвался он, раздосадованный ее отказом. И велел своим спутникам:

— Туда. Гвидо и его стражники должны выйти уже к перекрестку, но, похоже, они заблудились в тумане.

Кто-то из черных магов хохотнул в ответ на невеселую шутку начальника.

Все уже пришли в себя, когда Юстина возвратилась. Мелания вытирала последние слезинки на покрасневших глазах. Терентий Летилл приглаживал растрепанные короткие волосы. Лев Новит разливал черный ром по откуда-то взявшимся стаканам. Кажется, на него туман произвел меньшее впечатление, чем на других, не считая Хрисы Техет, которая деятельно помогала оправиться людям за соседними столиками.

— Тебе нужно выпить, дорогая, — проговорила она, заметив Юстину. — Алкоголь прекрасно избавляет от негативных воздействий магии.

Юстина не возражала. Она подошла к столу, и Терентий пододвинулся, освобождая ей место. Лев подтолкнул к ним стаканы. Юстина поблагодарила его взглядом, взяла стакан и сделала хороший глоток. От терпкого, крепкого рома перехватило дыхание. Она выдохнула, вернула стакан на стол, и Лев налил вторую порцию. Терентий и Мелания тоже брякнули пустыми стаканами.

Каждый испытывал неудобство и смущение. Туман показал их в слабости, в худшую минуту. И они избегали смотреть друг на друга.

— Какой кошмар! — вдруг проговорила Мелания, разбивая неудобство. — От тоски хотелось повеситься! Я даже не знала, что так бывает!

— Я тоже никогда себя так не чувствовал, — пробормотал Терентий, растирая себе лоб.

— С этим можно справиться, — сказал Лев.

— Вы черный маг? — удивилась Юстина, закалывая шпильками растрепавшиеся волосы.

— Нет, я целитель.

— Вот оно что! — она взглянула на него внимательно и теперь заметила, что Лев Новит старше, чем ей показалось вначале, и на лице уже проступила печать целительства — особенное выражение внутренней сосредоточенности, будто он прислушивается к чему-то, неведомому другим. Целители держали удар не хуже черных магов.

— Хочу поступить в госпиталь к Исавру Ребсу, для этого и приехал в Магбург, — продолжил Лев.